Голос

– Это я, слышишь? – прошелестел мне чей-то голос в ухо.– Пора идти, нельзя упускать время. Если не сделаешь этого сейчас – больше не представится шанса.
Я открыл глаза. Тряхнул головой, отгоняя сон. Лежа в кромешной тьме, понял: появилась возможность исправить совершенную когда-то ошибку. Одевшись на ощупь, попытался пройти к двери.
– Нет, – сказал голос.– Дверь тебе не нужна. Выбери окно.
Я открыл окно и сиганул во двор.
«Б-р-р-р, ну и холодина! Жаль свитера не надел» – мелькнуло в голове.
– Не возвращайся, – остановил голос. – Нельзя терять ни минуты. Иди к лесу.
Быстрым шагом я направился к лесу. Ветер дул прямо в грудь, пытаясь сломить меня. Высокая трава путалась под ногами, замедляя каждый шаг. Огромные комья земли налипали на подошву ботинок, утяжеляя их. Но (хоть и с трудом) я добрался до леса и вошел в него.
– Правее, - скомандовал голос, – у зарослей малинника есть тропинка. Через бурелом не лезь!
Правее, действительно была тропка: едва различимая, узкая, петляющая куда-то в бесконечную даль.
– Это только кажется, что далеко, – голос опять читал мои мысли.- Не успеешь оглянуться, как дойдешь. Но не мешкай, прибавь шагу!
Я почти бегом бросился по тропинки. Ветви царапали лицо. Каждая коряга цеплялась за одежду. Трещали сучья, ломаясь под ногами.
И, вдруг, оказался у реки. Бурным потоком она неслась между камнями.
«Где же мост или брод?» - в моей голове возник вопрос.
– Некогда, – шепнул голос, – вплавь!
Тогда я вошел в холодную воду. Течение было сильным. За минуту меня унесло как соломинку. Но, ухватившись за выступающий камень из воды, я, справившись с потоком, поплыл к  противоположному берегу. Обдирая руки о подводные коряги и поскользнувшись несколько раз, выбрался на прибрежную полосу.
– Теперь беги прямо. К дому, в котором светится окно, – прошуршал голос из раскидистых ветвей зеленой ивы. И добавил:
–Торопись! Осталось всего несколько минут!
Я побежал на свет. Кажется, никогда в жизни так быстро не бегал!
– Скорее, скорее! – ветром выл голос.
Чуть ли не галопом, не чуя под собой ног, подбежал к дому.
– По водосточной трубе лезь! – прозвучало указание.
« Нелегкое это дело» –  думал я, карабкаясь на второй этаж. Упершись ногами в стену, подтянулся и сел на подоконник. Посмотрел вниз: ужаснулся, увидев высоту.
– Закружится голова. Не смотри! – в первый раз за все время в голосе появились участливые нотки. Но вновь зазвучал приказ:
– Осталось всего лишь открыть окно. Открывай!
Створка не была закрыта на задвижку. Собрав последние силы, толкнул ее вовнутрь. Окно распахнулось, и я ввалился в комнату.
Раздался женский крик. На меня испуганными глазами смотрела любимая женщина.
– Прости, я был настоящим олухом, – пробормотал я, поднимаясь с колен. – Мне надо было согласиться с тобой. А я все делал по-своему. Извини.
С моей подранной, грязной одежды капала вода. О чистоте ботинок можно было и не заикаться. И, наверняка, весь мой взъерошенный вид не вызывал чувства любви, разве  что жалости.
Женщина встала с кровати. Ступая по полу босыми ногами, подошла ко мне. Внимательно поглядела в глаза и спросила:
– Но к чему такая спешка?! Ты ведь мог прийти и сказать об этом утром!
– Нет, тогда было бы поздно! – ответил я и прислушался. Ждал, что голос скажет на это. Но голос промолчал. Я повторил еще раз:
– Поздно!
Тишина. Голос не реагировал. Ко мне пришло понимание: значит, я прощен! Навсегда прощен!
Облегченно вздохнул. Крепко прижав любимую к себе, я поцеловал ее.
Июнь 2006г