Юлия Попова. 9я глава. Новая жизнь. 5я часть

Попа у воспитательницы болела ужасно, было больно ходить, было больно садиться, как впрочем и сидеть. А ещё столько предстояло сделать. Но настроение, можно сказать, с каждой минутой, улучшалось. Ирина улыбалась. Глядя на неё, невозможно было догадаться, что совсем недавно она кричала от боли. Вечером Виктор прислал ей сообщение, а позже и зашёл. Он не стал задавать никаких вопросов, у них просто был хороший, здоровый секс. Что ещё больше подняло настроение девушке.
Время пролетело быстро и незаметно. Ирина, оторвавшись от тетрадей, взглянула на часы. Пора идти к своей группе, время к отбою. Убрав тетрадки в сторону, чтобы проверить их, была ещё вся ночь впереди, она сделала себе свой любимы напиток, горячий шоколад.
Когда Ирина вошла в спальню, дети уже расправляли свои кровати. Уже давно не было никаких проблем с тем, что она заставила их раздеваться до гола. Воспитательница вспомнила, как они тогда возмущались и как сейчас абсолютно не обращают на наготу никакого внимания. Вспомнила и улыбнулась. Кроме того, дети настолько привыкли, что их воспитательница каждый вечер с ними, что если бы она вдруг не пришла, стали бы переживать, что с ней могло случиться.
- Петя! - строго сказала Ирина Викторовна одному из мальчиков, - подойди, пожалуйста, ко мне!
Мальчик, опустив взгляд, выполнил её требование. Он прекрасно знал, зачем воспитательница позвала его что и сейчас его ожидало.
- Петя?! Ты понимаешь, зачем я позвала тебя? - спросила воспитательница. Мальчик, не поднимая взгляда, кивнул. Конечно Петя всё понимал и знал. Да, сегодня в школе он был не прав и сейчас за это его ждала хорошая порка. Вообще-то Петя, наверно больше всех в группе любил новую воспитательницу. Кроме того он был ей очень благодарен, за то что она вытащила его из рабства, спасла от Алмаза. Петя мечтал отблагодарить тётю Иру, как они все называли её. Алина как-то проговорилась, что воспитательнице очень нравится их пороть. Сначала он не поверил, ведь такого просто быть не могло. Как подобное могло ей нравится? Причинять детям боль, ведь порка это всегда очень больно, а она такая добрая. Но, понаблюдав и присмотревшись, понял, что это правда. Сначала Петя огорчился, как она может? Но потом, заметив, что никто из детей не возмущается, наоборот, все они просто обожают свою тётю Иру, тоже успокоился. С тех пор он стал находить разные, более-менее, безобидные поводы, чтобы получить ремня и доставить подобным образом удовольствие своей любимой воспитательнице. Да, было стыдно и больно. Потом стыд прошёл, ведь они и так бегали друг перед другом и перед ней, в чём мать родила. А боль? Радость от того, что он смог доставить удовольствие тёте Ире, с лихвой компенсировала боль. К тому же со временем мальчик или привык или научился более-менее терпеть боль. Но раньше был ремень, а со вчерашнего дня розги. Петя знал из книжек, для чего применялись розги и хорошо видел, как больно было Алине. Поэтому сейчас ему было очень страшно, он боялся, что не сможет вытерпеть боль от розог.
- Это хорошо, что ты понимаешь, что был не прав! - продолжила Ирина Викторовна, - за своё поведение ты получишь полторы дюжины ударов розгой!
Услыхав, сколько он получит, Петя сильно побледнел и испугался. Накануне Аля получила всего дюжину, а попа её была вся в крови и она еле-еле смогла выдержать порку. Что будет с ним? Ведь ему предстоит получить больше. Сможет он вытерпеть? Тем временем Колька и Васька вынесли скамейку. Не поднимая взгляда, Петя поплёлся к ней, а по щекам уже текли слёзы. И вот он уже у скамейки, осталось только лечь на неё. Но как заставить себя это сделать, если так страшно?
- Петя, тебе помочь?! - слышит мальчик строгий голос воспитательницы и быстро укладывается на лавку. Да, страшно, но быть трусом ему хотелось меньше всего. Он был трусом до появления тёти Иры. Она, вытащив его из рук Алмаза, дала второй шанс, доказать всем, что он не трус. И Петя решил этим шансом воспользоваться. И, если уж накануне Алина сама смогла лечь на скамейку, то он тем более сможет, ведь он же мальчик!
Но, едва Петя оказался на скамейке и ему подложили валик под живот, его храбрость, точнее желание быть смелым, улетучилось. Тётя Ира, достав розги из ведра с водой, подошла к нему. Мальчик сжался, а руки потянулись к попе. Страх перед розгами, перед поркой, полностью овладел им.
- Петя?! - строго сказала воспитательница, - ты, разве не знаешь, где должны быть твои руки?!
- Тётя Ира, пожалуйста, привяжите меня к скамейке, - собрав остатки смелости и храбрости, попросил мальчик, понимая, что во время порки от боли и страха, он не сможет самостоятельно удержать руки там, где им положено быть.
Воспитательница, улыбнувшись, выполнила его просьбу. Она видела, как Пете страшно, как он боится. Но и оценила его просьбу, попросить о подобном, тоже нужно иметь смелость. Она привязала руки, ноги и талию мальчика к лавке так, что теперь он, практически больше не мог двигаться. Петя, осознав это, испугался ещё больше и закрыл глаза, полные слёз. Да, стало ещё больше страшно. Про подобные порки со связыванием, он лишь читал или видел в кино, а теперь ему предстояло самому испытать нечто подобное.
Мальчики и девочки, стоявшие рядом, тоже испугались. Ведь подобного они, как и Петя, ещё не видели, если только книги или кино. А ведь в книгах привязывали бандитов и грабителей, которым грозило жестокое наказание в виде жестокой порки. У Марины даже появились слёзы на глазах, ведь, возможно и она сама в скором будущем окажется привязанной к этой лавке.
- Вы чего испугались? - спросила Ирина Викторовна, увидав реакцию детей, - Петя сам попросил, вы это все слышали. Просто он решил, что иначе его руки будут постоянно на попе. А в фиксации ничего страшного нет. Хотя, может и есть, но с чужими людьми. А с теми, кому доверяешь, фиксацию не стоит бояться! Вы же мне доверяете?
- Да, - сначала ответила Алина, а потом и все остальные поддержали её.
- Значит и бояться нечего, - поспешила успокоить их воспитательница, - я знаю, что порка розгами это очень больно. А фиксация в этом случае лишь помогает спокойно лежать и не думать о том, как бы удержать руки или не подпрыгнуть со скамьи. Фиксация помогает сосредоточиться на боли, что позволяет её легче терпеть. Понятно?!
То, что дети ей не очень-то и поверили, это Ирина ожидала. Это она и увидела на их лицах. Да, раньше бы и она сама ни за что не поверила в подобное, но сейчас просто хорошо это знала.
- Петя, ты готов? - спросила воспитательница и не дожидаясь ответа, занесла руку, в которой была розга, для первого удара. Мальчик опять сжался, стараясь быть как можно меньше. Сделать большее ему не позволяла фиксация.
Противный свист розги и она опускается, практически бесшумно, на попу мальчика. Тот вскрикивает, но скорее чисто интуитивно или от страха, но явно не от боли. Боль приходит чуть позже. И теперь Петя начинает кричать от боли, а розга во второй раз опускается на его попу. Боль усиливается. Мальчик делает попытку прикрыть попу руками, но они надёжно привязаны к скамье. Он пытается крутить попой, но и это невозможно. А розга тем временем опять обжигает его ягодицы. Петя кричит от боли.
Розга раз за разом опускается на ягодицы мальчика, оставляя на ней свои кровавые узоры. На попе уже нет живого места, то там, то там появляются капельки крови. Мальчик продолжает вертеться, насколько позволяет фиксация и кричать от боли. Ему уже абсолютно всё равно, что на него смотрят и девочки и мальчики из его группы. Всё равно, что его крик слышен не только в их комнате, но и в других. А это значит, что едва ли не весь детдом знает, что он получает по попе. Ему, даже всё равно, что его любимая воспитательница получает огромное удовольствия, полосуя розгой его попу. Все его мысли лишь о том, чтобы порка поскорее закончилась. Нет, не о том, чтобы его простили и прекратили порку. Об этом Петя даже и не смел подумать, а чтобы уже скорее ему выдали все положенные ему удары.
А учительница, да, она получала от порки этого мальчика, действительно, огромное удовольствие. Да, розги, это не ремень. Рисунок, следы, которые оставляют розги на попе, гораздо красивее, сочнее, чем те, что остаются после ремня. Да и реакция самих детей на розги куда более живая, чем на ремень. Конечно же Ирина наносила удары не в полную силу, понимая, что перед ней на лавке лежит маленький мальчик. Но сильнее, чем ремнём. Ремень всё-таки тяжелее чем розги и куда опаснее для детской попы, тем более, если пороть в полную силу.
Осталось ещё два удара и воспитательница не смогла отказать себе в удовольствии, нанести эти удары немного сильнее и с оттяжкой. На попе появились ещё несколько капель крови, да и реакция мальчика была соответствующей. Розги так сильно обожгли его попу, было такое ощущение, что они просто содрали всю кожу с ягодиц. Что кровь, а Петя знал, что есть кровь, ведь он видел накануне порку Али, течёт ручьём и капает на пол. Представив это, мальчик едва не потерял сознание, так обычно бывает с детьми при виде крови. Но, к счастью для Пети, его мучения закончились.
Воспитательница убрала розги на место, но его отвязывать она не спешила. Все дети уже легли в постель. Ирина Викторовна подошла к нему.
- Было сильно больно? - нежно спросила она. Петя лишь кивнул в ответ. Его рыдания и всхлипывания уже прекратились, но слёзы ещё текли по щекам, - ты молодец! Ты храбрый мальчик!
Похвала воспитательницы сбила Петю с толку. Какой же он храбрый мальчик, если так кричал во время порки?
- Сейчас будет немного больно, но ты потерпишь. Правда?! - в руках у Ирины Викторовны был антисептик. Сначала она аккуратно вытерла на его попе кровь, а потом побрызгала на неё из баллончика. Попу стало сильно печь. Но Петя, тем более, что его предупредили, сумел вытерпеть эту боль, которая очень быстро прошла, - вот видишь, всё хорошо! Сейчас ты немного ещё полежишь, пока я почитаю вам сказку. А после я смажу твою попу мазью и отвяжу тебя. Договорились?!
Петя, сквозь слёзы улыбнулся. Ему была очень приятно похвала его любимой воспитательницы. Ему было приятно, что она в хорошем настроении, что он смог доставить ей удовольствие, хотя и так сильно кричал. И да, он, Петя, очень сильно любил свою тётю Иру, несмотря на то, что она так сильно выпорола его, а попа до сих пор горела огнём.
- Катька, бухнём немного перед сном? - спросила Даша, девочка из старшей группы. Ей уже было 17 лет, она заканчивала школу и летом собиралась покинуть детдом.
- Дашка, ты чё? Сегодня дежурит эта ненормальная! Я не хочу получать ремня! - ответила ей её подруга. Она была на год младше своей подружки.
- Да ладно тебе, подумаешь, получишь ремня! - рассмеялась девочка постарше, - ты чё, реально ремня боишься?!
- Я не такая крутая как ты, - возразила ей Катя, - это тебе не больно, а мне ещё как. Тем более, что эта ненормальная лупит со всей силы!
- Машка! Хочешь выпить со мной? - спросила Дашка у другой девочки, - глянь, где эта ненормальная!
- Она пошла воспитывать своих баласят! - вернувшись через пару минут, сказала Маша.
- Это затянется на долго! Бедные детки! Хорошо, что она не наша воспитательница! - рассмеялась старшая, - Катька, Маша, я наливаю!
- Хорошо, но только по стопарику! - согласилась Катя. А когда они выпили, сказала, - всё, я на боковую! И тебе, Машка, советую. Ты не смотри на Дашку, ей всё пофиг! Тебя ещё эта бешенная не порола, ты не ещё не знаешь, как это, получить от неё ремня. Не стоит дразнить гусей!
Маша посмотрела на Катю, посмотрела на Дашу, а руки оказались на попе. В отличии от подруг, она не отличалась тем, что могла легко терпеть порку, ей было всегда очень больно, всегда до слёз, а потом ещё пару дней больно сидеть. А эта ненормальная мамка баласят, она порола куда сильнее остальных воспитательниц, это Маша знала, пусть и не на своей попе.
- Даша, извини, но я тоже не составлю тебе компанию! - сказала Маша более старшей подруге, - получать ремня лишний раз я не хочу.
- Трусихи! Ну и хрен с вами! - Дашка налила себе полный стакан, - буду пить сама! Проваливайте отсюда!
Ирина Викторовна, пожелав детям спокойной ночи и обработав свежевыпоротую попку Пети, вышла из спальни. Она хотела пойти к себе, чтобы немного снять напряжение, но передумала. Проходя мимо комнаты старших девочек, она остановилась и прислушалась. Потом тихонько приоткрыла дверь. Возле стола горел светильник, а за столом сидела Даша и что-то бормотала себе под нос. Перед ней стоял стакан и бутылка.
Воспитательница хищно улыбнулась, у неё появился план. Теперь  Даша точно сильно пожалеет, что опять решила нарушать режим и правила поведения в детдоме. Распитие спиртных напитков было строго запрещено! Прикрыв осторожно дверь, Ирина Викторовна направилась в спальню мальчиков. Там, как она и предпологала, была тишина. Мальчики: Игнат, Мирон, Протас, Валет не хотели лишних проблем с новой воспитательницей. Поэтому они лежали в постелях, хотя и не спали.
- Протас! Мирон! - позвала мальчишек, войдя в их спальню, Ирина Викторовна, - мне нужна ваша помощь. Принесите сюда из спортзала козлик и поставьте его у стены!
Подростки, без лишних вопросов, поднялись, оделись и пошли выполнять просьбу дежурной воспитательницы. А она сама тем временем вернулась к спальне девочек и вошла во внутрь.
- Даша?! Опять нарушаешь распорядок и дисциплину?! - строго спросила дежурная воспитательница.
- А я не кому не мешаю! - дерзко ответила девочка, как бы дразня и вызывая воспитательницу, - сижу сама, никого не трогаю!
- Если бы ты просто сидела, возможно я бы и закрыла глаза, - сказала Ирина Викторовна, - но ты пьёшь водку, хотя прекрасно знаешь, что это запрещено! Да и пить сам на сам, это уже алкоголизм и с этим надо бороться!
- Что, пороть будешь?! - всё так же дерзко спросила Даша и рассмеялась, - напугала! Ну давай, попробуй!
- Да, буду пороть, но не здесь! - строго сказала дежурная воспитательница, после чего громко скомандовала, - все подъём! И быстро одеваться! Вы все и ты, Даша, в том числе, пойдёте со мной!
- С чего это ради я должна куда-то идти?! - продолжила дерзить девочка, но испугалась. Куда и зачем эта ненормальная хочет её вести, тем более, всех девочек, - тебе надо, ты и иди!
- Да ты, никак, испугалась?! - улыбнулась Ирина Викторовна, - вот уж не ожидала, что ты окажешься трусихой! Ладно уж, если струсила и уже наложила в штанишки, оставайся и ложись спать!
- Я никогда не была и не буду трусихой! - закричала Даша, хотя ей всё-таки стало страшно, что придумала эта новенькая воспитательница.
- Вот и славненько, тогда поднимайся и пошли!
Даша, как и все девочки, с удивлением посмотрели на Ирину Викторовну, когда они подошли к спальне мальчишек. Мало того, она открыла дверь и все вошли в комнату. Прежде чем что-либо сказать, воспитательница подождала, пока последняя из девочек не закрыла за собой двери.
- Даша, сегодня за своё отвратительное поведение, за систематическое нарушение режима, а также употребление алкоголя, строго запрещённого на территории детдома, ты будешь публично выпорота! - строгим тоном сказала дежурная воспитательница, - для этого тебе придётся полностью раздеться!
- Что?! Я..., - удивилась Даша. Это было не слыхано! Её ещё ни разу не заставляли для порки раздеваться до гола. Её вообще ещё ни разу не пороли в присутствии лиц противоположного пола. А ещё она смутно предчувствовала, что это ещё не всё, что её сейчас ожидает. Даша хотела сказать, что не будет раздеваться, но поняла, что попала в ловушку. Сказать так, значит перед всеми показать, что струсила. Именно так воспримут её слова. А раздеваться перед мальчишками до гола было стыдно и унизительно.
- Ты слышала, что я тебе сказала?! - строго спросила Ирина Викторовна, - раздевайся! Посмотрим какая ты смелая на самом деле! Или только на словах? А когда жаренным запахло и грозит серьёзное наказание, то ты сразу в кусты, как трусливый заяц?! Я даю тебе право выбора. Или ты раздеваешься и получаешь порку, которую заслужила. Или все девочки, вместе с тобой, возвращаетесь в свою комнату и ложитесь спать. Тогда наказывать тебя я не буду. Обещаю!
Ловушка захлопнулась. Теперь, попавшей в неё девочке, предстояло решить, что для неё более унизительное. Раздеться до гола перед пацанами и получить по жопе или признать в их присутствии, что она испугалась. В том, что воспитательница сдержит слово и не будет её пороть, если она откажется, в этом Даша не сомневалась. Выбор был за ней, за Дашей. Ей предстояло сейчас принять правильное решение. Да, она не боялась порки и могла на этом, даже заработать для себя пункты. Ведь в отличие от многих, Даша спокойно переносила порку ремнём, практически не издавая ни звука. Проблема была сейчас в том, что ей придётся раздеваться до гола перед пацанами. И, что возможно, ещё более унизительно для неё, её будут пороть в таком виде перед ними.
Ничего не говоря, подойдя к стоявшему у стены стулу и отвернувшись, девочка стала медленно раздеваться, а лицо залилось красной краской. Да, ей было стыдно, очень стыдно. И да, она выбрала унизительную порку. Пусть будет больно и унизительно, пусть будет стыдно и неловко потом, смотреть этим мальчишкам в глаза, ведь они сейчас увидят её полностью обнажённую. Но никто не посмеет сказать, что она струсила!
- Ещё только этого не хватало! - выругалась про себя Даша. На глазах навернулись предательские слёзы. Девочка постаралась, незаметно для всех, вытереть их. Какой позор, если это увидят другие, Дашка плачет! Дашка рёва-корова!
Наконец Даша сняла с себя трусики и не торопясь, аккуратно сложила всю одежду на стул. И так же, не торопясь, вернулась назад.
- Я готова, - тихо сказала она. Слёзы опять навернулись на глаза. Девочка опустила взгляд, чтобы никто не смог их увидеть. Кроме того, ей было очень стыдно и она не осмелилась, как обычно, дерзко, посмотреть на воспитательницу.
- Я рада, что ты приняла правильное решение! - сказала дежурная воспитательница, после чего все направились в туалет. Точнее, в комнату перед туалетом. Она была достаточно просторной и светлой. Во всяком случае сейчас освещение в комнате было достаточно ярким. Вдоль стен были умывальники, а на противоположной от входа стороне, было большое окно. Посередине комнаты стояло что-то, напоминавшее козлик, через который прыгают на физкультуре. Молодая женщина направилась как раз к нему. Даша пошла за ней, а остальные подошли к стенке, напротив умывальников.
- А теперь прошу на козлик! - Ирина Викторовна показала рукой, куда должна та лечь. Увидав козлик, Даша реально испугалась. Ведь до этого на козлике её ни разу не пороли. До этого все наказания были лёжа на кровати. Представив, как она будет выглядеть на этом козлике, девочка покраснела ещё больше. Для неё это был настоящий шок и уже пожалела о своём решении, согласиться на порку. При её конституции, когда она ляжет на этот козлик, мальчики увидят не только её голую попу, но и будут хорошо, в деталях видеть её гладко выбритую киску. А просить умолять воспитательницу о чём-то, было просто невозможно. Нет, не потому, что та могла отказаться, а потому что другие могли подумать, что Дашка сдрейфила, струсила и испугалась, - Даша! Я жду! Даша? Что случилось?! Ты передумала?!
До козлика было всего пару шагов и их обязательно нужно было сделать, но как? Решительность и смелость стремительно покидали девочку. Не помогал и выпитый алкоголь.
- Может Вы выпорите меня на кровати? - тихо, чтобы никто не слышал, спросила Даша, - Вы можете всыпать мне в два раза больше, но на кровати! Пожалуйста!
- Даша, нет! - строго оборвала её воспитательница. Она прекрасно понимала состояние девочки, но идти ей на встречу, на уступки не собиралась. Дашка должна была сполна получить за своё поведение, - я не собираюсь с тобой торговаться! Или ты ложишься на козлик, и получаешь по заднице или ты возвращаешься в спальню и ложишься спать!
Дежурная воспитательница опять дала возможность выбора, возможность вообще избежать порки. Но именно это и придало решительности девочке. Как бы не хотелось ей сверкать промежностью и голой попой перед мальчишками, (про то, что её будут пороть, об этом Даша думала сейчас меньше всего), но ещё меньше девочке хотелось прослыть трусихой. Поэтому, набрав побольше воздуха в лёгкие, она сделала эти пару шагов и оказалась рядом с козликом. Оставалась мелочь, но, наверное, самое сложное. Оставалось лечь на него. Нужно было себя просто заставить. Даша чувствовала, как мальчишки сверлят взглядом её обнаженное тело. Как девочки, кто переживая, а кто и злорадствуя, смотрят на неё. Обернуться и посмотреть на них, на это у Даши не хватало смелости. Как, впрочем, и залезть на этот чёртов козлик. Пауза затягивалась. Но вечно так продолжаться не могло и нужно было что-то решать и что-то делать.
Помощь, совершенно неожиданно, пришла от Ирины Викторовны. Она просто показала девочке, как та должна лечь на козлик. Всё произошло как-то само собой. И вот уже Даша лежит на нём, готовая от стыда вместе с этим козликом провалиться сквозь землю. Она закрывает глаза и буквально каждой клеточкой ощущает, куда сейчас смотрят пацаны и что они видят. Она буквально чувствует, как злорадно ухмыляются некоторые девочки и как переживают за неё другие. Всё, пути назад нет. Сейчас она в первый раз получит по заднице в присутствии мальчишек. В присутствии девчонок её пороли едва ли не каждый раз, но так, чтобы во время порки были и пацаны, такого ещё не было.
- Открыть глаза и смотреть вперёд! - слышит Даша приказ воспитательницы. Удивляется, но выполняет её требование и... И едва сдерживает себя, чтобы не спрыгнуть с козлика. Она увидала зеркало и своё отражение в зеркале напротив. Увидала, то, что видят зрители, увидала, как мальчишки пялятся туда. Это настоящий кошмар и ужас! Господи, как это стыдно и унизительно, лежать перед ними в таком виде, - если закроешь глаза, получишь дополнительные удары!
- За систематическое нарушение дисциплины ты получишь две дюжины ударов тоузом! - громко сказала Ирина Викторовна и достала тоуз. Даша, только сейчас увидавшая этот девайс, не знала, как ей реагировать. Да, две дюжины, звучит устрашающе. Но она уже получала и не раз, столько ударов ремнём. Пару раз от директрисы получила даже 3 и 4 дюжины. Было очень больно, на грани. Повторения подобных наказаний, в 4 дюжины ремней, Даше не хотелось. А сейчас две дюжины, но девайс, который ей абсолютно не знаком. Что ожидать от него? Но именно это сейчас беспокоило девочку меньше всего. Сейчас все её мысли были о том, что её будут публично пороть в присутствии пацанов. Что, скорее всего, она не сможет спокойно лежать и будет вертеть своей задницей. И что во время этого танца её попы увидят мальчишки.
Даша продолжала смотреть в зеркало. Вот она увидела взмах руки, в которой находится девайс. Вот тоуз опустился на её попу, гримаса боли появилась на её лице, сопровождаемая неожиданно сильной болью. Две широкие тёмно-красные полосы появились на её ягодицах. И взгляд пацанов. Даша закрывает глаза. Боль оказывается намного сильнее. На глазах опять слёзы.
- Открыть глаза! - окрик воспитательницы и девочка открывает глаза и опять смотрит в зеркало. Ей тяжело на это смотреть, стыдно и мешают слёзы.
Ещё один взмах. Даше стало страшно, теперь она уже знала, какую боль причиняет новый девайс. От страха она зажмурилась, а тоуз с силой опустился на её ягодицы, оставив на них ещё две широкие полосы и причинив девочке новую порцию боли. Даше удалось и на этот раз не закричать и не закрыть попу руками, но с каким трудом.
- Даша, открой глаза! - приказала Ирина Викторовна, - если ты ещё раз их закроешь, я повторю удар! Тебе понятно?!
Понятно, то понятно, только как это сделать, когда так страшно. Да к тому же ещё и стыдно, ведь в зеркале она хорошо видела и свою попу, на которую опускался тоуз, оставляя на ней бордовые полосы. И свою промежность. И мальчишек, которые с огромным удовольствием любовались всеми её прелестями.
Тем временем тоуз в очередной раз опустился на ягодицы девочки. Боль уже зашкаливала, терпеть её уже просто так не получалось. Даша стала сомневаться, что она приняла правильное решение, выбрав порку. Судя по той боли, которую причинял ей тоуз с каждым ударом, терпеть порку спокойно она не сможет. Ещё удар, другой и она будет вести себя как маленькая девочка, кричать, умолять о пощаде и закрывать попу руками. У девочки от боли, от страха, что не выдержит, а так же от стыда и унижения, а ещё и от того, как выглядела в зеркале её попа после нескольких ударов, начиналась паника.
Тем временем тоуз опять опустился на попу, оставив ещё две бордовые полосы. Даша, хоть и не закричала, но сдержать стон уже не смогла. Да и руки едва не оказались на попе, в самый последний момент ей удалось неимоверным усилием воли, удержать их.
- Ну почему же так больно?! - едва успевает подумать девочка, как тоуз уже в шестой раз опускается на её ягодицы. На этот раз было настолько больно, что Даша закричала, а руки уже оторвались от места, где они были. Но девочке опять удалось во время вернуть их на место. А ещё ей нужно было смотреть в зеркало, где она видела жалкую картину, обнаженная девочка в слезах, с попой цвета бордо и мальчишки, которые позади её и злорадно улыбались.
Нанеся шестой удар, Ирина Викторовна сделала небольшую паузу и поменяла сторону. Она всегда меняла стороны во время порки, чтобы попа была выпорота равномерно. Этому молодая женщина научилась от мамы Юлии, её бывшей ученицы. Поначалу пороть с другой стороны было не с руки. Удары получались или слабыми или кривыми. Но со временем она научилась и теперь порола своих воспитанников одинаково с обеих сторон.
Перейдя на другую сторону, воспитательница посмотрела на результат своей работы и улыбнулась. Ровные, аккуратные полосы, ни одного захлёста. Всё очень красиво, как будто под линеечку. Любуясь попой Даши, Ирина вспомнила, как совсем недавно, ещё сегодня, так же лежала с голой попой и получала этим самым тоузом. Вспомнила, как ей было больно, нестерпимо больно, больно до слёз, соплей и криков. А теперь она сама так же жестоко, а может и ещё жёстче, порола эту девочку. И, самое интересное, что зная, насколько это больно, порка тоузом, Ирине не было жалко Дашу. Ведь, зная насколько болезненна порка этим девайсом, воспитательница могла бы ограничится и дюжиной ударов. Но она этого не сделала. Одна из причин, что у девочки очень высокий болевой порог. А другая, что Даша совсем обнаглела. Не боясь порки ремнём, она позволяла себе делать всё что ей было угодно. Но теперь, Ирина Викторовна была в этом абсолютно уверена, познакомившись с тоузом, с новым методом наказания, Даша лишний раз хорошо подумает, а стоит ли оно того.
- Продолжим! - сказала дежурная воспитательница и напомнила, - и не забывай смотреть вперёд! Как только я увижу, что ты закрыла глаза, я не засчитаю удар!
Даша кивнула. Страх опять овладел ею. Смотреть на то, как злющий тоуз опускается на попу, чтобы причинить сильную боль, было очень сложно. Обычно после паузы порку терпеть легче, но это был не тот случай. То ли воспитательница нанесла этот удар сильнее, то ли ещё, что. Но когда тоуз опустился на её попу, боль была очень сильной и нестерпимой. Девочка закричала от боли, закрыв на мгновение глаза.
- Даша, ты помнишь, что я тебе говорила?! - строго спросила Ирина Викторовна, - последнее предупреждение!
Девочка заставила себя открыть глаза и тут же увидела, как тоуз в очередной раз опускался на её ягодицы. Ей так захотелось закрыть руками попу, чтобы хоть как-то защитить её. Но она прекрасно знала, что делать этого нельзя. Девайс опустился на ягодицы, вырвав из своей жертвы крик боли. Даша напряглась, пытаясь побороть боль. Её уже больше не беспокоили и не волновали зрители, стоявшие позади неё. Сейчас Дашу беспокоила только ужасно сильная боль. Как справится с ней, как удержать руки там, где им положено быть. И стараться не закрывать глаза, хотя последнее было достаточно сложным заданием.
Ещё один удар и ещё один. Даша кричит. Боль зашкаливает. Но девочка напряглась и заставляет себя смотреть в зеркало, крепко вцепившись руками в ножки козлика. Она попробовала считать удары, в надежде, что это хоть как-то поможет, но уже всего после двух-трёх ударов сбилась со счёта. И наступившая пауза стала для неё совершенно неожиданной.
Половина наказания позади. Но, ведь осталось ещё столько же. А она, Даша, уже больше не могла терпеть эту боль. Началась паника. Девочке едва удавалось сдержаться, чтобы не спрыгнуть с козлика и не убежать в спальню. У неё уже не было ни одного довода, почему она должна была продолжать лежать здесь и терпеть эту боль. Ведь у неё было право выбора. Или оно было лишь до порки, а теперь его нет и ей остаётся лишь терпеть?!
Ирина Викторовна опять поменяла сторону, сделав небольшую паузу, чтобы девочка могла отдышаться. В принципе, можно было бы на этом и закончить наказание. Но молодая женщина решила всё-таки выдать ей оставшуюся дюжину ударов. И ей, воспитательнице, хорошо! И девочке полезно. О том, что Даше будет полезно получить все удары до последнего, в этом Ирина Викторовна ни капельки не сомневалась. Кроме того, ей хотелось получить и своё, и она с удовольствием бы увеличила количество ударов, чтобы взять своё по максиму.
Пауза закончилась и тоуз продолжил свой горячий, обжигающий танец с попой девочки. Даша стала кричать сразу же, едва девайс коснулся её попы. Мыслей в её голове практически не осталось, кроме как, почему же так больно и когда уже, наконец, закончится эта порка.
Девочки, стоявшие позади и наблюдавшие порку подруги, были в шоке. Они никогда не видели свою подругу во время порки в таком состоянии. А это значило лишь одно, что девайс этот очень жестокий. Да и следы, которые он оставлял на попе их подруги, говорили сами за себя. Вся попа девочки уже после первой дюжины ударов была бордового цвета, а кое-где были и фиолетовые цвета. На попе уже не осталось живого места, а порка продолжалась.
Воспитательница, несмотря на то, что на попе уже не было живого места, продолжала наносить удар за ударом. Она с удовольствием наблюдала за реакцией попы, за тем, какие следы оставались на ней после встречи с тоузом. Да и крики девочки, её слёзы, всё это тоже радовало её. Последние два удара. Ирина не смогла отказать себе в удовольствии и нанесла их немного сильнее и с оттягом. По реакции Даши было видно, что она почувствовала разницу в силе и технике удара. И Ирина Викторовна решила, при необходимости, припугнуть девочке, что будет пороть её только такими ударами.
- Я думаю, что этот урок пойдёт тебе, Даша, на пользу! - громко сказала дежурная воспитательница, - ты можешь подниматься!
- Девочки, помогите ей! - видя что у Дашки практически нет сил, чтобы самостоятельно подняться, попросила Ирина.
- Я думаю, что это наказание послужит хорошим уроком для вас всех, - продолжила дежурная воспитательница, когда Даша при помощи подруг, покинула козлик, - в будущем вас наказывать будут только тоузом. Ваша воспитательница, как и все остальные, в ближайшем будущем получит точно такой же тоуз! Кроме того, я порекомендую вашей воспитательнице, чтобы она применяла публичные наказания, точно такие же, как было сейчас!
- Даша, тебе необязательно одеваться, если ты хочешь, можешь идти так, - видя, как больно девочке, пожалела её Ирина Викторовна, - если тебе не мешает, что ты обнажена и с поротой попой, можешь в таком виде идти в спальню! Девочки, кто-нибудь возьмите её одежду!