Два капитана. 5. Встреча у острова Корга

5. Встреча у острова Корга.

     Произведя необходимые спасательные и ремонтные работы после советских бомбовых атак, приведя экипаж и оборудование в порядок, немецкая подводная лодка   U-358  неспешно двигалась   на юг вдоль полуострова Канин в сторону острова Корга. 
До него оставалось не больше трёх миль, когда  сквозь метель и сумрак вахтенный наблюдатель, заметил беззвучно двигающееся  на фоне моря снежных зарядов белёсое пятно. Тут же последовал доклад командиру:
– По курсу ост, вижу цель.

           На мостик немедленно поднялся капитан и включил ревун боевой тревоги.
– По местам стоять. Управление через контроллер. Сигнальщика на мостик. Боевые расчёты к орудиям.
– А ведь это парусник, командир, – произнёс вахтенный офицер лейтенант Ганс Грюнлиш, – видно у них дела с горючим совсем плохи.
– Однако, двигаются они поперёк нашего курса и примерно с той же скоростью.
– По правилам морского судоходства мы должны отвернуть и пропустить парусник, – с сарказмом высказался лейтенант.
– Я оценил твой юмор, Ганс,– отозвался капитан Майеркопф, у которого на челюстях играли желваки, что говорило о его неудовольствии.
–Машина стоп! Флаг поднять.   Сигнальщик, передать сигнал: остановить судно немедленно.
На флагштоке, за леером мостика наблюдателя позади рубки, лейтенант Грюнлиш выпустил флаг 3-го Рейха – красное полотнище с чёрной свастикой в белой окантовке.
Сигнальщик поднял флаг из жёлтых и чёрных квадратов.

         На мостике шхуны сигнал был тут же замечен.
Капитан Карнаухов отдал команду своему помощнику, лейтенанту Живцову:
– Сигнальщика с флагами на мостик, поднять флаги: «Хочу установить с вами связь».
 Флаг с двумя жёлто-синими вертикальными полосами взметнулся над гафелем.
– Стаксель и кливер убрать. Сигнальщик – поднять флаг, что мы не управляемся.
Косые паруса от бушприта отпустили и начали сворачивать. В дополнение к первому, чуть ниже затрепыхался второй сигнальный флаг с двумя жёлтыми полосами и третьей синей по центру, означавший по международному своду: «держитесь в стороне от меня, я управляюсь с трудом».
 
            Парусник, при этом, неуклонно приближался к шестидесятичетрёхметровой стальной сигаре субмарины. Она была втрое больше шхуны, которая была специально создана для того, чтобы встреча их состоялась. Вооружение тоже было более мощное, но расчёт был на внезапность и выучку экипажа.
–Похоже, что хитрость с путанными морскими сигнальными флагами удалась. Дистанция для действенной стрельбы была хорошая – до лодки оставалось около четырёхсот метров. Качка шхуны была продольная, что повышало шансы на успех.   

          – Scheissen , – выругался, капитан Майеркопф, глядя в бинокль, – эти обормоты нас за идиотов держат?
– Я думаю, что снаряд нашей пушки заставит их перестать валять дурака и они, спустят полностью паруса, и догадаются поднять белый флаг.
– Хватит и нашей стрелялки. Дай команду, чтобы трассерами прошлись по верхушкам их мачт.  Вахтенный офицер перегнулся через  леер капитанского мостика к зенитчикам и отдал команду. Одновременно капитан включил тревожный ревун.
Это стало сигналом и для капитана Карнаухова.

         – Камуфляж долой. БЧ-2,  цель – рубка лодки. Огонь по готовности. Остальные по выбранным целям огонь, – рявкнул он в микрофон громкой связи.
Немедленно маскирующие щиты были откинуты. Краснофлотцы артиллерийского расчёта, увидели подводную лодку во всей красе застыли, ожидая команды. Установленная на барбете шхуны 58-мм пушка с комендорами носового орудия, застывшими в готовности к стрельбе, стала видна капитану Майеркопфу и другим морякам, находившимся на палубе немецкой подводной лодки.

        Пушка «Скорпены» была готова к стрельбе с уже досланным в ствол снарядом. Наводчик, припав к прицелу на секунду,  сделал поправку.
– Первое, готов.
–Первое, беглый огонь, –прозвучала команда лейтенанта Живцова.
  Пушка оглушительно рявкнула, извергнув длинный язык пламени. Выстрел прозвучал одновременно с пунктиром трассирующих снарядов, пролетевшим над парусами шхуны.
У орудия подводной лодки суетились немецкие артиллеристы, разворачивая пушку в сторону парусника.  Бронебойный снаряд, выпущенный из орудия «Скорпены», попал в центр рубки U-358 и, пробив рубку, взорвался внутри неё. Капитан подводной лодки от взрыва был оглушён и на некоторое время потерял сознание. Взрывом лейтенант Грюнлиш был убит и его выбросило за борт. Артиллеристы упали на палубу, но через несколько секунд заняли места и ответный снаряд сделал дыру в грот-триселе шхуны. Расчёт скорострельной 20-мм автомата-спарки Flak38, снизив прицел, дал ещё очередь, от которой  от досок обшивки и надстройки камбуза  полетели щепки.
Мерное таканье хлопков 37 мм зенитных пушек, которая вела огонь по палубе подводной лодки, видимого результата не давали. Видимо траектория снарядов была слишком настильной, да ещё качка вмешивалась в прицеливанье пушек. Некоторые снаряды, судя по трассерам, отрикошетив от стальной палубы,  улетали дальше в море.

        – Осколочным, заряжай, прицел прежний, – когда затвор пушки клацнув запер в затворе осколочный снаряд.
Раздалась команда:
– Первое пли, – новый снаряд улетел в сторону противника.
Он разорвался внизу рубки, почти у основания. Его взрывом и осколками немецких артиллеристов смело с палубы.      
Капитан- лейтенант Майеркопф пришёл в себя и превозмогая боль отдал команду:
– Срочное погружение. Полный вперёд, и, покинув мостик, опустился вниз. Вслед за ним немедленно бросились три матроса расчёта зенитной спарки.
Лодка, включив электродвигатели, бесшумно двинулась и стала уходить на глубину, подобно огромному кашалоту, уходящему от встречи с китобоем.

         Шхуну не так просто остановить, когда она под парусами.
–Двигатель товсь, – отдал команду капитан-лейтенант Карнаухов. Малый вперёд, рулевой три румба влево.
Паруса на шхуне спустили. Пока закрепляли их на гик, застучал дизель, и шхуна начала поворот,  разворачиваясь по ходу движения погружающейся лодки. Наводчик орудия старшина второй статьи Яша Коломовец крутил ручки механизма поворота пушки, пытаясь успеть противника поймать в прицел. Расчёт уже подал в ствол фугасный снаряд.
– Готов, –крикнул Коломовец, однако разворачивающуюся шхуну на волне качнуло.   Командир орудия дёрнул за грушу спуска. Снаряд вошёл в воду слева от корпуса лодки.

        По рубке лодки вели огонь и пушки-автоматы, понимая бесполезность дальнейшей стрельбы по корпусу.
Ещё три снаряда успела послать ей вслед «Скорпена»,  прежде чем за рубкой немецкой субмарины, с которой не успели убрать красный флаг с паучьим крестом,   сомкнулись волны.  Два снаряда ушли в морскую глубину по предполагаемому месту нахождения лодки. Над морем опустилась почти полная темнота.
– Прекратить огонь, – скомандовал капитан, – орудия разрядить, и вслух произнёс, сожалея:
– Жаль, что бомбомётов у нас нет. Не ушла бы эта зверюга. 
 
             Радист послал сообщение в штаб флота, на которое пришёл приказ: «Возвратиться на базу. Вести наблюдение. Доклад по прибытию».
Через сутки «Скорпена» отшвартовалась у причала военно-морской базы Беломорской флотилии.

Эпилог.


             Шхуна, тихо скользнув в акваторию военного порта, притёрлась к причальной стенке, слегка придавив кранцы, и встала как вкопанная после того, как матрос Величко набросил петлю кормового причального каната на чугунный кнехт. 
На причал с шхуны опустили трап, и капитан-лейтенант Карнаухов сошёл по нему с рукой у  козырька фуражки с белым верхом.
На причале стояли трое: начальник штаба флотилии капитан 1 ранга Фёдор Зозуля, капитан госбезопасности Калюжный, зам.начальника политотдела флотилии капитан третьего ранга Маркелов.

        Карнаухов начал было доклад  начальнику штаба о прибытии шхуны, но тот дал команду «Отставить», поздоровался с командиром «Скорпены» за руку и предложил:
.– Садитесь в машину, – кивнул он на Эмку, стоявшую на причале, доложите рапортом о результатах командировки и действиях экипажа.
– Отдайте команду, чтобы никто судно не покидал, могут понадобиться,– подал реплику Калюжный.
– Это вместо встречи с родными и отдыха на берегу?
– А вы ожидали, что вас с жареным поросёнком на подносе здесь встречать будут?
Вражью лодку упустили? Вот то-то…У нас будет время это обсудить.
Калюжный забрал с собой вахтенный журнал и уехал к себе в отдел. Карнаухова пригласили в машину начштаба, с ними сел и Маркелов.
    
            Трое суток шхуна стояла у причальной стенки. С неё только сняли двух краснофлотцев убитых в стычке с немецкой подлодкой. Остальные несли вахту и отсыпались.
В особый отдел взывали помощника капитана, боцмана и радиста. Все писали объяснения о действиях командира и подчинённых. Калюжный был известен в флотилии своей дотошностью. Именно под его руководством  была выявлена осенью 1942 года преступная группа из четырёх военнослужащих посыльного судна №19 Охраны водного района Беломорской военной флотилии. Под руководством краснофлотца Сухорукова эти отщепенцы намеревались во время последнего осеннего рейса на отдалённую точку увести корабль в финский Петсамо или в ближайший норвежский порт. С этой целью заговорщики планировали захватить имевшиеся на судне 10 винтовок и патроны к ним, расправиться с частью команды, если будет оказано сопротивление. Военным Трибуналом Беломорской военной флотилии все обвиняемые были приговорены по законам военного времени к  расстрелу.

         Писал свои объяснения и капитан-лейтенант Карнаухов. К разбору командировки и её результатах вплотную подключился капраз  Зозуля. Это был грамотный флотский командир за плечами которого были немалый боевой  опыт, умение организовать службу и обеспечить возможность воевать в условиях арктического севера, планировать морские боевые операции. Располагало его к капитану «Скорпены» окончание того же училища, где обучался Карнаухов.
 
         Несмотря на тщательное изучение сотрудниками особого отдела действий экипажа «Скорпены» и явное желание Калюжного найти виновного, заключение военно-морской коллегии вины в действиях капитан-лейтенанта Карнаухова не установило. Достижение частичного результата вместо ожидаемого, объяснялось недостаточностью вооружения шхуны для полной победы над столь мощным противником. Установление более мощного вооружения на шхуну делало невозможным его замаскировать под рыбацкое оборудование и она была бы подвергнута атаке противника. При этом было отмечено, что немецкой подводной лодке и её экипажу был нанесён существенный урон в бою.

         Краснофлотцев и командиров отпустили на берег. Командование флота приняло решение о прекращении поисков противника с помощью парусной шхуны, как вида морской разведки и её передали в службу тыла.
Карнаухов получил назначение на должность первого помощника капитана эсминца.   В день Советской армии и военно-морского флота он получил звание капитана третьего ранга, краснофлотцев шхуны «Скорпена» наградили медалями Ушакова и «За отвагу».
Больше нападений немецких подводных лодок на рыбаков не было.