Дом, глава 6

VI

-Я ненавижу твою маму. - прерываясь тяжелым дыханием говорю я.

Надеюсь, что за этим заявлением последует удивление и Ромуш замедлит скорость нашего полу бега, но огромные длинные ноги все в таком же стремительном темпе рвут нас вперед, по освещаемом фонариком пути. Откуда у Ромуша появился фонарик я не стала спрашивать. Один шаг Романа равен трем моим и мне приходиться быстро-быстро семенить за ним, и очень скоро я выдыхаюсь, в ушах стучит пульс и ноги болят в напряженных мышцах, коленки подгибаются от усталости. Наверное, мой организм во время погружения в сон ослаб не только с виду. Я отстаю, и Ромуш почти насильно тащит меня за руку.

-Я ненавижу твою маму. - повторяю я, но еще громче чем в первый раз.

-Оо, я знаю, что вы обе просто прелесть. - по скрытому за иронией раздражению в голосе Романа очевидно, что он прекрасно расслышал меня еще в первый раз.

-И всех твоих друзей.

-Я их тоже.

-Они принимают меня за полную дурочку. Они все. Они никогда не примут меня.

Ромуш наконец-таки останавливается. Крепко хватает меня за плечи своими огромными руками, так что свет от фонарик устремляет вверх, теряясь где-то в глубине высокого потолка. Он низко пригибается и касаясь горячим дыханием моего лица терпеливо выговаривает:

-Малышка, сейчас не время. Нам нужно спешить.

-Но я устала, у меня ноги отваливаются, и мы уже целый час бегаем тут по кругу, а ты ничего не говоришь, и мы даже не знаем куда идем! - набрасываюсь на него с обвинениями и тут же повисаю от бессилия на его могучих руках.

-Я знаю куда иду. Не беспокойся об этом. Скоро мы доберемся до лифтов и сможем там передохнуть. - бережно обнимает он меня.

-Значит, ты знаешь? А я не знаю! Я вообще не понимаю, куда нас черт несет! - пытаюсь оттолкнуть его, но слишком слаба. - Давай вернемся назад, это же полное безумие, Роман...

-Нет, никакого пути назад нет! - сурово произносит он, отстраняя меня. - Если ты со мной, то до конца!

-Но скажи хотя бы куда мы идем! Я ничего не понимаю! - вырывается у меня отчаянный выкрик.

-Клио, я все объясню, когда мы доберемся до лифтов. А сейчас, держи. Свети куда я скажу. - с этими словами она отдает мне свой фонарик.

Я не сразу понимаю зачем он в темноте чуть присел на полусогнутых коленках. Пригнув спину, он велит мне взбираться к нему на закорки и легко поднявшись со мной на спине бежит дальше и кажется даже еще быстрее чем раньше. Мы бежим где-то час, может меньше, но в темноте, которая опустилась на нас на следующем выше хранилища снов этаже, навеивала ощущение, что темнота всегда была и никогда не кончится. Правда Ромуш оказался прав и очень скоро после того, как он поднял меня к себе на спину, мы достигли наконец цели.

-Вот они, лифты.

Впереди что-то мягко блеснуло металлом, и действительно перед нами вырастают огромные, высотой в три человеческих роста, раздвижные двери лифта. Я провожу потоком света вдоль стены и улавливаю в нем еще по меньшей мере семь таких же лифтов, пока луч не рассеивается в темноте бесконечно огромного помещения.

-Сколько их здесь? - могу только удивленно ахнуть я.

-Посвяти мне. - просит Ромуш, игнорируя мой вопрос и в пучке света от моего фонарика нажимает на непонятные символы пульта управления лифтом.

В отсвете от фонарика я вижу, как его лицо напрягается в сосредоточении и замирает. До слуха еле доходит мерный и ровный шум. Лифт активирован. Он опускается. Мы оба с шумом выдыхаем и я в облегчении смеюсь. Услышав звук моего смеха Ромуш притягивает меня к себе и целует в губы крепко, почти грубо, как никогда не делал раньше, у меня даже перехватывает дыхание, но мне очень нравится.

-Теперь все будет по-другому. - отняв губы и прижимая меня к своей груди обещает он.

-Ты меня еще любишь. - довольно бурчу ему в грудь.

-Ну конечно, малютка. - ласково смеется он, тепло уткнувшись подбородком мне в макушку. 

-Даже после того, что я сказала о твоей матери? 

-Даже после этого. - голосом робота раздельно произносит он.

-Но Ромуш, мы больше никогда не увидим твою маму, мы больше никогда не увидим мою маму, мою семью, всех наших близких и друзей. Они все остались там, Дома.

Руки Ромуша слабнут и он отпускает меня из объятий. Я поднимаю лицо к нему, и еще даже до того, как раскрываются двери спустившегося лифта и исторгнувший оттуда свет освящает его озабоченное лицо я понимаю, что что-то не так.

-Нам придется о многом поговорить, Клио.

Говорит Роман и ведет меня за собой в раскрывшуюся пасть лифта. Двери закрываются. Внутри лифт такой же большой, как и снаружи. С начальным легким толчком лифт поднимается почти бесшумно. Опустив мою руку Ромуш подходит к пульту управления и нажимает. Лифт останавливается.

-Что ты делаешь?

-Здесь они до нас не доберутся. А снаружи мы будем уже свободными людьми, а не пользователями. Но до того, как мы выйдем, мне нужно кое-что рассказать тебе.

Ромуш замолкает, неуверенно поджав губы. Неуверенность редко затрагивает его лицо. Мне становится по-настоящему тревожно. Я делаю осторожную попытку, сказав:

-Ты же знаешь о наружном мире больше, чем остальные, чем я по крайней мере, ведь так?

Он чуть заметно кивает.

-Та девушка, Феликс, она тоже знает о мире больше нас? Вы поэтому с ней знакомы?

-Да, она знает о нем больше, чем это дозволено обыкновенному пользователю. Но она никогда не выходила из системы после погружения в сон, также как и ты.

На миг мне показалось, что остановленный лифт снова зашевелился, так подействовали на меня слова Ромуша.

-“Не выходила.” - мысленно повторяю за ним слова, чуть не сбившие землю у меня из-под ног. - Значит, кто-то уже выходил из системы. - задумчиво проговариваю вслух.

-Да. - Ромуш кивает в подтверждении. - Но скорее даже не выходил из системы, а периодически входил в нее. Да, Клио, это правда. - кивает он на мой ошеломлённый взгляд. - Я ходил в Дом периодически, а по-настоящему жил в наружном, настоящем мире.

С минуту или дольше я в недоумении пялюсь на Романа, не зная, что сказать, не зная даже, что подумать.

-Я... Я не знаю, я не понимаю тебя, Роман... - быстро моргаю я, пытаясь стряхнуть оцепенение.

-Я понимаю, как тебе сложно подобное вообразить. Но не все пользователи находятся в системе двадцать четыре часа в сутки. Хотя поверь, среди нас есть и такие, кто искренне желает оказаться на вашем месте.

-“Нас”, ”ваше”, да что все это значит? Кто это, вы? Премиум классы? - меня неприятно ерошит от всего услышанного, и я нетерпеливо забрасываю его вопросами.

-Нет, не премиумы. - мягко улыбнувшись своей улыбкой он делает шаг ко мне, но я предупреждающим жестом поднимаю руку и останавливаю его на месте. - Хотя в прочем возможно и премиумы, но их приоритетное место под солнцем определилось еще задолго до основания системы Дома. Это люди премиум класса, они идут, сохраняя свой строй неизменным с самых древних времен, удерживаясь на плаву под натиском любых социальных перемен, это меньшинство сильнейших, избранных скорее эволюцией, а не администрацией Дома. - насмешливо сдвигаются его губы и отойдя к стене он устало прислоняется к ней.

Я тоже не в силах стоять долее на ногах, и опускаюсь прямо на пол.

-Оо, вот значит как! Значит вы избранные!

-Нет, не мы. Ты ошибаешься. Я к ним не принадлежу, я бастард, отродок, ублюдок, с каким они ни за что не пожелали бы иметь дел. Моя мама была простой полячкой, а мой отец выходец из их избранного числа, но чудак, совершивший непростительную ошибку, влюбившись и женившись по любви. Да, звучит банально, - успевает он заметить, как искривились в скептической улыбке мои губы, - Но банальщина всплывает из реальности жизни, как видно. - убеждающим голосом говорит он и продолжает, - Пойми, я бы никогда не остался вместе с ними в наружном мире если бы не все те деньги и уважение, которые мне пришлось добывать своим трудом, каждым своим седым волосом, - указывает пальцем он на свою белесую макушку, - Но даже и теперь, когда я сам заработал и достиг своего места на вершине, я и теперь остаюсь среди них чужаком. И с тобой, Клио, у меня на самом деле больше общего, чем с кем-либо из них.

-Как это мило. Значит вот почему ты забрал меня с собой, злые дяденьки не захотели с тобой играть. - на мой, признаюсь, глупый выпад Ромуш только вздыхает и сползает по стенке к полу, садиться, вытянув длинные ноги вдоль.

-Тебе неприятно об этом слышать, я понимаю. Но ты приняла решение выйти со мной наружу и теперь тебе придется взглянуть правде в глаза. Да, мир был поделен неравно и несправедливо. Кому-то доставалось лучшее, кому-то большее, кому-то приходилось мириться с остатками. Но блага мира оказались ограниченными, их источник иссякал тем быстрее, чем с большей алчностью впивались в него зубами и чем больше таких зубов становилось. Людей стало слишком много. Больше, чем остававшихся ресурсов. Войны, поднявшись на уровень ядерных ракет, не могли решить данную проблему, как было это раньше. Болезни могли отнимать жизни и из числа элит, слишком рискованно, слишком справедливо чтобы предпринять подобный шаг, как стало всем очевидно из последней в мире пандемии. Я говорю о последней пандемии, потому что в новом мире больше не будет болезней. Не будет и войн. Не будет голода, нищеты, несправедливости. Человечество начнет сначала отстраивать мир, очищать кислород, возрождать лесные массивы, возвращать фауну и флору к былому богатству и разнообразию видов. Такова новая цель новых людей.

-Звучит прекрасно. - холодно оскаливаясь прерываю его я, - А где же наше место в этом новом мире? Под землей?

-Да. 

Мы молча глядим друг другу в глаза, его большие, светло серые, почти наивно округленные кверху глаза теперь смотрят холодно, равнодушно, безжизненно. Внезапно мне становится очень неуютно находиться с ним в затрамбованном, замкнутом помещении, среди стен и под многими метрами давящих сверху слоев земли. Он как будто чужой. Он и есть чужой. Я же его совсем не знаю.

-Кто ты?

-Роман. - делает он неловкое движение приподняться. - Не бойся, это все тот же я.

-Не подходи.

-Клио, это я.

-Не подходи! - ору я.

Мы оба поднялись с земли и пятясь от приближающегося Романа я зажалась в углу, но он наконец-то остановился, не осмеливаясь притронуться ко мне.

-Это я, Клио. Это все тот же я.

-Нет, Роман бы не поступил бы так с людьми, тот Роман, которого я знала, не оставил бы нас, меня, гнить под землей!

-Я и пришел чтобы вытащить тебя. - кажется он и сам не понимает, насколько добродушно звучит его заявление.

Я жестоко расхохоталась, а потом он все-таки поймал меня в объятия.

-А как же другие, как же мои родители, мой брат, моя сестренка? Ведь ты же сам всегда говорил, что семья - это самое главное! Теперь ты хочешь отнять ее у меня! - стараюсь больно пихнуть его, но безрезультатно.

-Система Дома уже давно отняла семью у каждого, кто согласился стать ее пользователем. - хватает меня Роман осторожно, но безоговорочно, в своих нежных тисках.

-Но ведь у нас не было выбора! Ты же слышал их, других отключенных! Нас вынудили выбирать между подключением и смертью! - продолжаю я отбиваться.

-Да, так оно и есть. Проблема нехватки ресурсов и загрязнения окружающей среды уже давно нависла грозной тучей над благом избранного меньшинства. Но большинство нужно было ей в качестве орудия, тягловой рабочей силы для дальнейшего развития и процветания цивилизации. А с появлением ботов потребность в рабочих массах исчезла, и обеспечение их отныне приносила одни убытки и никакой пользы. Избавиться от лишних ртов посредством погружения в иллюзорный миг, где они могли умирать от медленного истощения, но с блаженными улыбками на устах, казалось очень гуманным способом разрешения всех экологических проблем. - крепко накрепко прижимает он меня к себе.

-Ты тоже так думаешь, да? - перестаю я сопротивляться и кричать, потому что лицо Романа приблизилось к моему вплотную.

-Я так думал, я действительно верил в идею нового, совершенного мира. - тихо шепчет он мне. Его глаза расширились почти испуганно.

-И что же произошло? - также тихо спрашиваю я.

-Жизнь. Жизнь настоящая в ее иллюзорном суррогате. В Доме я встретил тебя.