Сказка о трёх братьях

Жили-были три брата. И вот они сошлись на бережку, под ивой, чтобы  каждому найти свою дорогу. Один счал, что всё безобразно и некрасиво,  и на этом все держится, и надо жить безобразно и некрасиво, и тогда будешь жить прочно, без фантазий о прекрасном. Другой же считал что всё должно быть прекрасно,, и все должны быть прекрасными, и что он пойдет искать прекрасное место с прекрасными людьми и поступками .Третий же считал, что  надо из безобразного делать прекрасное, и он решил делать это.» Посмотрите каждый на меня»,- прошептала ива.-«Как я расту..». Но никто из братьев её не расслышал. Только один плюнул под корень, другой сорвал листььев, и бросил и наземь, а третий ковырял её ствол И они разошлись в разные стороны света.
Через много лет постаревшие братья встретились под той же ивой, на берегу быстрой,, всегда быстрой, речки. По ней плыли пожелтелые листья ивы.
« Я был в городе, где всё безобразно,-сказал один..- и делали всё беобразно, потому дешево и много. Мы хвалиись свои безобразиями, и потому возвдили их в закон. К нам многие приезжали побезобразнчать и посеяться над безобраным При этом их лица и одежа, и тела становились безобазными. И они станоовлись поожиими на избитые кулаки дачунов.. Я сам поучил там много шрамов и болезней в безоббразииях. И потерял свой образ, стал подобием соседей. И даже – безобразнее их .И моя душа, как душа, восстала. Потому и ушел.»
«Я наше город прекрасных,- рассказывал другой брат.- Все и всё было так прекрасно,, что  ничего не надо было делать. К нам приезжали художники и скульпторы за натурой, балетмейстеры и оперетточники – ставить свои постановки, а больше всего – за любовь к прекрасным телам. И мы были прекраснодушны, и нам платили дорого. Но потом пришлось прибегать к румянам и подводить брови, сурьмиться и накрашиваться. И произел и новые, гордясь своей красотой, и краски и белила так въелись в мою кожу, что я стал похож на старую картину, виденную уже многими, если не всеми. И никто не мог возродить мою красоту, и оя душа совсем поблекла, вместе с красотой, от которой, как оказалось, она у меня зависела.»
«Я был преобразователем безобразного в прекрасное. И много потрудился .И видел безобразное, и брался а дело – преображал по образу и подобию своему. И через мног лет поонял, что столько соверенствователей—моего подобия—не надо, иначе это становится «ваше преподобие». И что надо было е только совершенствовать мир, но и совершенствоваться в мире. Иначе во всё внесешь только одно, свой образ. А он,, без совершенствования, то есть без истинной  красоты, несовершенен, включает безобазность  и без-обазие. Я трудился ,но надо одновременно, трудиться над собой. Тогда постигнешь многообразность красоты».
«Посмотрите на меня.-Вновь зашелестела ива.- Ми узловатые корни в тьме без-образно, земли и тайных потоков из реки, и червяки и жуки её удобряют, и немногие знают и чтут ту  тайну. Мой ствол трудится, впитывая соки и питая листву, и сам растет и наполняется мощь. И листва моя – красота моя – радует людей вверху, и посылает весточки-листья по воде и ветру, и не жалеет себя, когда осенью надо отдать листву-красу воде  и корням и отдых – стволу и ветвям. Вы – будьте как ветви одного дерева жизни, и растите из глубины вверх .Ветви – корни- и в глубине, в земле, и вверху. И сама я – ветвь дерева жизни. А она никого не отвергает, только если не отвегаете её вы сами» .И задумались братья. И обнялись крепко. Как обнимает дерево свои корни, ствол, и ветви. И поняли, что  были слишком прямолинейны, какими не бывают  дороги людей.  Особенно к ней, к иве. И около неё. И от неё, к самому себе. И это –был их за-вет вет-вей. Как братьев.