Я обрел, она потеряла

      «У меня никогда не было врагов», - сказал Валерий, мой друг институтских лет. Он с наслаждением пил из стакана холодный напиток голубого цвета – такого оттенка бывает летнее море в ясную погоду. Мы сидели в уютном кафе кавказской столицы. Я, как и Валера, был русский, но наполовину – по матери, поэтому волосы казались темнее, хотя цвет серо - голубых глаз – это то, что делало нас похожими. Было еще много общего: и футбольные матчи в столичном московском клубе, где мы познакомились студентами; и серьезное отношение к профессии – Валерка выбрал стоматологию, а я пошел по стопам отца, решив защищать и властвовать; и рыцарское отношение к девушкам; и что–то еще, объединяющие, но и обосабливающее.

      Мой собеседник вытер ладонью взмокший лоб и продолжал: «Мне пришлось вернуться. Я написал в Москву руководству, упомянув о дипломе с отличием и имеющейся супруге - вскоре меня перевели с Крайнего Севера на работу по месту учебы в московскую стоматологическую поликлинику. Марина была довольна». Эту историю я слышал и раньше – на последнем курсе института Валерий женился на прихотливой красавице Марине, белокурой студентке – сокурснице. Он мечтал о севере и любви. Его мечты сбылись. В северном районе страны молодой супруг пробыл год, ибо Марину не отпускали с работы, равнозначной на севере не было – это превратило первую мечту в приземленную реальность: как–никак в городе, где зима балует снегом даже летом, Валерию Никодимовичу Краевскому обещали скорую главенствующую должность, чего в Москве не предвиделось.

       Через три года с небольшим Маришка, любимая жена Валерия Краевского, ушла от мужа. Уехала – разлюбила. Может, устала от проживания в одной квартире с родителями и ожидания отдельного жилья.

      «Вспомнил наши вечерние прогулки по Арбату, совместные семейные покупки, нескончаемые разговоры, обоюдный смех и скупые женские слезы, но решил, что так лучше – не мое это дело принимать решение за двоих, если дело уже не общее», - так закончил Валера, допивая освежающую влагу из своего стакана.

      Я смотрел на потемневшее от серости неба худое лицо друга и думал о своем, выхватывая острым умом правоведа, умеющего выделить и запомнить главное из потока различной информации, подробности его жизни, которые не знал ранее.

      Мне думалось… До женитьбы во второй раз я имел семью, в которой родился мой сын, но развелся. Отцовские обширные связи обеспечили меня всем необходимым по кавказскому обычаю заботы и защиты младших отпрысков в роду. С годами в мой характер трезвомыслящего горца только добавилось сухости и сдержанности; горячность же местных сородичей мне и ранее не была присуща, вероятно потому, что родился от матери – русской флегматичной приезжей женщины. К друзьям и партнерам по работе относился по - доброму, но не баловал их излишней искренностью и дружелюбием. Валерке обрадовался. Он был оттуда, где родилась моя мать, а я по ней скучал. Прошло несколько лет как она упокоилась на земле, которая ей дала семейный очаг и наградила детьми, но тоска моя не проходила.

       Что–то новое… Валерий перешел от воспоминаний к действительности. Его назначили главным врачом новой стоматологической поликлиники, открывающейся в нашем городе; он получал большую и просторную долгожданную квартиру. Я присмотрелся – Валера радовался искренне, ничего не омрачало его лица. Благодушно поздравил друга, потом вспомнив о позднем клиенте, извинился и предложил довезти гостя южной столицы до гостиницы. «Через три недели вернусь уже местным», - засмеялся Валерка. Мы шумно и весело простились; мой приезжий друг вышел из машины. Жизнь вернулась в привычные рамки – юное прошлое отступило.

      «Перевожусь! Так и сказала ему!» - жена рассказывала как заявила старому главврачу участковой стоматологической поликлиники о своем переходе в новую больницу. «Все решено и утверждено. Через три недели буду работать стоматологом на новом месте с новым руководством, а не с этим занудой», - заявила Марина, решительно кивнув красивой белокурой головой. Я только улыбнулся.

      Спустя две недели мы стояли друг против друга, жена смотрела на меня сухим взглядом и выговаривала: «Ты никогда не умел уступать…»

      Перед отъездом заехал к коллеге, передал все свои дела, оставил юридический адрес для корреспонденции, так как пока только знал, что спешно еду по согласованному решению на работу в адвокатскую контору на север страны. «А как же дом твой, край твой…», - пожилой кавказец, ехавший со мной в купе и выслушавший историю моей жизни, разделил поровну слоеный душистый хлеб, протянув его мне вместе с куском овечьего сыра. Поблагодарив, я взял угощение, вышел в коридор к открытому окну и сделал глубокий вдох.

/Апрель 2022 г./
(Фотография из личного архива)

07 апреля 2022 г.