В электричке

      Никогда не ездите электричкой "Ерейментау-Кокшетау". Тем более в то унылое пограничное время года, когда на календаре конец марта, и еще в полях белеет снег, но никакие воды, что бы там ни пелось в знаменитом романсе, нигде не шумят, и шуметь не думали. Это хлесткая пощечина, мгновенно развеивающая розовый романтический дымок отечества, который грезился вам из-за бугра. Если вы только что приземлились в аэропорту столицы нашей Родины, а незадолго до того вальяжно катанули по радищевскому маршруту респектабельным "Сапсаном", вам станет больно. Защемит в грудях. Защиплет в глазах. Которые захочется плотно закрыть. Зашторить. Задраить. Дремать, качаясь и подергиваясь в такт убаюкивающему перестуку колёс. Но – нет. Физиология – вещь неотвратимая. Увы, вам придется поднять себя с коричневого дерматина, чтобы заглянуть в уборную. Да-ааа.... О, горечь похмелья тяжких разочарований после недельного праздничного угара... Муж, обуянный в ту поездку идеей безопасности, предпочел эту рухлядь обычному минивэну или легковушке. Больше ничего подходящего в ближайшие полсуток не намечалось. И вместо трех с половиной нам предстояло шкандыбать на этом чуде ретро-техники целых пять часов.
– Пирожки, пирожки горячие! – Маленький, но голосистый шепелявый мужичок с объемистой сумкой на избоченном плече стремительно двигался по вагону. - С картошкой, с мясом, с капустой! – Народ оживился. Зашелестел купюрами, зазвенел полтинниками и сотками. По вагону поползли аппетитные ароматы жареного теста. Мы с мужем переглянулись. Есть нам, конечно, хотелось. Но мы едим жареное, только если собственноручно осуществляли эту вредную термическую обработку. Или в гостях. С умилением смотрим сцену с пирожками на морозе, из "Карнавала". Где героиня гениальной Муравьевой признается в любви к пирожкам с рисом. "С мясом так вообще праздник", – с набитым ртом говорит она Михайлову. Верим, что ей вкусно. Сглатываем слюну. Такова сила искусства. А в жизни... Мужичок бойко торговал, принимая деньги и отсчитывая сдачу. До странного он был похож на одного тогда еще здравствовавшего, а ныне покойного местного поэта. Такой же мелко-суетливый, с пегим жестким ёжиком на угловатой голове. Трагикомическая смесь обывательщины и юродства. Как-то встретили мы его в городском автобусе. Ехал куда-то с пучком пустых пятилитровых баклажек...
        Народ тем временем обнаружил что-то не то в приобретенных и дружно поглощаемых мучных изделиях. Продавца подзывали и тыкали ему под нос недоеденные куски. Раздавались недовольные возгласы. Торговец заметался. Схватился за голову. Раскрыл сумку. Надломил один пирожок. Второй. Вырвал из кармана потрепанный кнопочный мобильник. Что-то растерянно бормоча, набрал номер.
– Рая, Рая. Здравствуй, Рая! А? Дела? Дела не очень. Вот звоню тебе. Рая, Ра-я! – Имя далёкой и невидимой поставщицы негодных пирожков вдалбливалось назойливым рефреном. Как заклинание. Или позывные. – Тесто, тесто ведь сырое, Рая! Ну как, как ты могла?! – В речи пирожочника звучали аффектированные мелодраматические нотки. - Абсолютно сырое внутри тесто, ну! Людям вот деньги возвращаю! Рая, Рая... – Голос продавца взмыл вверх. – Ты подвела меня, Рая!! Ты ОЧЕНЬ, ОЧЕНЬ подвела меня, РАЯ!!!
      Мы с мужем валялись от смеха, на время этого бесплатного моноспектакля позабыв о жестких обшарпанных сиденьях, никогда не мытых темно-серых окнах, затхлом запахе старого раздолбанного вагона. А коронная фраза "ты подвела, ты ОЧ-ЧЕНЬ подвела меня, Рая! " у нас с тех пор в семейном обиходе. Произнося ее в юмористическом ключе, всегда вспоминаем ту электричку. И маленького артистичного двойника ушедшего поэта.


Опубликовано здесь: http://zhurnal-prostor.kz/index.php?id=3849