Бабушка и внучка. Рассказ

                Что бабушка Паня летает на настоящей метле вокруг дома многие знали. То тётя Дуся видела её полёты, то дядя Яша за её полётами из открытого окна наблюдал. Правда,он видел полёты старушки, когда выпивал стаканчик другой. Как не поверить пожилым людям?

  Мы с Любой, внучкой бабушки Пани, верили и не верили фантастическим рассказам соседей. Не похоже это было на маленькую, хрупкую, очень спокойную и удивительно рассудительную старушку.

  Наконец, решили мы проверить,что говорят про бабушку Любы соседи. Не убедившись, через силу поверить им не могли мы. Любили мы сердобольную бабу Паню. Сделали так: Люба отпросилась на ночь ко мне, я отпросилась к ней. Родители нам полностью доверяли. Отпустили.  Спрятались мы в саду, под кустом смородины. У меня под окном. Когда в доме всё затихло, жители перед сном успокоились, радио замолчало, мы с Любой внимательно стали смотреть на второй этаж.

 Там в правом углу дома находилось окно бабушки Пани. По нашим догадкам, она должна была вылететь именно из этого окна.

  Окно было очень плотно закрыто. Свет с вечера погашен. До рассвета мы сидели молча, укрытые  новым зелёным пальто Любы. Ждали мы полета бабушки на метле. Ждали долго. Только никто не летал. Ночь была тихая, спокойная. Луна. Звезды. Теплый летний ветерок.

  Когда же стало светать, сон сморил нас. Заснули под кустом смородины, на старом одеяле, которое я принесла тайком от моих родителей ещё с вечера.

 Разбудил нас громкий разговор соседок с тётей Дусей.

- Представляете, опять летала. Летала. Видела сама. Всё видела из окна часов в 12.00 ночи. Да точно на метле. На новой.

  - Дусь, успокойся ты,  перестань оговаривать невиновного человека. Ноги заболят. Опять побежишь к ней за травами да заговорами. Зачем её грязью чёрной поливаешь? - пыталась охладить пыл бабы Дуси соседка с первого этажа  тетя Люся.

 -  Баба Паня известна в округе с хорошей репутацией. Недавно дочку Глотовых Настёну от экземы вылечила. Андрею Шарову грыжу заговорила. Нине из первого подьезда палец выпрямила. - продолжила Нюра из второго подъезда.

- Не верите. Люсь, говорю сама видела. А к ней иду, потому что лечит она в самом деле на все сто. Врачам нашим далеко до неё. Стара я стала. Все суставы трещат. Кости болят. Одна она и спасает. Что другим людям помогает, знаю.  А на метле летает точно. По ночам.

 -  Не позорь хорошего  человека. Не говори глупости. Не сей зло. Говорят, что людей порочить: последнее дело. Волосы встают дыбом от твоих странных слов. - донеслось из окна со второго этажа.

Мы с Любой, от такого услышанного нами разговора, дружно переглянулись. Но из-под куста не вылезли. Кто бы нам озорным девчонкам, десятилетним, поверил. Ругали бы за ночную прогулку да родителям всё рассказали бы.

 - Не летала. Понимаешь. Моя бабушка не ведьма и не Баба Яга. - тихо, почти шёпотом произнесла Люба. Мы с тобой долго смотрели, ждали. Баба Дуся врёт. Старая, а говорит неправду. Зачем? Бабушка старается, жалеет, лечит её травами, молитву над ней читает.

 - Не знаю. Моя бабуля говорит, что в людях зависть имеется. Дело это не очень доброе. Слушай, может быть баба Дуся
завидует твоей бабушке, поэтому врёт. Сама лечить  людей хочет. Но не дано ей. Вот и злится. Врёт. Оговаривает человека. Неправдивая она.

 - Будь добра, узнай у  своей бабушки: почему люди врут? Зачем зло сеят  вокруг хороших людей?

 - Не переживай. Спрошу. Сегодня. Бабушка много знает. Она много читает. Я у неё всё спрошу и она мне всё объяснит.

Между тем разговор у подъезда продолжался.

 - Люсь, а зачем тогда Катя, дочка её любимая, всё время в церкви торчит. Скажи-ка. Знаю. Она грехи материнские замаливает. Девчонок туда малых таскает и Веру, и Надю, и Любоньку младшую. Зачем? Митю пристроила там. К чему мужа туда тянуть. Не пойму.
 
 - Успокойся. Всякому своя дорога. Понимаешь, свой путь. Верующая Катя. Всё серьёзно. Митя сам из поповской семьи. В Белёве жил. Служил у нас.  Полюбил Катю. За ней в наш город приехал. Не позорь себя. Хватит. Остановись, Дуся.

 - Тоже мне, верующие нашлись. На метле летают. Верующие.

 Я вспомнила озарённое каким-то ясным сиянием лицо тёти Кати. Красивое, доброе лицо прекрасной русской женщины. Приглушённый голос. Волосы русые, прямые, спрятанные под светлым всегда платком. Нет, не могла тётя Катя на метле летать. Она явно не из летающих на метле. А дядя Митя? Человек с набором инструментов. То дверь кому-то починет, то стекло в окошко вставит. Нет, не мог он летать на метле. Некогда ему. У него работы много.

 Мы с Любой быстро успокоились и всё пошло своим чередом. Учёба в школе, игры, прогулки на улице, посещение единого на то время в городе кинотеатра и бесконечное чтение интересных книг.

  А через месяца два Любу на школьной общей линейке исключили из пионеров. Красный, пионерский галстук сняла сама учительница.

  Люба долго и безутешно, тихонько плакала. Мы сидели в кладовке на втором этаже. Квартиры у нас были коммунальные. Кладовка общая. Правда, соседи заходили туда редко. Они предпочитали "всё своё хранить у себя".

 - Люба, объясни за что   они так жестоко поступили с тобой. Не плачь. Ошибка, думаю, вышла. Напутали что-то. Разберёмся. Не реви.- пыталась я успокоить плачущую подругу. 

 - Сказала в классе, что верю в Бога. Всегда верила, верю и буду верить. Бабушка Паня тоже верит. Она людей лечит травами, отварами. И прабабушка Софья лечила, если люди болели. Всё бабушки мои делали с божьей помощью, по воли его. Как можно от Бога отказаться? Также я, когда вырасту, тоже буду людей лечить. Так все мои родные бабушки делали. А галстук пионерский жалко, конечно. Ещё стыдно очень. Перед всей школой. Думаю, что учительница что-то не поняла. Надеюсь, что она поймёт потом. Мама говорит, что люди в возрасте понимают больше. Учительница ещё совсем молоденькая. Комсомолка. Знаешь, она всегда добрая была. И вдруг...

 Мы обе горько заплакали.

 Суждено нам было встретиться с Любой через много, очень много лет. Желудок мой не давал покоя, болел словно резал всё внутри. Дочь записала меня на приём к новому терапевту. Фамилия терапевта мне ничего не сказала. Да и имя Любовь Дмитриевна как-то не осталось в памяти. Ну и что, что Любовь Дмитриевна?

Вошла в кабинет врача и совсем-совсем растерялась. За рабочим столом сидела молодая тётя Катя. Глаза тёплые, словно озарённые светом, исходящей изнутри доброты. Волосы прямые, русые. Только вместо светлого платка белая шапочка на голове.

 - Проходите, пожалуйста, присаживайтесь. Что вас беспокоит?

 - Люба! Ты копия мамы своей. Вылитая тётя Катя!За эти годы я потеряла тебя. Много ездила. Много работы переделала всякой. Дома была редко. Подруга моя! Детство наше! Здравствуй, Любовь Дмитриевна! Как ты?

Она тихо улыбалась:

 - Здравствуй, рада видеть тебя. И знаешь, узнаю. Не смешно. Ты тоже очень похожа на свою маму. Невысокая. Говорливая.   Громкоголосая. Седая.
Не удивляйся тому, что мы  встретились в кабинете  врача. Я же обещала тебе,  что стану врачом. И стала. Как видишь: служу верой и правдой. Рада тебя видеть.
И так, на что жалобы?

Потом уже я узнала, что Люба стала врачом много лет назад. Вера и Надя работают в школе. Вера завуч. Надя преподаёт историю. Тётя Катя давно уже бабушка. У неё  четверо внуков. Ждёт правнука. Бабушка Паня и баба Дуся лежат близко друг от друга, почти рядышком, на старом Даниловском кладбище. Успокоились обе. И добрая травница и злая, завистливая сплетница. Дядя Яша пропал. Говорят, что на родину поехал. В Рязань. Так и не вернулся.

  На месте нашего древнего двухэтажного дома с палисадниками построили современную, прекрасную, многоэтажную поликлинику, окруженную кудрявыми берёзами.

Всему своё время.