на войну

                — Варе Беликовой.

С детей все
начинается.

Выстрел — в лоб.
Не знаю, какая
Из альтернатив
страшнее.
Ведь пуля, разбив стекло,
Ничего не вернёт.

А если ребенок — так я
Застрелить не сумею,
Рука не поднимется.

Знать бы пути, однако
Мы уже проходили
Этот конец вечности.

Я ухожу на войну.
Сегодня ночью.

Ту, что давно начата
По чьей-то беспечности,
Что номинально — простая
Халатная путаница.
Правда, тогда еще
Не придумали про террор...
Пусть, да и полно.

Да, погляди на улицу.

Там пляшут факелы,
Полон придомный двор
Всеми: от шибко здравых
До слишком верящих.

Из них никто не знает
Слов изнутри.

Но с петель их руки не снимут
Тугие дверищи.
Ты, главное — не открывай.

И в окно не смотри.

Надо же, так много было
потрачено вод,
чтобы внутри наконец уродилось
Пророчество.

Можешь считать, что такой вот фаз
Переход;
Мне было надо.
Теперь мне этого хочется.
Бельмами в небо, дыханием закачана
Грудь:
Знать значит предвидеть.

Я знаю вполне
Достаточно.

Конт создал религию.
Я же прорву путь.
И по дороге не выживет ни один
Взяточник,

Единоличник, глупец, мещанин,
Инфантил.

По локоть в крови?

Ну а как на войне иначе?

А скажут, что тварь — ты б с выводом повременил.

Я помню, за кого мне они
Отплачивают.

Во снах моих — голод, стенания, безнадёж.
По памяти — россыпью гильз покрыт асфальт,
Насилие, трупы, побои, свист шашек, грабеж.

Так с добрым утром.

Надо закрыть гештальт.

В голову рубит оппорту багряный клевец —

Не разорвется дамаск
Искалеченных линий.
Перед глазами моими учитель стоят
И боец.

Двое
С похожим звучанием стойких фамилий.
Будто гвоздями выбиты
В мыслях моих.
Так, что уже невозможно
Сбиться с курса.

Звонкий их
Человеческий
Императив —

Знаю, смогу, чтобы в людях
Он тоже проснулся.

Плащ подпоясан,
Не стану в дорогу сидеть,

Не поминай меня
Лихом, а лучше —
И в общем.

Решения приняты.
Или — мне лучше смерть.

Я ухожу на войну.
И впрок, и впрочем.

Ты не серчай.

Если можешь — со мной пошли.

Инстинктивные добровольцы.
Как у Летова.

Друг, посмотри на меня.

На меня
посмотри.

Нет и не будет сражений
Важнее этого.

Нет и не будет важнее него
Никогда.
Все остальное – теперь однозначно
По боку.

Собственность есть воровство.
Все твое — вода.

Ты — через них,
И вот это в тебе дорого.
Сотни миллионов имен на твоих губах,
Всех,
Кто истлел в земле и в томах книжных.

Я помню каждого. И эта кровь
На стенах
Не пропадет. Что и как бы со мной
Не вышло.

Помнишь то, про расстрел на рассвете
За будущих нас?
Я в это верю страшнее всех фанатиков.

В земли мокрый запах.
В плач. В брань. В то, что душу не спас.
И в жалящий смех. И в бессилие сильных.

Сядьте-ка,
Ну, падре Лоренцо,
Кого
Вы любите больше?

И сколько смениться должно бесконечных гвоздей,
Чтоб ясно вы поняли: это
одно и то же?

Что вера в него есть по сути
Вера в людей?
Чтобы не радовались больше, разово
И отчаянно,
Браво не видя в упор мировых болей.

Чтобы были Дела — большими,
А страхи — маленькими.
Чтобы было, куда растить и учить детей.
Хватало чтоб сил искать, убеждать, творить.
Вести за собой молодые горячие лица.
И говорить, что себя им
Надо учить,
Чтобы учить других
И самим учиться.

Что рассусоливать… Все. Посидели.
Бывай.

Буду на связи редко,
Но ты не кисни,

Ты мне пиши.
А я буду тебе писать.
Так же топорно,
Как я всегда
мыслю.

И не забудь — что друг. Товарищ.
Брат.
Не пропадет ни один, рожденный под нашим солнцем.

Я, даром — трудно,
Вызовусь в авангард.
Если возьмут.
Мне главное — чтоб бороться.

А мне, поверь, есть, за что. Учитель. Боец. Мир.
Все, по готовности. Помнишь, решения приняты.

И за девчушку пойду одну.
Пусть она мой кумир.

Та. Синеглазое будущее.
С моим именем.

Без колебаний буду
Жертвовать сверхлюдьми,
Не опасаясь впасть пустоте в немилость.

Я за глаза эти лягу на землю костьми.
Лишь бы с владелицей их
Ничего не случилось.
Лишь бы было важнее и больше
Счастье ее,
Чем наше.
Уже для нового
Человека.

Не выстрели.

Ведь с детей начинается
все.

Мы воспитаем.
Я в это
Верю
крепко.