Как я потерял самолёт

Вы наверняка теряли что-то ценное. Возможно, вы потом это нашли. А может нет. Это мог быть документ, кошелёк, чемодан… А вот меня однажды угораздило потерять… транспортный самолёт.

Чтобы вы могли получше оценить это происшествие, я расскажу немного о том времени, как я его тогда воспринимал.

Шёл 1992 год. В соответствии с одним из сопровождающих документов тринадцатого пятилетнего плана развития Народного Хозяйства СССР на 1991-1995 годы малое государственное предприятие Инпек, которым я тогда руководил, должно было было получить от Минрадиорома огромные средства на разработку экспертной геоинформационной системы. В двенадцатой пятилетке (1986-1990 гг.) мы создали несколько мелких прототипов и разработали концепцию системы. Много сил и времени было потрачено не только на продумывание и подготовку концепции, но и на командировки в Москву и на подмосковные предприятия для её согласования, уточнения деталей, сбора подписей. Но… в 1991 году СССР не стало.
Планы наших заказчиков и наши вместе с ними подвисли в воздухе. Ельцин с Гайдаром откровенно ломали хребет стране, позволяя жуликам поменьше рангом её грабить. Но во многих людях, в том числе и во мне, жила надежда, что всё как-нибудь наладится. А пока надо как-то выжить, тем более что Ельцинский режим фактически перестал платить зарплату большей части работающих.

Это было очень тяжёлое время. КПСС, как «руководящая и направляющая сила общества» была ликвидирована. Но власть не терпит вакуума. И на место партийцев выдвинулся криминал и их передовой отряд - олигархи первой волны.

Академгородок вдруг, в одночасье, как-то поблёк, насторожился. На улицах вместо ученых стали бросаться в глаза какие-то бандитские рожи, явно заезжие кавказцы. Светский лев, король дискотек (не будем называть имени, тем более он уже умер) днями стоял у импровизированного прилавка из товарных ящиков, продавая куриные яйца. Мой хороший знакомый, доктор наук по микроэлектронике, начал проворачивать бартерные сделки по обмену свинины на обувь, как тогда говорили «с борта». В день получки на обувной фабрике, которую работникам выдавали парами обуви, он подгонял машину со свежей свининой к воротам фабрики и обменивал куски свинины на обувь. Обувь затем частично продавалась на барахолке, а частично менялась снова на свинину.

Понятно, всё это делалось не от хорошей жизни, а в попытках прокормить детей, семью.

Криминал день за днём проникал буквально во все элементы когда-то крепкого государственного механизма.
Перед тем, как я перейду у основной теме моего рассказа, ещё парочка примет времени.

В нашей небольшой фирме бухгалтерией заведовала Майя, очень старательная, душой горящая за дело молодая женщина. Она могла взять вечером работу на дом, если надо было. Но вдруг я стал замечать, что Майя регулярно опаздывает на работу. Приходит позже минут на сорок. День за днём.
Наполовину в шутку я спросил её, в чём дело? И она поведала мне следующее: «Наш районный банк открыт для организаций до обеда. В это время можно прийти и сдать платёжные документы оператору и заодно заглянуть в  ящичек с названием свой фирмы в одном из многочисленных  шкафов в специальном помещении банка. Замков на ящичках нет, открыть и посмотреть может всякий, у кого есть пропуск в банк. Документы в эти ящички сотрудники банка раскладывают после обеда, когда банк для посетителей закрыт. Выяснилось, что какие-то сомнительные личности «проверяют» содержание ящичков, когда утренняя волна бухгалтеров схлынет и это можно делать относительно спокойно. Наверное, бандиты завели парочку кооперативов, чтобы иметь проход в банк. А обнаружив, что у какой-нибудь фирмы на счету есть деньги, начинают свой рэкет. Вот я и хожу теперь каждое утро в банк и проверяю наш ящичек, хоть и переводы нам редко приходят» - добавила она.

Её опасения оказались не напрасны. Я уже до этого слышал от одного знакомого, руководителя торговой фирмы, что рэкетиры «наехали» на  него, точно зная, сколько у фирмы денег.  Он подозревал своих сотрудников или сотрудников банка, но наверное, всё было проще.

Другую историю мне рассказал знакомый из Новосибирского филиала Внешэкономбанка (ВЭБ). В их банк стали заявляться люди кавказской внешности с авизо от маленьких сельских банков в Чечне или Дагестане на астрономические суммы. Авизо были подлинными, т.е. подписанными сотрудниками этих банков и с государственными печатями. Вот только денег таких это отделение горского банка в ВЭБ  не перечисляло, да и их в этом отделении в таком количестве не было и быть не могло. Эта гигантская афера, в которой участвовали сотни отделений  банков и тысячи людей была задумана создана в недрах Центробанка, разорила банковскую систему страны. Но за неё никого не наказали.
По словам моего знакомого, Новосибирских филиал ВЭБ больших потерь не понёс, поскольку перестал такие авизо оплачивать. Правда, чтобы это обеспечить, им пришлось перестроить работу с клиентами, ввести усиленную охрану помещения и руководителей филиала.

Железнодорожные вагоны в пути нещадно «потрошились». Всё ценное, что везлось по железной дороге без специальной охраны, терялось». От детского питания до сетевых трансформаторов.
А олигархи воровали сырьё составами.
По автомобильным дорогам ездить тоже было опасно. Банды останавливали не только грузовики, но и даже колёсные трактора, навешивали новые номера и угоняли их в ставшие независимыми республики средней  Азии и Кавказа.

А нам надо было перевезти из Подмосковья ценный груз.
Дело было так. В рамках нашего несостоявшегося большого проекта предполагалось, что информация нашей системы должна выводиться на большие экраны в центре управления. В рамках проработки этой части проекта мы нашли одно предприятие, которое изготавливало материал, по принципу действия напоминающий отражатели на автомобилях. И нашли другое предприятие, которое изготавливало сверхточные оптические излучатели. Установив цветные фильтры перед тремя излучателями и научившись так управлять их механикой, чтобы они светили в одну точку, мы получали на экране яркое свечение даже при солнечном освещении. Оставалось только несколько раз за секунду пробегаться по всем точкам экрана - и вот вам очень большой цветной телевизор.

Теперь этим никого не удивишь. Но тогда это был удивительный для своего времени прибор. В качестве телевизора его использовать было сложно, поскольку картинка менялась недостаточно быстро. Но для показа медленно меняющихся рекламных изображений или биржевых данных это было в самый раз.
Мы продали несколько комплектов маленьким московским биржа (а их тогда было по несколько даже в провинциальных городах). И нашлось несколько заказчиков в Новосибирске и Кемерово. Но вот вопрос - как перевезти эти большие и хрупкие экраны в Новосибирск?

Железнодорожный и автомобильный транспорт отпадали по указанным выше соображения. Но, как говориться, «не было счастья, да несчастье помогло». Правительство Ельцина задерживало зарплату не только ученым и учителям, но и военным. В том числе и лётчикам транспортной военной авиации. И они были готовы закрыть глаза на несоблюдение формальностей и за небольшую дополнительную плату перевезти и гражданский груз.

Не буду вдаваться в детали подготовки транспортировки. Начнём с завязки этой истории.

Утро. Хорошая новость. Наш доверенный человек позвонил мне и сообщил, что военно-транспортный самолёт из аэропорта Клоково г. Тулы  вылетел рано утром и взял курс на Новосибирск. И что он (наш представитель) по договору передал закладную поставщику экранов.

Итак, день начался прекрасно, всё идёт по плану. Самолет на пути в Новосибирск сядет три раза на дозаправку и вечером приземлится в Новосибирске а аэропорту Северный. В аэропорту мне пообещали, что часа за три до посадку они будут знать точное время приземления. Грузовой автомобиль с будкой для перевозки экранов из аэропорта заказан. Пропуск в аэропорт выписан. Осталось только ждать.

Прошёл день и подошёл вечер. Приехал заказанный автомобиль. Я позвонил в аэропорт. Там сказали, что про самолёт пока ничего неизвестно. Я позвонил через полчаса. То же самое. Еще через полчаса. Тоже самое. Я созвонился с диспетчером и он сам забеспокоился, пообещал позвонить в аэропорт, где самолёт должен был заправляться перед последним отрезком полета. Я должен позвонить еще через полчаса.
Но полчаса не прошло. Диспетчер сам позвонил мне и растерянно спросил, нет ли у меня идей, где может быть самолёт. Выяснилось, что самолёт заправился на одном из уральских аэродромов ещё в обед и … пропал.

Как пропал, заблудился  что-ли? Где он теперь может летать? - спросил я.

В том то и дело, что летать он не может, у него горючка давно кончилась. И ни на какой наш аэродром он не садился. И на гражданские не садился.
А за границу мог улететь? - подумал я вслух.

Нет, не мог. Горючки не хватит. Да и на радарах он засветился бы.
Так что, упал или на брюхо сел? - спросил я, представляя себе, что при этом стало с нашими экранами. Мой внутренний голос сейчас же меня пристыдил: «Там может люди погибли, а ты об экранах печёшься!»

Будем надеяться на лучшее. Уже стемнело. Если никаких новостей не будет, утром начнём искать вдоль предполагаемой трассы полёта.

А что, может, что всё обойдётся? - в надежде спросил я.

У нас всякое бывает. Я смену сдаю. Вам, если что, по этому телефону звонить?
Нет, тогда уж на домашний лучше.
 
Я дал ему номер домашнего телефона (напомню, мобильных телефонов тогда ещё не было).

Водитель грузовика и сотрудник, согласившийся помочь с перегрузкой экранов с самолёта на машину жили от меня неподалёку. Мы договорились, что водитель не будет ставить автомобиль в гараж, а оставит на ночь около дома. Так что в случае необходимости мы сможем быстро собраться и поехать в аэропорт.
Вечером я всё ждал звонка, а потом проворочался в постели до утра, обдумывая ситуацию.

Если самолёт разбился, нашей вины в том быть не могло. Наши экраны лёгкие, самовозгореться не могут и, если верить нашему представителю в Туле, были в фюзеляже профессионально закреплены.

Но экраны стоили очень больших денег, которые мы заняли у нашего партнёра, который собирался их продавать. А идея с самолётом была моя личная. Значит мне за неё и нести ответственность. А что, если потенциальный продавец экранов начнёт требовать деньги назад? А начать он может, он их сам у тёмных дельцов занял. А те свои деньги назад выбивают такими методами, думать о которых не хотелось. Продать всё имущество фирмы? Но что стоят несколько компьютеров и столов? Собственную квартиру продавать? И какой леший меня сподвигнул на эту аферу с самолётом?
Мысли, мысли, мысли…

Когда я сотый раз прокручивал всё это в своей голове, резко зазвонил телефон. Я схватил трубку:
Сиротин. Слушаю!

Борт капитана Малышева вылетел в Новосибирск, подлётное время даа часа двадцать минут - сообщил усталый женский голос.

Спасибо! - радостно заорал я, но потом вспомнил, что семья ещё спит.

Принято? - устало спросила женщина. Видимо у них так было положено.
Принято, принято! - воодушевлённо ответил я. А что было то с самолётом?
До свидания. Мне некогда. - Ответила женщина и положила трубку.

Когда мы приехали в аэропорт, самолёт уже стоял на дальней стоянке. Мы перегрузили экраны в нашу машину. Все ящики были в полном порядке.
Закончив перегрузку, я подошёл к двум летчикам, терпеливо ждавшим в сторонке окончания перегрузки.

Капитан Малышев это Вы? - спросил я уже седеющего молодца, показавшимся мне старшим из двух.
Да, это я.

Я передал ему подписанную накладную и «премию» в конвертике.
Где же это вы потерялись, капитан Малышев? - строго спросил я.
А так это ты телефон дежурному обрывал? - как-то радостно закатив вверх глаза рассмеялся он.

Да понимаешь, есть за Уралом городок один секретный, - начал он рассказывать смеясь. При этом он весело посмотрел на своего напарника и тот тоже разулыбался.
Мы туда почитай год возили… неважно что. Вечером туда, а на следующий день назад. Ну а ночью… - и тут он улыбнулся улыбкой майского кота.

Короче, завелись там у нас со штурманом - и он кивнул на напарника - ну сам понимаешь, бабенки. Да такие ядрёные, да такие горячие, скажу тебе! Ты бы их видел, ты бы нас, как мужик, понял! Ну вот мы и решили их попроведовать - и за его словами последовал довольный гогот обоих лётчиков.

Ну у нас там на аэродроме все знакомые. Мы и присели… И никому не рассказали…
Видя, что я их радости не разделяю, штурман добавил:
А ты то что такой смурной. Вон они твои экраны - целёхонки. Нам сказали, что груз нежный, мы горизонты тихие выбирали - примиряюще добавил он.
Но видя, что я всё еще остаюсь «смурным", он добавил: «А то знаешь как бывает! Мы же сейчас чёрти-что возим. Нагрузили нам однажды коров каких-то особенных, голландских. Всё чин-чинарём, клетки крепкие, импортные. А мы в полёте в турбулентность попали. Начало самолёт болтать. Коровы как давай реаеть, как будто их режут! Громче двигателя! Говорят, на земле слышали! Да это полбеды. Они хоть и голландки, вроде к морю близки, а у них морская болезнь проявилась. Хоть и в клетках, а весь трюм нам, заразы, заблевали и задристали! Мы потом два дня самолёт всем экипажем драили! - уже без улыбки, а со злостью закончил он. « В общем, если надо будет - звони. Хоть что тебе перевезём, кроме коров» - сказал он и они оба протянули на прощание руки.

Их рукопожатия были крепкими.

А бизнес с экранами «не взлетел». Мы распродали их с трудом. Инфляция съела всю прибыль. Один из экранов долго эксплуатировался на одной из Новосибирских бирж. Один долго светил рекламой в одном из Новосибирских универмагов (универсамов тогда ещё не было).

Несколько экранов были увезены и проданы на Кузбассе.

Но время этой технологии быстро ушло. Да и излучателей стало делать не из чего.
Японцы научились делать плоские телевизоры практически без рамки по бокам. Из них умельцы стали строить стенки и распределять изображение по составляющим стенку телевизорам. Но нам такую стенку купить было уже не на что.

Вот такая история с потерянным самолётом.