Глава 4. Первые награды

Собственно говоря, наличие напарника  в  сами тренировки мало что добавило. Разве что, мы стали больше времени  уделять работе в паре,  плюс к общим занятиям в  группе. И эта работа выявила некоторые нюансы.  Ну, например,  выяснилось, что подтягивать по боевым единоборствам меня будет не  Ансгар,  а я его. До сих пор свои навыки в этой области я проявляла не более  необходимого. Не выпячиваясь.  Так, чтобы не быть хуже других и  настолько, чтобы  выжить.
Конечно,  больше времени мы стали уделять  и  маскировке на местности. Ну, это я умела делать с детства, сливаясь с окружающим пространством. Но тут шла речь именно  о физике. Посему,  занималась я прилежно.  Тем более, что в этой специализации имелись свои тонкости. И их стоило усвоить.
Кроме того, как показывает жизнь,  ментальные способности – сегодня есть, а  завтра не сработали…  Тактильные же  навыки,  отработанные до автоматизма,  практически  завсегда при тебе, в наличии. 
Плюс  напарнику   спокойнее,  когда он с тобою все проработал от и до.  Да  и группе. А они все были  те  еще педанты.
В общем, я не спорила,  в миллионный  раз  отрабатывая известное. И там более не возражала против  наработки  собственных  фишечек.
И вот,  по итогу  нашего  недельного пребывания:  в зале, на  симуляторах,  на полосе препятствий;   как  только с напарником, так и в целом с группой;  да приплюсовав  сюда мое стиссерство;    было решено, что  на выходах  я иду номером первым.
Такое решение  принял  мой партнер, он же  первый номер в нашей паре.  И  его принятие   далось группе  непросто. Тем более  трудным,  его утверждение  стало  для  капитана.  Про вышестоящее начальство не знаю. Но судя по кислой физиономии полковника, возникшего на пороге зала – симуляторов, после   подтверждения   решения  Ансгара  Грегом внутри группы;  он сему факту радовался не больше  нашего непосредственного командира. Собственно  говоря, как  и тому факту, что я вообще  встала с кем-то  в пару, в принципе.
Вообще, громко об этом не объявлялось.
Но  в небольшом коллективе, да в  замкнутом пространстве, такие вещи быстро становятся известны.
Одним словом, мужики – те еще кумушки на завалинке.
Вот например,  едва мы с  севором впервые  поработав вместе, направились с отрядом в столовую, как на нас тут же уставились сотни глаз. Смотря и с любопытством, и с  долей недоверия, и не так чтобы одобрительно. Командиры групп вопросительно косились на  Грега,  сидящего  за столом, просто с каменным  выражением лица.
А уж в этом случае…
Короче говоря,  прослушав  объявленное капитаном  решение в зале, после ужина  его  вызвал к себе командир бригады. Из кабинета которого, оба вышли встрепанные и злые.
Нет, форма то на них сидела как  на параде.  Все наглажено, отполировано. Прически по Уставу. Но вот общее ощущение от этих двоих шло именно такое: встрепанные.  Да и злость, притаившуюся в глубине глаз и скрытую за нарочитой холодной отстраненностью, от коллектива тоже не утаишь.
В общем, беседа легкой явно не была.  Не знаю, насколько в дипломатичном  ключе она велась?  Но, судя по плотно сжатым губам обоих, возможно, что и с дипломатической вежливостью там обстояло не все  гладко.
Честно говоря, я ожидала звонка Красноголового. Но он пока молчал.  И тут мне было не совсем ясно – радоваться этому молчанию или наоборот напрягаться?
Тем не менее,  меня все же переполняли именно положительные эмоции.  Добавило радости и присвоение внеочередного звания: рядовой.
Да, да. Звания в этой системе доставались непросто. Их надо было заработать. Например, обычно звание рядовой присваивалось всем лишь по окончании Училища. Т.е. проучившись  лет  шесть, ты гордо выпускаешься с пустыми погонами и парой шевронов. А дальше…  работай.  Поэтому погоны даже младшего сержанта, вызывали большое уважение в этой среде. Просто так, они никому не давались.
Так что, «моя» от восторга просто пела и плясала! Это был прям скачок по служебной лестнице!
Не, ну внешне  то я оставалась спокойной. Четко отмаршировала перед строем, не дрогнувшей рукой приняла погоны из рук полковника и, чеканя шаг,  встала в строй.
Никогда не любила строевую подготовку. Но вот, неожиданно пригодилась.
А еще через неделю прибыл генерал.  И,  недобро глядя на мою, застывшую перед ним по стойке смирно фигурку  из - под грозно сведенных на переносице бровей, нехотя приколол мне на китель медаль « За отвагу».
О!  Тут я вообще была готова взвиться до потолка, от накатившей радости.
Но, вместо этого, сохраняя абсолютное спокойствие, поблагодарила командование:
- Служу Содружеству. – и вновь  чеканя шаг, встала  в строй.
А чтобы дать выход чувствам, едва закончилась церемония награждения отличившихся,  тут же,  быстро  сняв  форму, понеслась в зал - на полосу препятствий.
Мне однозначно,  требовалась разрядка.
И прохождение полосы этому очень способствовало.
Наконец,  отработав положенное по десятому разу, включая бой с тенью,  я выдохнула.   
Тут же обнаружив в дверях зала хмурых:  генерала, полковника и капитана.  Дружно  и как-то искоса взирающих на меня,  с насмешливым раздражением.
Но, отрапортовать по всей форме столь высокому представительству, заявившемуся посмотреть на мою скромную и несколько запыхавшуюся персону, мне не удалось. Едва я остановилась,  и  открыла  было рот для рапорта, вытягиваясь по струнке;  как они тут же скрылись с глаз моих, за сомкнувшимися  за  их  спинами  створками дверей.
«Ну и ладно. Не очень то и хотелось.» - решила я,  ладошкой прилизывая встрепанные волосенки.
Тем более, что вслед за начальством в зал заявился мой напарник и мы продолжили…  А  потом  «догнали»  все,  еще и с группой.
В общем и целом, день прошел весьма плодотворно.
Правда, я несколько убегалась.  Ну, та ладно. Тем больше наслаждения от возможности просто растянуться на кровати. Что я и сделала.
Провалившись в заслуженный сон.

***
 Трудно сказать, на каком уровне энергетики у меня что-то сработало. Но посреди ночи я неожиданно проснулась.
В каюте царили  тишина и темнота. Нарушаемые лишь едва слышным шелестом вентиляции,  сопением парней, да приглушенным,  желтоватым светом лампочки над входной дверью.
Тем не менее,  я чуть приоткрыла глаза, анализируя пространство и вслушиваясь в собственные ощущения.
Хотя…  Мне  особо то  и дедукцию использовать не пришлось.
Едва мои ресницы дрогнули, как погруженная в темноту боковая стенка  нашего  яруса кроватей, качнулась и словно поплыла назад, вглубь еще более темного пространства, будто бы засасывающего ее  в себя.  Темная  боковина погружалась в плотную черноту, удлиняя  кровать  и выталкивая наружу  густую тьму иного измерения.
Я осторожно приподнялась на локтях. 
Наблюдая, как абсолютную  черноту, отгородившую пространство моей постели от всего остального мира,  заставившую его звуки исчезнуть,  словно прорезает темно – серая, чуть подрагивающая полоска…  Света? 
 Не успела я хотя бы моргнуть, не говоря уж о том, чтобы  как-то понять увиденное.  Как на фоне этого мрака возникла еще более черная фигура беспросветной тьмы, сидящая у меня в ногах и  играючи приложившая  острие  этой самой, темно серой полоски, оказавшейся мечем,  к  артерии на  моей шее.
- Ну что, дурачок - маленький, рада? – донесся до меня чуть раздраженный  шелест – шепот  Целителя  Звездочетов.
- Угу. – тихо и радостно промычала я, решив пока не шевелиться.
Так, на всякий…
Однако,  улыбка расползлась на моей физиономии от уха до уха, а глаза,  в прямом смысле, просто сверкали от радости.
Я  действительно была  рада этому посетителю.  Даже  если он решит перерезать мне горло.  Все равно рада!
- Вот я и говорю, что дурачок. – ухмыльнулся Целитель.
После чего приказал:
- Рот открой.
Я послушно распахнула его.
И тут же, по щелчку пальцев Звездочета, словно выпущенное из катапульты, в него что-то влетело, бодро застучав по моим губам  хвостиком.
- Ммм – ням. – радостно зажмурившись, тихонько  поведала я гостю, разжевывая  крупную крексину, камнем  запущенную им  мне в  рот.
Целитель  хмыкнул, начиная обратное скольжение во тьму…
Едва перестав ощущать на своей шее  острие его меча,  я тут же подняла бровки  домиком вверх и  надула  губки,  при этом крепко удерживая крекса зубами,  и  жалобно  уточнила  у  Звездочета,  пока  он  совсем не растаял во мгле:
- А обнимашки?
В ответ, хищно  оскалившись,  мне доброжелательно пообещали:
- А подзатыльник…
И должна заметить, что выплывающие из непроглядного мрака голубовато – белоснежные, острые зубы, словно висящие в воздухе, вполне себе сюрреалистическое зрелище.
Я наморщила нос, отрицательно замотав головой в ответ на предложение Звездочета  и тщательно  пережевывая  тушку очень немаленького  крекса. Однако, не забывая при этом и  грустно  взирать в плотную темноту.
В ответ  чернота ехидно  цыкнула  зубом и обычная, привычная ночь вернулась к нам в кубрик. Наполнив помещение не звенящей тишиной  и отгораживающей от всего и вся  пустотой, а обычными звуками спокойной ночи.
Мне  же оставалось лишь дожевать грибочек и  вновь завалиться спать.
Этот ночной визит,  явно  добавил мою копилку,  хорошего настроения.

***

- И как прошло? – чуть лениво, слегка  скосив глаза на словно вылупляющегося из тьмы Целителя, не оборачиваясь, поинтересовался у него  Крайд.
- Крекс схомячила.  Меня попыталась удавить в объятьях, но я не дался. – невозмутимо поведал тот.
- Тю, чего так? – насмешливо уточнил у него Альфа, присоединяясь к разговору.
- Действительно?  Удуши она тебя в объятьях и твоя смерть была бы довольно приятной.  Чего  отказался? – поехидничал  Кузнец.
- Не, ну я понимаю, что ты был бы не против погибнуть в объятьях этой  женщины,  пусть для тебя  и бывшей. Но меня от столь экстремальных ощущений,  избавь. – хмыкнул  ему в ответ Целитель.
Остальные Звездочеты покосились на них с легкой улыбкой.
Вздувающийся то алой, то зеленоватой, то желтой  сетью множества молекулярных  нитей пространственный пузырь, внутри которого пульсировала  белым  точка  готового взорваться Солнца, не  давал им времени на разговоры.