Искатели

ИСКАТЕЛИ
   
    Дверь ему открыла не жена, а разгневанная Пенелопа, уставшая ждать своего Одиссея.
– Ты где был? – тихим грозным голосом вопросила Пенелопа. Должно быть, вот после таких звуковых колебаний в горах и случаются обвалы.
    Пётр молча вошёл в прихожую, опустил на пол рюкзак и, прислонившись к стене, принялся устало стягивать кроссовки.
– Ты где был? – снова спросила жена. Руки упёрты в бока, губы сжаты в строгую линию. Пётр, кандидат исторических наук, преподаватель истории в институте, припомнил, что у человечества во все времена было три вечно неразрешимых вопроса: «кто виноват?», «что делать?» и, наконец, женский вопрос, сакраментальный, самый важный: «ты где был?»
    На самом деле Ирина знала, где – Пётр сказал ей, куда отправляется, ещё утром, когда в лихорадочной спешке покидал квартиру. Но жене, разумеется, надо было высказать всё, что она думает по поводу очередного отсутствия мужа в выходной день.
– Ир, ты же знаешь, – вздохнул Пётр. – На поисках.
– И что, удачно? – с деловитой издёвкой поинтересовалась Ирина, сложив на груди руки. – Тебя полдня не было. Никак, целое месторождение своей аномальщины откопал.
    Пётр поморщился. Он не любил, когда жена с пренебрежением отзывалась о его увлечении.
– Ир, вот зачем ты так? – сказал он и кивнул на рюкзак: – Ты и не представляешь себе, что в нём лежит...
    Ирина не удостоила рюкзак даже коротким взглядом. Только скривила губы, будто муж ей на дохлую крысу показал.
– Мася, иди сюда! – громко позвала она сына. – Твой отец вместо шоколадки принёс тебе гуманоида!
    Из комнаты на красном велосипедике выкатился трёхлетний Максимка.
– Гу-но-и-да? – спотыкаясь на буквах, удивлённо проговорил он и с ожиданием уставился на родителя большими голубыми глазёнками.
    Пётр опустился перед сыном на корточки и улыбнулся.
– Нет, не его. Помнишь, я читал тебе сказку о том, как жители одной далёкой планеты летали на звездолёте? Так вот, я нашёл...
– Та-а-к, начинается, – перебила его Ирина, возводя к потолку очи. – Иди ешь борщ, пока он совсем не остыл. После поговорим.
    Пока Пётр орудовал ложкой, Ирина застирывала в ванной его походные джинсы и ветровку.
– ... Всё ходит где-то и ходит, – ворчала она нарочно громко, чтобы муж хорошо е; слышал сквозь неплотно закрытую дверь ванной и шум воды.– Уже за тридцать, а ведёт себя, как мальчишка. – Почему-то в Иринином представлении увлечение мужа имело возрастные ограничения. – Вот так и подумаешь невольно: уж лучше б пил!..
    Пётр ел, стараясь не прислушиваться к ворчанию жены, всё больше мрачнел, но молчал.  Он знал, какие боевые действия развернутся, если сейчас что-то скажет ей в ответ.
    Не навлеки на себя, Одиссей, гнев Пенелопы неласковым словом... 
    После позднего обеда он бережно извлёк из рюкзака сегодняшнюю находку и отнёс её в комнатку, в которой много лет назад, ещё в свою холостяцкую эру, устроил себе кабинет. В этом уголке свободы, не завоёванном семейным бытом, полноправными обитателями были, помимо самого хозяина, письменный стол, старенький компьютер и четыре самодельных стеллажа, занимавших две стены. Полки одного стеллажа были отданы рядам книг, из которых складывалась довольно своеобразная домашняя библиотека – от научных изданий по истории, геологии и географии до околонаучных трудов и фантастических романов. Перед другими тремя стеллажами Пётр всегда трепетно замирал. На их полках хранилось то, что удалось собрать за двадцать лет поисков «необъяснимого». Поисков, уже в семейную эру вызывавших у Ирины скептическую усмешку и негодование по поводу долгого отсутствия мужа.

    ... Начались эти поиски ещё в середине 90-х, когда Петя и его друг Мишка, два школьника-подростка, увлеклись таинственным и неизведанным. Ну, скучно им было курить после школы за гаражами с одноклассниками, трепаться с ними о том, какие длинные ноги у Светки, самой красивой девочки в классе, и пополнять свой словарный запас крепкими выражениями. И тягостно было торчать дома с вечно уставшими, замотанными на двух работах родителями (и Петькина, и Мишкина семья жили, мягко говоря, не богато, и порой макароны с маргарином считались блюдом высокой кухни). Поэтому как-то само собой получилось, что Петька с Мишкой нашли себе отдушину там, где заканчивалась надоевшая, серая и убогая бытовуха и начиналась другая, манящая тайнами реальность, при одной только мысли о которой у них начинало чаще биться сердце и сладко посасывать под ложечкой.
    А заинтересовало их то, что умные дядечки из телевизора называли «аномальными явлениями». Неопознанные летающие объекты, загадочные зоны, странные существа, паранормальные способности человека... Оказалось, что мир неизмеримо шире, чем они, Петька и Мишка, думали. Он, этот мир, не ограничивался знакомым с детства двором, безликими пятиэтажками и тоской за школьной партой. Да что там, он не ограничивался тем, что происходило на земном шарике в пределах видимости! А тут ещё учитель географии организовал в школе кружок по аномальным явлениям природы, и Петька с Мишкой сразу стали его самыми ярыми адептами. Мальчишки жадно впитывали в себя ошеломляющую информацию, чувствуя, как их прежние представления о жизни рассыпаются на кучу деталек и собираются во что-то новое. И это новое притягивало их, как магнит, будоражило воображение и обещало такие открытия, которых никогда не найти ни в одном школьном учебнике.
    Особенно их зацепили внеземные цивилизации: далёкие планеты, инопланетяне, летающие тарелки – благо сообщения о них появлялись по телевизору и в газетах чуть ли не каждый день. Летними ночами друзья всматривались в бездонное звёздное небо и представляли себе, как однажды прямо перед ними приземлится летающая тарелка, из не; выйдет инопланетный пилот (непременно в серебристом скафандре), а они его поприветствуют бесстрашно и дружелюбно и начнут расспрашивать, как там дела на его планете, и какие космические тайны он видел, и зачем он прилетел на Землю... Но пока Петька и Мишка считали, что до контакта с другой цивилизацией они «не доросли» (зачем инопланетянину общаться с какими-то мальчишками?), а значит надо изучать и готовиться.
    Через полгода своих изучений друзья решили, что пора бы уже самим начать искать что-то «аномальное», и для начала стали называть себя «искателями». К их удивлению, «аномальное» находило их само. То над песчаным карьером, где они шатались летними вечерами, вдруг возникали странные светящиеся огни. То в ночном небе они замечали какие-то серебристые объекты цилиндрической формы. Такие случаи, пусть и редкие, ещё больше разжигали в них интерес к  непознанному. Юные искатели начали записывать эти случаи в толстые тетрадки с клеёнчатыми обложками, а иногда – если уж совсем везло – прикладывать к ним фотографии, сделанные стареньким фотоаппаратом Мишкиного отца.  Так что двум едва не заскучавшим подросткам нашлось, чем занять свои пытливые умы и куда направить молодую кипучую энергию.
    И даже когда относительно беззаботная школьная пора закончилась и впереди тревожно и волнительно замаячила взрослая жизнь, Петя и Миша не оставили своих поисков аномального. Только теперь эти поиски были не просто отдушиной, а самым настоящим «делом жизни». Не бегством от окружающего мира, а средством его расширения. Они стали серьёзнее и основательнее – будто повзрослели, как и сами искатели. Пётр поступил на исторический, а Михаил – на физмат, но всё свободное время (хотя его оставалось катастрофически мало), они отдавали своему увлечению. Корпение над учебниками, бессонные ночи перед экзаменами, студенческие попойки и мимолётные романы «на всю жизнь» – всё уходило на второй план, как только приоткрывалась дверь в иную реальность. И тогда – снова в путь, в манящее и неизвестное, туда, где их жажда знаний утолялась и... разжигалась ещё сильнее.
    Там было поле, палатка и необъятное ночное небо, под которым Петя и Миша сидели порой до утра, ожидая появления таинственных «огней», про которые им рассказывали жители окрестных деревень. Там были сумасшедшие, казалось бы, рассказы нормальных людей о встречах с аномальным. Там были загадочные, часто жутковатые места, где не водилось никакой живности, где люди падали в обморок, а деревья росли такие, будто их ветви скрутила неведомая сила... Чего только не видели Петя и Миша! И всё это было тщательно записано, сфотографировано и бережно сохранено.
    Часть результатов этих многолетних поисков занимала уже три стеллажа в Петином кабинете и почти весь жёсткий диск его компьютера. Другая часть «прописалась» в квартире у Михаила. Пётр не знал, можно ли считать такие результаты внушительными, но думал, что при виде их загорелись бы глаза у самого Фокса Малдера.
    Наследством школьной поры искателей и, соответственно, старожилами их архива были, помимо тетрадок в клеёнчатых обложках, папки с газетными вырезками о явлениях, от которых открестилась официальная наука. Наблюдения самих искателей за этими явлениями и записи бесед с очевидцами паранормального были скрупулёзно рассортированы по обычным и компьютерным папкам. А особенно искатели дорожили «материальными результатами» своих поисков (и среди них имелись не только фотографии, запечатлевшие иную сторону реальности). Найденные в аномальных зонах странные предметы – вроде камней с загадочными символами и осколков неизвестных металлов и механизмов – не желали раскрывать своей сути, зато давали повод Пётру и Михаилу поломать голову.
   
    Но сегодняшняя находка оказалась самой удивительной из всех их находок. Пётр осторожно положил её на письменный стол, сел и включил настольную лампу. То, что лежало перед ним, было по форме похоже на небольшую, умещающуюся на ладони круглую консервную банку. Только у этой «банки» отсутствовали признаки крышки и какие-либо надписи. Пётр решил бы, что это обычная деталь, сделанная обычным токарем, если бы не поразительные обстоятельства, при которых он нашёл эту вещь. 

    ... Рано утром его разбудил телефонный звонок от Лёшки, его с Мишкой общего приятеля и журналиста районной газеты, который периодически подкидывал им новости о всякой «чертовщинке». Лёшка, едва не задыхаясь от волнения, сообщил, что сегодня ночью на бахчевом поле у такого-то села шлёпнулось нечто. Не бесхозный дрон, не потерпевший катастрофу самолёт и не творение какого-нибудь местного Кулибина, а самая настоящая, хрестоматийная, так сказать, летающая тарелка.  Сторож, на голову которого едва не приземлилась эта радость, до сих пор в шоке и заикается, даже самогон не помог. Короче, требуется срочное вмешательство специалистов, то есть Пети и Миши. И выезжать им нужно как можно скорее, потому что для них это – чудесное явление, а для местных жителей – цветмет. Ну, а для военных (Лёшка не сомневался, что скоро на место происшествия прибудут «люди в зелёном») так вообще – продукт, готовый для переработки, консервирования и последующего засекречивания.
    Выслушав Лёшку, Петя тотчас позвонил Мишке и коротко объяснил, что произошло. Михаил, которого звонок друга выдернул из сладкого субботнего сна, от такой новости мгновенно проснулся окончательно и с готовностью сообщил, что скоро подъедет к его дому. Уже через пятнадцать минут Мишкина «лада» стояла возле Петиного подъезда. Ещё минут через двадцать они выехали из города и помчались по трассе на север области. Раскинувшаяся вокруг степь казалась бескрайней и оттого будто не желавшей приближать их к заветной точке маршрута. Пётр смотрел в окно на бледно-голубое, по-августовски выцветшее небо, на всё никак не заканчивающуюся степь и мысленно подгонял Мишкину машину: скорей бы, ну скорей бы вырваться за горизонт. Может быть, сегодня осуществится их искательская мечта: увидеть космический корабль вблизи, попасть внутрь него и установить контакт с внеземной цивилизацией. И если так произойдёт, тогда... тут Петины мысли перевели дух... тогда реальность их перевернётся, и откроется такая terra incognita, которую они и представить себе не могли.
    Прибыв на поле, искатели действительно увидели то, что надеялись увидеть с самого начала своих поисков. Только они не ожидали, что это окажется в центре натюрморта, открывшегося их взорам.
    Посреди поля, на тёмно-розовой мякоти раздавленных арбузов, блестел в лучах яркого солнца летательный аппарат, один вид которого давал понять, что он «не местный». За ним тянулась длинная полоса пропаханной им же земли вперемежку с тем, что осталось от арбузов, принявших на себя весь тормозной путь. Если посадка (вернее, падение) летательного аппарата и была не мягкой, то уж точно сладкой, потому что весь он был щедро заляпан арбузным соком. Можно сказать, сразу вкусил земного гостеприимства.
    Вокруг неопознанного отлетавшегося объекта бродил небритый мужик в полицейской форме и мрачно почёсывал затылок. Тут же крутился Лёшка, деловито щёлкая объект фотоаппаратом с разных ракурсов. Увидев Петра и Михаила, оба направились к ним.
    Мужик в форме отрапортовался участковым Николаем Григорьевичем и быстро, но внимательно оглядел гостей с ног до головы, ненадолго задержавшись на их честных лицах без особых примет. Потом повернулся к Лёшке и спросил:
– Это те специалисты, про которых ты мне говорил?
– Да, они самые.
   Последовал обмен рукопожатиями.
 – Ну что, господа учёные, осматривайте, пока люди посерьёзнее не приехали, – вроде как любезно предложил участковый. – Только не трогайте ничего! Объект находится на моей территории, так что я за него головой отвечаю.
    Пётр и Михаил послушно покивали головами и поспешили приступить к делу.
    Перед ними, уткнувшись в землю, лежал (или стоял?) серебристый диск диаметром около четырёх метров. На его гладком корпусе местами виднелись глубокие вмятины, на одном боку была содрана обшивка и взглядам открывалась замысловатая техническая «начинка». Насколько серьёзны для подобного летательного аппарата эти повреждения, Пётр и Михаил, понятное дело, сказать не могли. Но этот вопрос они решили пока оставить. Главное, вот она – долгожданная тарелка, прямо перед ними, сама к ним с неба свалилась!
    Визуально изучив инопланетный корабль со всех сторон, Михаил достал из рюкзака свои хитроумные приборы и принялся хладнокровно исследовать обстановку с дозиметром. Пётр подрагивающими от волнения руками пытался сделать чёткие снимки на свой фотоаппарат.  Лёшка же засыпал их вопросами (понятное дело, не из простого любопытства, а для будущей сенсационной статьи): это точно НЛО, а не наш военный самолёт? почему он упал? в нём кто-то есть или пришелец успел катапультироваться? Лёшкины вопросы Петра и Михаила только отвлекали и раздражали, а ответить пока было нечего. Их самих сейчас мучили два вопроса: где пилот и как попасть внутрь объекта. Судьба пилота вызывала у них серьёзное беспокойство: вдруг он ранен или вовсе погиб от удара? Чужак чужаком, но живое же существо! И поэтому в том, чтобы попасть внутрь объекта, им виделся не просто научный интерес, а весомая необходимость. Но вход в летательный аппарат они так и не обнаружили – на его корпусе не было ни единого намёка на люк или иллюминатор.
    Разочарованно вздохнув, искатели отправились на машине в село, чтобы побеседовать с очевидцем необычной аварии. Сторожа, сухощавого крепкого старика, они застали дома допивающим поллитровку самогона. «Я стресс снимал», – пояснил он вошедшим к нему Петру и Михаилу. На ногах после выпитого он держался ещё удивительно твёрдо и на вопросы о том, что произошло в поле, отвечал внятно и охотно, тем более что после визита Лёшки, взявшего у него интервью для газеты, чувствовал себя героем дня. «Светало уже, – начал свой рассказ сторож, плеснув себе в гранёный стакан самогона. Пётр и Михаил от его угощения вежливо отказались. – Я глядь на небо – а там какая-то штука круглая блестит. И всё больше и больше делается и летит прямо на меня! – Он попытался изобразить жестами увиденное. – И гул такой прошёл, у меня аж уши заложило... Ну, я на землю упал, голову руками закрыл... Всё, думаю, Фёдор Иваныч, сейчас-то тебя этот  мессершмит и уложит. А он, слава тебе Господи, поодаль от меня хлопнулся. Ох и грохот был, ребята... А сколько арбузов попередавило!.. Вот вы мне объясните, господа учёные, что ж это за пакость такая свалилась?»
    «Господа учёные» посочувствовали потере урожая, заверили старика, что «разберутся» и поспешили обратно на поле – вдруг там произошли какие-то изменения? Они и произошли, правда, не те, каких они ждали – пилот не объявился и вход в летающую тарелку не обнаружился. Зато вокруг неё уже водили хоровод. Народ понабежал, кажется, со всех окрестных сёл. Женщины держались в стороне от неопознанного объекта, охая и ахая на все лады. Ребятня стояла с открытыми ртами и вытаращив глаза. Самые смелые мальчишки подходили к летающей тарелке поближе, тыкали в неё палкой и тут же с визгом отскакивали назад. Молодёжь снимала на смартфоны «кино», восторженно комментируя происходящее. Мужики, прищурившись, оглядывали серебристый корпус НЛО со всех сторон и, кажется, приценивались (не зря Лёшка сказал что-то про «цветмет»). Участковый пытался следить за порядком, но перед такой волной любопытства его юрисдикция была бессильна. А тут ещё приехало областное телевидение, и ему пришлось на камеру давать разъяснения ситуации. Не избежали вопросов репортёра и Пётр с Михаилом. Наконец, в разгар народных волнений приехали «люди в зелёном», и всем пришлось свернуть свою бурную деятельность. Петру и Михаилу ничего не оставалось, как отправиться домой.   
    Когда село осталось позади, Пётр достал из рюкзака вещь, которую всё-таки прихватил незаметно с места происшествия, плюнув на запрет участкового что-либо там трогать.
– Как думаешь, что это?
    Михаил, оторвав взгляд от дороги,  глянул на «трофей» и присвистнул.
– Молодец, утащил-таки! – улыбнулся он. – Где нашёл?
– На земле лежало, с той стороны тарелки, где повредилась обшивка.
– Как пить дать, какая-то деталь. – И добавил: – На консервную банку похоже.
    Пётр согласно кивнул головой и взвесил находку на ладони. Деталь НЛО – а что же это ещё могло быть? – весила граммов триста. Но какую функцию она выполняет в летательном аппарате, оставалось только предполагать.
– До понедельника пусть у тебя побудет, – сказал Михаил. – А там отнесу в лабораторию на анализ. Может, выясню, из чего и для чего эта штуковина сделана.
    Пётр немного помолчал.
– Интересно, где же сам пилот? – задумчиво проговорил он. Ему почему-то казалось, что пришелец прилетел один.
– Да лежит наверняка целёхонький в своей тарелке. Ну, может, головой при падении ударился и теперь в себя приходит. Или просто людей побоялся, вот и не вылез поздороваться.
    Голос Михаила звучал обманчиво бодро. На самом деле он, как и его друг, был раздосадован тем, что контакт с пришельцами не состоялся и экскурсия по космическому кораблю тоже не получилась.
    Что ж, возвращаются они хотя бы не с пустыми руками.

    Пётр выключил лампу и встал из-за стола. Тщательный осмотр сегодняшней загадочной находки ничего не дал. Пётр по-прежнему не сомневался, что это некая деталь, отлетевшая от НЛО при падении, но вот о её назначении оставалось только строить догадки: в известной ему земной технике ничего похожего не было.
    Пётр положил находку на стеллаж, где ещё оставалось свободное место на одной из полок. И снова задумался о летающей тарелке и её пилоте: что с ними случилось после того, как они с Михаилом уехали?
    Занятый своими мыслями, он не заметил, как к нему бесшумно подошла Ирина.
– Всё не насмотришься на свою коллекцию, – проворчала она, снова превращаясь из хрупкой голубоглазой блондинки в царственную волоокую Пенелопу. – Только что пылинки с неё не сдуваешь. А мы с Масей тебе на что? Для фона?
– Ира, к чему эти глупые вопросы? – нахмурился Пётр.
– Ах, я, по-твоему, глупости говорю? –  сверкнула очами Пенелопа. – Он, значит, чуть ли не каждые выходные где-то пропадает, я с Масей одна сижу и я же ещё и глупая! Когда мы в последний раз всей семьёй куда-нибудь выбирались, а? Вот то-то же, ты и не вспомнишь! – торжествующе заключила она. – У тебя то работа, то дела, то походы...
–... то дача твоей мамы, – ввернул своё слово Пётр.
    Ирина сурово сдвинула брови.
– А кто зимой абрикосовое варенье трескает?!
    Пётр вздохнул.
– Ира, я тебе уже говорил, – отчеканил он голосом непреклонного Одиссея, – что поиски свои не брошу. Но это не означает, что вы с Максимкой значите для меня меньше, чем они. Просто ты должна понять...
– Ах, это я должна что-то понять... – тихо и грозно перебила его Пенелопа, и где-то далеко-далеко сдвинулись на земной тверди незримые горы, и обрушились в бушующее море, и волны его поглотили Итаку...
    Пётр понял, что сказал что-то лишнее, но было уже поздно. Ирина стремительно покинула его кабинет, схватила сына в охапку, прижала к себе и сказала с ледяным спокойствием:
– Мася, бери своего зайку и карандаши. Мы едем к бабушке.
    Пётр в ужасе застыл на пороге комнаты: вот только участия Ириной мамы в их ссоре не хватало. 
– Ир, ну перестань... – попробовал он успокоить жену. – Если хочешь, давай поговорим... 
    Но Ирина будто не слышала его. Она суетливо ходила по комнате и бросала в дорожную сумку какие-то вещи, а Пётр смотрел на неё в оцепенении и не решался спросить, зачем ей так много всего нужно.
– Всё, теперь я в поход ухожу, – со злорадством сказала Пенелопа, словно отвечая на его невысказанный вопрос. – Надолго!
    Мася хныкал, тёр кулачками глаза и не понимал, что происходит. Только чувствовал, что происходит что-то неправильное и нехорошее. Наконец Ирина застегнула набитую вещами сумку и вызвала такси.
– Не провожай нас, – заявила жена. Подхватив с пола сумку, она взяла за руку перепуганного Максимку, и вместе они вышли из квартиры. Дверь за ними громко и обиженно захлопнулась.
    Пётр остался стоять посреди комнаты, ошарашенный таким поворотом событий. Они с Ириной и раньше ссорились из-за его увлечения, но чтобы так... Сегодня произошло что-то экстраординарное. Что-то аномальное.
    Он медленно прошёл в кухню, сел за стол и обхватил голову руками. Некоторое время он сидел, невольно  вслушиваясь в тишину. Тишина в доме была непривычной и страшной.
    Потом Пётр целый час безуспешно пытался дозвониться до жены. Е; сотовый игнорировал его звонки, как и сотовый тёщи.
    И что ему теперь делать? Ехать на другой конец города вызволять жену и сына у Минотавра пенсионного возраста (пардон, у матери жены)? Нет, решил Пётр, подожду до завтра. Остынет, обдумает всё и сама вернётся. Но от этой мысли у него тут же тоскливо заныло под рёбрами: а вдруг – не вернётся?..
    Сидеть в своих мыслях, слушая тишину, стало невыносимо. Он набрал Мишкин номер и коротко сообщил о случившейся в его семье аномалии.
– А я тебя предупреждал, – назидательным тоном сказал Михаил,  преподаватель физики по профессии, холостяк по убеждениям и, как и Пётр, искатель по призванию. – Говорил, ещё когда ты только женился, что рано или поздно этим закончится.
– Что – закончится? – напрягся Пётр.
    Михаил сообразил, что сказал лишнее, и быстро свернул эту тему:
– Ладно, накрывай поляну. Скоро буду с лекарством.
    Явился он с сорокоградусным утешительным и какой-то магазинной снедью. В кухне Пётр достал из буфета рюмки, друзья сели за стол и разлили по первой. Петру стало тепло, и тоска немного отступила. Мишка закусил Ирининым борщом, похвалил его, но тут же понял, что зря: борщ-то здесь, а хозяйки нет. И, желая исправиться, быстро разлил по второй.
– Ты не переживай, – безмятежно сказал Мишка. – Она характер свой показать хочет. Ничего, вернётся.
    Пётр покачал головой.
– Нет, тут другое. Ты же знаешь, как она к нашему делу относится. Только что за чудика меня не считает...
– Эх, вот если бы мы с тобой что-то такое нашли, – мечтательно произнёс Мишка, – чтоб не только твоя Ирина, но и весь учёный мир покачнулся...
    В этот момент под ними покачнулся стол. Друзья удивлённо переглянулись. Мишкина рука, держащая ложку, так и замерла над тарелкой. Непонятная вибрация прошлась по всей кухне и затихла. Но странности на этом не закончились. Прямо сквозь оконное стекло, проигнорировав открытую форточку, влетел светящийся шар размером с хорошее яблоко. Под изумлёнными взглядами Петра и Михаила он сделал по кухне круг и завис над столом.
– Что это? – одними губами прошептал Михаил.
– Шаровая молния? – также шёпотом предположил Пётр.
– Что-то не похоже...
    Шар тем временем словно присматривался к ним и оценивал обстановку. И вдруг он вспыхнул ослепительно-белым, каким-то нездешним светом. Друзья невольно зажмурились, а когда открыли глаза, увидели, что посреди кухни возникло нечто. Или некто.      
    Перед ними стояло создание явно неземного происхождения. Оно было чуть выше среднего человеческого роста, с серой кожей, безволосое, абсолютно лишённое каких-либо признаков одежды, равно как и пола. На вытянутом треугольном лице – приплюснутый нос с двумя маленькими чёрными отверстиями и рот, похожий на прямую линию без губ. Длинные тонкие руки висели вдоль худого тела, пальцы на них нервно подрагивали. За левым плечом гостя виднелось нечто похожее на чёрный рюкзачок.
    «Да это же не просто гуманоид, – осенило Петра, – а тот самый пилот!» 
    Пришелец окинул взглядом кухню (мол, куда это я попал) и уставился чёрными выпуклыми миндалевидными глазами на Петра и Михаила. У обоих мгновенно возникло странное ощущение, будто их сканируют. Но друзья и пошевелиться не могли, сидели, примёрзнув к своим табуретам, и боялись дышать. Всю жизнь они, два искателя, мечтали о контакте с внеземными цивилизациями, но чтобы вот так неожиданно...
    Гость издал какой-то хриплый звук, потом внутри него что-то прошипело, прошуршало –  будто он что-то настраивал внутри себя – и наконец выдал на чистом русском языке:
– Я пришёл за тем, что вы у меня забрали. Вы должны мне это вернуть.
    Голос был низким, ровным, безэмоциональным, словно принадлежал не живому существу, а роботу, машине.
    Михаил немного ожил и недоумённо захлопал глазами.
–А... мы... что... – только и смог проговорить он.
    Пётр же мгновенно догадался, чего требует пришелец. И от этой догадки у него по спине пробежал холодок.
– Я сейчас, – выдавил он, медленно поднялся с табурета и выскользнул из кухни в коридор. Существо неотрывно следило за каждым его движением своими большими чёрными жутковатыми глазами. Михаил, заметив это, невольно поёжился.
    В кабинете Пётр схватил с полки злополучную находку, быстро вернулся в кухню и осторожно протянул её инопланетному гостю.
– Вы же за этим пришли? – стараясь говорить ровно, спросил он.
    Прямая линия на лице пришельца слегка изогнулась в подобии человеческой улыбки.
– Да, это то, что мне нужно, – в его по-прежнему бесцветном голосе, кажется, промелькнуло удовлетворение. 
    Взяв из рук Петра найденную пропажу, он поднёс её близко к своим глазам, точно проверяя, цела ли она. Пётр же медленно отступил назад, насколько это позволяла теснота кухни. Страх исчез, теперь в нём проснулось любопытство искателя.
– Что это? – спросил он, впрочем, не особо надеясь получить ответ.
    Пришелец, кажется, задумался.
– Это преобразователь энергии, – ответил он. – Без него двигатель моего летательного аппарата не будет работать.
    Пётр мысленно отругал себя: вот же дурак, забрал такую вещь и не подумал, к каким последствиям это может привести. Инопланетный гость тем временем снял с плеча свой рюкзачок, открыл и спрятал в него преобразователь. Было в этих знакомых жестах что-то такое обыденное, простое, совсем человеческое, что у Петра и Михаила на мгновение замерло сердце.
    Пришелец закрыл рюкзачок, накинул его на плечо и огляделся во второй раз, уже основательнее. Чёрные миндалевидные глаза пробежали по стенам и потолку, обшарили полки, шкафы, нехитрую бытовую технику и ненадолго замерли на кухонном столе. Взгляд инопланетного гостя ощупал пустые рюмки, тарелку с нарезанными огурцами, помидорами и бородинским хлебом и скользнул по початой бутылке водки. За бутылку Петру стало неловко, будто она могла как-то дискредитировать его и Мишку в глазах пришельца.
    Гость снова посмотрел на Петра и Михаила. 
– Никогда не был в человеческом жилище, – сообщил он. – У вас маленькое помещение.
– А у вас... как? – осторожно спросил Пётр.
    Пришелец помолчал, словно раздумывая, отвечать или нет. Пауза затянулась, и Пётр решил, что зря спросил, но гость вдруг произнёс:
– Думаю, я могу ответить на некоторые ваши вопросы. У меня ещё есть немного времени.
    Михаил выразительно посмотрел на друга.
– Диктофон, – тихо сказал он.
– Что? – не понял Пётр, уже занятый вопросами, которые он собирался задать гостю.
– Диктофон, – сквозь зубы повторил Михаил. – Или мы будем на столе пальцем стенографировать?
    Пётр мысленно хлопнул себя по лбу, быстро вышел из кухни и опять направился в кабинет. Взял из ящика письменного стола диктофон, на всякий случай проверил, работает ли он. Потом на секунду закрыл глаза и с силой потёр виски: неужели всё это происходит с ним на самом деле?
    Вернувшись в кухню, Пётр обнаружил некоторые изменения в диспозиции: инопланетный гость сидел на табурете за столом, держа спину прямо и напряжённо, и не отрываясь глядел на Михаила. Тот, в свою очередь, с нескрываемым интересом разглядывал его.
    Оценив обстановку, Пётр подумал, что всё-таки хорошо, что жены и сына сейчас нет дома. Неизвестно, какой была бы их реакция, окажись они в компании пришельца. Хотя не исключено, что Максимка запрыгал бы от восторга. А вот Ирина точно упала бы в обморок.
    Пётр положил диктофон на стол, придвинул к себе свободный табурет и тоже сел – между гостями, поближе к Михаилу.
– Вы не против, если я запишу наш разговор? – вежливо поинтересовался он у инопланетного гостя.   
    Пришелец слегка склонил голову набок.
– Запись разрешаю, – благосклонно ответил он и добавил уже иным тоном, который можно было расценить как строгий: – Ваш друг хотел меня сфотографировать, но я посчитал это лишним.
– Как скажете, – поспешил согласиться Пётр и выдохнул: всё, состоится контакт. И нажал на кнопку rec.
– Для начала давайте познакомимся. Меня зовут Пётр, моего друга – Михаил. А вас?..
    Пришелец снова наклонил голову набок.
– Ваши имена странно звучат для моего слуха. Моё имя...
    Далее последовала абракадабра из звуков.
    Пётр и Михаил переглянулись: прорваться через такие языковые дебри им было не под силу. А переспрашивать они, конечно, не стали.
– И откуда вы к нам прилетели?
    Снова абракадабра, из которой друзья поняли только то, что это, должно быть, где-то очень далеко.
    Пришелец, видимо, заметил их замешательство, потому что сказал:
– В человеческой базе данных нет нашей галактики и нашей планеты.
    Михаил и Пётр снова переглянулись.
– А как получается, – спросил Михаил, – что сейчас мы понимаем вашу речь, а вы – нашу?
– В этом нет ничего сложного, – ответил пришелец. – В данный момент я трансформирую окружающую среду в пределах нашего местоположения. В вашем языке нет слов, из которых я мог бы сложить более понятный для вас ответ.
    Михаил хмыкнул.
– Наверное, это можно сравнить с декодированием сообщений... – задумчиво произнёс он. –  Ну, а как ты в аварию попал? – И, понизив голос, добавил: – Сбил кто?
    Пришелец издал звук, похожий на вздох.
– Нет, я сам стал причиной... – начал он.
    Из его слов вырисовывалась следующая история.
    Когда он пролетал над волжскими просторами, двигатель его летающей тарелки неожиданно, что называется, заглох. Хотя как, неожиданно. Тарелке было уже 200 лет по земному летоисчислению, и с техосмотром она давно не дружила, но менять её на новую инопланетный хозяин не хотел.  «Я на ней совершил свои первые путешествия», – пояснил он.  Михаил, услышав это, уважительно кивнул. Пока тарелка падала, её пилота неслабо потрясло. А при столкновении с землёй он и вовсе приложился головой об пульт управления. За то время, что он приходил в себя, снаружи собралась толпа ошарашенных землян. И инопланетный гость, каким-то образом увидевший и услышавший – как именно, Пётр и Михаил не поняли – суету вокруг своей тарелки, то ли постеснялся, то ли побоялся выйти. К тому же ему было не до приветствий, поскольку он обнаружил, что тарелка сильно повреждена, преобразователь энергии исчез и взлёт невозможен. А когда прикатили серьёзные люди в форме, оцепили место падения и попытались пробиться в один из отсеков корабля, бедолага запаниковал от такого повышенного внимания к себе и едва успел вылететь наружу в своей шарообразной форме (в той самой, в какой он влетел к Петру). Как теперь вызволять и ремонтировать свою тарелку, он не знал. Но, в любом случае, сначала ему нужно было найти пропавший преобразователь.
– Теперь, когда он у меня,– закончил свою историю инопланетный гость, – я придумаю, что делать дальше.  Мы умеем просчитывать до нескольких сотен вариантов развития событий.
– М-да, засада, – сочувственно покачал головой Михаил.
    Пётр виновато глянул на пришельца:
– Ты и так в аварию попал, а тут ещё я проблем подкинул.
    Пришелец немного помолчал, обдумывая его слова.
– Я бы назвал это неблагоприятным стечением обстоятельств, – сказал он. – Но я оказывался и в более сложных ситуациях во время своих путешествий.
    Пётр и Михаил обменялись взглядами. У них одновременно возник один и тот же вопрос.
– Ты давно... путешествуешь? – спросил Пётр.
– Почти всю свою жизнь. Но до того как у меня появилась спутница, я летал больше.
– Ну, это понятное дело, – заметил Михаил и бросил ироничный взгляд на Петра. Тот в ответ незаметно показал ему кулак.
– Ты раньше был на нашей планете? – продолжил «интервью» Пётр.
– Да.
– А на других?
    Снова утвердительный ответ.
– Ты – путешественник, исследователь или..?
– Я искатель. – Пётр с Михаилом едва не ахнули, услышав от инопланетянина слово, которым называли себя. – Я ищу разные вещи и явления – то, что даёт мне возможность увидеть мир с его разных сторон.
– Обалдеть, – выдохнул Михаил. – Искатель, как и мы. Единомышленник...
– Я знаю, кто вы, – неожиданно сказал пришелец. Взгляд чёрных миндалевидных глаз стал пронзительным. Петру и Михаилу вновь показалось, что их сканируют. – Должно быть, поэтому мы и встретились.
    Пётр удивлённо подумал, что слово «искатель» имеет, оказывается, космические масштабы.
– И что ты ищешь? – спросил он. – Например, на нашей планете?
– В основном источники жизни и энергии. В прошлый прилёт я исследовал вашу растительную систему. Взял несколько образцов, хотя нам запрещено брать чужое на свою планету. Разрешено только наблюдать и делать выводы. Но я почти всегда что-нибудь приносил из своих путешествий. Разные небольшие предметы, вещи, которые легко спрятать. У меня в жилище есть тайник, где я храню свои находки, – признался гость, а Пётр сразу подумал о своём кабинете: надо же, какое совпадение. – С вашей планеты я однажды взял с собой книгу, часы, радиоприёмник и несколько камней. Для вас они – обыкновенная часть вашей материальной действительности, а для меня – очередное открытие.
    Пётр и Михаил понимающе кивнули.
– На вашей планете много таких искателей, как ты? – спросил Михаил.
    Петру показалось, что в чёрных глазах пришельца мелькнуло то, что по-человечески можно было бы назвать грустью.
– Я последний... Понимаете, нашим жителям больше не хочется совершать гиперпрыжки через пространство, в темноту и неизвестность. Не скажу, что у нас самая развитая цивилизация, но всем достаточно того, что у них есть.
– Всё как у нас, – хмыкнул Пётр.
    Продолжить беседу им не дали. На столе вдруг испуганно задребезжала посуда, и тоненько зазвенело стекло в оконной раме. Странная вибрация, уже знакомая Петру и Михаилу, прокатилась по стенам кухни и замерла где-то под потолком. Друзья по инерции посмотрели на окно, ожидая второго эффектного появления чего-нибудь инопланетного, и не сразу заметили, что пришелец почему-то сполз с табурета на пол.
– Спрячьте меня, – сдавленным голосом попросил он и нырнул под стол.
    И в тот же миг в кухню сквозь окно влетел светящийся шар, такой же, как предыдущий, и завис над столом. Через несколько секунд он с громким хлопком вспыхнул ярким белым светом, заставив Петра и Михаила зажмуриться и подумать, что сегодня явно перебор с аномальными явлениями.
    Открыв глаза, друзья увидели перед собой нового гостя. Этот пришелец был почти точной копией сидящего под столом, с той лишь разницей, что на его сером теле в том месте, где у женщин находится грудь, имелись две характерные выпуклости. Из чего следовало, что явившийся на мужскую беседу гость – дама.
    Дама обошлась без приветствий. Взгляд её чёрных блестящих глаз пронзил изумлённо застывших Петра и Михаила и скользнул под стол. Первый пришелец выбрался из своего бесполезного укрытия и предстал перед вторым, понурив серую голову. 
    Дальше Пётр и Михаил стали невольными свидетелями перепалки на инопланетном языке. Чужой невероятной смеси звуков они, разумеется, не поняли, но судя по интонации голосов, дама за что-то отчитывала незадачливого путешественника, а тот что-то говорил в своё оправдание.
    Наконец отношения были выяснены и оба замолчали. Первый пришелец повернулся к всё ещё ошарашенным Петру и Михаилу и сказал медленно и бесцветно:
– Прошу прощения за шум. Это моя спутница, о которой я вам говорил. В условленное время я не вышел на связь, и она забеспокоилась. Поэтому ей пришлось прилететь за мной на своём корабле. Мне пора. Теперь я буду знать, что на Земле тоже есть искатели. – Тонкая линия на сером лице пришельца преобразовалась в почти человеческую улыбку.   
    Пётр и Михаил хотели тоже что-нибудь сказать на прощание своему инопланетному единомышленнику, но не успели: вся кухня озарилась ослепительным белым светом, таким, что глазам стало больно. Но Пётр, прежде чем прикрыть глаза рукой, успел разглядеть два ярко светящихся шара, вылетающих сквозь окно.
    Нездешний свет погас, и от инопланетных гостей не осталось ни следа. В кухне повисла обомлевшая тишина. Искатели молча смотрели на окно, час назад ставшее дверью для иной реальности. Там, за этим окном, кажется, ничего не изменилось. Тихо покачивались на ветру тополя, соседние дома светились тёплыми жёлтыми окнами, по двору с визгами носилась неугомонная ребятня. Обычный летний вечер.
    Пётр как очнулся и вспомнил про диктофон. Медленно протянул к нему руку и выключил. Мишка, всё ещё, как и он, не до конца осознавший произошедшее, молча налил себе и ему по полной рюмке.
– За контакт, что ли? – глухо сказал он и попробовал улыбнуться.
    Водка оказалась тёплой и какой-то неуместной.
– Включи, – сказал Мишка, кивнув на диктофон. – Если там ничего нет, значит, водка была палёная.
    Пётр неуверенно включил запись с самого начала. У обоих искателей в глубине души скреблись опасения, что диктофон зафиксировал только их, человеческую речь. Но...
«– Для начала давайте познакомимся. Меня зовут Пётр, моего друга – Михаил. А вас?..
– Ваши имена странно звучат для моего слуха. Моё имя...»
– Есть! – возликовал Михаил. – Сделаешь мне копию.
    Искатели, счастливые и потрясённые, вслушивались в каждое слово гостя. Набор звуков его спутницы расшифровке и осмыслению не подлежал, но их это не расстроило: главное, им удалось записать инопланетную речь.
    К тому времени, когда диктофон смолк, искатели смотрели на него, как на священную реликвию.
– Вот это встреча... – выдохнул Михаил. – Вот это материал...
    И плеснул по новой. Выпили через силу, зато более-менее пришли в себя.
– Как думаешь, починит он свою тарелку? – спросил Пётр. Это и не вопрос был, а размышления вслух.
    Мишка, похрустев огурцом, пожал плечами.
– Да кто ж его знает... Придумает, наверное, что-нибудь. Они же, наши инопланетные соседи, вон какие развитые, и техника у них не то, что у нас. Эх, не успели мы с тобой расспросить, как там на их планете живётся.
    Пётр угрюмо кивнул головой.
– Ну, кое в чём, – продолжил Мишка, – они на нас похожи. Спутница эта вон откуда своего благоверного достала, аж с другой планеты за ним прилетела. Видать, ей вообще не по душе его полёты-перелёты, хочет, чтоб дома возле не; сидел. Понятное дело: бабы – они везде бабы.
    Пётр оставил его резкий вывод без комментариев. Аналогия напрашивалась сама собой, и ему она не понравилась, но спорить со старым другом не хотелось. Тем более что сейчас его занимало совсем другое.
– Интересно, – задумчиво сказал он, – и  мы что-то ищем, и пришелец этот... Значит, не только у нас, на Земле, есть те, кому мало уже известного, кому нужно допытываться до сути, раздвигать границы...
– Нам, искателям, везде тесно, – глубокомысленно изрёк Михаил. – Будь у нас с тобой соответствующие технические возможности, мы бы тоже одной планетой не ограничились. Зато сегодня нам с тобой вон как повезло: что искали, само пришло, вернее, прилетело – и тарелка, и пришельцы... Ты понимаешь, Петька, что это было? Это ж событие века! Рассказать кому – не поверят.
– Думаешь, можно кому-то об этом рассказывать? – с сомнением спросил Пётр.
    Вместо ответа зазвонил его мобильник, лежащий на подоконнике. Пётр схватил его, надеясь услышать жену, но нет, звонил Лёшка. Пётр ответил на звонок и включил громкую связь, чтобы не пришлось потом пересказывать разговор Михаилу. Лёшка скорбным голосом сообщил, что его сенсационную статью про НЛО главный редактор «зарезал». Потом сказал, что неопознанный упавший объект отбыл вместе с людьми в форме в неизвестном направлении («Не иначе как отправили на штрафстоянку за парковку в неположенном месте», – невесело хохотнул Лёшка). Ну а с жителями села, близ которого объект потерпел крушение, провели разъяснительную беседу: мол, никакое это не НЛО было, а наши новые военные разработки, так что помалкивайте, как партизаны.
    Когда Лёшка, выдав все эти нерадостные новости, отключился, Михаил глянул на Петра и усмехнулся:
– Ну вот тебе и ответ на твой вопрос. Да, жаль, что мы не попали на тарелку. А теперь к ней и вовсе не подберёшься.
    Пётр подумал, что к тарелке теперь вряд ли подберётся и сам её пилот. И от этой мысли ему стало как-то тревожно.
    Они ещё немного посидели, обсуждая произошедшее. «Зря ты себя винил, – говорил Мишка. – Видишь, как получилось: если бы ты не утащил с поля тот преобразователь, к нам бы инопланетный товарищ не заявился. Отремонтировал бы он свою тарелку – и улетел». Мишка вспоминал детали встречи с пришельцами едва ли не с мальчишеским восторгом, а Пётр прислушивался к своим ощущениям и не мог понять: вот же оно, событие, которого они давно ждали. Почему же тогда у него тоскливо заныло у сердца?
    Когда совсем стемнело и Мишка укатил домой на такси, Пётр вымыл посуду и включил телевизор. В вечерних новостях говорили об очередных экономических реформах, миграционном кризисе в Европе и находке крупнейшего в мире алмаза... И – ни слова о загадочном крушении НЛО. Но другого Пётр и не ожидал. Кто же будет открыто говорить о таком событии?
   
    Утром вернулась с сыном Пенелопа. Видимо, она получила наставления от Минотавра, посовещалась с подругами-весталками и вняла совету своего внутреннего оракула, потому что благосклонно простила своего Одиссея. Но наказала ему: «До конца года – никаких походов. И будем помогать маме на даче. Сейчас самый урожай пошёл».
    Одиссей вздохнул, мысленно возвёл глаза к небу в тщетной молитве неизвестно кому и, скрипнув зубами, согласился. Зазвенела невидимая сталь и, сверкнув, спряталась в ножны. Так и быть, Пенелопа, на этот раз ты выиграла сражение. Но только на этот раз. Дух воинственных амазонок, поразивший тебя, скоро развеется, как дым, что воскурился над семейным алтарём – жертва Одиссея принята богами и зачислена ему в подвиги.
    Вечером, уложив Максимку спать, они заключили перемирие. Они мирились так долго и сладко, словно были женаты не пять лет, а только что вышли из ЗАГСа.
    А ночью Пётр долго стоял на балконе и всматривался в усыпанное звёздами августовское небо. И ему казалось, что где-то там, на запредельной высоте, в глубокой-глубокой темноте, летит сквозь пространство и время на своём новом корабле последний серый искатель, и его чёрные внимательные глаза выискивают в Космосе то, что ещё никем не открыто, никем не изведано...
    И бесконечен его путь, как бесконечна сама Вселенная. И нет конца его исканиям, как нет конца и его одиночеству.