В поисках жанра

 Знакомство с Антонином Аркадьевичем Раменским (и через него - с известными пушкинистами) могло в корне изменить мою судьбу - я начал бы раньше печататься,  поскольку заметку о нем напечатала бы любая газета, затем, быть может, поступил бы на филологический факультет МГУ, о чем так же мечтал, а потом защитил бы диссертацию - и на двадцать лет сделался бы рьяным пропагандистом в печати его «открытий».
 Однако к огромному счастью для меня, это не произошло. И впервые я увидел свою  фамилию напечатанной в мае 1964 года под весьма краткой рецензией в журнале «В мире книг» на тоненькую книжечку «Чехов и Чайковский».. Эту книжечку, в голубой картонной обложке, и теперь можно увидеть в интернете.
 Такая же книжечка хранится в моей библиотеке с надписью: «Алексею Вениаминовичу Корнееву на память о доме, где встречались Чехов и Чайковский - автор».
 Это первый авторский автограф в моей жизни. Его написал научный сотрудник дома-музея Чехова Евгений Зенонович Балабанович - в том же доме в Москве на Садово-Кудринской, где он работал и где мы беседовали.

 Редакция журнала «В мире книг», в котором была напечатана короткая рецензия -  опять же первая в моей жизни - в нем большую часть номера составляли рецензии,  размещалась на втором этаже двухэтажного домика во дворе Ленинской библиотеки. Хотя за первой рецензией в этом журнале было напечатано ещё несколько, я скоро осознал, что это не мой жанр и сочинил эпиграмму на самого себя:
      
Свежим воздухом дыши
Без особенных претензий.
Не умеешь - не пиши,
А особенно рецензий.

 Я долго искал свой жанр. Писал юморески, памятуя о том, что так начинал Чехов. Кое-что удавалось напечатать. Один рассказик был прочитан по радио артистом театра на Малой Бронной Тиграном Давыдовым. А в то время я работал вместе с его братом, и благодаря этому мы познакомились. Наше знакомство продолжалось до внезапной смерти Тиграна Ефимовича в сорок четыре года.

 Давыдов ввел меня в редакцию сатиры и юмора Всесоюзного радио, где сотрудничал как артист, и я стал одним из авторов передачи «Опять двадцать пять». Свое название она получила потому, что занимала 25 минут эфирного времени, Начинаясь в пять минут восьмого, передача много лет звучала в эфире, пробуждая в будний день советских людей и принося им веселое настроение. Передача была очень популярной - ее слушали десятки тысяч во всех концах необъятной страны..
 В начале передачи после слов приветствия «Доброе утро! Здравствуйте, дорогие друзья!» звучала фраза, определяющая тему, например: «Слова, слова, слова - так говорил герой бессмертной трагедии Шекспира принц Гамлет», а затем другая -  поясняющая ее: «Сегодня мы поговорим о... словах (книгах, картинах и т. д.» - каждая из передач посвящалась определенной теме. И все материалы - юморески, стихи, анекдоты, песни также посвящены этой теме. Для написания передач (пять раз в неделю) нужны были сценарии и материалы на конкретные темы, а редакции - авторы-составители, поставляющие такие сценарии..
 В передачах участвовали известные артисты. Правда, их имена не назывались. Не называли и автора, вернее сказать составителя передачи - он также оставался неизвестным. И нередко, прослушав свою передачу, полчаса спустя в полном вагоне метро по дороге на работу мне приходилось слышать какую-нибудь шутку, остроту, только прозвучавшую в эфире и принадлежавшую мне.

 Сотрудники редакции, помимо «Опять двадцать пять» выпускали несколько радиопередач, в том числе воскресную «С добрым утром». Говоря об этом, вспоминаю курьезный случай.
Однажды вечером, едва успев уснуть (приходилось рано ложиться - на следующий день в восемь утра надо быть на работе) я был разбужен телефонным звонком редактора. Срочно потребовался сценарий для передачи. Кто-то из авторов приболел и не смог представить ожидаемый материал. Поэтому обратились ко мне. Сняв трубку (телефон стоял рядом), я услышал:
- Вас беспокоят из «Доброго утра»
- С добрым утром, с добрым утром, - не совсем проснувшись, машинально ответил я в десять часов вечера.