Сино-кавказцы

              (С опорой на разработки ведущих лингвистов)               

Давно  замечено, что  богатое  историческое  прошлое  для  кавказцев  является  предметом  особой  гордости. И  поэтому  не  удивительно, что  интерес  к  этой  теме  и  в  Дагестане   всегда  был  и  остается  высоким. Специалистами,  работающими  в  данной  области,  делается  немало, чтобы  формировать  у  нас  адекватное  представление  о  событиях   минувших  эпох.  Но  вопросы  отдаленных  этапов  исторического  развития  дагестанцев, к  сожалению,  еще  не  получили  своего  удовлетворительного  разрешения.  Особенно  эта  мысль  актуальна  для   ранней  этнической  истории  народов  Дагестана. 

А  между  тем  одним  из  направлений  способных  внести  в  эту  тематику  в  определенной  мере  ясность,  можно  считать  теорию  сино-кавказской  макро-семьи, именуемой  также  дене-кавказской, протохурритской, карийской, китайско-кавказской  или  палеоевразийской.  Необходимо  отметить, что  под  термином  макро-семья  понимается  мегаструктура  языков,  которая  включает  в  себя  ряд  образований  меньшего  порядка  - языковые  семьи.  А  каждая  такая  семья  в  свою  очередь  уже  в  своих  рамках  объединяет  один  и  более  отдельных  языков.  Концепция  предполагает  наличие  близких  или  дальних  родственных  связей  между  всеми  языками, входящими  в  такую  мегаструктуру.
 
Изначально  такая  программа, именуемая  порой  ностратикой,  была  выработана  для  объяснения  материальных  и  структурных  общностей, существующих  между  рядом  языков  пространственно  и  хронологически  отдаленных  друг  от  друга  и, вошедших  впоследствии  в  т.н.  ностратическую  макро-семью.  Затем  принципы  ее  были  использованы  для  обоснования  и  других  подобных  структур.  Автором  теории  является  датский  исследователь  Х.Педерсон, который  в  1903  и  провозгласил  ее. Но  начиная  с  1960- х  гг  эта  гипотеза  получила  свое  развитие  благодаря  усилиям  в  первую  очередь  слависта  В.М.Иллич-Свитыча, а  затем  и  других  известных  ученых.
               
Что  касается  сино-кавказской  макро-семьи,  то  ее  предложил  в  1980-х  годах   лингвист  А.С.Старостин, но  первые  исследования  в  этом  направлении  были  начаты  еще  в  начале  20  в.  языковедом  Тромбетти.  По  общепринятой   классификации  сино-кавказская  макро-семья  объединяет  в  своих  рамках   несколько  языковых  семей. Они  следующие: изолированный  язык   басксков  Испании;  дене-енисейские  языки  Сибири;  на-дене  языки, к  которым  относятся  языки   некоторых  индейцев  Северной  Америки (например, апачи, навахо). Далее  она  охватывает  две  северокавказские  языковые  семьи – западную (абхазо-адыгская  группа), с  которыми  сближается  хаттский, и  восточную  (нахско-дагестанская  группа), с  которыми  сближаются  хуррито-урартские  языки.  Помимо  их  сюда  еще  входят   изолированный  в  Пакистане  язык  бурушаски  и  около  300  сино-тибетских  языков.  Предлагается  также  включить  сюда  этрусский, иберский, шумерский, кутийский  и  целый  ряд  других  языков.
               
Согласно  данной  теории  история  распространения  сино-кавказских  языков  следующая.  В  районе  15-12  тысячелетия  до  н.э.  на  Ближнем  Востоке  из  южно-европеоидного  ствола  происходит  обособление  основных  протоязыков,  которых  было  три: сино-кавказский, ностратический  и  афразийский, причем  два  последних  были  более  близки  между  собой, чем  к  первому. А  в  9-8  тысячелетиях  до  н.э.  уже  после  начала  распада  ностратической  макро-семьи, происходит  и  разделение  сино-кавказской  общности,  дислоцированной  к  этому  времени  от  Малой  Азии  и  Балкан  до  Памира. Причиной  тому  послужила  вклинивание  в  сино=кавказский  массив  ностратов  урало-дравидо-алтайской  группы   в  районе  Средней  Азии  и  Ирана,  что  в  итоге  привело  к  дроблению  их  на  три  зоны: восточную, западную  и  северную.  Первой  от  основной  массы  сино-кавказцев  обособляться  северная  (прото-на-дене)  ветвь. Народы  ее  под  напором  новых  переселенцев  двигаются  в  Сибирь, откуда  затем  вместе  с  ностратическими  протоэскоалеутами  проникают  на  Аляску  в  5  тысячелетии  до  н.э., после  чего  их  пути  расходятся.
               
Восточная  группа  сино-кавказцев  вынуждена  была  продвигаться  на  восток  к  Тихому  океану  через  Уйгйрию, Джунгарию  в  бассейн  реки  Хуанхэ. Первоначально  они  селяться  обособленно, однако  в  6  тысячелетии  до  н.э.  намечается  раскол  на  тибетско-бирманскую, китайскую  и  кетскую  группы.  Протокеты  двигаются  вниз  по  течению  Енисея, смешиваются  с  монголоидным  палеоазиатским  населением. Прототибето-бирманская  группа  в  5-4  тысячелетиях  до  н.э  переселяется  в  Тибет  и  Гималаи.  Протокитайцы, как  уже  отмечалось,  двигаются  в  долину  Хуанхэ  к  Тихоокеанскому  побережью,  где  в  3  тысячелетии  до  н.э.  у  них  возникает  государство. Сначала  китайский  язык  в окружении  местного  австрического  населения  не  играет  никакой  роли, но  после  возникновения  письменности  ареал  китайского  языка  расширяется. Китайцы  ассимилирует  местное  австронезийское  население, а  китайский  язык  приобретает  тональный  характер.
               
Из  западных  сино-кавказцев  предки  басков  в  8  тысячелетии  до  н.э.  через  Центральную  Европу  мигрируют  в  Западную  Европу. Протобаски  и  родственные  им  племена  вместе  с  местными  палеолитическими  обитателями  обживают  районы  современной  Испании, Франции, Италии  и  Британские  острова. Оставшиеся  в  Малой  Азии  сино-кавказцы  в  6  тысячелетии  разделяются  на  хатто-ашуйскую  и  хуррито-урартские  (алародийские) группы,  которые  начинают  развиваться  автономно. Но  четкой  локализации  этих  групп  не  происходит.  Хетты-ашуйцы, жившие  изначально  на  севере  Малой  Азии,  в  3-2  тысячалетии  до  н.э.  через  Северное  Причерноморье  проникают  на  Восточные  Балканы. На  Дону  и  в  Крыму  носители  празападнокавказского  языка  смешиваются  с  индоевропейскими  народами  и  образуют  этнос  киммерийцев (лингвистически – фракийский  язык  с  адыго-абхазскими  элементами).

От  алародийского   массива  в  4-3  тысячелетиях  до  н.э.  отделяется  несколько  групп. Одна  из  них  движется  на  запад  Малой  Азии (карийцы, троянцы, лелеги), на  острова  Эгейского  моря (лемносцы, лесбийцы, крито-микенцы, протокиприоты, филистимляне), на  Балканы (пеласги), а во  2  тысячелетии  до  н.э.  и  на  аппенины (реты, тирренцы). Этруски  являлись  потомками  троянцев, изгнанных  в  1240  г.  до  н.э  греками. Другая  ветвь – предки  нахско-дагестанских  народов, смешивается  с  местным  палеолитическим  населением,  заселяет  горные  районы Северного  Кавказа.  А  алародийцы  Малого  Кавказа  и  Армянского  нагорья  делятся  на  два  родственных  народа: урартов  (язык  без  диалектного  членения)  и  хурритов  (6  диалектов).
               
Что  касается  языка  бурушаски, то  по  поводу  принадлежности  его  западным  или  восточным  сино-кавказцам  еще  идут  споры, но  считают, что  они  появились  в  Кашмире  раньше  индоарийцев  и  не  контактировали  с  дравидами. Обсуждается  также  вопрос  о  возможном  присутствии  сино-кавказцев  в  свое  время  и  в  Центральной  Индии, а  также  языковые  контакты  их  с  чадскими  языками  афрозийской  макро-семьи.
               
Для  установления  времени  расхождения  языков  пользуются  методом  глоттохронологии,  предложенный  исследователем  М.Сводешем. Он  позволяет  определить  довольно  точный  возраст  языка  на  основании  анализа  изменений  в  составе  т.н. «базовой»  лексики  языка (наиболее  общеупотребительные  слова  типа  «глаз»,  «держать», «солнце», «длинный»  и  т.д.).  Доказано, что  изменения  в  базовой  лексике  происходят  во  всех  языках  с  примерно  одинаковой  скоростью: например, из  100  наиболее  употребительных  слов  через  1000  лет  сохраняются  86.  Расчет  этих  изменений  позволяет  установить  период  существования  языка
               
Несмотря  на  то, что  сино-кавказская  теория  языков  пользуется  широкой  популярностью  среди  сторонников  глубинной  компаративистики,  все  же  она  не  является  общепринятой  среди  всех  лингвистов. Кроме  того  необходимо  отметить  сугубо  лингвистический  характер  этого  явления.  Именно  в  таком  ключе  изначально  понимали  и  понимают  сейчас  суть  его  большинство  объективных  исследователей.  Еще  Н.Трубецкой  относительно  понятия  «индоевропейцы»  писал, что  это  понятие  «является  чисто  лингвистическим, - в  такой  же  мере, как  понятия «синтаксис, «родительный  падеж»  или  «ударение». Сказанное  полностью  можно  отнести  и  к  терминам  «синокавказцы»  и  «сино-кавказская  макро-семья». 

Но  не  все  ученые  согласны  ограничить  проблему  такими  сугубо  языковедческими  рамками.  Прилагают  усилия  увязать  с  носителями  тех  или  иных  праязыков  конкретные  археологические  культуры,  и  даже  антропологические  типы  людей. Так, согласно  воззрениям  М.Т.Дьячок  и  В.В.Шаповала,  предки  носителей  современных  северокавказских  языков  относились  к   монголоидной  расе, что  автоматически  предполагает  монголоидное  происхождение  и  самих  северокавказских  народов. 

Впервые  научно  необоснованные  попытки  связать  носителей  праязыков  с  носителями  определенных  культур  были  предприняты  еще  в  30-х  гг.  прошлого  века, примкнувшими  к  нацистам,  немецкими  учеными. Но  конкретные  лингвистические  аргументации  их  тогда  были  опровергнуты   ведущими  языковедами  Европы.  Сохраняет  актуальность  замечания,  высказанные  ими  тогда  и  по  поводу  привлечения  чисто  археологических  данных  для  языковых  реконструкций.  Как  считает  один  из  крупных  российских  языковедов  Вяч. Вс. Иванов  «Современная  наука  требует  и  в  археологии  сперва  провести  реконструкцию   древнего  культурно-исторического  состояния, которое  потом  можно  сопоставить  с  реконструкцией  языковой». 

Но  требование  это,  кому  оно  адресовано,  пока  еще  не услышано.  По  большому  счету  в  вопросах  подобно  обсуждаемым  археология  и  другие  исторические  направления  играют  второстепенную  роль, ведущим  однозначно  является  языкознание. А  что  касается  антропологии, то  здесь  над  реальными  фактами  по  большей  части  пока  довлеют  необоснованные взгляды, хотя  вопрос  соотношений  конкретного  языка  и  генотипа  его  носителей  далеко  не  праздный.

Например, что  изначально  объединяло  сино-каказцев  представляющих    две  абсолютно  разные  расы  -  язык  или  антропологический  тип?  Теоретически  оба  случая  предполагают  или  заимствование  одним  из  этих  групп  людей  чужого  языка  при  сохранении  генотипа, или  изменение  своего  генотипа  при  сохранении  языка.  Если  изменение  генотипа  не  относиться  к  разряду  обычной  ассимиляции  представителей  одной  из  этих  групп  третьим  этносом, а  является  кардинальной  сменой  расовой  принадлежности, то  следует  ответить,  чем  была  вызвана  эта  смена? 

Из  этой  ситуации  само  собой  вытекает  еще  один, не  менее  актуальный, чем  первый,  вопрос - что  тогда  более  устойчив  во  времени – феномен  языка  или  генотип  его  носителей?  Судя  по  имеющимся  в  настоящее   время разработкам,  чаша  весов  склоняется  в  пользу  феномена  языка. Но  возможно  ли, чтобы   хронологически  язык  был  более  устойчив,  чем  генотип  его  носителя?
               
Неоднозначны  и  методы, которыми  пользуются  ученые  при  обосновании  своих  взглядов.  Считается, что  за  основу  доказательства  генетических  связей  языков  берутся  процедуры, разработанные  сравнительно-историческим  языкознанием,  согласно  которым  языки  признаются  родственными, если  они  обладают  двумя  обязательными  свойствами.

Первое, в  них  должно  иметься  достаточное  число  сходных  по  звучанию  и  значению  морфем, принадлежащих  к  тем  зонам  языковой  системы, которые  наиболее  устойчивы  к  заимствованию. Такими  морфемами обычно  являются  местоимения, грамматических  показателей, некоторые  названия  частей  тела, природных  объектов  и  т.д.

Второе, звуки (фонемы)  сравниваемых  языков  должны  быть  связаны  регулярными  соответствиями. Такая  регулярность  должна  прослеживаться  во  всех  элементах  сравниваемых  морфем.

Требуется  также, чтобы  регулярными  соответствиями  были  связаны  все  звуки  сравниваемых  языков  или  хотя  бы  существенные  фрагменты  их  звуковых  систем. Если  эти  условия  соблюдены, генетическое  родство  сравниваемых  языков  считается  доказанным.
 
               
В  случае  же  сино-кавказской  теории  упор  в  основном  делается  на  схожие  типологические  характеристики  (эргативно-аглютинативный  тип, противопоставляемый  другим  типам)  и  на  сложную  глагольную  морфологию, которая  образуется  по  идентичным  принципам, хотя  известно, что  типология  может  измениться  во  времени, при  этом  очень  значительно. 

Кроме  того  неясной  пока  остается  вопрос  в  каком  случае  типологическая  классификация  показывает  историческую  связь  и  родство  языков, а  где  она  показывает  ареальное (территориальные)  языковые  связи, а  где – случайные  совпадения.  И  что  еще  интересно, если  какие-то  общие  признаки  этого  класса  при  сопоставлении  одних  языков  со  вторым  считаются  доминантными,  при  сопоставлении  с  третьими  не  берутся  в  расчет. 

Это  далеко  не полный  перечень  проблем  обнаруживаемых  в  этой  области. Но, тем  не  менее,  поиск  генетических  связей  языков  через  их  реконструкцию  является  тем  единственно  возможным  путем, с  помощью  которого  удастся  пролить  свет  на  этнические  корни народов, ибо  язык  любой,  как  система  рождается  не  в  одночасье, а формируется  в  течение  тысячелетий  при  взаимодействии  сотен  факторов. Найти  тот  единственно  правильный  путь  и  проникнуть  в  эту  систему – значить  проникнуть  в  прошлые  эпохи, где  жили  и  творили  наши  далекие  предки.  В  этом  смысле  языки  дагестанских  народов  напоминают  большой  клубок  запутанных  проблем  и  вопросов,  ожидающих  часа,  когда  на  них  дадут  ответы.