Пограничные страсти

   Шел предпоследний день моего самого первого многодневного пешего похода. Это был 1977 год. В те годы студенты на ноябрьские праздники (7–8 ноября – годовщина Октябрьской революции) обычно ходили в походы, и мы не были исключением.
   Первый поход запомнился надолго. Было интересно идти глухими дорогами и просеками, оставляя за собой многие километры. Было приятно общаться со спутниками, разделяющими твое увлечение. Как живописна была природа с ее северными дремучими лесами. Осень пахла сыростью, гнилушками и опавшей листвой. Каким притягательным был костер на биваке, который одновременно и согревал и завораживал. И нельзя было отвести глаз от ночного действа: языки пламени поднимались высоко вверх, их кончики отрывались и исчезали в ночи. При полной луне тень от огня причудливыми фигурами плясала на спящих деревьях.
   Новички-туристы и опытные инструкторы, собравшись все вместе у костра, пели песни. На гитаре играли Юра и Миша. Песни дополняли романтику странствий особой теплотой. В них пелось о тех, кто всегда в пути, – о геологах, туристах, альпинистах. Тайгу, горы, сырые палатки и дальние дороги – все это мы «примеряли» на себя и гордились причастностью к загадочному миру туризма. Мы пели, грустили и смеялись вместе с их героями, и мне кажется, походная песня – это особый проводник в мир человеческих взаимоотношений, природы и путешествий…
   Итак, шел предпоследний день осеннего похода. Погода была противной: целый день моросил мелкий дождь, порывы ветра стряхивали с веток град дождевых капель. Они поливали и без того мокрые наши штормовки. Ботинки давно промокли, мы перестали обращать внимание на бесчисленные лужи и смело шагали, шлепая по раскисшим грунтовым дорогам.
   В лесу ориентироваться непросто, особенно с картами того времени. По ним можно было представить только общую картину района: реки, леса, населенные пункты – все вроде обозначено. Однако местность изображалась на карте с искажением. И приходилось один отрезок, скажем, в два сантиметра идти один час, а другой такой же – вдвое больше. Такие топографические выкрутасы привели к тому, что группа заблудилась. Я не знаю, что чувствовали в то время наши старшие товарищи, а мы, изрядно уставшие, шли как ослики за морковкой.
   Минуло несколько часов, кругом лес, а нужной дороги нет и в помине. Вдруг в стороне, как будто за соседними деревьями, раздался выстрел. «Охотник», – подумали мы и продолжили движение. Не прошло и десяти минут, как выстрел раздался снова и опять на таком же близком расстоянии от группы. А вот это уже странно. Кто бы это мог быть?
   Минут через сорок навстречу, и явно к нам, вышли двое военных в сопровождении собаки. К ним из лесной чащи присоединился охотник с ружьем на плече. Мы замерли от неожиданности. Ситуация по-военному быстро прояснилась: наша группа сбилась с маршрута и двигалась по направлению к государственной границе с Финляндией, до которой было около пяти километров. Наше продвижение заметил бдительный охотник. Он-то и стрелял в воздух дважды, подавая сигнал на погранзаставу, находившуюся в семи километрах от места нашего задержания.
   Военные повели нас в сторону, откуда мы вышли. Зачем? Оказалось, что когда мы шли по тропе, первый в группе задел проволоку, натянутую через нее. Сработало оповещение пограничникам, что идут непрошеные гости. Нам показали эту хитроумную проволочку и, вернув ее на место, проводили на заставу.
   Мы перед этим целый день топали пешком под дождем, практически ничего не ели, замерзли и устали. А тут предстояло идти еще целых семь километров, да не по дороге, а по шпалам железнодорожного пути. Когда нас привели на заставу и закрыли в камере, мы не огорчились, а обрадовались: здесь светло, тепло и, главное, сухо. Ура! Тут же была сброшена на пол мокрая верхняя одежда, и мы повалились на свои рюкзаки. Какое блаженство после мокрого леса вытянуть ноги и даже немного вздремнуть. Мы и не предполагали, что наше появление – головная боль для здешнего начальства.
   – Кто вы такие, – спросил минут через пятнадцать вошедший офицер.
   – Студенты из Москвы. Были в походе, заблудились, – ответил руководитель.
   – Паспорта есть?
   – Нет, только студенческие билеты.
   Офицер показал знаком, чтобы мы их достали. Документы перекочевали в его руки. Он бегло окинул наши блаженные лица, посмотрел на снятые мокрые вещи, ботинки, босые ноги и удалился.
   Изучение студенческих билетов заняло не мене часа, затем в дверях показался все тот же офицер. Он вернул нам документы и громко сказал:
   – В километре отсюда находится полустанок, через 20 минут от него отходит последний поезд. Он идет к станции, откуда вы можете ухать в Москву. Быстро собирайтесь и, в общем, чешите отсюда.
   Должен сказать, что не без сожаления мы снова влезли в мокрую одежду, а затем вприпрыжку пустились в указанном направлении. На поезд со смешными маленькими вагонами мы успели, и уже ночью со станции Хиитола отправились в родную столицу.

ноябрь 1977 г.