Глава 4, в которой Анфиса спрашивает у ясеня

Глава 4, в которой Анфиса спрашивает у ясеня

Ясеневая улица, на которой располагался Ведьмин Дом, выходила к небольшому пруду. Тропинка из  каменных  плит  вела к острову посреди пруда, на котором возвышалось дерево. То самое. Ясень. Очень старый и очень большой.  Островок был небольшим и  ухоженным:  клумбы, покрытые низким ковром раннего весеннего разнотравья, скамеечки, крохотные беседки, утоптанные тропинки, кострища, - все говорило о том, что лукаморцы бывают здесь часто.

Анфиса и Бармалей неспеша обошли остров, полюбовались на первые цветы, посидели на лавочке, заглянули в беседки, и подошли к ясеню. Крона дерева, казалось, упирается макушкой в небо, а ствол такой широкий, что в нем можно жилище организовать.

-Вот это махина! – кот, встав на задние лапы, когтями проверял на прочность кору ясеня. – Огромадина! Никогда не видал я таких гигантских деревьев. Баобаб, а не ясень.

Анфиса погладила шероховатую кору дерева и прислонилась к нему спиной. Задрав голову, смотрела она на переплетение ветвей и проглядывающее сквозь них небо.

- Я спросил у ясеня, где моя любимая. Ясень не ответил мне, качая головой, - напела она.

-Яаасень, яяаасееень, где моя любимая? – подхватил Бармалей, карабкаясь по стволу. – Яааааа –сеееень! Яяааааа-сеееень! Уф, ну и сложная это работа, пока забрался, уж и проголодался, - пожаловался он.

- А давай дадим имя ясеню! – вдруг пришла в голову ведьме мысль. – Большой, мощный, красивый – и без имени. Непорядок.

Фамильяр закатил глаза и фыркнул:
- Ну ты как всегда, Анфиска, добренькая такая. Всем по имечку, по пирожку, по кроватке.
-Все мышей припоминаешь? – рассмеялась Анфиса. – Но хорошо ведь получилось! Мышей назвали, угол выделили, столовую организовали, воспитали.
-Ладно, ладно, хорошо получилось, - согласился кот. - Они меня царём выбрали, баааалуют теперь, сухарями кормят, массаж делают, вычёсывают. А вот какая польза от ясеня может быть?

- Не знаю, - пожала плечами Анфиса.- А без пользы нельзя? Просто чтобы у Сени было имя.
Бармалей прошелся по ветке туда-сюда, подумал и сказал:
- Неплохо. Я- Сень. Я – Сень. Сеня  я.

Дерево вдруг задрожало, закачались ветви, зашевелились корни, вода в пруду забурлила. Кот не удержался и шлёпнулся вниз. Приземлившись на все четыре лапы, он зашипел и рванул подальше от ясеня, вопя, чтобы Анфиса тоже убегала. Анфиса же как зачарованная смотрела на то, как набухают почки на ветвях, как вылезают из них разноцветные листочки, увеличиваясь на глазах, как распускаются диковинные цветы, как толстые лианы оплетают ствол дерева, и … открываются большие глаза прямо в стволе. Разум отказывался воспринимать увиденное, а ноги отказывались держать Анфису и она шлёпнулась на землю. Нет, попыталась шлёпнуться, потому что из корня дерева под ногами ведьмы вдруг выросла скамейка, на которую она и приземлилась. В стволе дерева прорезался рот, подёргался, открылся, закрылся, улыбнулся и дерево сказало:
-Ну наконец-то!
Маленькое землетрясение прекратилось, вода успокоилась, ветви замерли, продолжая покрываться листвой и цветами всех цветов радуги. Бармалей шмыгнул Анфисе под ноги и притаился.
- Наконец-то! – провозгласило дерево, отрастив себе две руки-ветки и поднимая их к небу. – Я – Сень. А вы кто?

Анфиса и кот молча смотрели на говорящее дерево.
-Я – Сень, - повторило оно. – Здравствуйте. Ведьма и фамильяр, ну кто ж ещё мог бы меня пробудить?
-Бармалей я, - пискнул кот, высовываясь из-под скамейки. – А это моя Анфиса.
-Приятно познакомиться, - наклонив крону, пробасил Сень. – Ну, спрашивайте.
Посмотрев на Анфису, кот рискнул выбраться из укрытия и осторожно подобрался к дереву.
-А что спрашивать? – поинтересовался он.
-А что хотите, то и спрашивайте. Я же Сень, у которого спрашивают.
-Я спросил у ясеня, - напела Анфиса.
-Да, именно так. Только про любимых у меня не спрашивай, слишком много их у тебя.
-Как? Как много? Как много? – всполошился Бармалей. – Мало нас, мало!
Ясень рассмеялся, затряс ветвями, и кота осыпало цветами.
-Ведьмочка твоя добрая очень, и всех любит. А цветы заберите, высушите, пригодятся они. Ты же, Анфиса, приходи ко мне почаще, давно я не общался, да и обучить тебя многому смогу, ведьмы давно в Лукаморре не было. А теперь давайте спрашивайте. Без этого я вас не отпущу.

Кот замахал хвостом и зачастил:
-А когда мы пруд для рыбок сделаем? А кто нам его сделает? А толстобрюхики там будут? А толстохвостики? А гамак будет?

Сень прикрыл глаза, подумал и сказал:
-Зачем тебе пруд? Вот он пруд. Рыбы здесь много. Если договоришься и подружишься с Водяным, будет тебе рыба всегда, и толстобрюхики, и толстохвостики, и карасики, и карпики.
-Ура! Ура! - закричал Бармалей и запрыгал на месте. – Рыбка, рыбонька моя, ты чудеснаааая!

- Анфиса, твой черёд спрашивать, - дерево наклонило ветку и потянуло ведьмочку за рукав.
-А я не знаю, что спрашивать, - улыбнулась Анфиса. – Можешь гадалкой поработать? Что меня ждёт в ближайшие дни? Что-нибудь хорошее предскажи мне, пожалуйста.

Дерево помолчало, потрясло ветвями и ответило:
- Раз хорошее хочешь, то … ты станешь скоро мамой. В самые ближайшие дни.

Бармалей икнул и сел на попу, переглянулся с Анфисой и жалобно спросил:
-Сень, ты же пошутил?
-Какие уж тут шутки, - захихикал Я-Сень. – Всё так и будет.
……
К пруду  в тупике Ясеневой улицы неслась толпа народа. Впереди всех бежал Старец Исаакий Авраамович. Задрав рясу, он весьма споро перебирал ногами, и даже Федот, качок и атлет, не мог его обогнать. Толпа гудела и бежала к ясеню.