Машка

На самом деле у неё было другое имя – Марина, но с легкой руки одной из бойких сокурсниц, разглядевшей в ней веселый и компанейский нрав, как-то незаметно эта симпатичная девушка для многих стала Машкой. И ведь очень подходило ей это новое, немного простоватое имя…

Маринка была в меру скромной, в меру раскованной, умной, очень начитанной и вполне воспитанной девушкой. Нет, её нельзя было назвать рафинированной интеллигенткой, она могла и матюгнуться по случаю, и выпить лишнего, но даже это не мешало пониманию того, что сказанное в её адрес «Машка» - просто дружеское обращение, ничуть не уничижительное.

Трудно сказать, почему мы сошлись, что именно до сих пор заставляет нас изредка напоминать друг о друге. Раньше – длинными письмами, сейчас – короткими сообщениями в соцсетях, но, как бы то ни было, наше общение продолжается до сих пор. Возможно, сблизила нас некая провинциальность, а может быть, всё гораздо проще, ведь никто же не отменял обычные человеческие симпатии.

Мало кто в группе знал, что у Марины складывалась непростая личная жизнь – уход мужа, маленький ребенок, трудности, с этим связанные, а тут ещё эта учеба, вынужденный отрыв от сына и что-то ещё, мне неведомое. И всё же Марина никогда не унывала, она ведь знала, что её всегда ждут.

Да, бойкая девчонка Машка была, под стать её характеру были и шуточки, что позволяли мы в общении друг с другом. Порой – невинные, школярские: «у тебя вся спина белая», порой обидные, хотя и ровно на пару минут, были и не всегда добрые, над которыми, тем не менее, мы смеялись вместе. Были и другие, о которых вспоминать порой неловко. Но что есть, то есть…

Например, однажды в большущем магазине прокричал Маринке нарочито громко: «Машка, иди сюда, тут трусы на тебя продают». Обернулись и на меня, и на её покрасневшее лицо, только и всего. Хохотали вместе, хотя заслуженный тычок в бок я всё-таки получил. Однако в этой нашей игре смущение у неё вызывали только невольные зрители. Но что зрители – большой город, никто друг друга не знает, да и наплевать всем…

Закончилась сессия, начинались двухмесячные летние каникулы, и я охотно вызвался помочь Маринке донести два больших чемодана до метро. Добрались до станции, спустились, ждем состав. Двери зашипели, чемоданы поставлены в вагон, и у уже у выхода, обернувшись, я отчего-то громко ляпнул: «Машка, ты там не трахайся ни с кем!» До сих пор не понимаю, как это случилось, почему, какая пружина дала толчок в моей безмозглой башке вырваться этой фразе.

Помню ошалевшие от неожиданности глаза Маринки, изумление пассажиров, стук захлопнувшихся дверей и отъезжающий вагон… И ведь с каким удовольствием я думал о том, какую месть придумает Маринка мне в ответ на эту очередную пакость!

Возвращался после каникул с опозданием. С первыми шагами по коридору общежития кто-то остановил меня и со смехом доверительно сообщил: «Ты к Машке не суйся! Убьет!» Оказалось, об этой истории все уже знают и предвкушают мою предстоящую моральную вивисекцию... Не успел я прикрыть дверь комнаты, как в неё влетела Маринка и мелкой дробью застучала своими кулачками по моей груди: «Сволочь! Как ты мог! Ты не представляешь, что я испытала, пока ехала до вокзала! Скотина! Все на меня смотрели! Я не знала, куда спрятаться! Два месяца мечтала прибить тебя при встрече…»

Я не отвечал, просто смотрел на неё и улыбался, зная, что выплеснув возмущение, она затихнет. Так и произошло, хватило её лишь на те самые пару минут. Дальше – смех, расспросы, и всё то, что сопутствует встрече двух давно не видевшихся друзей. Она меня давно простила…

…Мне до сих пор стыдно за тот глупый и бесшабашный случай. И я до сих пор не понимаю, как хватало у Марины терпения и снисходительности для того, чтобы не отвернуться, не обидеться, не найти способ избавиться от общения. Впрочем, молодость многое прощает…

Кстати, до сих пор я изредка называю Маринку совсем не обидным именем – Машка.