840 клонов Шона. Ч. 3

ЧАСТЬ 3.
Шон мысленно перебирал 840 своих клонов. Никакой на сей раз не удовлетворял его потребности. Тогда он решил почитать про клоны Миллигана. Остановился на Артуре, который оказался по своему образу очень близким к клону №20 Шона. Тут Шон вспомнил, что клон №19 близок к образу Альбера, а клон №18 – к образу Робера. Возникла идея собрать их вместе в очередном заказном сне или видении. Но этого казалось недостаточно. Так возникла идея пригласить богиню Маат. Правда, эта богиня требовательна и захочет проэкзаменовать по математике. Это трудно. Но охота пуще неволи. Придётся проштудировать. Итак, то, что будет на первом плане, конечно, простые числа. Их актуальную, пошаговую, предельную, точнее, беспредельную, но счётную бесконечность показать легко, а вот потенциальную бесконечность как заведомо определённого множества подобно множествам целых чётных или нечётных чисел определить невозможно. Второе, будут вопросы по диофантовым (в натуральных числах) уравнениям. В общем виде, как и практически все серьёзные уравнения в математике и физике, разумеется, решить их невозможно, но есть прекрасные частные случаи типа «пифагоровых троек», когда решения весьма приятны. Да и в случаях неразрешимости достаточно выйти за рамки диофантовости, расширив класс объектов, например, добавив иррациональные и комплексные – корни из целых чисел, как уравнения становятся разрешимыми, а решения вдруг находят применение в физике. Шон вспомнил, как Альберу долго пришлось бороться за права «ферматистов», отвергнутых как Парижской академией, так и другими государственными академиями и институтами, причём даже пошло поветрие ложных теорем о невозможности доказательства великой теоремы Ферма, пока Эндрю Уайлс не доказал её в 1994 г.   Альбер же утверждает наличие более простых и даже средствами элементарной математики доказательств и приводит ещё более обобщённые теоремы. Третье по значимости место занимает гипотеза Римана о равенстве реальной части нуля дзета-функции одной второй. Однако Альбер давно нашёл контрпримеры, опровергающие эту гипотезу. На четвёртом месте АВС-гипотеза, которую пытаются доказать и даже была объявлена доказанной известным японским математиком, однако Альбер нашёл и в этом случае контрпример, причём не с конечным числом противоречащих гипотезе исключений (что допускается гипотезой и потому не может служить контрпримером), а с бесконечными последовательностями исключений, что сводит гипотезу на нет. Ещё более фундаментальными оказались работы и идеи Альбера по основаниям физики и математическому моделированию. У Шона возникли вопросы к Альберу и богине Маат. «Почему тебе удаётся находить ошибки великих гениев и самому достигать истины в фундаментальных проблемах?» - доставал Шон Альбера. «Это не мне удаётся – это богиня Маат подсказывает. Я просто запрограммирован на связь с ней», - отвечал Альбер. «А как мне так запрограммироваться?» - продолжал Шон. «Обратись к Маат», - отделывался Альбер. Маат же только улыбалась и повторяла: «Это наступит тогда, когда ты сам будешь находить правильные ответы на свои вопросы». Шона такие ответы стали раздражать. Он решил во что бы то ни стало углубиться в математику, но не трёхмерным клоном, одним из своих семи шестимерных образов. Альбер написал специальный трактат, содержащий 84 проблемы теории чисел с примерами и вычислениями. Но теперь Шон в образе №2 Миллигана - Артура устроил семинар с участием богини Маат. Артура интересовало, когда образы - трёхмерные проекции, адаптированные к довольно ничтожной планете Земля, трансформируются в результате апокалипсиса. На семинаре выступили все собравшиеся. Пришли к выводу, что человеческий вид биологически исчерпал себя, что популяция человечества в скором времени начнёт сокращаться, чему будут способствовать больше всего не внешние факторы, которые, несомненно,  добавятся и «украсят» финал катастрофами, а внутренние противоречия и процессы загнивания. В принципе, человечество выполнит свою роль в эволюции, создав новые виды биороботов, инфоклонов. Был опровергнут парадокс Энрико Ферми (о непроявленности высших космических цивилизаций в случае их наличия) простыми природными аналогиями и аргументами, как более высокие по разуму не могут и не хотят вмешиваться в природу низких (бессмысленно ведь вмешиваться людям в жизнь пчёл или муравьёв). Были опровергнуты также фантастические тезисы об опасности роботов или представителей высших цивилизаций: на то они и более развитые, что относятся разумно к низшим цивилизациям; все виды и программы эволюции участвуют в порождении новых видов, а прежние виды необходимо сохранять для дальнейшей эволюции видов. Даже человечество после открытий генетики стало создавать базы данных и сохранять земные виды. Как раз роботы и облегчат жизнь людям. Они заменят людей и в труде,  и в быту, и в войнах, и в освоении космоса. Они намного лучше отнесутся к людям, нежели люди друг к другу.
Гении человечества Маркс, Энгельс, Ленин совершенно правильно предсказали невозможность гармоничного существования при капитализме, при праве собственности, при государствах. Действительно, эти социальные институты исчерпали себя. Но эти гении надеялись на изменение природы человека, его сознания путём просвещения и создания лучших материальных условий для жизни и творчества. Генетики тогда не было. В результате не учли изначальную программную природу человеческого вида. Природные эгоизм, алчность, стремление выжить и размножиться любой ценой, приобрести блага и использовать силу, хитрость, терпение, воображение, память и т. п. оказались неотъемлемыми программными регуляторами. Человечество не может совершенствоваться более предназначенного предела. Оно должно уступить место более совершенному виду, создаваемому им самим и как бы для себя. В социальном контексте, сама того полностью не осознавая, правящая элита в последней стадии капитализма во всех странах, лицемеря, обманывая, обворовывая, грабя и используя насилие над населением, несмотря даже на испытание иногда, особенно при имитации «свободных выборов», субъективно гуманных чувств к избирателям, налогоплательщикам, подписывает себе и своим потомкам главный приговор – приговор исчезновения и забвения. Воскрешение, вечная жизнь, как считали древние жрецы, Пифагор, Платон, как позже пояснял апостол Павел, возможны лишь в виде «духовного тела», т.е. образа в памяти. Мировые войны развязывают правители не потому, что они злые, а потому, что они «исполняют свой долг», своё предназначение, программу. Если плохо исполняют или не исполнят, их заменят их соратники. Относительно свободны лишь те, кто подальше от основания пирамиды, а не на вершине или в самой пирамиде. Трое кузенов-правителей трёх  империй, вероятно, субъективно не хотели ссориться и развязывать первую мировую войну, скорее, оказались вынужденными под давлением реальных обстоятельств. Глобальные программы намного сильнее персональных судеб. Чаще всего конкуренция в научно-технологических областях сначала проявляется в производстве вооружений, которые необходимо испытывать в условиях, близких к реальности. Затем капитал требует расширения масштабов, как в бытовом применении, так и в стратегическом, особенно путём превращения локальных войн в мировые. И не столько людские ресурсы решают исход войны, а сверхмощные научно-технологические, как это было в конце второй мировой войны в сентябре 1945 года. Канун третьей мировой войны ознаменован  включением в вооружённые силы беспилотных дронов и роботов различного спецназначения, новых химических, вирусных, бактериальных и интеллектуально-информационных средств. Использование турецких дронов для уничтожения повстанцев в Ливии явилось первой ласточкой, а двухлетняя пандемия коронавируса способствовала развитию микробиологического инфекционного потенциала массового назначения. Потом возник «горячий» конфликт вокруг ДНР и ЛНР, обострился палестино-израильский конфликт, продолжаются столкновения в Сирии. Так развивается прелюдия мировой войны. Население становится тыловой страховой и биологической базой. Но будущее за информоклонами, способными к автоматизации самопрограммирования. Освоение записи на нейтрино, совершенствование записи информации на фотонах и создание глобальных информационно-вычислительных сетей выводят на новый уровень. Не биосущества, а именно нейтрино и фотоны могут нести программы и знание вообще в другие вселенные или их скрытые части типа «чёрных дыр». Артур затем ответил на много вопросов и сделал конкретные предсказания для пока существующей жизни на планете Земля (но они не для публичного вещания). «Биткоины сделали и уже на них разбогатели сначала трое программистов, а затем и их последователи. Но они использовали майнинг. Дайте мне пятерых толковых программистов – я на цифровой валюте сделаю капитал, превосходящий мировой бюджет, чисто информационно, без какого-либо майнинга. Сделайте роботов, программирующих автоматизацию программирования, - будем владеть миром!» - таким оказался общий заключительный рефрен. Богиня Маат подвела итог: «Раз вы все так хорошо всё понимаете и знаете, какой смысл вам задерживаться в низкоразвитой цивилизации? Будем думать о вашей перезаписи в более многомерную проекцию абсолюта». Шон был очень доволен результатом. Он давно мечтал переместиться в свой главный семимерный образ. Вот только надо больше заниматься математикой…
Шон вдруг вспомнил, как проник творческой мыслью-озарением в мозг Шона Матиаса. Подсказки для фильма «Склонность» и для сценария «Забытый язык журавлей» дались нелегко: пришлось преодолевать некоторые индивидуальные барьеры.

«– Дай мне поговорить с Артуром, – сказала Дороти. Появился Артур и сердито посмотрел на обеих:
– Это становится утомительным. У меня множество дел, я должен о многом подумать, многое изучить. Не сочтите за обиду, но я устал от ваших домогательств.
– Ты должен разрешить нам рассказать всё Гэри, – сказала Джуди.
– Я категорически против. Уже два человека знают – не слишком ли много?
– Это необходимо, чтобы помочь тебе, – сказала Тернер.
– Я не нуждаюсь в помощи, мадам. Денни и Дэвид могут нуждаться в помощи, но это меня совершенно не касается.
– Разве ты не заинтересован в том, чтобы Билли был жив? – воскликнула Джуди, взбешённая его высокомерием.
– Да, – спокойно ответил Артур, – но не такой ценой. Они же скажут, что мы сумасшедшие. Всё выходит из-под контроля. Мы только тем и занимаемся, что сохраняем Билли жизнь с тех самых пор, как он сделал попытку прыгнуть с крыши школы.
– С какой крыши? – спросила Тернер. – Как вы сохраняете жизнь?
– Заставляем его спать.
– Разве ты не понимаешь, как это может повлиять на наше дело? – сказала Джуди. – Тюрьма или свобода – это что, всё равно? Или ты хочешь вернуться в Ливанское заведение?
Артур положил ногу на ногу, поглядывая то на Дороти, то на Джуди.
– Условие прежнее – согласие всех остальных.
Через три дня Джуди Стивенсон всё-таки получила разрешение рассказать секрет Гэри Швейкарту.
Холодным февральским утром прямо из тюрьмы она направилась в свою контору. Налила себе кофе, вошла в кабинет Гэри, стол которого был вечно завален бумагами, и села, собираясь с духом.
– Гэри, – начала она. – Брось свои чёртовы бумаги. Есть новости о Билли.
Когда она закончила рассказ о своих встречах с Дороти Тернер и Миллиганом, Гэри посмотрел на неё так, словно Джуди сама сошла с ума.
– Я видела это своими собственными глазами, – настаивала она. – Я говорила с ними.
Гэри поднялся и стал прохаживаться взад и вперёд. Его нечёсаные волосы свисали на воротник, мешковатая рубашка наполовину вылезла из-под брючного ремня.
– Оставь это, – наконец проговорил он. – Ничего не выйдет. Я и сам вижу, что с Билли что-то не так, но это не сработает.
– Пойди и убедись сам. Ты не понимаешь… Я абсолютно уверена.
– Схожу, конечно, но я этому не верю. И прокурор не поверит. И судья. Я очень ценю тебя, Джуди. Ты хороший адвокат и разбираешься в людях. Но это жулик. Я думаю, он обманул тебя.
На следующий день в 3 часа дня Гэри пошёл с ней в тюрьму, планируя пробыть там не более получаса. Он полностью отвергал эту идею. Но по мере того как он наблюдал одну личность за другой, его скептицизм сменялся любопытством. Гэри видел, как испуганный Дэвид превращается в застенчивого Денни, который помнил, как встретил Гэри в тот первый ужасный день, когда его привезли в тюрьму.
– Я не имел представления, что происходит, когда они ворвались ко мне в квартиру и арестовали меня, – сказал Денни.
– Почему ты сказал, что там была бомба?
– Я не говорил, что там бомба.
– Ты сказал полицейскому: «Она взорвётся».
– Да это Томми всегда твердит: «Не подходите к моим вещам, они могут взорваться».
– Почему он так говорит?
– Его и спросите. Он электронщик, вечно возится с какими-то проводами. Это была его коробка.
Швейкарт подергал свою бородку.
– Мастер по побегам и специалист по электронике… Можно нам поговорить с Томми?
– Не знаю. Томми разговаривает только с теми, с кем хочет.
– Ты можешь вызвать Томми? – спросила Джуди.
– Я не могу этого сделать. Это должно само произойти. Я думаю, что могу попросить его поговорить с вами.
– Попытайся, – сказал Швейкарт, сдерживая улыбку. – Сделай, что можешь.
Казалось, тело Миллигана спряталось в собственной оболочке. Лицо его побледнело, глаза сделались стеклянными, словно обратились внутрь. Губы задвигались, как будто он разговаривал сам с собой. В маленькой комнате нарастало напряжение. Ухмылка сошла с лица Швейкарта, он затаил дыхание. Зрачки Миллигана забегали из стороны в сторону. Он огляделся вокруг, как пробудившийся от глубокого сна, и приложил руку к правой щеке, словно хотел ощутить её цельность. Затем высокомерно откинулся в кресле и сердито уставился на двух адвокатов.
Гэри выдохнул. На него это произвело впечатление.
– Ты Томми? – спросил он.
– А кому надо это знать?
– Я – твой адвокат.
– Вы не мой адвокат.
– Я тот, кто собирается помочь Джуди Стивенсон вытащить из тюрьмы это тело, кому бы оно ни принадлежало.
– Обойдусь и без вас, мистер. Меня ни одна тюрьма не удержит, захочу уйти – уйду.
Гэри смерил его взглядом.
– Значит, это ты всё время выскакиваешь из смирительной рубашки? Значит, ты Томми?
Миллиган сидел со скучающим видом.
– Ну да, Томми.
– Денни говорил нам о ящике со всякой электроникой, который полиция нашла в квартире. Он сказал, что это твой ящик.
– У него всегда был длинный язык.
– Зачем ты сделал фальшивую бомбу?
– Какая к чёрту бомба? Если проклятые копы слишком тупы, чтобы узнать чёрный ящик, я-то тут причём?
– Что ты хочешь этим сказать?
– Что слышал! Это был чёрный ящик. Я хотел переплюнуть систему телефонной компании, вот и возился с новым телефоном для машины. Я обмотал те цилиндры красной лентой, а безмозглые копы подумали, что это бомба.
– Ты сказал Денни, что она может взорваться.
– Да бросьте вы! Я всегда говорю это малышне, чтобы держали руки подальше от моих вещей.
– Где ты изучил электронику, Томми? – спросила Джуди.
Он пожал плечами:
– Сам и изучил. По книгам. С тех пор как себя помню, всегда хотел знать, как работают разные вещи.
– А где научился убегать, уходить от опасности? – спросила Джуди.
– Артур заставил. Кто-то должен уметь выскользнуть, если кого-нибудь из нас застукают. Я научился управлять мышцами и костями своих рук. Потом заинтересовался всевозможными замками и запорами.
Швейкарт задумался на секунду.
– Пистолеты тоже твои?
Томми отрицательно покачал головой.
– Рейджен – единственный, кому разрешили иметь дело с оружием.
– Разрешили? И кто же даёт разрешение? – спросила Джуди.
– Ну, это зависит от того, где мы находимся. Послушайте, я устал выдавать вам информацию. Это работа Артура или Аллена. Спросите кого-нибудь из них, ладно? Я ухожу.
– Подожди…
Но Джуди опоздала. Его глаза стали пустыми, и он «ушёл». Появился другой. Он сложил вместе кончики пальцев, сделав из ладоней пирамидку. Когда он поднял голову, выражение его лица было совсем другим, и Джуди узнала Артура. Она представила его Гэри.
– Вы должны простить Томми, – холодно сказал Артур. – Он довольно необщительный юноша. Если бы он не разбирался так хорошо в электронике и замках, думаю, я давно избавился бы от него. Но его таланты очень полезны.
– А какие у вас таланты? – спросил Гэри.
Артур махнул рукой.
– Я только любитель. Немного разбираюсь в биологии и медицине.
– Гэри спрашивал Томми о пистолетах, – сказала Джуди. – Вы же знаете, что это нарушение условий досрочного освобождения.
Артур кивнул.
– Единственный, кому разрешено обращаться с оружием, это Рейджен. Он отвечает за гнев. Это его специальность. Но ему разрешено пользоваться оружием только в целях защиты и для выживания. Свою силу он может использовать лишь с добрыми намерениями, не нанося вреда другим. Вы знаете, он в состоянии контролировать свой адреналин.
– Он пользовался пистолетами, когда похищал и насиловал тех четырёх женщин, – сказал Гэри.
– Рейджен никогда никого не насиловал, – с ледяным спокойствием ответил Артур. – Я говорил с ним об этом. Он стал грабить, потому что его беспокоили неоплаченные счета. Рейджен признаёт, что в октябре ограбил трёх женщин, но абсолютно отрицает что-либо подобное с женщиной в августе, тем более факт изнасилования.
Гэри наклонился вперёд, пристально глядя в лицо Артура, чувствуя, как его собственный скептицизм куда-то исчезает:
– Но улики…
– К чёрту улики! Если Рейджен говорит, что не делал этого, значит, не делал. Он не будет врать. Рейджен грабитель, а не насильник.
– Вот ты говорил с Рейдженом, – вступила в разговор Джуди. – Как это происходит? Вы разговариваете друг с другом вслух или мысленно? Это речь или мысль?
Артур сжал руки.
– По-разному. Иногда разговор происходит внутри, и, по всей вероятности, никто из окружающих не знает об этом. Но когда мы одни, мы разговариваем вслух. Я полагаю, что случайный свидетель такой беседы, окажись он рядом, наверняка принял бы нас за сумасшедших.
Гэри выпрямился, вынул платок и вытер пот со лба.
– Кто этому поверит?
Артур снисходительно улыбнулся:
– Я уже сказал, что Рейджен, как и все мы, никогда не лжёт. Всю жизнь люди считали нас лжецами, поэтому для нас стало делом чести никогда не лгать. Не имеет значения, верят нам или нет.
– Но вы не всегда хотите говорить правду, – заметила Джуди.
– А сокрытие правды – это ведь тоже ложь, – добавил Гэри.
– Перестаньте, – произнёс Артур, даже не пытаясь скрыть презрение. – Как адвокат вы прекрасно знаете, что свидетель не обязан сообщать информацию, о которой его не спрашивают. Вы первый сказали бы клиенту, что он должен отвечать лишь «да» или «нет» и ничего больше, если только это не противоречит его интересам. Если вы зададите кому-нибудь из нас прямой вопрос, то получите правдивый ответ или молчание. Конечно, порой правда добывается разными путями. Английский язык по своей природе двусмысленный.
Гэри кивнул с задумчивым видом:
– Я это запомню. Однако мы отклонились от темы. О пистолетах…
– Рейджен намного лучше остальных знает, что именно произошло в случаях тех трёх преступлений. Почему бы вам не поговорить с ним?
– Не сейчас, – сказал Гэри. – Ещё не время.
– Я чувствую, что вы боитесь встретиться с ним. Гэри остро взглянул на него:
– А разве ты не этого хочешь? Не поэтому ли ты говоришь нам, какой он злой и опасный?
– Я не говорил, что он злой.
– Но впечатление создалось именно такое.
– Полагаю, вам необходимо познакомиться с Рейдженом, – сказал Артур. – Вы сняли замок с ящика Пандоры. Остаётся поднять крышку. Но он не выйдет, пока вы не захотите, чтобы он вышел.
– Он хочет поговорить с нами? – спросила Джуди.
– Вопрос в том, хотите ли вы поговорить с ним?
Гэри вдруг понял, что одна только мысль о том, что сейчас появится Рейджен, пугает его.
– Думаю, мы должны с ним поговорить, – сказала Джуди, глядя на Гэри.
– Он не причинит вам вреда, – уверил их Артур, натянуто улыбаясь. – Он знает, что вы оба здесь, чтобы помочь Билли. Мы говорили об этом, и теперь, когда это уже не секрет, мы понимаем, что должны сотрудничать с вами. Это последняя надежда, как ясно выразилась миссис Стивенсон, чтобы вытащить нас из тюрьмы.
Гэри вздохнул.
– Хорошо, Артур. Я не прочь встретиться с Рейдженом.
Артур отодвинул своё кресло в дальний угол комнаты, чтобы между ним и остальными было как можно большее расстояние. Взгляд его стал отсутствующим, словно он смотрел внутрь себя. Губы его двигались, рука вскинулась вверх и коснулась щеки. Челюсти сжались. Потом он шевельнулся, и его тело изменило положение, приняв агрессивную позу бойца, изготовившегося к прыжку.
– Зря всё это… Не надо было открывать секрет.
Они с удивлением слушали этот низкий, грубый голос с сильным славянским акцентом, звучащий самоуверенно и враждебно. Голос гудел, заполняя всю крохотную комнатку.
– Я вам вот что скажу, – сказал Рейджен, в упор глядя на них. Его лицо исказилось от напряжения, глаза сверкали, брови сдвинулись. – Даже после того как Дэвид выболтал наш секрет, я был против.
Это не было имитацией славянского акцента. Его речь и вправду изобиловала шипящими звуками, как у человека, который вырос в восточной Европе, выучил английский, но так и не избавился от акцента.
– Почему ты был против того, чтобы мы узнали правду? – спросила Джуди.
– Да кто поверит? – ответил он, сжав кулак. – Скажут, что у нас не все дома, и всё. А пользы никакой.
– Но это может помочь вам избежать тюрьмы, – сказал Гэри.
– Какое там «помочь»? – резко спросил Рейджен. – Я не дурак, мистер Швейкарт. У полиции есть доказательства, что я совершил ограбления. Я признаю три ограбления возле университета. Только три. Но остальное - ложь, никакой я не насильник. И вот ещё что: если мы попадём в тюрьму, я убью малышей, так и знайте. Там не место для маленьких. Это будет лёгкая смерть.
– Но если ты убьёшь… маленьких…, не будет ли это означать и твою смерть? – спросила Джуди.
– Не обязательно, – ответил Рейджен. – Мы же разные.
Гэри, нервничая, запустил пальцы в волосы.
– Послушай, когда на прошлой неделе Билли – или кто там ещё – разбил себе голову о стену камеры, на твой череп это не повлияло?
Рейджен потрогал лоб:
– Было дело. Но боли я не чувствовал.
– Кто чувствовал боль? – спросила Джуди.
– Только Дэвид чувствует боль. Он всё берёт на себя. Дэвид ставит себя на место другого».

Шон был уверен в присутствии в себе Артура, но в присутствии всех остальных персонажей Миллигана в форме постоянных клонов в себе не был уверен. Скорее, они казались временно наведёнными, индуцированными многомерным взаимодействием посредством ноулиджонов, о существовании которых знали только богиня Маат, Шон, Робер и Альбер. Возможно, ещё Рамануджан знал при взаимодействии со своей индуистской богиней в вопросах теории чисел.
Шон прочитал заключительные высказывания Киза Даниэла:
«Доктор Фрэнк У. Патнем, психиатр из Национального института психического здоровья, обнаружил, что отдельные личности у людей с диагнозом «множественная личность» имеют физиологические характеристики, которые отличаются от аналогичных показателей других личностей и личности-ядра. К таким параметрам относятся гальванические реакции кожи и рисунки волновой активности мозга.
В недавней беседе по телефону я обсуждал с доктором Патнемом результаты ЭЭГ, фиксирующих волновые импульсы мозга, которые он представил в мае 1982 года на совещании Американской ассоциации психиатров в Торонто. Он сделал серию контрольных замеров у десяти пациентов, которым ранее был поставлен диагноз «множественная личность». В каждом случае тестировалась личность-ядро и две или три другие личности. В качестве контрольных он взял десять пациентов такого же пола и возраста, которым было предложено придумать наличие в себе других личностей с подробными историями их жизни, с характерными особенностями и попрактиковаться в переключении на эти личности.
Тесты повторялись в произвольном порядке для каждого «ядра» и его другой личности, в пять разных дней – всего 15-20 тестов для каждого пациента. В то время как контрольные пациенты и их придуманные личности не показали значительной разницы в волновых рисунках работы мозга, разные личности пациентов с диагнозом «множественная личность» показали значительное отличие, как от их ядра, так и друг от друга.
Согласно «Сайенс ньюс» от 29 мая 1982 года, результаты доктора Патнема нашли подтверждение в исследованиях в Институте жизни в Хартфорде, штат Коннектикут, где психолог Коллин Питбладо сообщил о подобных результатах тестирования одного пациента с четырьмя личностями.
Узнав об этом новом исследовании, я вернулся к своим записям и просмотрел ЭЭГ Миллигана, сделанные за четыре года до представления результатов Патнема.
9 мая 1978 года доктор П. Р. Хаймен сообщил, что запись, сделанная в тот день, была «аномальной электроэнцефалограммой». Из-за активности тета– и дельта-волн (медленных волн, обычно не выявляемых в мозгу бодрствующего взрослого человека, но выявляемых у детей) в правой задней полусфере доктор Хаймен посчитал, что эта аномалия, вероятно, вызвана техническими неполадками. Он подчеркнул: «Однако технологи не могли доказать этого, хотя и поменяли электрод». Он предложил повторить ЭЭГ.
Доктор Джеймс Паркер, доктор медицины, написал 22 мая 1978 года, что локализованная область аномалии в первой ЭЭГ не была выявлена во второй ЭЭГ. Вторая запись выявила фоновую перемежающуюся альфа-активность. Паркер описал эту ЭЭГ как «аномальные двухсторонние тета– и дельта-волны [и] двухсторонние временные резкие волны». Резкие волны, пишет он, могли быть эпилептиформными.
Доктор Фрэнк Патнем рассказал мне, что 10—15 % ЭЭГ множественных личностей, которых он тестировал, показали аномальные мозговые волны и что эти пациенты в анамнезе были диагностированы как эпилептики. Такие же отчёты об аномальных ЭЭГ и множественной личности были сделаны в Гарварде.
Когда я показал описания двух ЭЭГ Миллигана оператору ЭЭГ, он уверил меня, что это ЭЭГ двух разных людей. Я считаю, что это согласуется с результатами исследований, проведённых в этой области, и свидетельствует о том, что ЭЭГ, сделанные в клинике Хардинга, фактически принадлежат разным личностям – вероятно, детям.
Говоря о важности новых исследований, доктор Патнем заявил: «Изучение множественных личностей всем нам даст что-то важное – в смысле контроля тела и разума. Мне представляется, что множественные личности являются одним из экспериментов природы, который может многое сказать нам о нас самих».
Прочитав  это заключение, Шон улыбнулся и вспомнил труд известного швейцарского психиатра, обосновывающего, что эпилепсия и шизофрения не являются чётко определёнными психопатологиями, а, скорее, генными мутациями в ДНК особей, производимых экспериментирующими эволюционными программами.