Сказ Акулина полностью

В одной деревне, в доме богатом жила-поживала дЕвица Акулина. Красавица необыкновенная, многие парни ее сватали да всем отказ был.

Гордой дЕвица прослыла да не очень умной, раз замуж ни за кого не шла.

Жила Акулина с папенькой хворым да маменькой слеповатой. Единственная она дочка у родителей - весь дом на ней, все хозяйство.

Папенька - Прокопий Ильич, маменька - Екатерина Ивановна не нарадуются, что дочка у них добрая, внимательная, их почитает, жизнь жить помогает.

Вот как-то Прокопий Ильич Акулину спрашивает:

– Что  ты дочка замуж ни за кого не идешь? Нельзя же одной, трудно.
– Не печалься, батюшка, не пришел ещё свататься мой суженный, его дожидаюсь.

– А как же ты узнаешь, что это он?
– Сердце подскажет.

Призадумался Прокопий Ильич, как же так: девка навыданье, а все кочевряжится, женихов перебирает. Один не тот, другой не этот. Тяжело отцу думать, что дочь без семьи живет да делать нечего.

Приснился Прокопию сон, а там дочка его маленькая, по полю идет, а над ней птица-коршун вьется, тяжелую судьбу предсказывает. Девочка отбивается, руками машет да не справиться ей с бедою неминучей.

Бежит по полю Прокопий к дочке, торопится чтобы помочь, да не может, будто стена стоит, не пускает.

Беду накликает коршун на девочку маленькую да на потомков ее.

Клюнул он девочку в темечко, упала она, лежит, не шевелится, будто мертвая.
Погрозил Прокопий птице, а та не улетает. Рядом с девочкой сидит, в небо смотрит, своих друзей призывает.

Прилетели друзья-коршуны, стали меж собой речи вести. Да не простые а волшебные. Прокопий рядом стоит, слушает, только сделать ничего не может...

Длится сон, не кончается. Прокопий словам птиц удивляется да начинает понимать, как дочке помогать.
.
Сидят коршуны, каждый свое говорит и Акулине вредит.

Один сказал: «Не нужная ты, несчастная, одной тебе век вековать, род свой закрывать».

Другой: «Нелюбовь твоя буйным цветом растет, счастья никому не несет. Не умеешь ты любить, не научишься».

Третий тоже что-то сказал, только Прокопий не услышал.

Взлетели коршуны, а девочка осталась лежать, будто каменная: ни чувств, ни желаний, ни любви.

Стоит Прокопий, горюет. Хочет к дочке подойти, ее поднять, приласкать, да словно стена мешает из одиночества да нелюбви.

Присел батюшка на камень-валун, думу думает, размышляет.
Вдруг мышка к нему бежит, что-то своё пищит.
Протянул руку Прокопий, мышка по ней на плечо взобралась и говорит:

– Не печалься, старик, все поправить да изменить можно. Коршуны не навсегда беду накликали, а только до прихода суженого.
– Спасибо, мышенька, успокоила.
– А когда суженый придет?
– Этого не знаю. Только ты сразу поймешь - расцветет дочка. Увидишь.

На том Прокопий и проснулся.
Лежит сон обдумывает да за дочку молится. Просит у отца небесного помощи в жизни да суженого доброго, ладного, дочку любящего.

Жизнь дальше идет. Прокопий счастье для дочки несет молитвами своими да заботой.

Акулина все за работой, ткацкий станок постукивает, нитки в материю складываются и жизнь дЕвицы налаживается.

Соткала она полотно знатное, доброе, сняла со станка. Вдруг в дверь постучали.
Зашел мальчонка лет шести и говорит:

– Папенька велел зайти, Прокопия Ильича повидать.
– Ну заходи малый, звать-то тебя как?
– Максимка я, сын Ивана-лапотника. Батюшка Иван лапти плетет, продает, этим и живем.
– Ну проходи, сейчас папеньку позову.

Сел Максимка на лавку, ждет.

Вышел Прокопий Ильич, посмотрел на мальца и говорит:
– Что ж батюшка твой сам не пришел?
– Боится, что выгоните. Вот меня послал. Дедушка мой Евлампий Романович приказал долго жить. Да перед смертью наказал к другу своему сходить, прощения попросить и вещицу одну передать.
– Вот оно значит как. Ну что ж Максимка, зла я на Евлампия не держу. Пусть батюшка приходит, не выгоню, сын ведь друга давнего. Приходите.

Обрадовался Максимка с лавки вскочил, поклонился да домой побежал, батюшке рассказать.

Прокопий с Акулиной сидят, каждый о своем думает.
Акулина: "Славный малый этот Максимка".
Прокопий Ильич: "Что за вещь Евлампий передать хотел, неужто ту самую?..."
.
Вечер пришел, темно стало. Акулина лучину зажгла, маменьку спать уложила, да и папенька в опочивальню отправился.

Сидит Акулина в своей светелке, косу расплетает да мечту мечтает: «Вот бы замуж выйти за парня хорошего, доброго ладного да складного. Деток народить, чтобы род продлить, и маменька с папенькой рады будут, и самой хорошо».

Только это мечта не сбудется никак. Все с того дня страшного началось да никак не закончится.

Боится Акулина в себя поверить. Не верит что кому-то нужна. И другому поверить боится. И жизни довериться тоже страшно.

Так и живет дЕвица без веры в лучшее да в страхе страшном. Беда да и только.
Ох жизнь странная, не ладная. Подружки все замужем да с детками.
Акулина одна без суженного. Надеется что все изменится, не зря сон добрый несколько раз уж приснился. Надеется дЕвица, ждет радости...
И Максимка точь в точь сынок из сна... Вот бы папеньку его увидеть. Вдруг он и есть суженный?..
.
Лежит Прокопий, не спится, думу думает, жизнь вспоминает. Про друга верного думает, про себя...

Вспомнил он, что была у них с другом вещь одна на двоих.
Вещь добрая – ложка солдатская. Ею одну кашу с котелка в войну попеременно ели. Друзья почти братья – Прокопий да Евлампий.

Один котелок, одна ложка, так случилось в лихое время. Прокопий ранен был сильно. Евлампий не так, но тоже в госпиталь попал.

Что в атаке рядом, что в госпитале вместе. Помогали друг дружке, всю войну прошли. Домой вернулись. Время шло, жизнь после войны налаживалась. Все бы ничего, да полюбили друзья одну девушку. Сильно оба любили. Она Прокопия выбрала.

Загоревал Евлампий, другу всякого наговорил и разошлись их пути-дорожки.
Ушел он в соседнее село, там с горя женился, детушек родил. Все Катюшу вспоминал да Прокопия проклинал: желал ему смерти скорой или холодного сердца. Беда да и только.

Так вот и прошло время.

Прокопий с Катенькой жили, Акулину растили. Евлампий с женой – Ивана, да братьев его.

Все бы ничего, да не помирились друзья. Ложка фронтовая у Евлампия так осталась и Прокопий друга почти забыл. Время шло, многое забылось, а тут вдруг Максимка пришел...

Удивительно Прокопию, как же мальчонка на деда похож: и лицо, и стать, только маленький еще, а вырастет копия дед будет.
Чудеса да и только.

Утром Прокопий и говорит жене:
– Катенька плохо мне, что с другом Евлампием не помирился, теперь уж нет его... Жаль...
А Катерина и отвечает:
– Что ж теперь тужить, горевать, нужно дальше жить, детям друга помогать. Ежели совета попросят, то и подсказать.
– Права ты мать, Ивану видать тяжко живется без батюшки-то. Придет, может и задружимся... Приму заместо сына.
– Вот и хорошо.

Время идет, Акулина о суженном думает.
Максимку вспоминает, уж очень понравился мальчонка... Да не приходит больше. Жаль.

Максимка к папеньке вернулся и рассказывает:
– Сходил я к деду Прокопию, хороший он, добрый. На дедушку зла не держит. Пойди к нему, может и подскажет чего и ложку-то отдай. Может и беды наши уйдут.
– Ой, Максимка, как же я пойду? Мамка померла, как ты с братьями и сестрицей то, пока я ходить буду. Это ж три дня пути туда, да три обратно?
– А ты иди, папенька. Я большой, я справлюсь и бабушка Стеша с нами, не одни мы.
Тут и бабушка Стеша с печки говорит:
– Иди, Иван, нужное дело сделай. Иначе с бед да бедности нам не выйти.
– Ну что ж, мамаша, ежели вы справитесь, я пойду завтра.

Наутро собрался Иван, детей благословил, Максимку да малых. Сам благословение от матушки жены покойной получил, ложку солдатскую взял и пошел в ту деревню, где Прокопий живет.

Долго ли коротко ли, дорога к концу подошла, вот  и дом друга батюшки. Постучал Иван, стоит на крыльце, с ноги на ногу переминается, дверь открыть не решается.

Тут кот-мурлыкушка пришел, стал о ноги гостю тереться, мурлыкать да ласкаться, в дом проситься. Погладил его Иван, в дом пустил и сам зашел.

Встретил Ивана сам Прокопий, как узнал кто он, обнял как сына.

Сели за стол мужики, стали о жизни говорить. Ложка солдатская между ними лежит.
Тут Акулина на кухню прошла, мельком на Ивана глянула, и поняла – вот он, суженый, и сон ведь почти правда...

Вот на столе уж и угощение нехитрое, картошка да огурчики, в чарках налито. Мужики разговоры разговаривают, а женщины им не мешают.

Многое Иван Прокопию рассказал про жизнь свою нелегкую. Про родителей покойных, да жену свою в родах умершую. Про деток своих, по матушку жены, про всю свою жизнь.

До ночи мужчины о жизни гутарили. Акулина по хозяйству, да за маменькой.

Прокопий Ивана выслушал и говорит:
– Вот что Иван, ты сын друга моего верного, не раз мне жизнь спасшего. Думаю я нужно тебе к нам перебираться всем семейством. Дом у нас большой. Дело свое ты знаешь. Всем гуртом легче жить-выживать. Сейчас не отвечай. Сейчас спать пойдем. Утром дальше думать будем.

Услышала это Акулина, обрадовалась – сон сбывается. Пусть не так как думала, не со свадьбы начало, а все-таки есть.
.
Переночевал Иван-лапотник у деда Прокопия да в путь-дорогу засобирался.

Прокопий говорит:
– Погоди, Иван, скажи ждать тебя с семьей, что решил?
– Спасибо, Прокопий Ильич, я бы с радостью, только что Степанида Матвеевна скажет... Согласится ли?
– Правильно, что о матушке жены думаешь, сынок. Давай я с тобой пойду, может и уговорим.

Акулина услышала и спрашивает:
– Как же батюшка ты пойдешь? Ноженьки же у тебя хворые. Тут подумать нужно. Вот, если бы кто отвез...
Иван-лапотник и отвечает:
– Живет на краю деревни дед Кузьма, лошадь у него есть, телега – дядька он дальний Степаниде. Пойду, помочь попрошу.
– Сходи...

Пришел Иван к Кузьме Ивановичу, в пояс поклонился.
– Помоги, дедушка Кузьма, семейство перевезти, Степаниду Матвеевну да деток моих к Прокопию Ильичу.
– Ну что ж, Иван, знаю я про дружбу Евлампия с Прокопием, и про ссору их знаю. Видать не сердится Прокопий, раз к себе жить зовёт. Помогу я вам, с вами поеду. Сейчас коня запрягу, да двинемся потихоньку. Ты иди к Прокопию, собирайтесь. Я как управлюсь к дому его приеду.
– Спасибо, тебе дедушка за помощь, за участие.

Вернулся Иван к Прокопию, все рассказал. Стали мужики в путь-дорогу собираться. Акулина им котомки собрала, съестного припасла.
Тут и дедушка Кузьма пожаловал, поздоровался и познакомился.

Поехали мужики втроем за семейством Ивана. Это ногами-то три дня пути, на подводе вдвое быстрее.

Едут мужики, все по возрасту разные: три поколения разных родов. Дело одно задумали, доброе. Значит и господь им помогает.

Ночь приближается, нашли путники место для ночлега на берегу реки, коня распрягли, стреножили. Пасется конь, а мужики у костерка про жизнь разговаривают.

Рассказал Прокопий про ложку солдатскую, как она одна на двоих была, как жизни им с Евлампием берегла, как заговоренная она, не пропала за все годы.

Дед Кузьма и отвечает на то.
– Ложка та, действительно не простая. Была она в дому твоем Прокопий еще с далеких времен. Когда ее кузнец прадед твой отливал, пришла к нему дЕвица-знахарка и нашептала на ложку, чтобы берегла, того кто ей есть будет. Так ложка и была в семье, от одного к другому передавалась. Тебе Прокопий, не зря досталась. Всю войну с тобой прошла, тебя берегла да друга твоего. Ведь ели вы ею из одного котелка да по очереди, вот заговор обоим и помогал. Потому вместе везде и в радости, и в беде. А вот когда расстались и ложка у Евлампия осталась,  тогда и беды начались. Ложка-то фамильная потому в дому должна быть...

– Так вот почему мне батюшка снился, велел ложку Прокопию вернуть. Сделал я это.
– Вот и правильно. Теперь все жизни ваши по другому пойдут, все изменится. Ложка родовичам помогать будет.

Прокопий сидит, думу думает, размышляет, Евлампия прощает, счастье в жизнь зазывает.

Посидели еще немного, да старики спать улеглись. Ивану не спится, он за конем да костерком приглядывает, о счастливой жизни загадывает.
Приглянулась ему Акулина Прокопьевна...
.
Ночь прошла, солнышко встало. Проснулись мужики и поехали дальше. Семейство Ивана собирать да в новую жизнь забирать.

Едут, о жизни разговор ведут, о себе рассказывают.

Дед Кузьма про себя сказ завел:

– Был я седьмым мальчонкой в семье, братья старшие по дому-хозяйству уже помогали, а я малыш-несмышленыш. Росту, играю, да всем им "помогаю", то золу из печки выгребать стану и вся изба потом в золе да и я тоже. Старший брат придет, посмотрит, заругает да убирает. Маменька с папенькой с поля вернутся да знать не знают, как я набедокурил.

Однажды муку достал да блинов напечь хотел. Средний брат увидал - стал помогать, чтобы муку по дому не убирать. Ох и вкусные блины получились. Маменька с папенькой все нахваливали и детей своих благодарили.

К колодцу как-то пошли, воды принести. Взяли ведра все семеро, идем. А у колодца я поскользнулся да чуть в него не угодил. Поймали меня братья, удержали. Маменьке с папенькой ничего не сказали.

Старшие братья всегда мне помогали, за малыша считали, даже когда вырос да семью завел, не бросали, поддерживали. Кто деньгами-помощью, кто советом, кто делом. Хорошо было в то время. Только вот сам-то я не помогал никому, думал все мне должны.

Сейчас я один на Земле-матушке остался из братьев, и помог бы, да некому.
Учил я своих детушек друг о друге заботиться, друг дружке помогать. Да не сильно получилось, не умеют они. Взрослые они и каждый сам по себе. Что-то я не рассказал, что-то упустил.

– Не печалься, дед Кузьма, так бывает. Дети твои свою жизнь проживают, это их путь, их дорога. Идут по ней как умеют, ты им только подсказать можешь, как тот указатель на развилке, а уж куда повернуть – им самим решать.

Иван вздохнул и говорит:
– Да когда детей много, не знаешь как их задружить. Все что-то делят, каждый на другого обижен. Придешь домой, а там жалобы один на другого обидное говорит, а они ведь родные. Тяжело...
– Ничего, Иван, все наладится, домой вернемся, моя Катенька поможет да Акулина тоже. Вырастим твоих детушек, что сможем порасскажем да научим. Все путем будет.

Так за разговорами доехали до деревни.
Вот и дом Ивана-лапотника, а на крыльце мальчонка сидит, горюет.
Увидел Ивана и бежит к нему:
– Папка-папка, бабушка Стеша захворала, встать не может, стонет.
И заплакал.
Погладил мальчонку по голове Иван и говорит:
– Ничего, сына, я вернулся. Справимся.
.
Зашел в дом Иван, дед Кузьма и Прокопий во дворе остались, с мальчонкой разговаривают, Максимку успокаивают.

– Не печалься, Максимка, скоро вся жизнь по другому пойдет. Мы поможем.

Утер слезы парнишка и спрашивает:
– Как это по другому? И как вы поможете?

Кузьма отвечает:
– Давай для начала познакомимся. Я дед Кузьма, а ты кто таков?
– Я, Максимка, старший сын папеньки.

– Вот и хорошо. Только смотри какая штука, я тебе вроде как и не дед, а прадед. Дедом-то тебе Прокопий будет, только я-то постарше его и твоей бабушке Степаниде дядькой прихожусь.

Удивился Максимка:
– Это что ж у меня теперь есть дед Прокопий и прадед Кузьма? Вот здорово.
– Конечно здорово, мы как старшие тебе да батюшке твоему помогать будем. Как принимаешь нас в семью?

– Принимаю, только ведь и других спросить надо.
– Пойдем спросим, кто у вас еще есть?

– Сергунька - меньшой брат, Димитрий – середний да Аленка сестрица, только она совсем малая, говорить даже не умеет.
– Вот и ладно.

– Ты Максимка пока Прокопию покажи что у вас, да как. Коня привяжи. А я пока со Степанидой да малыми поздороваюсь.

Пошел Максимка хозяйство показывать, да про жизнь рассказывать. Прокопий ходит, удивляется и немного печалится - помощь ой как нужна.

Дед Кузьма в дом зашел, в комнате его Сергунька встретил, а за него Аленка прячется. Поздоровался Кузьма с малыми, рассказал как звать его да спросил где бабушка. Сергунька рукой махнул. Кузьма и прошел дальше.
Видит, Степанида на лавке сидит и рыдает, слезы платком утирает. Рядом малый сидит, с коником играет.

Увидала Кузьму Стеша, ох и обрадовалась.
– Что ж ты дядька Кузьма давно не объявлялся? А со мной беда: упала да на ногу не встать теперь.
– Ну что ж Стеша, нога конечно беда, да не совсем. Ну-ка покажи.
Протянула Степанида ноженьку, дед Кузьма ступню в ладони взял, посмотрел, поглядел, ойкнул громко, да ноженьку-то и поправил.

Степанида рада, и остальные тоже.
.
– Вот одну беду победили, давай с другими решать. Мы Степанида за вами приехали – говорит дед Кузьма.
– Прокопий к себе жить зовет, всем семейством, – продолжает Иван.
– Да как же это? Нельзя так. Я ж им чужая. Не поеду.

В это время Максимка с Прокопием в дом зашли, да разговор слышали.
– Кто сказал "чужая"? Ты мать жены сына моего нареченного, а значит наша. Точка.
Заплакала Степанида, расстрогалась.
– Надо же, не бросаете. Спасибо.
– Вот и ладно. Вот и хорошо. Сегодня поздно уже обратно ехать да и конь устал. Завтра с утра поедем. Сейчас давайте почаевничаем да за дела примемся. Негоже дом в беспорядке оставлять, – сказал дед Кузьма и ладонью по колену хлопнул.
Так и сделали.

За полночь взрослые спать легли, с петухами встали, да собираться стали...
Конь готов к работе трудной, важной. Мужики тоже. Детушек на телегу посадили, Степаниду.

Дом закрыли, перекрестили и пошли в жизнь новую: малые со Степанидой едут, мужики рядом идут.

Вдруг Прокопий упал. Иван, подошел:
– Что ж вы батюшка, садись со Степанидой да внуками рядышком, поедете.
– Стыдно мне, вроде как мужик, а идти не могу.
– Не печалься, Прокопий, скоро все изменится, ложка твоя поможет.

Идут-едут потихоньку в новую жизнь да старую благодарят.

.
Долго ли коротко, часть пути пройдена. Остановились на ночлег, на берегу речки. Как водится костерок зажгли. Сидят кружком, греются. Чай с хлебушком кушают да сказку деда Кузьмы слушают.
Сказка не простая, а волшебная, для малых полезная. Под сказку и засыпается спокойней.

***
Жила поживала в лесу дремучем птица Счастье. Каждое утро пела песню Солнышку, благодарила да радовалась. Облетала всю землю-матушку, светлый след оставляла. Птичка маленькая, а хвостик длинный, каждое перышко разными цветами переливается, сверкает.

Прознали про то люди и решили птицу Счастье изловить. Ходят по лесу, ищут ее. Уже все наготове: и силки, и клеть.
Только не дается птица Счастье, прячется. Иногда пролетит над головой, светлый след оставит и снова ее нет.

Летает птица, свободная, счастливая. Бывает к кому-то и на плечо сядет, а с кем-то рядышком посидит. Только не все люди ее замечают, не все видят.

Поймать-то многие хотят, да нельзя. Можно только заметить, порадоваться и спасибо сказать.
***

– А у нас она есть? – Максимка спрашивает.
– Прилетает иногда. Важно заметить.

Задумался Максимка и говорит:
– Она может и не всегда с нами, а сейчас рядышком.

Сказка кончилась, малые спят. Старшие по очереди за костерком следят. Завтра снова в путь.

.
Утро пришло, солнышко встало.
Старики Кузьма с Прокопием на берегу речки сидят о жизни разговаривают, тихонечко, а вокруг немножко слышно.

Я, – говорит Прокопий, – так за малых боюсь, трудно им без мамки, кто ласке да любви научит?
– Как кто? Стеша у них есть да Катя твоя с Акулиной бабы добрые. Справятся.

Сидят старики молчат, каждый о своем думает.

Стеша к ним пришла, между них села и говорит:
– Знаешь дядька Кузьма, а я ведь тебя во сне видела, батюшка мой приснился. Сказал, Кузьма приедет, не спорь, поезжай да Прокопию помогай.

– Матвей значить опять помог. Спасибо брАтушка.

Сидят дальше молчат, а тут Сергунька к ним пришел, Димитрий да Максимка с Аленкой и Иван с ними. Сидят, на воду смотрят и думы думают...

Семья-то теперь большая, вон сколько людей прибавилось, как жизнь сладится?

Река течет, солнышко светит, птицы поют. Просыпается земля-матушка. Новый день, новая радость, новое счастье.

Первая Стеша спохватилась. Что это мы, покушать надобно да дальше ехать.
Покормились, коня запрягли да поехали. Кто на телеге едет, кто рядышком идет. Кто песни поет, кто сказку ведет. Развлекают друг дружку, чтобы дорога не такою дальнею казалась. Ближе к дому, а все ж пока далеко. День прошли да на ночёвку остановились. Костерок разожгли, поужинали.

Малые и просят:
– Расскажи дед Кузьма сказку.
Улыбнулся он и говорит:
– Ну что ж слушайте.

***
В далеком селе жили-поживали горя не знали люди добрые да неладные.
Не умели они друг с дружкой ладить. Кто в одной избе живут, еще кое-как умеют и то не всегда, а уж с соседями никак. То ругаются, то ссорятся, чуть не дерутся.

Народился как-то мальчонка у Марьи, рос подрастал, жизнь узнавал. Однажды с маменькой к колодцу пошел, сел на лавочку, букашек в траве рассматривает.
Увидел большого жука, поймал, в кулачке держит, а тот жужжит, ладошку щекочет. Поднес Ивашка кулачок к уху, жужжание слушает да вроде как слова слышит. Вроде жук говорит что-то.
– Жжжж, Ивашка, отпусти...

Разжал малый кулачок, а жук по ладошке ползает, и не улетает. Ивашка за ним наблюдает, посадил на травку да радуется. И жук свою жизнь живет, и Ивашке интересно.

Набрала маменька воды, зовет мальца. Вздохнул он, с жуком попрощался и пошел свою жизнь жить.

За чужой-то наблюдать хорошо, а свою прожить надо.

Живут люди дальше. Ивашка наблюдает, что в своем дому, что у других.
Однажды приснился ему сон, а во сне мужичок махонький, ладный такой добрый и говорит.

– Здравствуй Ивашка-новая рубашка. Я – Меняйка-жизнь-поменяйка. Прихожу к людям, уму-разуму учу. Ведь не могут люди без обмена жить. Утром встанешь, пойди к соседке, бабушке Агафье, да принеси ей краюху хлеба. Она брать не станет, а ты скажи:
– Бабушка Агафья, а я не просто так. Давай меняться: я тебе краюху-внимание, а ты мне заботу-знания. Расскажи, что сама знаешь.

Проснулся Ивашка, мамоньке сон рассказал. Она краюху отрезала, в тряпицу завернула.
– Иди, отнеси.

Пошел Ивашка, к бабушке Агафье. В избу зашел, а та сидит на сундуке и плачет.
– Что ты бабушка плачешь.
– Заболела я, никому не нужная, хлебушка и то в доме нет.
– А я тебе краюху принес, мамонька дала.
– Не возьму, вам самим мало.

Тут вспомнил мальчонка про мужичка из сна и говорит:
– А я не просто так. Давай меняться: я тебе краюху-внимание, а ты мне заботу-знания. Расскажи, что сама знаешь.

Подумала Агафья и говорит:
– А давай. Только что ж тебе рассказать?... Сказку пожалуй, слушай.

***
Было это в стародавние времена, когда земля-матушка молодой была. Солнышко светило, ветерок обдувал, лились дожди, реки текли, моря-океаны здравствовали.

Жил на земле волшебник Лад. Умел он все к ладу приводить. Где не появится, везде ладно. Какая бы беда не случилась, любую одолеет.

Жили люди в ладу друг с другом. Пока беда не случилась-приключилась.
Пришел на землю великан Беду-всем-дам. Ходит по земле, всем беду раздает.

А волшебник Лад за ним идет, беду одолевает, людям помогает.

Справиться с великаном никто не может, а Ладу помочь, очень даже.

Захотелось вдруг рассориться с кем-то вспомни про великана да скажи:
Великан Беду-всем-дам уходи, нам не вреди. Будем лад встречать, нашей жизни помогать.
***

Смотрит Кузьма, а малые уже спят.
Вот и ладно...

.
Устроились и старшие на ночь.
Лежит Прокопий в небо звездное смотрит, да думу думает. Как жизнь пойдет, как Катенька, как Акулина? Справятся ли, детушек примут? Смогут любви да ласке научить?
Катенька слеповата, а дочка ведь никого не любит.

Помнит Прокопий свой сон про дочку да коршунов, и про мышку помнит.
Вдруг сова заухала. Сергунька во сне, запричитал, заплакал: "Не ходи маменька через тот мосток, останься..."

Погладил Прокопий мальчонку по голове, обнял, тот и успокоился.
Лежит Прокопий, не спится ему, про Сергуньку думает. Что за мосток, почему маменьке туда нельзя было? Зачем остаться?

Времечко прошло задремал Прокопий и сон видит.

Идет к нему женщина ладная да статная, русая коса до пояса, глазоньки, что озера синие, рученьки белые. Красавица.
Смотрит на Прокопия и говорит:
– Спасибо, дед Прокопий, что маменьку, Ивана да детушек моих к себе взял. Помогать вам буду, за спиной стоять опорой да помощницей. Не волнуйся, все наладится.
Подошла к нему да невесомым одеялом укрыла. Спокойно стало Прокопию, ладно.

Проснулся утром дед и так спокойно, хорошо. Рассказал свой сон про женщину, а Иван и отвечает:
– Жена это моя покойная снилась. Оберегает значит.

Позавтракали наши путники и отправились дальше. Путь-дорожка бежит, семейство к дому спешит.

Вот и деревня показалась. Подъехали к дому Прокопия. Все притихли, как-то их встретят? Как жизнь пойдет? Боязно.

Прибежал тут пес малый, щенок-подросток, радуется и вокруг телеги бегает, к людям ластится.

Удивился Прокопий:
– Ты ж кто такой?

Пес смотрит на него, будто понимает. Подошел головушку опустил, поскуливает.
Потрепал Прокопий пса по голове, в глаза заглянул и говорит:
– Будешь с нами жить. Звать тебя Палканом будем. Будешь дом охранять, нас защищать, с малыми играть.
Пес хвостом виляет, все понимает.

Вышли тут Акулина с маменькой из дома, поздоровались да познакомились.
Так жизнь другая началась. Как пойдет, сложится? Посмотрим, поглядим.

.
Вот и в доме все, людно, шумно, весело. Малые пошли все изучать, везде побывать.

Катенька на лавке у стола сидит, жизнью большой семьи руководит.
– Акулина, давай на стол собирай, из печи доставай, малых созывай. Будем трапезничать.
Сели все за большим столом по старшинству. Дед Кузьма на почетном месте.
Поели, со стола прибрала Акулина. За чаем дед Кузьма разговор завел. Длинный, трудный, а нужный.

– Вы – говорит, – теперь все как одна семья. Друг дружке помогайте, никого не обижайте. Детушек поднимайте, да в люди выводите, а мне уж не долго на этом свете, уйду скоро. Хорошо хоть напоследок дело доброе сделал.

Возмутилась Степанида:
– Что ж ты Кузьма такое говоришь? Ты ж младше меня, хоть и дядька.
– Да, младше, только время мое вышло. Еще годок может протяну, а может и нет.
– Что ж ты Кузьма к лекарю не сходишь?
– Ходил. "Не помогу" – он сказал.

Акулина говорит:
– А если к Неждане сходить?
– Что ты, что ты, ведьма одна, колдунья.
– Неправда. Что в лесу живет, так это чтоб людей не пугать. Травами она лечит да заговорами добрыми, и сама она добрая и знает много. Неждана-то потому что не ждет никого, кто придет к ней, тому рада. Если знает как - помогает. Ну а нет, вреда не делает. Давай дедушка Кузьма с тобой схожу.
– Я хоть и старый, а пожить еще охота. Ладно сходим, хуже-то не будет.

Малые по дому бегают, старшие жизнь налаживают. Деда Кузьму почивать уложили да и сами кто где пристроился. Завтра будет день, новый, радостный. Будут каждому свое место в доме давать да счастьем делиться.
А покудова спать почивать, добрых снов всем увидать, чтобы новый день с добром да радостью встречать.

.
Долго ли коротко, время прошло, пробежало. В жизни все по местам встало.

Прокопий с Катенькой –  род хранят-оберегают, во всем Акулине да Ивану помогают. Ноженьки у Прокопия резвее идут, глазоньки у Катеньки лучше видят. Смотрят старики на жизнь с радостью да молятся за детушек и предков благодарят.

Стеша в мир иной отправилась, за Кузьма следом. Как и сказал, помер он. Только не тогда, а через пять лет. Потому как Неждана многое обсказала, да многим помогла.

Детушки подросли. Максимка совсем большой, годочков одиннадцать уже и остальные большенькие.

Акулина о детках заботится, словно мамочка родная. Иван на жену поглядывает да не нарадуется, что так все идет ведь она к добру род их ведет.
И лад с того дня пошел, как ложка солдатская в дом вернулась.
У Ивана с Акулиной заладилось. Расцвела она, как мышенька говорила.

Помнил Прокопий свой сон да боженьку благодарил, что птицы сильно каркали, да не в их власти навсегда беду навести. Что пришел конец той напасти. И детушки его живут в любви да ласке.
Живет семья большая да ладная, все дела у них складные.

Каждый день с любви начинается да любовью кончается. Нужны родовичи друг дружке, чтобы жизнь ладовать, да род продлевать.

Вот и Акулина первенца ждет и вся семья тоже.
Скоро придет. В мир да семью добро принесет, потому как каждый для этого рождается.

Даже если беда случается, помнить надо что есть у птиц власть беду накаркать, а у человека с нею справиться.

20.04.22