Еле промазал

В 1974 году я решил порыбачить на Оби. Приехал в Томск к брату Владиславу. К нам присоединился его коллега, заведующий кафедрой археологии и этнографии Анатолий Топчий. От поселка Парабель местный рыбак Иванов Славка отвез нас на своей лодке на протоку Калыш. Мы втроем бросали спиннингами, а он отправился с ружьем пострелять уток. К вечеру все собрались у костра. Славка поинтересовался, привезли ли мы с собой водки для угощения. Томичи разъяснили ему, что секретарь обкома КПСС Лигачев объявил по области сухой закон, и водки в продаже не было. Я об этом не знал, но на всякий случай захватил из Кемерова бутылку «Столичной» и ко всеобщему удовлетворению вынул её из рюкзака. Предвкушая приятность, все четверо поглядывали то на варившуюся в котле утку, то на прохладную бутылку.

Славка, увидев бутылку, предложил её тут же выпить. Мы возражали, предлагая подождать, пока приготовится закуска. Славка свое желание аргументировал словами: «А чё её ждать, пока выпьем, она и подойдёт».

Я полез в рюкзак, чтобы достать кружку. Но Славка уже открыл бутылку, отмерил на ней пальцем четвертинку и, отвернувшись от костра, стал глотать из горлышка. Мне этот процесс не понравился и показался подозрительно долгим.

Как только содержимое в бутылке закончилось, Славка повернулся к костру, бросил бутылку на землю и жалобно запричитал: «Простите, мужики, никак не мог оторваться. Два месяца во рту маковой росинки не было. Хоть убейте меня, хоть утопите, но не мог сдержаться. Простите, ради Бога».

Мы молча переглянулись, утку есть не стали, попили чайку и тоже разошлись по палаткам.
х   х   х
На следующий день Славка без лишних слов рано утром сел в лодку, резко и зло дернул шнур двигателя и вихрем умчался. Вернулся к обеду, молча, отвернувшись, вывалил к костру из холщевого мешка большого осетра и буркнул нам: «Вот. За вчерашнее». Взял ружье и скрылся в камышах.

Вскоре раздались два выстрела. Через некоторое время из кустов показался и Славка. И рассказал, что увидел на воде большого гуся, ударил в него дуплетом, но промазал.

— Ох и здоровый гусяра был, — закончил рассказ неудачливый охотник.

— Еле промазал, — добавил я.