На поверхности Земли

НА ПОВЕРХНОСТИ ЗЕМЛИ.

    Когда  едешь в метро забываешь о существовании другой жизни. О жизни на поверхности земли, а не в недрах её. Кажется, что ты житель огромного подземного царства, а деревья, леса, птицы и озёра - всё это ты видел на фантастических картинках или в кино. Начинаешь представлять себе грубую, изрытую трещинами и усеянную кратерами поверхность планеты. На верху нет воздуха и солнце выжигает любую жизнь...
   Железный голос метро позволил выйти и войти людям. Его совсем прижали к остеклённой двери ведущей в следующий вагон. Мысли оборвались и спутались. Он вяло обернулся и посмотрел на население соседнего вагона: Рубашки, блузки, затылки, причёски...Она выходила! Он едва, мельком, успел заметить Её тонкий профиль. Голос игриво предупредил всех, что сейчас прижмёт дверьми и люди, засуетившись, стали впихиваться внутрь вагона. Он раздвигал толпу, как бегущий по реке человек раздвигает камышовые заросли. Высокий рост и крепкое сложение позволяли ему изредка такие выходки. Она, она, не может быть никакой ошибки!
   Он выбежал на платформу и увидел как всколыхнулся край Её розового плаща перед тем, как исчезнуть наверху мраморной лестницы. Ступеньки летели под Его ногами. Он бежал словно олень по глади замёрзшей реки и за оленем оставался сломанный ледяной покров и ледяная, смертельно опасная вода.
    Вот Её головка мелькнула между чьими-то спинами, вот сейчас Город поглотит Её!
    "Простите, выслушайте меня! - Он не мог успокоиться, задыхался от бега и был, видимо, похож на сумасшедшего, потому что Она чуть не закричала, когда Он подхватил Её под руку. "Подождите, я не сумасшедший, мы с Вами очень хорошо знакомы, Вы, может быть и не вспомните сейчас, сразу, но если я Вам расскажу...Извините, я очень боялся, что Вы уйдёте...Это было до войны, в тридцать третьем году. У меня была мастерская на авеню Фош. Я был художником и выставлялся в маленькой галерее на Елесеевских полях. Вы пришли однажды на выставку моих работ и Вы не знали, что я художник, и Вы ходили по залу и я стал ходить за Вами, делая вид, что я тоже посетитель. А потом Вы остановились у моей картины "Маленькая жизнь", где было много людей нарисовано и разного там, цветов, домов...Я к Вам подошёл и Вы, вдруг, сказали, что этому художнику не хватает Женщины. Я спросил Вас, на картинах? А Вы ответили: Нет, в жизни. И я пригласил Вас к себе на бутылку дешёвого вина. Не помните? А потом мы танцевали с пустой рамой в руках и смотрели друг на друга. как на портреты. Вас звали Николь Азури. А потом я нарисовал Вас в картине "Бездомный Дом", а потом в каждой моей картине я обязательно Вас рисовал. А потом мы купили огромного бобтейла и назвали его Борсалино, не помните? А мой маленький автомобильчик, который так смешно смотрелся среди роскошных машин с покатыми крыльями...А маленькое кафе, внизу мастерской, которое называлось "Гавана Браун" , тоже не помните? А Борсалино ещё съел половину Вашего кожаного плаща и мы сделали из плаща куртку...
    Конечно , это было в прошлой жизни, но я точно знаю, что мы были вместе.Да, нет, Вы неправильно поняли: я не познакомиться хотел, я хотел Вам напомнить. Мне, просто, всё это очень часто сниться...И Вы снитесь...Я не мог ошибиться , я так хорошо знаю Ваше лицо, я так часто его рисовал. Нет, я не пристаю, извините..."
    Он замялся и замолчал. Она подняла руку и пыльное такси послушно замерло в этот августовский вечер около Неё. "Вы романтичный юноша, - бросила Она Ему улыбаясь: Вам обязательно повезёт!"
    Он стоял и ему грезился Париж и Николь, открывающая дверцу чёрного автомобиля, затормозившего у кафе "Гавана Браун", и Её последние слова: "Тебе повезёт!" Дверца пыльного такси хлопнула, выдернув Его из прошлой жизни обратно и безучастно жёлтая машина повезла его единственную любовь от неизвестно какого метро неизвестно в какую сторону.
   В машине Она открыла ежедневник, на первой странице которого было написано: "Нашедшего просьба вернуть на авеню Фош, Николь Азури".