Что написано пером, не вырубишь ничем

"Надо, чтоб кто-нибудь смог…"

КДП Козловский В.Е.

Сегодня девятый день, как с нами нет командира первой роты Владимира Ивановича Плаксунова. Когда-то, стоя в ротном строю, мы, курсанты, нередко от него слышали фразеологизмы схожие с помещённым в название. Ещё подобные примеры: “Как курсанта не корми, он всё равно в самоволку убежит…” — Использовался как преамбула для скупой информации об очередном залёте энного курсанта. “Через пень — колода” — характеристика рационального мышления стоящих в строю. “У курсанта хоть кол на голове теши, он всё равно всё сделает неправильно или не сделает вовсе!”

Возвращаясь к афоризму В.И. Плаксунова, вынесенному в название и обозначающему важность и значимость документарного оформления, считаю необходимым зафиксировать письменно, рапортовать или, говоря попросту, написать репортаж о похоронах.

Хоронили Владимира Ивановича в его родной степной местности, там, где река Медведица впадает в Дон. На старом кладбище хутора Подольховский в ряду могил родственников. Хутор сегодня совсем небольшой, а кладбище достаточно обширное. Чтоб было удобнее провести процедуру захоронения, попросту демонтировали на время секцию кладбищенской ограды. Это позволило вместить и всех желающих проститься с покойным, и военный оркестр, и почётный караул. Путь с гробом покойного от автомобиля до могилы оказался совсем коротким.

Погода в день похорон 14 апреля выдалась ветреная и прохладная, температура воздуха не превысила плюс шести градусов. Несмотря на погоду, многие знакомые и соседи-хуторяне пришли попрощаться с Владимиром Ивановичем. Приехали родственники, дети с семьями, друзья. Из Москвы приехали товарищ Владимира Ивановича, герой России, генерал Фурманов Алексей Леонидович с группой поддержки и я с супругой. Никого специально на похороны не приглашали, только личное желание быть — такова традиция. Каждый приехавший на кладбище получил пакет с набором продуктов — таков местный обычай.

Перед тем как гроб опустить в могилу, рядом с покойным выступил глава местной администрации. Он рассказал о жизненном пути Владимира Ивановича, о его широком спектре интересов, о заслугах. Следующим слово получил я. С трудом поборов приступ волнения, даже мандража, обязательно возникающий у меня в подобных ситуациях, я начал речь. От имени всех курсантов я рассказал о службе Владимира Ивановича в стенах Мурманской мореходки. С 1966 по 1989 год — 23 года воспитателем, командиром рот курсантов. По меньшей мере три выпуска судоводителей подготовил В.И. Плаксунов.

Попутно вспомнил, что однажды, будучи третьим, выдавая продукты на промысле я разговорился со вторым помощником траулера. Тот оказался из роты Плаксунова выпуска 1983 года. Из той же роты (предыдущего выпуска) Олег Рзаев прислал сообщение вдове: “Раечка, я даже не знаю что сказать. Хожу в ступоре. Я полмесяца назад был у мамы в Мурманске. Был в училище и в нашей роте. Где мы жили и где был кабинет Владимира Ивановича. Там даже намёка не осталось, что было при нас и при нём. Хотел ему позвонить и рассказать. У него не выдержало сердце. Я по сравнению с ним мальчик и то после лёгкого ковида еще месяц очухивался. Как развалина был. Держу тебя за руку и молюсь за его душу. Извини, даже с тобой пока не готов говорить.”

Отклонился я от своего выступления, продолжу. Три выпуска — это примерно триста судоводителей. А сколько из них капитанов? Даже сегодня многие управляют своими судами в различных точках мирового океана! Я продолжил о том, что по прошествии многих лет связи между нами не порвались. И, как пример, упомянул последнее стихотворное поздравление Андрея Доможирова ко Дню рождения командира. Тут произошёл незабываемый момент, когда дочь В.И. Плаксунова, прервав меня, сама вызвалась прочитать это стихотворение. Что тут же и сделала. Такое отличное взаимодействие произошло совершенно спонтанно, без нашей предварительной договорённости. Закончил я речь обычным в таких случаях пожеланием: “Пусть земля ему будет пухом!”.

После меня взял слово генерал Фурманов. С навыком, отточенным во многих выступлениях подобного рода, он рассказал об обширных талантах и увлечениях Владимира Ивановича. Особо подчеркнув любовь покойного к рыбной ловле. Потом выступил друг-односельчанин Василий Константинович Абраменков, который тоже, как и наш командир, когда-то в молодости учился в Бакинской военной мореходке. Василий Константинович трудился в ракетно-космической области, участвовал в программе пилотируемых полётов. Обеспечивал старты прославленных советских космонавтов Гагарина, Терешковой, Быковского…

Родственники в последний раз попрощались с покойным. Крышка гроба закрылась. Траурная музыка военного оркестра огласила окрестности. Работники умело опустили гроб в могилу. Метр семьдесят глубиной, из них не меньше метра придонского чернозёма, глубже — песок. Троекратный залп одиночными из АК произвёл почётный караул. Снова музыка. На сей раз Гимн России. Процедура на кладбище завершилась, когда свежесформированный могильный холмик украсили цветами и венками.

Я уже упомянул о некоторых традициях похорон. Возвращаясь к утренним событиям, расскажу, что священник был приглашён прямо в дом покойного. Обряд отпевания был совершён под навесом на участке, где жил Владимир Иванович с семьёй в поселении Зимнянцкое. Батюшка местного православного храма, реально музыкально-одарённая личность, с приятным вокалом, уверенно исполнил этот ритуал. Присутствовавшие держали свечи, многие рыдали.

Поминки были организованы в доме Владимира Ивановича. За столом оказались только родственники и самые близкие друзья. Богатый стол был накрыт стараниями в первую очередь вдовы Раисы Васильевны и Лены (жены сына Олега). Презренный напиток водка здесь не в ходу. Тоже дань местной традиции. Олег привёз с собой несчётное количество бутылок самогона собственного изготовления. Я не смог воздержаться от столь качественной выпивки в сложившихся обстоятельствах.

Генерал уверенно вёл торжество, дал возможность мне высказаться. Я хотел припомнить что-нибудь из нашей ротной жизни. Почему-то на ум пришёл случай, да многие наверняка припомнят этот эпизод, когда в июле 1984 года в Копенгагене Владимир Иванович спускался с трапа УПС “Седов”. Он был в парадной военно-морской форме: звёзды на погонах блестят, брюки-лезвия, ботинки-зеркала, пуговицы горят! В толпе датчан ропот: “Кептн, кептн, кептн…” Он затмил своим видом офицеров, командный состав “Седова”. Здесь возле трапа к нему приблизилась наиболее отчаянная дама, задала вопрос. С немалым трудом мы смогли понять, в чём заключался его смысл. Оказалось, она хотела сфотографироваться с морским офицером, обязательно с капитаном, непременно с Владимиром Ивановичем. Да без проблем! Это увидела рядом стоявшая семейка местных бюргеров — то же самое желание. Потом следующие. В результате к В.И. Плаксунову выстроилась фотографироваться целая очередь! И он выдержал это испытание…

Я рассказал этот бесхитростный сюжетец. Люди, сидевшие за столом, улыбнулись.

В это самое время в Мурманске за столом собралась “могучая кучка” наших однокашников: Вадим Масалытин, Сергей Березенко, Валера Цуканов, Володя Загоровский и Андрей Борецкий. Они по-северному крепко помянули командира. Уверен, во многих точках земного шара прошла та же самая процедура.

Вдова Владимира Ивановича Раиса Васильевна была по-настоящему тронута нашим курсантским участием. Она особенно благодарила тех, кто помог финансово. Я получил от неё где-то наивный, но дорогой и не оставляющий возможности остаться равнодушным подарок — вязаные тапочки. Также мне вручили, без всякой допустимости отказаться, две рыбины из Дона (их в день смерти выловил Дмитрий — младший сын Владимира Ивановича) и пару банок консервов сельскохозяйственного происхождения. Вероятно, Владимир Иванович сам участвовал в тех заготовках.

Заканчиваю свой рапорт стихотворным ответом командиру, который я сочинил нынешним летом на поздравление ко Дню рождения, полученное от Владимира Ивановича:

Так точно, товарищ ротный,

Вами схвачен сюжет.

Мне теперь перед всеми

Надо держать ответ.

Удача неуловимо носится в небесах.

Успех без неё растворится

Расплывчатой тенью впотьмах.

Здоровья б Господь прибавил.

Видать, исчерпал лимит.

Семейные, да и не только,

Узы крепить предстоит.

В начальственных кабинетах особенно неуклюж.

Выходит порой нелепо, как себя не натужь.

Рапорт мой будет краток,

Больше не надо слов.

Засим, остаюсь: С-132 Орлов.

Окончательную точку поставлю словами Андрея Зубрихина, в них сфокусировался смысл всего ряда траурных слов, сказанных каждым курсантом: "Владимир Иванович — порою строгий, но все-таки справедливый наставник и мудрый учитель. Настоящий офицер. Пусть покоится с миром. Он навсегда останется в наших воспоминаниях, пока мы здесь."

16 апреля 2022 года.