Когда наша мама была маленькой. 18

ТРИ ДНЯ ДО ПОБЕДЫ

Быстро, пока мать не поручила срочных дел, Райса перебежала через улицу к подружке, Фание. Девушки заканчивали в этом году школу, надо бы подумать, что надеть на экзамены, а там и какой-никакой вечер будет… Обносились за годы войны все донельзя. Подруги выходили из положения тем, что менялись нехитрыми нарядами и обувкой. Фания у матери одна, поэтому у нее кое-какие вещи есть, а Райса… Суровая мать ее не баловала, хотя девушка каждое лето трудилась в колхозе, да и одежду очень берегла.

 Подружки весь вечер радовались предстоящим событиям. Настроение весеннее: по радио сообщали только радостные вести с фронтов, стало ясно, что война закончится вот-вот. Они вспоминала смешные словечки одноклассников, по очереди изображали ленинградку, учительницу немецкого языка  Цилю Израиловну, которая ходила в огромных валенках из верблюжьей шерсти – валенки после каждого снегопада становились все больше и больше, и маленькая рыжая учительница так смешно волокла их крошечными ножками! Уже снег давно сошел, а она все в этих огромных валенках! И девчонки опять покатывались со смеху. Хлопотавшая возле печки мать Фании Ракиджа поджимала красивые губы и покрикивала на них:
 - Уймитесь, безобразницы! Нельзя так много смеяться – к слезам это!
Но кто слушает маму-маму-ворчунью в 17 лет? Расставаясь, девчонки все еще хихикали.

 А утром 6 мая почтальонка принесла в дом Райсы похоронку на брата.
Мимо маленьких окошек их дома проходили дети в школу. Сестренка просила есть. Мадина молча со стуком поставила ей на стол треснувшую деревянную чашку, все шевелила губами, слезы текли по ее лицу, а она продолжала не слышный никому разговор с собой. Райса ничего не понимала, не видела, только плакала и плакала, уткнувшись в старую пахучую подушку. Три дня она не вставала, не ела, не разговаривала ни с кем, только выпила поданный матерью травяной чай.

Брат, любимый старший брат! Не было у нее никого ближе него. Красивый, рослый, с 16 лет выполнявший обязанности бригадира так, как иному взрослому мужику не удается, он был ее первым и любимым другом. Всего на два года старше, а какие дельные советы он ей давал! Как хорошо он простился с ней на янаульской дороге, когда их, девять самых крепких и рослых парней, провожали на фронт. Военком предупредил, что отобрали ребят в бригаду десантников.

 - Сестренка, заботься о матери,- сказал он. – Вернусь – отправлю тебя учиться куда захочешь, в самое высшее заведение, только не подведи. Старайся, сестренка!
Подводы тронулись, уехали в морозную ночь эти красавцы. А родные, подруги, невесты – они остались, крича навзрыд прощальные слова. Райса упала на обветренный февральский снег, закрывшись руками в старых варежках, плакала так отчаянно, словно знала, что не увидит больше брата.
Все годы он словно стоял перед ее глазами. Брови как ласточкины крылья, улыбается, завел во двор коня, чтобы напоить из деревянного бочонка. Маленькой Сагдие наказывает:
 - Скоро мать придет, так ты не говори ей, что я коня отсюда поил, ладно, маленькая?

 А та только и ждет, чтоб выполнить братов наказ. Мать в ворота, а она уже кричит:
- Анкяй*, а абый* коня из бочки не поил!

В начале войны его отправили в далекую поездку, привез оттуда большую повозку соли для колхоза. И ему тоже выдали за труд большой цельный ком.  В самые голодные времена спасла их семью эта соль. В дороге брат выучил много русских выражений, иногда щеголял «мужицкими» словечками. Быстро думал, веско говорил. Молодые солдатки заглядывались на мужественного не по годам бригадира, но он дорожил своей Фатимой. Тоненькая девушка часто приходила к ним после отъезда Гаптрахима. То письмо от него прочитать, то просто поговорить о нем. И вот она тоже не дождалась…

Вечером 9 мая Райсу вызвал в школу директор Гавриил Максимович Яичкин. Завтра митинг, ей надо выступить от имени будущих выпускников-комсомольцев. Райса не могла отказаться. Пошла. Все вокруг виделось ей как в тумане. Площадь, полная народа, шум, звуки гармони – это казалось чем-то ненастоящим. Без удивления взглянула на партизана Гришу, который отплясывал в середине толпы в чем мать родила и кричал что-то яростно-радостно. Говорили, что Гриша когда-то действительно партизанил с красными, тогда и слегка тронулся головой, хотя был добрейшим мужиком.

 - Гриша обет себе дал: голым плясать в тот день, когда победу объявят, - объяснял в толпе кто-то недоумевающим знакомым.

 Райса поднялась на деревянную трибуну. Говорила так, что плакали все вокруг. А она – не могла.

 Прожила она целых восемьдесят два года, испытала в жизни множество радостей и горестей, но эта утрата осталась самой большой, зияющей раной в ее честном сердце.

Так закончилась война. В труде и нехватке, голоде и холоде, находя радость в песнях и дружбе, девочки стали девушками. Не разучились смеяться и помогать людям. Райса выросла.

Эта прекрасная девочка стала нашей мамой.



На снимке выпуск Бураевской средней школы 1945 года. Как видите, юношей нет. Героиня повести стоит третья слева.
________________________________________
*анкяй – мама(тат.)
*абый – старший по возрасту мужчина, брат или дядя(тат.)