Гисториков

Девятые классы привезли на картошку. Поля расцвели красными, белыми, зелёными куртками. Парни курили. Вновь подходившие здоровались за руку, и тоже закуривали. Кто-то махал рукой кому-то на расстоянии, в знак приветствия.
Гисториков стоял на углу дощатой халабуды и усмехался. К нему никто не подходил, и он не помахал никому рукой в знак приветствия. Гисториков из незаметных. Такие найдутся в каждом коллективе. Найдутся они, когда понадобится, а до этого их не замечают. Впрочем, девчонки замечали. Но общее мнение о нём было такое, что он "только разговоры разговаривает".
Вышел бригадир, запнувшись о пустое ведро у порога, и повёл ораву на поля. На "газоне" там уже разъезжал некто Николай и сбрасывал прямо в борозду вёдра и мешки. Через условно равные интервалы. Когда Николай проезжал мимо, глядя прямо перед собой и крепко держа "баранку", Гисториков отметил про себя, что у него глаза не видят, хотя руки и ноги делают... И усмехнулся.
Пары Гисторикову не досталось. Он сел на одно ведро, перевернув его вверх дном, а другое поставил перед собой и немного слева: удобнее бросать... Бригадир поставил задачу и стал смотреть на Гисторикова.
– Профессор, – насмотревшись, сказал бригадир.
"Доцент", – в ответ подумал Гисториков.
На шоссе остановился красный автомобиль "Audi". За рулём сидел одноклассник Гисторикова, Валера Попов. Все знали, что за руль Валеру пустили вот за этим поворотом, для понту дела. Сто метров финишной прямой порулить как бы. Разминая плечи и поводя руками, Валера вылез из автомобиля "Audi". Он крикнул в сторону поля, подняв руку в знак приветствия:
– Колхозному крестьянству!
– Иди работай! Чего лодырничаешь?
Гисториков усмехался... Из "Audi" вышла Маша Морозова в белой куртке. Вышел высокий парень с усами, в чёрном весь (ну прям психопомп), сел за руль, дал сигнал и отъехал с очень большой скоростью задом, чтобы развернуться, и уже вжарил по полной – пыль из-под копыт!
– У тебя пары нет?
Маша Морозова в белой куртке-дутике, с ведром в руке, подошла и села в пару Гисторикову, установив своё ведро на попа.
– Не возражаешь?
Она подмигнула и шёпотом доверительно сказала:
– Хочу установить рекорд в парном разряде...
"Машка... эй, Маш!.. Давай к нам, чего ты..."
– Установим, – пообещал Гисториков. – Вот возьми рукавицу, а то маникюр испортишь. А одну мне.
Он смотрел, как она берёт и бросает картошку. Нет, не так немного.
– Берёшь – и вот так постучи одну в другую, тогда лишняя земля осыплется. И будет чистая.
– Пускай сами свою картошку чистят, – не согласилась Маша Морозова. – Так мы до вечера проваландаемся.
"Начальники! – закричали с поля, и тут и там. – Рукавицы давай! Где рукавицы!"
Гисториков и Маша переглянулись: а у нас рукавицы е!
Запинаясь в бороздах, к ним подходил Валера Попов.
– Машка! – закричал ещё издали. – Кровавая... Мэри! Пойдём к нам! У нас весело! Чего ты с этим...
Опустив руку, рукавица на руке, в другой руке большая картошИна, Гисториков ждал конца фразы. Валера Попов разминал плечи и поводил руками. Он удивлённо поднял брови. Гисториков усмехнулся...
– То, вследствие чего говорят "он есть", для него больше не существует, – сказал непонятное Валера.
Он побрёл восвояси, опустив плечи.
– Пойду рукавицы принесу, – Гисториков поднялся и зашагал, крупно и размашисто, курсом на халабуду.
Бригадир за столом отмечал что-то в раскрытой тетрадке. Он посмотрел на вошедшего Гисторикова чужеродным взглядом и спросил:
– Как правильно: онанизм – или мастурбация?
– И так, и так правильно, – с заминкой ответил Гисториков. – А что?
– А ничего, – бригадир опять уткнулся в тетрадь. – Вот, угадай загадку: "Не в рот – а слаще сахара"?
Гисториков помялся и ничего не ответил.
– Два, – осуждающе сказал бригадир и расписался в тетрадке. – Два балла. Рукавицы Миша Терехов понёс. Мешок рукавиц понёс Миша. Хватит на всех. Рукавицами мы богаты. Рукавицами закидаем. Ступай.
На выходе Гисториков столкнулся с Мишей Тереховым. Парень крупный, здоровый. Раза в два здоровее Валерки Попова. Из расстёгнутого ворота голубеют приветливо полоски. Карман оттопыривается...
– Когда там закончится? – вот так, без предисловий, сразу, Миша взял Гисторикова за рога.
– Где?
– В Караганде, – Миша убрал руки с рогов. – Нихера никто не знает. Один Бог только знает. Правду. Да не сразу скажет. Ступай.
Гисториков вышел. Уже за дверью он услышал: "Головой надо было думать, когда начинали... У меня там сестра живёт в Харькове. Звоню ей – а она мне: всё, не звони, это вы во всём виноваты, ты мне не брат больше, нет у меня брата..."
Гисториков пошёл... Шёл и думал о разительном, прямо-таки антинаучном сходстве лиц у селян: бригадир, Николай, теперь Миша. "Как всё-таки водка сближает, роднит людей, – подумал Гисториков. – И коньяк".
Вернувшись, он обнаружил в рукавице на ведре конфетку. "Так кончился мир их едою", – по привычке перевирать цитаты, подумал Гисториков – и усмехнулся...


21 апреля 2022 г.