Группа К

        Где-то году в 1967 в Казанском химико-технологическом институте была организована новая кафедра химической кибернетики. Среди студентов второкурсников с разных факультетов был объявлен набор. После собеседования образовалась группа чуть более двадцати студентов. Туда-то и попал Василич, тогда просто Юрка, окончивший первый курс, как ему казалось, престижного инженерного факультета, оказавшегося замаскированным военным факультетом со специализацией по всяким порохам, ракетным и прочим ГСМ. Когда понял, куда по своей серости влетел, хотел откосить от армии, съехал в далекую Казань, а тут такой конфуз, стал думать, куда бы перевестись. А тут на тебе - целая кибернетика! В те незабвенные времена  мало кто знал, что это за зверь. Известный сатирик Аркадий Райкин по этому поводу шутил: - Кибернетика - это продажная девка империализма!...
        Главное, что все там держалось на ЭВМ, а это так интересно! Короче пошёл не раздумывая. Студенты в группе подобрались почти все отличники. С претензиями и в основном Казанские. Иногородних из них человек семь. Похоже представляли куда шли в отличие от Юрки, который просто как бы избавлялся от преследующей его армии.

    Вновь назначенная классная дама Марина Анатольевна, славная молодая женщина,  для более эффективного контакта и сплочения коллектива в первом семестре организовала на кафедре вечер знакомства. Было скромное застолье, а потом каждый, кто хотел мог рассказать, кто такой, откуда и зачем. Юрка не нашёл ничего лучше, чем выступить со своим баяном. В те времена он ещё вполне прилично играл, знал и классику и народную музыку. Поэтому  Моцарт пришелся весьма по душе всей публике. Похоже, это было правильное решение. На вечере обстановка сложилась достаточно непринужденная, все без проблем перезнакомились. Так что благая цель была вполне достигнута.

     Ещё вспоминается их первый групповой выезд на природу, на Волгу, в местечко Боровое Матюшино. После сдачи весенней сессии Марина Анатольевна и преподаватель математики Вячеслав Филиппович предложили эту незабываемую поездку и студенты дружно откликнулись. Ну что сказать, был жаркий день, красавица Волга, теплоходик, роща на берегу!  Парень из параллельной группы Серега играл на гитаре, пел песни и был ковалером одной из их девушек. Звали ее Рина. Кстати позже они так и поженились. Тогда на теплоходе Юрка дал себе зарок, что научится играть на гитаре. Так и случилось, а года  через три он оказался в числе приглашенных на их свадьбу. К этому времени у него была за плечами поездка со стройотрядом в Сибирь. Уже вполне прилично играл на гитаре и знал кучу студенческих и бардовских песен. Вот его и угораздило под хмельком,  без вской задней мысли, а просто в расчете на актуальность свадебной темы, в разгар торжества спеть грустную песню, где были такие слова:
- Ну что ж вы улыбаетесь, вас позвали так бы,
- У своей любимой погулять на свадьбе,
- Вот тогда взглянул бы я на ваши лица,
- На своих поминках легче веселиться...
И надо ж было исполнить эту балладу так искренно, душевно, со слезой, что родители невесты задергались, зашушукались и потребовали объяснения от обнаглевшего гостя. Пришлось растолковывать, что это только песня и не более того. Слава Богу все обошлось, а интрига несколько разрядила излишний официоз, так как при приличном количестве солидных гостей, еще совершенно трезвых, студентов было всего человека три.

    В этой поездке Юрка не отходил от первой в группе и на курсе красавицы и умницы Галки. Надо сказать, что такое сочетание встречается весьма редко и в душе он давно уже приударял за ней. Но к сожалению это была неравная пара. Она, длинноногая модель, спортсменка, дочка военного из далёкой западной Украины и полу европейского города Львова. А он, парень из Смоленской глубинки, у которого ещё проскакивал белорусский акцент, ещё ни в чем не проявивший себя, да и к тому же ниже ростом! А это вообще был его крест. С детских лет ему нравились высокие, стройные девушки. В дальнейшем он и женился на такой. У Галки было романтическое настроение и она позволила немного позаигрывать с собой, но не более того. Как бы там ни было, все равно приятно вспомнить. В дальнейшем их взаимоотношения всегда отличались глубокими взаимными симпатиями.

     В течение первого учебного года, как обычно прошло инстинктивное деление коллектива на фракции. Образовалось несколько устойчивых группировок по интересам. Юрка подружился с Надиром и Наилем. Оба Казанские, веселые, умные ребята, ценившие юмор, шутки и приколы. Позже оказалось, что Наиль при всей его скромности был математиком от Бога, чем друзья изредка и пользовались, правда не злоупотребляя.
Надир был парнем из Казанской дворовой богемы. Он жил в центре старой Казани на улице Островского. Серьезно увлекался радиолюбительством. Занимался в радиокружке и в эфире связывался со всем миром. В общем технарь с романтической душой. Знал многих тогда ещё начинающих художников. Хотя бы известнейшего Константина Васильева, дружил с великолепным художником-графиком Надиром Альмеевым. И с Юркой они быстро сошлись на общих интересах к музыке, искусству и пожалуй ещё в силу лёгкого характера обоих. У его родителей была небольшая дача на берегу Казанки. Много весёлых вечеров прошло там за годы учёбы. Надир в отличие от друга любил и умел копаться на грядках. Юрке эта суета была не очень понятна. Его детство и юность прошли на улицах родного городка Ярцево без своего клочка земли, да по коммунальным квартирам. Где слава Богу, что вылилось в занятия спортом и музыкой и обошлось без криминала. Возможно этим, да еще хохмами и шутками, он и был интересен.

    Позже, к ним прибился Владислав. Тихий, незаметный парень, уже тогда чуть лысоватый. Поэтому к нему сразу прилипла кличка Лукич, что вообще-то было его отчеством. Жил он тоже в центре Казани, недалеко от Надира, но в крошечной коммуналке. Серьезно занимался плаванием. Скромный, безотказный во всем. Страстный любитель джаза и блюза в частности. В дальнейшем, самозабвенно играл на ударных инструментах в рок-ансамбле "Радикал", который они создали уже на предприятии, где работали. Лукич по жизни был мягким человеком и преданным другом. Чем многие нагло пользовались. Кому по работе помочь, кому телевизор подшаманить, кому мебель перевезти, с кем бутылку раздавить. Это его и сгубило. Жизнь пошла наперекосяк. С женой развелся, вторая оказалась ещё хуже, выпивающая. Вот по пьяни и влетел в историю. Ушёл, ещё и пятидесяти лет не было.

     Наиль остался работать на кафедре, женился, завел детей. Вроде все в порядке. Умнейший и добрейший из друзей. Скольким тупым и наглым товарищам он помог с кандидатскими диссертациями и разными рассчетами, не перечесть, причем абсолютно бескорыстно, прежде чем сам защитился! Позже, они много раз встречались в Казани, да и в Нижнекамск Наиль иногда заскакивал по работе. Кстати Юрка был на его свадьбе со своей молодой супругой Любой. Славно погуляли. Да вот со временем Наиля здоровье подвело. Он был по природе полноватым, хотя и спортом занимался, любил настольный теннис. Но продолжал стесняться своей полноты. Поэтому курил не в меру. Это и сыграло с ним злую шутку. Тоже ушёл раньше времени. Так жалко ребят. Столько с ними пришлось пережить.

     На третьем курсе Юрка, как музыкант-активист, получил направление в общагу. Это был новый этап в его нескучной жизни. Он сразу сьехался в одну комнату с ребятами из своей группы Толей и Марселем. Оба тоже с переферии, только местной.
Толя жил в Соколках, поселке на берегу красавицы Камы. Был с детства заядлым рыбаком и охотником. Со временем он и Юрку перетащил в свою веселую компанию, когда перебрались по распределению на постоянное место жительства в новый, молодой город Нижнекамск. Соколки находились всего в тридцати километрах вниз по Каме. Много они и рыбки половили и зайчиков погоняли, да чего уж душой кривить, и лосей постреляли. Но как сказал классик: - не корысти ради... Страну залихорадило от шоковой терапии. Ваучерами и талонами на все что едят и пьют пытались накормить полуголодную обманутую державу, зависшую в бесконечных очередях. Вот и пришлось ходить на охоту теперь уже за пропитанием.

     К этому времени Анатолий был первым женатиком в группе, плавно перешедшим в статус первого молодого отца. Сокольские девушки не желали упускать такого видного парня. Самая шустрая из них стала его женой. Так что прибыл на учёбу в Казань уже окольцованным и повидавшим жизнь.  Каждое лето подрабатывал на лесосплаве на Каме.  Плоты шли с Вятки сплошным потоком. Жизнь в Соколках кипела и бурлила. С весны и до глубокой осени здесь перевязывали плоты для дальнейшего сплава по Каме. Юрке довелось как-то на каникулах побывать в гостях в семье Анатолия. Ещё был жив его отец, а мать, Просковья Андреевна встретила однокашника сына как родного. Вот тогда и началась их настоящая дружба.

     Марсель приехал в Казань из небольшого городка в Татарстане. Занимался борьбой и был отчаянным комсомольцем, из серии - Комсомольцы - беспокойные сердца...
Они распределились в Нижнекамск на строящийся нефтехимический гигант. И если Толя и Юрка начали свою карьеру на производстве, то Марсель рванул сначала по комсомольской, а затем по партийной линии. Уже светил Обком. Что при его целеустремленности было вполне уместно. А так, в студенчестве они почти три года прожили в одной комнате. Иногда почти вся группа после учебы заваливалась к ним в общагу, попить вина, попеть песни и просто повеселиться от души. Юрке всегда было немного жаль Казанских студентов. Ну бегали они десять лет в школу, теперь вот будут бегать ещё пять лет в институт. Никакой тебе свободы действий и мысли, все под колпаком у родителей. В отличие от приезжих, вольных и независимых, не всегда сытых, но зато всегда свободных!

    
Учился с ними ещё один очень интересный студент Серёга. Тоже Казанский, тоже отличник, но уже с тех давних времён вовлеченный в движение за охрану окружающей среды, был так называемым Зеленым. При чем это захватило его на столько серьезно, что приходилось только диву даваться. Новогодние рейды по защите от порубок елей и сосен, это было его политическим кредо. Ну конечно он никогда не мог понять ни охотников ни рыбаков, которые по его философии являлись явными разрушителями природы. При всей взаимной симпатии это и развело его с Юркой и Анатолием, типичными браконьерами, прикидывающимися невинными овечками.

     Ещё один интересный парень, казанский, учился с ними. Боря отличался неудержимой честностью, прямотой суждений и характера. Мог и преподавателю такое отмочить. Но запомнился тем, что кажется на первом вечере знакомств, будучи ребёнком домашнего воспитания и не имея уличного опыта и соответственно алкогольной прививки, выпил лишку вина и немного почудил. Этот совершенно невинный с точки зрения закаленных по этой части ребят с переферии, проступок, произвёл на самого Бориса такое неизгладимое впечатление, что дал себе зарок вообще не пить, нигде и никогда. Кстати что честно и выполнил. На всю жизнь лишив себя тех неземных ощущений и удовольствий, которые даёт лёгкое опьянение или опохмел при более серьёзных возлияниях. Остается только согласиться с чёртом, который сказал:
- Каждый сходит с ума по своему! - и сел голой задницей в крапиву...

     Есть ребята, которые в студенчестве ничем особым не отличались, а вот выйдя на оперативный простор раскрывались с совершенно неожиданной стороны. К таким пожалуй можно отнести Асхата. Скромный и тихий студент, в нем вдруг открылись совершенно недюжинные организаторские способности при проведении юбилейных встреч выпускников кафедры. Начиная с первой после окончания учебы и до самой последней, пока позволяло здоровье. Он собирал дружную команду ко всеобщему удовольствию. Там, позабыв о званиях и регалиях, о прожитых годах, все возвращались в те незабываемые времена, которые назывались студенческими. Вот это были эмоции. Тут поневоле искренне становилось жаль Борю, который в одночасье сделав виртуальное харакири, обрезал изрядную долю ярких красок бытия, оставив себе довольно серую палитру прозы жизни...

     Студент Евгений, совершенно домашний парень, всегда держался немного в стороне от шумных друзей и подруг. Симпатичный, как девочка, розовощекий, про таких говорили - кровь с молоком, всегда краснел от выражений или выходок отчаянных сокурсников. Но тем не менее был верным и преданным товарищем, как зарекомендовал себя в дальней жизни. Его просто любили и уважали за взгляды и поступки, где не было места предательству, неискренности и несправедливости. Дожил до внуков, но неожиданная болезнь выбила его из колеи. Редкий был человек.

Ещё одна студентка из их группы привлекала к себе внимание. Звали её Алсу. Это была эмоциональная, заводная и весёлая девушка. Поэтому ребята и звали её не иначе, как Алсушка. Была своим человеком в их мужской компании. Она и песни пела и слушала самозабвенно. В общем светлый и добрый человечек, хотя и предпочитала красить волосы в рыжий, вызывающий цвет.
     Отдельно можно выделить старосту группы Людмилу. Она была очень целенаправленной и серьёзной студенткой. Только иногда позволяла себе расслабиться и тогда открывалась совсем с другой стороны. Могла быть и весёлой и радушной. Единственно, что удивляло беззаботных студентов, так это её эмоции по поводу полученной на экзаменах четверки, а не пятерки. Она могла в таком случае натурально заплакать. И обязательно пересдать предмет на вожделенную пятерку. Вот такой, по этой части, был перфекционист. Для раздолбаев из общаги это было что-то из ряда вон выходящее. Все и так учились в основном на Отл., но и Хор. тоже считалось вполне прилично. Даже если влетали на трояк, что кстати было весьма редким событием, не больно расстраивались. Ну не конец же света! Но для Людмилы только так и не иначе!

Была ещё одна общественная номенклатурная нагрузка. Комсорг группы. Ею стала Загира, а по тем временам просто Зоя. Она с честью несла на себе это, тогда почётное звание. Со всеми находила общий язык, помогала при любой возможности, просто была хорошим, отзывчивым человеком. В общем, если бы все комсорги да и парторги были такими, возможно и не случилось бы очередного переворота в доведенной до отчаяния пустой болтовней безпочвенными обещаниями и обманами, зависшей стране. Конечно масштабы несравнимы, но суть от этого не меняется. Паравительство и партийная верхушка жила по своим правилам, а народу приходилось довольствоваться трескучими лозунгами, да бесконечными очередями. Но этот бардак происходил несколько позже. На долю студентов из группы "К" пришлись хлебные, так называемые застойные времена, когда степендия в 35 рублей позволяла худо-бедно держаться на плаву, а если где ещё подкалымить, например на разгрузке вагонов, то гордый студиозус чувствовал себя с лишней тридцаткой в кармане Богом или по крайней мере Полубогом.

     Ещё один студент из их группы, тоже жил в общаге, только в другой комнате. Николай приехал из Чебоксар и всегда был веселым и заводным парнем. Безотказный товарищ, особенно если дело касалось где погулять, или как тогда выражались - "погудеть". Его всегда отличало своеобразное мышление. Как он сам о себе рассказывал, чуть не остался на второй год в первом классе. А всего-то перенес половинку буквы Ж на другую строчку, ну не вмещалась она вся! Ведь совершенно нетривиальный подход, неординарное направление мысли и гениальное решение. А его на второй год! Это учителя тупые, а не парень.  Ныне доктор наук, профессор. Он также распределился в Нижнекамск и начал работать на Нефтехиме. Правда потом съехал в свои Чебоксары.

     Училась с ними одна симпатичная девушка, Неля. Весёлая, разбитная, компанейская. Рано вышла замуж. И оказалась умнее своего мужа. По окончании института раскрутила свой бизнес. Все пошло хорошо. Она и Василича приглашала на работу в Казань. Тот на Нефтехиме вполне зарекомендовал себя грамотным специалистом с большим производственным опытом. А ей ой как не хватало своих кадров. Конечно он вежливо отказал. Так как масштабы были не сравнимы. Карьера и так шла без напряга, своим ходом. А потом Неля серьёзно заболела и ушла совсем молодой. Судьба...

         Конечно выделялся на кафедре молодой доцент Владимир Борисович Покровский. Был неудержимым энтузиастом этой самой химической кибернетики и поглощён идеей автоматизации всего Нижнекамскнефтехима. Собственно именно он сосватал почти всех иногородних выпускников кафедры распределиться в Нижнекамск. Надо признать, очень верное решение. Во-первых, работа по специальности была гарантирована. Во-вторых, проблемы с жильем в новом молодежном городе решались гораздо проще, чем в старых городах типа Казани. В-третьих, иметь на месте группу подготовленных специалистов, это существенное преимущество, состоящее в том, что не надо часто мотаться по командировкам. Достаточно поставить задачу и далее решать вопросы по мере их возникновения. В принципе так и получилось. Анатолий, Юрий, Марсель, Николай, Райхана - единственная студентка с местными корнями и примкнувший к ним в связи с квартирным вопросом, казанец Владислав вполне прониклись идеей и дружно обьявились в молодом городе.

    Остальные выпускники кафедры, большая часть, обосновалась на кафедре "К", другие устроились на соседних технологических факультетах. На местные производства почти никто не пошёл. Путь был стандартный: аспирантура, защита, преподавание. В любом случае на выходе получилось пять докторов наук, пять проффесоров и даже один академик, шесть кандидатов и доцентов,  несколько человек производственников высшего и среднего звена. Вот такова в основном судьба первого выпуска группы "К".

     Василич изложил историю своей группы так, как он ее помнил и чувствовал. Все описать конечно не возможно, но общее понятие и настрой вполне просматриваются. Кто-то может не соглашаться или даже обижаться, но именно эти впечатления отложились в его памяти. Конечно есть и другие мнения. В любом случае в душе должна всколыхнуться теплая волна и заставить мысленно вернуться в те славные времена.
 Почти все нашли своё место под солнцем. Конечно судьба потрепала многих, но жизнь продолжается. Выросли дети, подрастают внуки. Как у них сложится в нашей постоянно вибрирующей державе? Остаётся надеяться, что процесс выхода из пике неизбежен, найдутся решения и люди и воцарится долгожданный покой и порядок. Может и нам чего достанется. А пока вечная память безвременно ушедшим и здоровья и процветания оставшимся кибернетикам...