Берег счастья

     Я никогда не сомневался в том, что берег счастья  есть у каждого:  у одних –  их несколько, у других – один и большой, а у третьих – совсем малюсенький. И все они, чаще всего, очерчены   бескомпромиссной молодостью, когда чувства и эмоции мало подчиняются  разуму, а проза жизни еще не купировала  ”души прекрасные порывы”. Вот и у меня каждый раз, когда слышу ностальгирующую песню ”Берега  берега, берег этот  и тот…” в исполнении Александра Малинина, всплывает в памяти мой, даже не берег, а маленький островок счастья, почти замытый рекой жизни.
     Четверо молодых людей совершают маленький поход от Биостанции до Коктебеля. Где-то внизу качается  море,  а над ними дремлет  бездонное небо с задумчивыми облаками. И между двумя этими   стихиями “зависли” мы  в окружении  природных скульптур Кара-Дага. Болтаем, шутим, рассказываем разные истории, тестируем себя на неординарность мышления, благо, что среди нас есть специалист – психолог. Уже потом я жалел, что не спросил у неё (специалиста звали Таней), что же  случилось со мной всего через два часа после этого путешествия.

     За день до этого стройная девушка в белых шортах и белой блузке  настойчиво и чуть капризно уговорила меня сопровождать их с подружкой Таней в прогулке по Карадагу.  Я долго не соглашался: так не хотелось прерывать ставшее уже привычным время препровождения на пляже с картами, купанием и другими обычными для этого места развлеченьями. В конце концов, я сдался. И теперь, по прошествии многих лет, меня вдруг окутала волна ностальгии по тем нескольким часам одурманивающей влюбленности в девушку в белых шортах и белой блузке, влюбленности, которой из-за моего тогдашнего упрямства могло бы и не быть.
     Что послужило толчком к тому взрыву чувств?  Взгляды, случайные касания рук, отдельные фразы – я не помню, но, только спустившись в Коктебель,  мы  договорились встретиться  вновь через два часа на набережной.
     Был теплый мягкий вечер, и были мы – немного уставшие, но жаждущие продолжения общения без посторонних, только вдвоём. Сейчас, когда река жизни оставила далеко позади тот островок, а детали его размылись, память сохранила лишь отдельные моменты этого мига счастья, по детски неконтролируемого разумом и воспринимаемого, как само собой разумеющееся, как то, что должно быть всегда.
     Были розы, которые я срывал в чужих палисадниках  и дарил ей.  Были очереди легких поцелуев, которыми я осыпал её лицо. Было тепло её рук, которые я  не отпускал, боясь  в уже наступающих сумерках потерять это неожиданное счастье. Не было зова тела и жажды физического обладания. Были  только жажда общения, возможность смотреть на неё, держать её руки, слышать ее голос.
     Через несколько часов она уехала в Москву и увезла с собой этот безумный день. Утром опьяненье прошло, снова начались пляжные будни, белое вино из бочек на набережной, вечерние танцы, и всё, что сопровождает молодого отпускника на отдыхе в Крыму, а встреча с девушкой в белых шортах и белой блузке осталась в памяти, как волшебный сон, какой хоть раз в жизни посещает каждого из нас.
     По приезде в Москву я встретился с ней, но волшебства того  крымского дня не повторилось – была какая-то сдержанность  с моей и её стороны и затаённое  ожидание продолжения того крымского чуда. Но, увы – осталась только дружба, чуть окрашенная обидным сожалением, что это всего лишь  дружба.