Тариф на волшебство

   А вы знаете, что мы все — буквально все с самого рождения волшебники и маги? Не верите? Напрасно. Хотя нет — те, кто в это не верят, магами и не могут быть. Потому как... Во что сам не веришь — того для тебя и не может быть в принципе. Сейчас поясню.

Жил-да был один «фома-неверущий», назовём его... Ерёмой. И был наш Ерёма настолько скептически ко всему настроен, что хоть караул кричи! Всё ему было не так и все не такие. Любил только одно: критиковать всех и вся. И погоду, и природу, и людей, и события вокруг. Придёт, бывало, Ерёма в магазин и начинает сходу:

– Чем это у вас тут попахивает? Никак товар людям просроченный втюхать хотите.

Принюхиваются вокруг люди да ничего не чувствуют, только те, кто поближе к самому Ерёме нос сморщат и подальше отодвинутся. А тот продолжает:

– А почему цена на эту колбасу выросла? Вчера была дешевле.

Пытаются ему сотрудники объяснить, что вчера была акция на этот товар, потому и был со скидкой, а сегодня акция закончилась, поэтому цена другая, но не выше, чем до скидки была — да где там? Он и слушать не желает.

Так и жил — недовольство своё и негатив кругом сея, ну и не веря во всё хорошее-светлое, естественно. И люди Ерёме волей-неволей платили схожим чувством. Никто его не любил, никто и дружить не желал с бирюком этаким. Но ему и горя мало! И вот однажды пришёл ворчун в лесопарк воздухом подышать свежим. Весна ранняя. Птички щебечут, травка первая проклёвывается. Лепота и благодать.

Уселся Ерёма на скамейку, брови сдвинул и бурчит себе под нос:

– Ишь, глупари, и чего расчирикались, чему радуются? Завтра как зимний ветер вновь подует — так и попрячетесь по гнёздам.

Птицы от ворчуна так порхнули во все стороны. А он не успокаивается:

– Мурава, гляди проклюнулась, и что, спрашивается под землёй в тепле не сидится? Будто не ведает, на днях морозы ка-а-ак ударят, на корню и помёрзнет вся.

И сидит руки довольно потирает: не то рад, что травка и птицы помёрзнут, не то, что всё лучше всех обо всём знает. Подходит тут к нему старичок махонький, рядом садится. И начинает издалека:

- Ну, здравствуй, сынок, Ерёмушка.

Никто так с Ерёмой сто лет не говорил, сынком с детства не кликал. Аж мать родная от него ещё лет десять как уехала в деревню к родственникам вроде на погостить да так там и осталась. Повернулся парень к старичку и отвечает с удивлением:

– Здравствуй... дедушка. Ты откуда знаешь как меня зовут?

- А я всё о тебе знаю, не только имя. Давно за тобой наблюдаю.

Ерёма поёжился:

- Но зачем? И вообще, ты кто?!

- А затем, - старичок заливисто захихикал, - что ты отравляешь жизнь себе, а заодно и окружающим. Разве не видишь, от тебя люди, как от чумы шарахаются? А насчёт того, кто я... пойдём, я тебе кое-что покажу, ну, и расскажу между делом.

Старичок легко поднялся и бодро посеменил по дорожке в лес. Ерёма в недоумении смотрел ему вслед, но как фигура его неожиданного собеседника начала удаляться — вдруг (будто кто его толкнул, шепнув, беги, дурак, не упусти свой шанс!) резко вскочил на ноги и помчался догонять уходящего.

***

В лесничьей избушке старичок с Ерёмой уже второй час разговаривали за жизнь, попивая вкусный можжевеловый чаёк из большого пузатого самовара. Когда молодой человек нагнал деда, тот, не оборачиваясь, бросил через плечо, словно был непреклонно уверен в том, что его догонят:

- Ступай за мной и молчи.

И вот они сидят вдвоём на маленькой чистой кухоньке лесника, пьют чай и болтают как старые знакомые.

- Так что, сынок, - продолжает старичок, - сейчас я тебе озвучу тарифный план.

И он начинает бормотать себе под нос, попутно загибая пальцы.

– Да не верю я ни в какое волшебство, - грустно и словно с некоторой надеждой произносит парень. Старик бросает беглый взгляд на собеседника и кидает как бы между делом:

- Та-а-ак, и за разуверение плюс 5, итого будет... С тебя, сынок ровно тридцать два.

– Как? Чего? - переспрашивает.

– Зуба, конечно. Ровно 32, у тебя все в наличии?

- Я всё ещё не понимаю...

- А что тут понимать? С каждым выросшим коренным зубом люди... как бы это поточнее сказать? Матеренеют — то есть становятся, нет не матёрее — более материальными и перестают верить в магию. Но не все. Некоторые балансируют на грани того, что как бы реальность и того, чего как бы нет. Разница в основном в степени этого дисбаланса. А ближе к старости, когда зубы коренные выпадать начинают, постепенно происходит обратный процесс. Человек как бы в детство заново впадает, и чем старше – тем чаще. Ещё говорят, что стар, что мал… Ты слышал такое? А ещё замечал наверное, хотя... где тебе вообще-то заметить с твоим вечным неприятием да порицанием, как пожилые с детьми общаются: на одной волне, будто бы. Но опять не все – те, кто с крепкими зубами так и остаются закоренелыми и заматерелыми до своего ухода. Ну, вот, а ты - самый.

- Самый кто?

- Матёрый, естественно. Тьфу, ты! Материальный, в смысле, и точнее — это как раз противоестественно. Ну, вот мы и будем тебя забалан-совывать заново.

- Как это?

- Как это? - язвительно передразнил старикашка. - Так это. О Зубной фее слышал? Так вот: я — это она наоборот. За то, чтобы вернуть людям веру в чудеса и научить их правильно с ними управляться, я и беру этакую символическую плату. Правильнее сказать — это даже не плата (мне-то ваши коренные ни пришей хвост кобыле) — ваш пропуск в мир магии. Тариф на волшебство.