Сирень

Небо потемнело быстрее обычного. Фонари ещё не зажглись. Ветер начинал громче шуршать листвой. В воздухе стало пахнуть прохладной, но холод ещё не пробирал до костей. Пока было плохо понятно: сумерки ли это или тучи закрыли небо.
Здесь и в солнечные дни было не очень светло, вечерами наступал совсем мрак. Когда сидишь среди большого количества деревьев и кустов, всегда мир кажется темнее, чем он есть.
Она не собиралась уходить. Она не все успела за день.
Во рту ещё был вкус жареной картошки. Это было последнее, что она ела в тот день. Её любимое блюдо. Больше она никогда её не ела.
Ей нравилось сидеть с термосом, наполненным чаем с бергамотом. Он был горячим и горьковато-терпким. Ей нравилось пить этот чай и чувствовать запах красного мальбаро, хотя сама она не курила. Иногда она просто зажигала сигарету, чтобы смотреть, как она тлеет. На могиле всегда была пепельница.
Каждую субботу до самой ночи она сидела здесь. Кладбище было старым и давно закрытым. Она попадала сюда не через вход, а через поле и овраги позади кладбище.
Его не стало месяц назад. Она не была в состоянии организовать что-либо, поэтому её семья договорилась со знакомыми и подхоронила его к «своим» на старом деревенском кладбище.
Сюда её в детстве водила бабушка. Ей нравилось проводить время с бабушкой: она брала на кладбище много пирожков и конфет, рассказывала истории про её одноклассников, сажала цветочки и оставляла подарки знакомым.
Теперь она сама приходила сюда с подарками и рассказывала истории, но только не своим внукам, а ему. Он знал все, как она ушла с работы, как связала ему новый шарф и шапку, как она перестала отвечать на звонки семье, и как они обязательно будут вместе. Он не отвечал, а она так ждала ответа.
На могиле уже были четыре гадали и два экстрасенса, но ничем успокоить её не смогли. Ей нужен был знак.
Ветер завыл. Деревья стали клониться к земле. Кромешная тьма поглотила пространство. С земли поднялась пыль, которая стала лететь в глаза и рот.
Пора домой, но она так устала ждать. Ей не было страшно, только очень холодно. Она подняла с земли шарф, который связала для него, укуталась и продолжала сидеть. В голове пролетали моменты, как он улыбался, как учил её правильно жарить шашлыки, как они ссорились из-за штор, как он предложил ей пожениться и как она расплакалась на это.
С неба полил дождь. У неё стучали зубы, по лицу текли слезы вместе с каплями воды, но она улыбалась. Улыбалась тому, как они ездили в отпуск, как он ухаживал за ней в болезнях, как единственный раз сготовил ей торт на день рождения.
Она чётко знала, что уже не уйдёт отсюда. Что она останется здесь, с ним.
Дождь прошёл через несколько часов. Тучи разошлись. На небе светила луна. Температура опустилась до нуля, хотя был ещё сентябрь.
Она заснула, несмотря на холод и озноб. Он сидел рядом, гладил её волосы и целовал в макушку. Потом надел ей на голову шапку, которую она ему когда-то вязала, и очень сильно толкнул её.
Она проснулась от того, что упала с лавочки на землю. Ей было очень холодно и мокро, её трясло, зубы стучали. Больше не было спокойно, стало страшно.
Она почувствовала шапку на голове, но не помнила, когда успела её надеть. Сняла её, внутри лежал сухой цветок сирени. Её любимый цветок. Она поцеловала его, положила в карман и расплакалась. Затем сняла шарф, оставив его у могилы, и стала собираться домой.
Несколько дней она провела с тяжёлой формой гриппа, но выжила. Цветок сирени так и лежит дома. На сорок дней возле дома она нашла рыжего котёнка. «Такого же, как он» - подумала она.
По субботам она продолжала ходить на кладбище, но уже не сидела там допоздна. Иногда там кто-то оставлял ветки сирени.