Не нужно сдачи

 Виктор Матюк

Не нужно сдачи

Пожелаю самому себе удачи, мне не нужно за мелкие услуги сдачи,
Я денег немного трачу, больше судачу о сути бытия, но таким родился я
И ничем не изменить то нутро, что в молодости прекрасно жило и цвело!
Оно достигло точки кипения, и вот стоит передо мной жалкое приведение,
В зеркале моё отражение, оно в белоснежной сорочке, а на ней по бокам цветные точки и тире,
Холод промозглый гуляет на дворе, такая погода явно не по мне! Она предмет моей боязни,
Не боюсь общения с людьми, ибо они, Боже, дети твои, я тоже из твоей семьи,
За назойливость прости, а грехи отпусти и душу лишний раз не трави!
Да, мои руки в крови и в грязи, боже, что еси на небеси,
Всё это от избытка моря страсти и любви к простым людям,
Мы их ненавидим и любим, безмерной любовью самих себя когда-то погубим!
Все члены стремглав ослабли, но целебные источники бьют из глубоких недр земли,
Из неё вытекает живая вода, над ней летают святые слова, идет по селу людская молва,
Что с неба наземь падает сладкая на вкус халва, не от великого добра чепухой забита голова!
С раннего утра мне дела нет, что холодным выдался рассвет, тускнеет небесный свет,
А грех набрался наглости и принёс блуд в горсти, чтобы человеческий род от исчезновения спасти,
Но куда идти? Куда ползти, ураганный ветер гуляет на всём пути и своим шумом баб пугает?
С природой, мой друг, не шути, уж лучше подожди лучших времён,
Пусть затихнут крики, угаснет стон, пусть исхлёстанная темнота
Наглухо закроет свои огромные уста, и тогда поправятся мои дела!
Нет целебной мази от всякой мрази, я же ни разу в миг экстаза не сказал любимой бабе,
Что любовь уже смыл в унитазе, изорвал страсть в клочья этой холодной и дождевой ночью!
Летят годы, мчатся столетья, подрастают наши общие дети,
Они тоже в часы лихолетья тянутся к божьему свету, но кто им ответит на все вопросы?
Я привык жить в тиши, тружусь за гроши, но здесь моё место, здесь я встретил своего тестя,
С него не требую я сдачи, сам силы напрасно трачу и рассчитываю на везение и удачу,
Разве может быть иначе? Мне всегда казалось, что мешает жить усталость,
Но душа заведомо ошибалась, когда на вершину жизни медленно взбиралась,
Сил у неё совсем не осталось, на подходе старость, и коль так сталось, припал я к фляге,
Набравшись сил от холодной влаги, написал несколько фраз на промокшей бумаге!
По воле Божьей распростился с ложью, спустился с горы к её подножью, и с дрожью в теле
Занялся посильным делом! В общем, и в целом, везде нам мягко стелют, но жёстко спать,
Приходится щи лаптем макать, надеяться и ждать, когда же небесная благодать
Начнёт на ухо слова небесной молитвы шептать, но её слов покуда не слыхать!
Я же продолжаю чутко спать, едва скрипит железная кровать, мне ровным счётом наплевать
На беснующихся баб, смотрю на каждый приличный зад незрячими глазами,
Прохожу мимо них задними рядами, эти сладкие губы кого угодно заживо погубят!
За что их мужчины так любят? Мы с радостью их встречаем и не за кружкой чая палки считаем,
Соками страсти истекаем, усталости не замечаем, опосля, чуть прогреется земля, убегаем!
Долги не считаем, сдачу не берём, чтобы потом не прослыть в кругу друзей треплом!
Такой закон и он, как мне всегда казалось, мужикам – не в радость!
Мы с удачей в ногу шли по краешку православной земли, не скрывали мысли свои,
Загодя срывали пожухлые лепестки на приусадебном участке,
И для острастки проявили хитростью лисью и ловкость крысью,
Чтобы управиться с необозримой высью заоблачных небес,
Пошёл уже процесс, рядом нет свободных мест, в зале овации,
Мы же в состоянии прострации меняем акценты и интонации!
Усталость легла на плечи, ласковые слова остались в рамках прошедшей встречи,
Суров быт человечий, среди глаголов и наречий выбираешь странные слова,
Но от них не кружится поседевшая голова, сперва она шебаршит слова, пока не утихнет молва,
А потом, прикрывшись немощным стариком, скрытно проходит в чужой дом и грешит в нём!
Слёзы радости остались на измятой подушке, к утру вспомнились народные частушки
О луке, салате и петрушке, но не по мне роль попрошайки! Подай-ка, мой друг мне балалайку!
Душа спеть старинный романс хочет, и любовные слова устало всю ночь бормочет,
Коль она о грехе к утру заговорила, и её присутствие обнажённой бабы не смутило,
Значит, беда мимо прошла и страсть по-прежнему ещё жива! Крутятся её каменные жернова,
Скрипят круги, из последних сил тужатся мужики, вместо того, чтобы с удочкой сидеть у реки!
Мне от бабы не нужно сдачи, всё равно я те гроши растрачу, пусть пожелает мне удачи,
Зачем лукавить? Придётся и эту бабу к утру оставить! Тут ни убавить, ни прибавить,
Но не прерывается едва заметная нить греха, грешит свёкор, грешит сноха,
В окне мелькнула обнажённая стопа огромного мужика! Привет! Пока!
Мне бы не заблудиться в трёх соснах после событий судьбоносных,
Я же силы напрасно трачу, и не беру с женщин сдачу, так или иначе едва не плачу,
По кредитам сполна плачу, себя исподволь стыжу, от силы трения
Зависит скорость грехопадения, всё, что назначено, будет утрачено,
Лицо озадачено из-за детородного органа, душа и вправду оболгана,
Из-за одного пацана страдает огромная страна! Я включаю скорость пятую,
Беру в руки штыковую лопату, затыкаю уши ватою и не спорю с бабой патлатою!
Речь не идёт о приличной зарплате, деньги украдены в момент полуденной жары,
Из своей тупости каждый день преодолеваю трудности, а столько же их впереди!
Не проехать, не пройти по тому многотрудному пути! Таковы основы статистики,
Из её канвы выплывают расписные Сеньки Разина челны,
Без божьей воли не выйдешь даже в чистое поле, хотя там, на просторе ветры воют,
Волки ямы роют, они ни в чём до сих пор не раскаялись, и бог весть куда подались,
Мне же надоел кариес, кажись, далеко зашёл процесс, к еде исчез интерес!
Мы уходим из обжитых мест, коль силы в теле есть, холодно в бревенчатом тереме,
Жизнь бьет по лысому темени, сама неспешно течёт в пространстве и во времени!
Везде видны следы от пролитого наземь семени, подрастающее поколение
Стремится к наслаждению, отодвинув ногами огромный камень преткновения,
Из искры высекают пламень! Нет удачи, хоть плач, но ты сиди на берегу и рыбачь,
Вокруг такая красота, не жизнь, а мечта и я туда, куда все, выпрыгнув в окно налегке,
В стареньком дырявом пиджаке, бегу к стене позора, где бабы вздорят, мужики спорят,
Их голосам громкое эхо в лесу вторит! Каждый из нас пытается употребить власть,
Дабы сбежать от судьбы и пожить пару дней в гостях у молоденькой вдовы,
Своя баба на сносях, а на ногах -путы и кандалы, водку пьёшь из-под полы,
Хочешь выпить, плати и воду в ступе зазря не мути! Брюки застегни,
Замок на привязи, а трусы из белой бязи, я же никому и ничем не обязан,
Семейными узами ни с кем прочно не связан! Одним словом, намучились мы,
Вместе с женой поднимаясь на прибрежные холмы, снизу дали не видны,
А душа требует тишины! До сих пор на земле гну спину и плачу хозяевам десятину,
Умерив гордыню, вместо жены имею рабыню, небосвод синий похож на свежевыпавший иней,
Начать бы жизнь начерно, но перечёркнуто всё и уже давно, тишина слух переполняет,
Ветер листья с деревьев срывает, я же сижу в прихожей, выйду из дому чуть-чуть попозже,
Встану на соседней меже, дам полёт фантазии, авось, подвернётся оказия и суть бытия,
Как число искомое вынырнет из бревенчатого дома, как и всё незнакомое, она хочет жить в тепле!
Холодно и зябко на дворе, голодно детворе, боль ниже пояса затмевает глаза,
Вхожу в двери старые, те самые, что валялись среди жести и прочего хлама,
На них ещё была приклеена старинная реклама! Я заранее не удостоил их внимания,
Посмотрел в форточку, в соседнем окне девица снимала кофточку, её силуэт виден расплывчато,
Она была без лифчика, ничего конкретно не видно издалека, кроме шершавого бабьего языка!
Жизнь прошла своей стезёй! Постой! Не уходи! Не спеши! Подожди! Махни рукой на грех,
Он есть у всех! К блуду у баб особый интерес, старость впереди, слышен скрип в груди!
Здоровье береги, своим мыслям не вреди, ты прежние связи до конца не оборвал,
Своей бабе малость приврал и всей правды не сказал! Образ праведника себе создал,
Жену бы отмахал, но детородный орган вовремя не встал, он не мычит и не телится,
По земле густой туман стелется, а мне не верится, что у дел Творца нет ни начала, ни конца!
Член не зря даже к придорожному столбу ревновали, он брал всё, что давали,
В запале страстей мужик напрочь забыл о слабости своей! У него всё не так, как у людей!
Здесь шумит пожухлая листва и не растёт зеленая трава, трещат суставы,
Боги были правы, когда греху на пятки наступали! Никто не застрахован от неудач,
Повсюду слышен бабий скул и плач, они неслись вскачь по пересечённой местности,
Зажав страсть в горсти, теперь должны ползком ползти, пытаясь свою репутацию спасти!
Член  хрустит суставами, левыми и правыми, то есть теми самыми, что спят на хворосте
И не думают о собственном возрасте! Седина в бороде, бес в ребре! Каково оно мне?
Стужа на дворе! Между женских ног есть приятная впадина и если та баба – не жадина,
Чувства не будут украдены, страсти не будут разбазарены, мужики, как ошпаренные
Карабкаются по треснувшей стене, их тени мелькают в окне! Равнодушие корю,
Всё перетерплю, всё переживу, я время никогда не тороплю, по своим часам живу!
На стене висят ходики, на них со стороны косятся старики, эти касатики не имеют практики,
Чтобы, получив дары от бога, идти проторенной дорогой, не расставаясь с вдохновением,
Прыгать скромно по каменным ступеням, хватит им валять дурака, петляет стезя,
Она уходит в поля, кажись, не зря! Затихнув в ожидания дождя, пусть там вновь растёт трава,
И рядом шелестит пожухлая листва, но кругом не идёт седая голова! О, сколько утрачено,
Жизнь прожита начерно, страшно и боязно жить грешно, но всё равно включаю скорость пятую
И вновь размахиваю штыковой лопатою, никого из баб по-настоящему не сватаю,
Пытаюсь жить по совести и нет причудливее повести, как текущие новости!
Горечь появилась в ротовой полости, туманная даль скрылась вскорости,
Разум поражает, он грешить никому не мешает, мысль растит и супротив ничего не говорит,
В основном, молчит, ему весь мир настежь открыт, он сам себе врёт, что сполна потом возьмёт
От мирского бытия! Статная баба в холодную воду падает с расписного челна,
Потому что в стельку пьяна, с виду – не дурна, и вправду хороша, но любит поддать,
Как пить дать! Смутный зов совести не для греха, что томится чуть ниже пояса,
Ему там боязно сидеть во тьме одному, не знаю, почему он не стремится к лёгкости небесной,
Её можно встретить повсеместно и это всем грешницам известно! Хороша песня, начинай сначала,
Тоска душу стремглав обуяла, длань сама выскакивает из-под стёганого одеяла, любовь оболгана
Из-за прихоти детородного органа! Он был отличником, а когда научился расстёгивать лифчики,
Стал и вправду наглым мужиком, ему не писан закон!
Он может без спросу ворваться к бабе в холодный дом,
Прикинувшись немощным стариком, и так разговор о жизни повернёт,
Что даже скромницу с праведного пути собьёт, к своей груди её нежно прижмёт,
Поцелует в щёку, и тут же скрытые пороки вынырнут из противоположного боку,
Они всегда сидят недалёко и в любом возрасте похожи на вязанку сухого хвороста!
Страстей струение присуще любому поколению, хотя есть и противоположное мнение,
Я же суставами лязгаю и на всю округу трещу, что-то оргазм между половыми губами ищу,
А  сам, как на жаровне сижу, пока член в расщелину одним махом не введу! Куда иду? Что творю?
Бог вверху, а я - далеко внизу у паперти всю ночь стою и милостыню у проходящих баб прошу!
Надеюсь и жду, авось, к утру до оргазма сам дойду, здоровье сберегу, и суть любви пойму,
А на том берегу сквозь ветер и тьму, сквозь снег и пургу золотые колокола на всю округу вещают,
Что такие мужики, как я молодых девочек развращают и голыми по миру пускают,
А они в них души не чают! Их в церкви не венчают, оставляют у печки без обручального колечка,
Болит сердечко у незнакомки, ей одной придётся стирать грязные пелёнки,
И подобно рано овдовевшей пряхе полночи спать в холодной ночной рубахе!
Страсти были полночи сращены, был слышен шелест чёрной бузины,
Но те часы стремительно ушли и миг чудесный скрылся во тьме кромешной!
В летнюю пору я тоже начал постигать истоки мирского жития, нашёл щель полую,
И тут же по уши влюбился в бабу голую, но до сих пор не признал любовь однополую!
Пережил стресс, начал качать собственный пресс, и вновь открылся заветный занавес
В страну семи чудес, враги и родная братия не слушали местное радио, не ради я
Продолжения человеческого рода терял на ****ской стезе молодые годы,
Страдал во имя своего отечества, ведь кругом пошла голова моя, у большинства баб,
Особенно у тех, кто на передок слаб, ракой размах телодвижений,
Что скрип железной кровати весьма некстати затмит церковное песнопение!
К утру пройдёт смущение, покинет плоть огорчение, но наслаждение останется в памяти навсегда,
В противном случае нам всем труба! Страсть сексом лечится, об этом писало древнее жречество,
И никто, тягу к половой щели теряя, не сказал, что там почва сырая, таких я не знаю,
Их в этом крае нигде не встречаю! Баба на одном каблуке передо мной вертится,
Ей не терпится добраться до мужского конца, к оргазму рвутся грешные души и сердца,
В голову лезет разная нелепица, и вопль отчаянья, как символ одичания пронзает тишину,
Мир сузился до размеров щели, баба двигается еле-еле, слава богу, мы кончить вместе успели,
Немощь в теле, и никому нет дела, что страсти были раскалены до предела!
Член походкой твёрдой вновь входит в расщелину мокрую, берёт бабу за узду,
Оргазм у них на слуху, я же не радую женщину суммою, я так думаю,
Что она до конца была в тот миг удовлетворена, на прощанье допит бокал остывшего вина,
На полу остался остаток изодранного рядна, жизнь на мирские утехи и вправду бедна,
Каждая баба на любовь  голодна, если живёт одна, с неё вот – вот посыплется труха!
Уходят жизни года, и никто не застрахован от греха, коль кругом пойдёт голова! Тогда
Не помогут слова из святой молитвы, страсть острее бритвы пронзит правый пах,
Появится ломота в костях, но об этом ни слова не скажут в последних новостях,
А баба будет на сносях! Всё – тлен, всё – прах! Осталась лишь грусть в моих очах!
Я не о блуде глаголю, когда вижу бабу наглую и голую, она падает долу вместо того,
Чтобы идти в школу, умело ублажает распутное естество, так поступает большинство и что?
Чувство ужаса быстро не обнаружится, под бабьей задницей видна маленькая лужица,
Или ей это только чудится? Мужику бы не оконфузиться, он пьян слегка, допит до дна
Бокал кислого вина, не знаю, что нахожу, а что теряю в том заповедном крае,
Где узкая половая щель готова мне заменить соловьиную трель? В душе – оттепель,
А за окном – метель, плакать нечего, женскую плоть пронзил меч его и уже никто
Не озадачит её грешное естество! Всё прошло, от былой встречи осталось одно:
Воспоминание, но его тут же отправили в изгнание, хотя пополнились скудные знания,
Изредка в памяти всплывают слова признания в любви,
Бог говорит: «Не лги и не пудри бабам мозги! Маршируй с ними в ногу, им всё ни слава богу!»
Краше оргазма нет ничего на свете, он, как мимолётный ветер всё заметит, его взгляд заворожен,
Если член чем-то встревожен! Любовь пошла ко дну,
Я же свои обещания когда-то женщине сполна верну,
Есть одна на примете, её я встретил прошлым летом,
Но я медлю с ответом, смутный зов семейных оков отвлекает от будничных дел мужиков,
И гул проводов над головой зовёт грешников следом за собой, но те не рвутся в бой,
Не тот герой, кто жертвой пал на поле боя, на коленях стоя, здесь всю ночь дерутся двое,
Они занимаются откровенным разбоем, ставят палочки, их исправляют на галочки,
Потом разбегаются по своим углам вновь созданные парочки, оставляя нам
Скользкую стезю в златоглавый храм!

г. Мариуполь
15 сентября 2015 г.
5:33