Мадам Жюсэ и её предусмотрительность

МАДАМ ЖЮСЭ И ЕЁ ПРЕДУСМОТРИТЕЛЬНОСТЬ
.
Мадам Жюсэ, суховатая стройная дама лет семидесяти, жила в избалованном деньгами и вниманием VI округе Парижа. На тихой богатой улочке, в десятиквартирном доме. В том самом доходном доме, оставленном ей по завещанию безвременно ушедшим дорогим Клодом. Она занимала весь трехквартирный бельэтаж, расположенный прямо над  уютной, вкусно пахнущей кондитерской, из которой ей в подарок ежедневно доносился любимый запах сладострастной ванили и  регулярно посылались свежайшие декадентские  пироженные "Фрейзье" . Это хозяин кондитерской, шеф-кондитер, месье  Фрипонта, одно время пытавшийся снизить арендную плату безуспешным ухаживанием за мадам Жюсэ, продолжал не терять надежу. Но домовладелица истово хранила память о покойном, вдовью честь и доходы от арендной платы. И если честью вдовы мадам Жюсэ могла бы пожертвовать при определённых условиях и настойчивости кондитера, то жертвовать доходами она не собиралась ни при каких обстоятельствах. Тем более что для Парижа наступили тяжелые времена. Тут и там люди лишались работы и не могли позволить себе арендовать приличное жильё.

12 декабря
Мадам Жюсэ открыла глаза и утро моментально началось с глубокого разочарования. Рядом с её роскошной постелью никто не стоял, чуть склонив голову в легом поклоне, и не произносил с почтением : "Ваш кофе, Ваше Королевское Высочество!" . Вместе со следующим мгновением пришло и  следующее разочарование. Она, оглядев свою пустую постель, ощутила, что к несчастью опять отлично выспалась. Кондитер хоть и был привлекательным мужчиной лет пятидесяти, но из боязни потерять арендуную плату, уступив молодому любовнику, она предусмотрительно делала вид, что не понимет его намёков и комплиментов.  А надо сказать, что мадам Жюсэ была настолько предусмотрительна, что будь она владелецей не доходного дома, а похоронного бюро, то наверняка требовала бы связывать шнурки на ботинках покойников на случай "зомби-апокалипсиса и восстания мертвецов".

12 декабря
Бюро занимало одну из трех квартир её этажа. На всякий случай, прежде чем приступить к работе (просмотру счетов и сбору арендной платы) она каждый раз одевалась в шанелевую строгость и украшала себя блеском картье. Не был исключением и сегодняшний двенадцатый декабрьский день. Сегодня тихое семейство из седьмой квартиры тихо принесет деньги и тихо исчезнет, не проронив и слова . Мадам Жюсэ проверила замок на искусно замаскированном под полку с бухгалтерскими папками сейфе и замерла в ожидании наличных. Все её договоры аренды были предусмотрительно заключены на условиях оплаты исключительно наличными. Просто домовладелица не доверяла банкам и их пластиковым карточкам. "Деньги любят счет" - говорила она и добавляла: "А я люблю считать деньги".
- Если завтра банк обанкротится, то толку от этих пластиковых карт не будет никакого. - сказала она тихому семейству, пересчитывая полученные деньги.

16 декабря
 День эскортницы Аннет.  Ровно в полдень, без опозданий, та изящно, с большой аккуратностью материализовалась   в бюро, стараясь не доставлять лишнего беспокойства мадам. Легкая, воздушная, тридцатилетняя блондинка с кривыми зубами и заискивающей улыбкой:
- Пару дней, мадам Жюсэ, всего пару дней! Позвольте я объясню..
- Я знаю всё, что Вы собираетесь мне тут нагородить. Так что не утруждайте себя. Да и моё время стоит поберечь. - ответила квартирная хозяйка. Лицо, которая она имела обыкновение делать в случае задержки арендной платы,  тут же расспространило по бюро каменный  могильный холод. Прямо как в склепе дорогого Клода.
- Ну до чего же Вы, мадам, тварь бездушная!!! Сволочь бессердечная!!! Была бы моя воля, я бы придушила своими руками Вашу мамашу ещё до того, как её обрюхатил Ваш папаша!!! Просто из соображений милосердия к людям и чтобы не уродовать  нашу планету такими гадинами...  - пронеслось в голове у Аннет за мгновение до того, как она произнесла:
- Конечно, я заплачу сегодня , мадам, но поесть я смогу только послезавтра. В кредит мне даже наш кондитер не отпустит ни крошки...

18 декабря
Любимый день мадам Жюсэ. Самая большая аренда и влюблённый в неё кондитер.

- Еду в госпиталь "Сан-Жозеф" . На операцию по удалению... - месье Фрипонта сделал паузу в надежде услышать вопрос о его здоровье и вздохнув, грустно и очень отчетливо пробормотал себе под нос:
- И то правда, пусть отрежут мне член. Зачем все это моё прекрасное мужское хозяйство, если оно не бывает в Вас.
- Да знаю я, что там Вы собрались удалять... Вы давно уже переживаете по поводу жировика на спине. Нет ни одного жильца в доме, кому бы Вы не плакались об этом - прервала его страдания мадам Жюсэ, - Простите, месье Фрипонта, не расслышала. Что Вы ещё сказали?
-А ты старая карга! Бревно сухое. Какого хера тебе ещё надо?? Нормальный молодой мужик предлагает тебе иметь любовника... А ты из-за своей жадности так и помрешь с заросшей мхом промежностью!!! . - мог бы ответить Фрипонта, но вместо этого просто положил пахнущие ванилью деньги на стол и достал припрятанный за спиной букет. Конечно, она была права. Он был записан на сегодня удалять жировик на спине. Но не воспользоваться моментом?
- Вам, с благодарностью , дорогая Жюсэ! - букет лег на стол рядом с деньгами. - Позвольте пригласить на ужин?
Как и все предыдущие букеты, этот был встречен равнодушно, под шелест пересчитываемых евро.
- Идите уже месье, идите!

23 декабря.
День суетной во всех отношениях.  Четыре арендных платежа.  Вечером она открыла сейф, пересчитала собранное за декабрь. Не хватало лишь завтрашнего платежа. Платежа месье Виктора Морелля.
Он появился в бюро утром сочельника, за шесть лет до смерти дорогого Клода.  На его верблюжем элегантном пальто быстро таяли редкие для Парижа снежинки... Обоятельный некрасавец. Он говорил о залоге, погоде, о своём бизнесе, о Рождестве, разводе, о необходимости прямо сегодня вселиться... Она же с первой секунды присоединилась к снежинкам на его пальто и таяла...

Предусмотрительная мадам Жюсэ, даже уже будучи по уши влюбленной в месье Морелля, никогда не поддавалась соблазну поднятся к нему. Даже если дорогой Клод уезжал по делам из города. Они встречались в маленькой квартирке, арендованной предусмотрительно на противоположном конце Парижа. На улице Маркаде,  где они отчаянно любили друг друга. Вик был для неё самым  удивительным человеком.  Настолько удивительным, что даже засыпая рядом с дорогим Клодом после супружеских объятий, она  принималась с восторгом  пересчитывать все грани характера Морелля, вспоминать его рассказы о себе и своих приключениях. И каждый раз сбивалась со счёта, засыпая счастливой. А однажды он задумался. Задумался до того глубоко, что их встречи на квартирке начали проходить в тишине... Задумчивость продолжалась уже больше месяца, когда она  посоветовала ему посетить психолога. Это был один из самых дорогих и успешных психологов в городе.
- Он поможет тебе разобраться - настойчиво уговаривала она.
- Ну, ладно - потакая любимой, согласился он.
Это был единственный раз, когда предусмотрительная мадам Жюсэ рисковала своим супружеством. Встреча Вика с психологом длилась почти 4 часа вместо запланированного часа.
- Я просто рассказал ему свою биографию. Было скучно и бесполезно - сказал он, садясь в автомобиль. Задумчивость прошла и больше он к этой теме не возвращался. Зато психолог после этого сеанса часто звонил ему, спрашивал совета в трудных случаях и они даже одно время приятельствовали, встречаясь за стаканчиком вина в "Старой козе".
 Так прошло несколько счастливых лет, пока ожидаемо, предусмотрительно составив завещание, безвременно скончался дорогой Клод. Три месяца перерыва в отношениях с Виком  ей показались достаточными для соблюдения траурных приличий. Но их оказалось достаточными и для того, что бы мадам Жюсэ на первом же после похорон свидании почуствовала, что эту кровать в квартирке нагревает не только она...

Сколько лет прошло, как они тихо расстались. Он не хотел продолжения, а она не привыкла попрошайничать... Но всё же сердце до сих пор  по вечерам щемило так, как будто она встретила его только вчера. И мадам Жюсэ принималась считать дни до 24-го числа каждого месяца: Великого Дня внесения месье Виктором Мореллем арендной платы.

24 декабря.
В положенное время он не появился. Не появился он и через час. И на её настойчивый звонок он не ответил.
- Ну, что же, поднимусь! - Сказала она вслух.
Дверь в квартиру была приоткрыта. На полу в гостинной лежал с прострелянной головой месье Виктор Морелль. На кофейном столике, прижатая стаканом недопитого виски, шевелилась от сквозняка записка: "Как вы все надоели..."  Последнее слово было зачеркнуто и над ним крупно стояло "ЗАЕБАЛИ"
-Однако, как подло...- опять вслух сказала, не предусмотревшая такого окончания аренды, мадам Жюсэ. От её лица мгновенно повеяло каменным могильным холодом, прямо как в склепе дорогого Клода, и она  набрала полицию.
____________

©Алан Пьер Мюллер    из сборника "В последние дороги провожая..."
Перевод А. Никаноров