О пользе противоэпидемической маски. Ироническая м

Наши  уважаемые  россияне,  имеющие  телевизоры, должны  прекрасно  помнить,  что  нынешние  противоэпидемические  маски  ведь  ещё  задолго  до грянувшей  пандемии  ковида-19,  повально  носили  жители  больших  городов  Китая,  Индии,  поистине  задыхающиеся  от  ужасного  промышленного  смога.
 
А  мы,  телезрители,  в  то  относительно  благодатное  для  России  время,    реагировали  на  увиденное  по-разному.  Кто  со  страхом.  Мол,  слава  Богу,  не  у  нас  это,  и  с  экологией  в  России  пока  нормалёк,  а  мы - хорошие,  и  чуть  более  счастливые,  а  не  как  эти  азиаты,  мучающиеся  в  душных  масках.  А  кое-кто,  возможно,  тихо  и  злорадно  хихикал  в  кулак: мол,  вон,  какие  трудности  у  них,  а  они  не  жалеют  здоровья, задыхаются.  Но,  однако,  ведь  их  экономика  уже  и  США  догоняет,  и  кое  в  чём  даже  и перегоняют?!

А  когда  началась  глобальная  пандемия,  длящаяся  уже  третий  год,  у  нас   все  перестали  прыскать  в  кулак,  так  как  делать  это  стало  не  нужно…А  зачем,  если  можно  не  боясь  быть  увиденным,  злорадно  хихикнуть,  или  аж  и  хохотнуть  прямо  в  маску?  Ведь  один  хрен  никто  не  заметит!  Да,  и  не  зря  поговорка  есть,  что  «каждый  с  ума  сходит  по-своему».
 
К  примеру,  87-летний  сосед,  дед  Ефим,  пожизненный  любитель  сладкого,  из-за  него  и  потерял  32  зуба.  Сгнили.  А  вчера  ему  последний  рвали…Супруга  Ефима, за  долгую  совместную  жизнь  с  ним  возненавидев  идущее  из  пасти  мужа  зловоние,  поэтому-то  давным-давно  спать  с  ним  перестала.  А  он - до
 безумия  страшился  зубной  боли!

  И  даже  самое  святое, «доступ  к  телу»,  дозволяла  лишь  с  единственной  позиции – только  с  "тыловой".  Ну,  да.  Чтобы  смрадный  запах  ни  в  коем  случае  до  её  особо  чувствительных  ноздрей  из  щербатой  пасти  мужа  не доходил...  И  ещё,  на  всякий  пожарный,  приспособилась  обычной  деревянной  бельевой  прищепкой  зажимать  те  же чересчур  уж  нежные  обонятельные  органы.
 
Тем  не  менее,  зато  один  только  дед  Ефим  искренне  радовался  аж  на  2  года  разразившейся  убийственной  для  других  инфекции.  Да-да!  Наверное,  лишь  он!  А  ведь  всё  оттого,  что  появилась  прекрасная  возможность  ходить  в  маске,  и  обязательно  только  в  ней,  а  как  раз  это-то  ему  и  было  крайне  необходимо.
 
Ибо  теперь  в  разговоре  с  кем-нибудь  из  знакомых,  тот,  как  бывало  прежде,  до  ношения  этих  масок, всегда  отворачивал  свою  физию  со  шнобелем  от  идущего  омерзительного  запаха  изо  рта  Ефима. А  сейчас,  при  беседе  в  масках,  он  даже  и  не  пытался  скорее  закончить  беседу  и  смыться.  Почему?  А  теперь  маска  деда  задерживала  идущий  от  него  «аромат»,  и  Ефим  не  боялся,  что  от  препротивного  жуткого  запаха  того  беднягу-собеседника  попросту  стошнит  и  его  может  вырвать,  что  иногда  бывало...
   
Изредка  такая  беда  случалась,  но  подобные  казусы  происходили  до пандемии,  и  маски  тогда  не  носили.  Но … зато  «спасительной»  она  оказалась  для  него,  деда  Ефима,  потому,  что  во  время  эпидемии  он  в  защитной  маске  почувствовал  себя  имеющим  право  без  опаски  беседовать  хоть  с  кем,  не  боясь  напугать  человека  идущим  изо  рта  самым  настоящим  адским  запахом.

И  пускай  Ефим  более  двух  лет  вдыхал  собственный  смрадный  воздух  в  трижды  осточертевшей  ему  маске – он  за  эту  мелочь  был  нисколько  не  в  обиде!  А  на  кого?  На  себя,  что  ли?!  На  «аромат»  не  особо-то  приятный – но  зато  ведь   запашок-то  родной,  из  «своей  личной  пасти»,  а  не  из  чьей-то  там  чужой.  Правильно  он  изъясняется? 

Ефим  и  младшим  сыном-студентом  был  доволен.  А  ввиду  обязательного  ношения  надоевшей  многим  его  друзьям  маски,  сын  наказ  родителя  соблюдал   беспрекословно!  Хотя  гнилых  зубов  во  рту  наследника  пока  ещё  не  было,  и  отвратительным  запахом  изо  рта  он  никого  от  себя  не  отпугивал,  как  это  всю  жизнь  его  папуля  делал,  и  отчего  многие  просто  избегали  очень
близкого  контакта  с  ним...
 
А  всё  оттого,  что  сына  природа  хитростью  не  обделила,  и  он  немедленно    понял  многие  явные  преимущества  обязательного  ношения  маски.  Особенно  касательно  тяжкого,  часто,  совершенно  бессмысленного  сидения  на  некоторых  лекциях. Ведь  как  плохо  было  до  появления  этих  и  впрямь  "спасительных"    масок  для  хитрых,  и  еще  ленивых  студентов!  Раньше  стоило  только  зевнуть  на  скучной  лекции, - как  лодырей  засекали,  стыдили,  стипендии  лишить  грозили.  А  вот  в  маске – кейф,  и  под  его  прикрытием  сделать  можно  много  хорошего!
 
Ибо  в  ней,  пусть  и  в  вонючей,  любой  студент  со  стороны  покажется  и  вдумчивым,  и  усидчивым,  и  примерным.  Ведь  не  видна  под  маской  едкая  и  нагло  ухмыляющаяся  улыбочка,  способная  назло  всем  преподам,  к  примеру,    хотя  бы  вкусно  и  всласть,  с  удовольствием,  зевнуть  во  весь  свой  рот?  А  что  в  этом  действе  было  самое  заглавное?
 
Да,  ведь  подобный  сладкий  зевок  во  «всю  ширь  лёгких»  под  маской -  не  замечал  никто!  А  ещё  в  маске  можно  было  безбоязненно  разговаривать  вполголоса,  а  на  занятиях  с  зачётом  даже  и  подсказывать  «тонущему»,  и  …  не  попасться!  И  совсем  не  факт,  что  преподаватель  сможет  доказать,  твоя  ли  это  была  подсказка,  или  же  соседа,  который  тоже  в  маске?  Однако  не  только  лукавые  студенты  жалели  об  отмене  противоэпидемического  режима  с  обязательным  ношением  масок.  К  ним,  как  это  уже  упоминалось  выше,  относился  и  панически  боящийся  зубной  боли  Ефим!
 
Когда  маски  носить  перестали – дед  Ефим,  было,  прямо  затосковал,  боясь  только  одного – ведь  снова  прекратится  ставшим  привычным  его  разговорное  общение  с  народом!  И  после  отмены  ношения  масок,  он  назло  всем  настырно  продолжал  носить  маску ... один…  Правда,  хорошо,  что  недолго.  А  так  как  на  помощь  бедному  деду  Ефиму  пришёл  хирург-стоматолог,  в  один  «ох!»  вырвав  у  него  последний  настолько  скверно  пахнущий,  почти  совсем-совсем  уже  сгнивший,  но  коренной  зуб.
 
И  весёлый  эскулап  направил  беззубого, чем-то  вначале  очень  недовольного  старого  пациента  на  изготовление  съёмных,  как  потом  оказалось,  вообще  ведь  ничем  плохим  не  пахнущих,  зубных  протезов!  И  даже  супруга  Ефима,  было,  до  такой  степени   возрадовалась,  что  вполне  серьёзно  предложила  вдруг  супругу,  как  это  бывало   в  молодости,  при  его  большом,  конечно,    желании  … даже  продолжить  «деление  с  ней  общего  супружеского  ложа»…
 
Но  на  эти  скорбные  слова  её  Ефимка  долго,  с  величайшим  недоумением,  и  подозрением,  и  ещё  с  тихим  укором,  смотрел  на  любимую,  не  став  пока  огорчать  её  напоминанием  о  столь  распространённой  в  их  преклонном  возрасте  болезни,  называемой  глубоким  склерозом  вкупе  с  маразмом…

Правда,  он  ничего  не  сказал,  с  сожалением  глядя  на  привычную,  однако  теперь  ненужную  маску.  Но  есть  и  надежда?  Интересует,  какая?  А  вдруг,  да, "пока"  ненужную?!  Вот  возьмёт,  и  ещё  разочек  в  гости-то  и  заглянет?  Над  этим,  по  его  личному  мнению,  наверняка  кто-то  заинтересованный  в  гибели  и з л и ш н е г о  простого  народа  умом  работает?  Сколько  на  одной  лишь Украине  американских  военных  биологических  лабораторий?  Кажется,  18?  Ну,  то-то  же,  господа  хорошие...