Пора сенокосная

Одно из самых ярких воспоминаний детства и юности – сенокос. А точнее поездки и работа на колхозной пожне.

Пожня – это сенокосные луга. Поехать на пожню, значит на заготовку сена.
В те годы, когда я был ещё школьником, на колхозные пожни ездили целыми деревнями.
 
С раннего утра мы уже сидим на горке, у амбара бабки Фёклы. Ждём. Вот, наконец, вдали показалась бортовая машина. Она идёт берегом реки по хорошо укатанной колее от одной деревеньки к другой, забирая работников. Некрасово… Защелье… Екатерина…

Так набирается полный кузов. Мест, понятно, всем на лавочках не хватает. Сидят самые пожилые, взрослые мужики и бабы. Молодые храбро стоят, широко расставив ноги и держась друг за друга, и лишь порой взвизгнет девчонка - оттого ли, что крепко прижал озорник, оттого ли, что тряхнуло машину на ухабе. Малыши (есть и такие) просто сидят внутри кузова как придётся.

Для чего берут малых? Ну, не то чтобы уж совсем малыши – им по 8-10 лет. Самые бойкие. Они будут возить кучи, сидя верхом на лошадях. На пожне всякий пригодится! Даже очень пожилая бабуся, если способна держать в руках грабли – тоже едет. Она будет подгребать сено за кучами и у зарода.
 
 Так сидя и стоя, с песнями и шутками, едем километров десять берегом реки, краем луга до начала пожни.
 
Вот приехали. Место называется Залесье. Обширные луга с озёрами, большими кустами черёмухи, зарослями ивы и смородины в сырых местах.

Другая большая пожня – Тоостров. Как явствует из названия – это большой остров с заливными лугами, озёрами и той же растительностью. Он поближе. Но начинали обычно с дальнего – Залесья. Тракторов ещё не было, все работы выполнялись вручную и на лошадях.

Выгрузились. Каждый уже точно знает, чем будет заниматься, и без лишних слов берётся за дело.

Обязательно есть постоянный повар. Обыкновенно это женщина с опытом, знающая своё дело. Продукты привезены, место очага заранее определено и обустроено. Обычно на кряжу у реки, чтобы вода близко. Всё необходимое – котел, вёдра, запас дров на месте, и повар принимается за дело.

Самые крепкие мужики (и самые главные тут) определяют место будущего зарода. Это мётчики. Четыре-шесть человек. Они будут метать сено, то есть укладывать его в зарод или копны. Если сено очень сухое – мечут в копны. Так быстрее и проще. На одну копну два мужика-мётчика. Выбирают длинный крепкий стожар, надёжно втыкают в землю. Стожар должен стоять строго вертикально и очень крепко. От этого во многом зависит устойчивость копны. Поэтому, если земля сухая, приходится пробивать её поначалу железным ломом.

Заранее приготовляют короткие подпоры. Восемь штук хватит. Потребуются ещё средние и длинные. Но это позже.

Готовят вилы. Чтобы сметать сено на всю высоту стожара, потребуются три пары вил: короткие, средние и длинные. Трёхросошные, как правило. Начинают, понятно, с коротких. (Для тех, кто никогда этого не видел, поясню: речь идёт не собственно о вилах, а о деревянных ратовищах, на которые их насаживают и по мере необходимости меняют.)

Всё готово. Теперь дело за кучевозами. Бойкие мальчишки, девчонки, лихо сидя верхом на лошади, быстро подвозят кучи. Сначала вплотную к стожару, а затем оставляют на некотором отдалении, как раз на таком, чтобы мётчик мог, зацепив вилами, перевернуть пласт и точно уложить его на место.

Работа спорится. Кучи одна за другой большими пластами-охапками укладываются и вокруг стожара, и ближе к краю, равномерно со всех сторон. Вот уже короткие вилы едва хватают, пора переходить на средние. Поставили кругом короткие подпоры, накидали побольше сена к стожару – можно перекурить.

На некотором отдалении другая пара возводит свою копну. Идёт как бы негласное соревнование.

Сено очень сухое. Не обойтись без топтальщика или приёмщика – человека на копне. Пока ещё не высоко втыкают одни вилы, повыше вторые – и самый смелый пацан (а случается и девчонка) взбирается наверх. Осторожно ступая, обходит он вокруг стожара, держась за него одной рукой. Подают грабли.

Человечек наверху маленький, но задача у него ответственная: снизу не видно, он должен подсказывать мётчикам, куда положить очередную охапку сена, так чтобы не было ям, чтобы копна росла вверх ровно со всех сторон.

Вот уже и средней длины вил мало. Переходим на длинные. Но прежде подставим вторые подпоры, они будут подлиннее первых. Осторожно, со всех сторон. Также восемь. Ставить подпоры тоже надо умеючи, чтобы масса сена надёжно удерживалась ими, чтобы со временем «не свернуло», не пошли они вкривь и вкось. Не сразу даётся умение, с опытом приобретается.

Копна растёт на глазах, всё выше и выше, постепенно сужаясь кверху. Вот уже виден лишь небольшой кончик стожара. Наступила самая ответственная пора – вершение. От того как завершена копна зависит качество сена, его сохранность на будущее. Никакие дожди не должны проникнуть внутрь копны, вода должна скатываться по поверхности как с горки, не причиняя вреда. По тому, как завершена копна или зарод, можно судить об опыте, мастерстве мётчиков.
 
Если глянуть издали, правильно смётанная копна похожа на огромное яйцо, острым концом кверху. И там наверху пацану страшновато, если честно, но он ни за что не признается в этом. Придерживаясь одной рукой за кончик стожара, он граблями укладывает последние небольшие охапки сена уже себе под ноги и вокруг стожара, уплотняя, утаптывая насколько возможно, чтобы ни одна капля не просочилась внутрь.

Всё! Копна завершена. Как теперь достать парнишку? Есть два способа: верёвкой и на вилах. Чаще используют второй.

- Как это на вилах? – спросите вы. Объясняю. Мужик-мётчик держит длинные вилы на вытянутых руках, а мальчишка наверху, осторожно цепляясь за них руками, ложится вниз животом на ратовище вил, вытягивается, и затем как с горки скользит по ратовищу вниз. Остаётся лишь слегка причесать копну со всех сторон.

Закончили мётку – обед. Никак не раньше и не позже. Мётчики на пожне главные, по ним равняются. Все, сколько есть работников, идут к очагу. Идут не спеша, уставшие, довольные хорошо выполненной работой.

Садятся неподалёку. Женщины отдельно, мужики отдельно. Неспешно достают из своих вещмешков, сумок кружки, ложки.

Мужики, парни, пацаны с ложками в руках ложатся в кружок. В центре большая чаша вкусного, наваристого борща из свежего мяса. Аромат какой! Но не спеши! Если малец по недомыслию поторопится со своей ложкой, может и по лбу схлопотать. Знай: первым хлебает самый старший. Таков порядок. Потом уж все запускают свои ложки. И уж тут не зевай! Кому-то повезёт – попадёт в ложку кусок мяса. Как правило, просят добавку – аппетит на свежем воздухе отменный.

После обеда короткий отдых. Приятно прилечь где-нибудь в тенёчке, вдыхая аромат трав, расслабиться на полчаса…

Но не зевай, будь начеку девица-красавица! Почти каждый раз находится самый удалой, отчаянный, ловкий, кто готов облить водой из ведра.

Приходилось ли тебе, читатель, наблюдать за охотой барса в африканской саванне? Осторожно ступая, едва заметный среди порыжевшей на солнце травы и зарослей кустарника, крадётся барс, не спуская глаз с намеченной жертвы… и вдруг, как отпущенная стальная пружина, стремительно бросается на антилопу, быстро сокращая расстояние.

Вот так же, улучив момент, стремительно бросается парень. Так же, завидя опасность, опрометью кидается от него девица. И уж тут трудно предугадать, чья возьмёт на этот раз, а у всех присутствующих мгновенно слетает сонная дремота. Все с напряженным вниманием следят за происходящим.

Парень бежит с ведром в руке, стараясь не расплескать воду, и не сводя глаз с мелькающих впереди девичьих ног. Адреналин зашкаливает!
 
Как правило, гонка длится недолго, всего несколько секунд. Тут всё зависит от того, с какого расстояния началось преследование, насколько вынослив парень и резва девица. Случается, ей удаётся убежать, увернуться от холодного душа, но чаще наоборот, и тогда парень торжествует, девушка смущена и как-будто сердится даже. А может только делает вид? В душе-то ей небось приятно, что именно её выбрал среди многих. Довольные представлением зрители одобрительно шутят, улыбаются.

Отдохнули, снова за работу.

Когда сено недостаточно сухое, а времени для просушивания уже нет, и нет никакой надежды на улучшение погоды, тогда – ничего не поделаешь -  приходится метать сено в зароды. В копны такое, недостаточно сухое сено, метать нельзя – сгорит. Испортится, сгниёт.

Зародом у нас называют стог сена, в котором несколько стожаров в ряд. Промежуток между двумя рядом стоящими стожарами называется промёжек. Таким образом, если шесть стожаров, значит в зароде пять промёжков. Стандартный зарод – десять промёжков. Иногда пятнадцать.

На каждый промёжек необходимы две короткие и две длинные подпоры. Несложно подсчитать: если в зароде десять промёжков, то требуется в целом сорок подпор! Да ещё одиннадцать стожаров. В то время как при сухом сене всё сметали бы в одну копну с одним только стожаром и 8-16 подпор. Есть разница? Ещё какая! Насколько больше требуется в этом случае и затрат, и сил, и времени.

Кроме всего, мётка в зарод требует больше умения и опыта. Метать копну намного проще. Вот потому мётка в зарод – мера вынужденная.
 
И, тем не менее, в Залесье приходилось чаще всего заготавливать сено именно в зароды. А потом каждый ещё огораживать изгородью, так как здесь паслись колхозные стада коров и лошадей. Впрочем, тут надо заметить: и стожары, и подпоры, и даже изгороди использовались многократно, сохраняясь из года в год. Хотя конечно, каждый раз приходилось что-то поправить, добавить.

Иногда именно по этой причине, а именно из-за того, что имеются в наличии все стожары, подпоры, даже при очень сухом сене решали метать в зарод, а не копну. В этом случае на зарод, как и на копну, запускали топтальщика. Преимущество было ещё и в том, что в такой «толстый» зарод можно было уложить больше сена.
 
Для огораживания выбирали пасмурную погоду, когда другие работы на лугу были невозможны. Заранее подвозили жерди, заострённые колья, мягкие ивовые прутья (вицы).

Совсем другое дело – Тоостров. Там скота нет – и огораживать нет нужды. Там чаще всего метали в копны – место открытое, под солнцем и ветерком сено быстро высыхало, успевали управиться до дождя.

Как я уже отмечал, главные люди на пожне – это, конечно, мётчики. Мужики! Но и все остальные работники важны. Тут как на конвейере – все работы взаимосвязаны.
Сначала траву надо скосить. Чисто, аккуратно и вовремя. Работа ответственная и поручали её только тем, в ком были уверены на все сто. Подсохшее сено надо быстро сгрести. На конных граблях работали обычно парни-старшеклассники. Но случалось и девчонки – из самых бойких.

Девушки, как правило, кучили, т.е. складывали сено из перевалов в кучи. Часто им помогали пожилые женщины. Они же поддевали кучи кучевозам. Кучевозами же были самые младшие, способные хорошо ездить верхом на лошади.

Ездили на пожню ещё две-три женщины с косами-стойками. Их работа – выкосить траву около кустов, озёр, куда не может заехать конная косилка.

Выезжали на пожню в 8 утра и в 8-9 вечера возвращались. Быстро перекусить, переодеться - и в клуб. Если не успел на киносеанс – не беда. После будут танцы.

Танцы, игры могли затянуться до 3-х утра. Если света (электричества) не было, заводили патефон. Расставания, провожания – ещё пара часов, а к восьми утра уж опять на пожню, как ни в чём не бывало.

Так проходили дни. Горячие дни летней страды. И ведь никого особо не принуждали, ехали на пожню охотно, с настроением.

Так было в пору моего детства, юности.
 
Потом, с образованием совхозов, появилось много всякой техники на лугах и полях, образовались механизированные звенья, и надобность в ручном труде на заготовках кормов отпала.

Вместе с этим исчезла и романтика, непередаваемая атмосфера общего единения тех дней и лет.


Рецензии