И было много воздуха, и много-много света

(вместо эпилога)

„Если ты любишь что-то — отпусти. Если оно твоё — оно вернётся.“
(Габриэль Гарсиа Маркес)

… За окном пели птицы. Громко, заливисто — они словно соревновались друг с другом в искусности и мастерстве очаровывать. Я закрыла глаза: так лучше всего слушать; этому меня когда-то научила учительница сольфеджио. Какая удивительная, живая музыка!

Птицы — вольное племя. Тот, кто сумел отпустить — свободен как птица.

… Я блуждала в таком знакомом и одновременно чуждом мне мире так долго! Действия, мысли мои сковывали незримые, но прочные путы ложных принципов, комплексов, законов и правил, по которым требовалось жить, навязанных мне против воли. Я ощущала себя узником в темнице с толстыми стенами, окружённой бездонным провалом. А за теми стенами был мир, полный света и жизни. И лишь мечтала оказаться там, по ту сторону пропасти…

Я выбивалась из сил, пытаясь рвать путы, но они лишь растягивались, и мне начинало казаться, что я освободилась… Но затем оковы сжимались — и я снова «превращалась» в маленькую девочку, тихую и послушную, которой родные, друзья (назвавшиеся таковыми), а порой — и случайные встречные на жизненном пути внушали, что она «должна» и что ей «нельзя».

Но я всё-таки вырвалась. Огонь, горящий в моей душе, никому не было под силу погасить. Слишком ярок он, слишком горяч. Убирайтесь, вы, пустые завистники и ханжи! Я не стану вашей жертвой!

Прочь из душной комнаты! На улицу — навстречу солнечному свету и свежему ветру, насыщенному весенними ароматами! Навстречу новому и прекрасному! Я снова оглядываюсь назад; улыбнувшись девочке из прошлого, машу ей рукой и, повернувшись, решительно устремляюсь вперёд, к тому Неведомому, что меня ожидает.

В полночь забвенья на поздней окраине жизни твоей
ты погляди без отчаянья:
Вспыхнет ли, примет ли облик безвестного Образа,
будто случайного?
Это не сон. Это вся правда моя. Это – истина!
Смерть побеждающий вечный закон – это любовь моя!

(Робиндронат Тагор, «Последняя поэма»)