Клавины куличики

- Анна Сергеевна, вы сегодня дома ужинать будете?
- Нет, Ирочка, у меня встреча. Ася дома будет вечером, а Кирилл у одноклассника будет допоздна. Его потом привезут и точно не голодного. Так что ей что-то легкое и все.
- А завтра что приготовить? Все-таки Пасха.
- Пасха? – Аня отвлеклась от своих мыслей и недоуменно посмотрела на домработницу. – Даже не знаю… Что там положено?
- Куличи, яйца покрасить, можно творожную пасху еще сделать.
- Не знаю, Ирочка, подумайте сами. Мы, собственно, этот праздник не особо отмечали всегда. Я не слишком верующий человек, а дети, по-моему, вообще ничего об этом не знают. Поэтому, давайте на ваше усмотрение, хорошо?
Анна собрала разложенные на столе в гостиной бумаги и поднялась наверх, в спальню. Платье, украшения… Сегодня важный ужин. Если все получится, то ее фирма выйдет на совершенно новый уровень. Она шла к этому дню почти три года. Сколько бессонных ночей и страхов. А вдруг что-то не получится? А вдруг она снова все потеряет? И вот сейчас все решится…
Она посмотрела на себя в зеркало и осталась довольна. Для своего возраста Анна выглядела очень хорошо. Лицо, фигура. Благо, сейчас не проблема обеспечить уход за собой, были бы деньги и время. Первого у нее пока было достаточно, а вот со вторым всегда были проблемы. С тех пор как она осталась одна, это самое время то бежало вперед с бешеной скоростью, то вдруг замирало на месте, не давая двигаться и мыслить.
- Мам? – в комнату заглянула Ася и восхищенно ахнула. – Какая ты красивая!
- Спасибо, дочь. Как считаешь, не слишком вычурно для делового ужина? – Аня покрутила в руках длинную цепочку с крупным кулоном.
- Нет. Если другие украшения не надевать.
- Хорошо. Что ты хотела?
- Можно я сегодня вечером к Кате поеду?
- Если хочешь. А что такое? Ты же вроде дома собиралась быть сегодня? Я Ире сказала, чтобы она тебе ужин приготовила.
- Понимаешь… - Ася на секунду запнулась. – Катина бабушка будет сегодня куличи печь. Обещала показать, как это делается и научить меня тесто ставить.
Ася всегда интересовалась кухней куда больше матери. Уже в семь лет она могла приготовить несложный завтрак, донимая домработниц и умоляя их научить ее готовить блюда посложнее. Предшественницу Ирины Анна уволила как раз за то, что та нагрубила девочке, гоня ее с кухни. Ася тогда расплакалась так горько, что у Анны сжалось сердце. Ирина, которая явилась на собеседование через пару дней, ожидая, пока Анна освободится и поговорит с ней, увидела испуганный и любопытный глаз, подглядывающий в приоткрытую дверь.
- Иди-ка сюда! – поманила она девочку.
Ася, робко вышла из-за угла и замерла в двух шагах от незнакомой полненькой женщины, которая улыбалась так ласково. Не то, что Лиза, которая хозяйничала на кухне до этого. У той были вечно поджатые губы и очень жесткая выпечка и мясо. Мама не слишком обращала на это внимание, быстро съедая то, что лежало на тарелке, и уходя в кабинет работать. А вот Асе еда совершенно не нравилась. И даже мамина подруга, тетя Тоня, которая была врачом и вела ее с самого рождения, сказала:
- Анька, Ася отощала совсем! Я понимаю, подростковый возраст и все дела, но это не годится. Аська совсем не жрет что ли? Ты посмотри на нее, кожа да кости! – Тоня покрутила перед собой девочку и легонько ущипнула ее за бок. – В модели готовишься? Так по подиуму шагать тоже силы нужны. Грохнешься там в обморок, никто не наймет больше. Анька, а может ей не нравится еда?
- Что значит не нравится? – Аня удивленно посмотрела на подругу. – Я же ем. Все нормально вроде.
- То и значит. Ты нам не указ! Тебе слона поставь и бумаги под нос сунь, ты его смолотишь, не заметишь, а если спросят, скажешь, что курица вполне удачная была! Я остаюсь на ужин!
Попробовав тогда то, что готовила Елизавета, Тоня долго плевалась, а потом вынесла свой вердикт.
- Гнать в шею! Никогда не понимала, зачем делать то, что ты не умеешь совершенно?
- Тоня, у Лизы двое детей. Мне нужно подумать, прежде чем я приму окончательное решение.
Думать не пришлось. На следующий день Аня застала дочь в слезах, а Лизу в ярости.
- Посмотрите, Анна Сергеевна, я вырезку купила, думала на ужин приготовить, а Ася, что натворила! Теперь это мясо только выбросить!
Ася рыдала, стоя у стола, где лежало неумело разделанное мясо.
- Только продукты переводить! Мать работает сутками, чтобы обеспечить, а ты! – Лиза пылала праведным гневом и очень удивилась, когда услышала спокойный и совершенно ледяной голос Анны.
- Елизавета Григорьевна, насколько я помню, расходы и правда несу я. И мне решать, может моя дочь взять из холодильника любой продукт и поэкспериментировать над ним или нет. Зайдите ко мне. – Аня вышла из кухни и направилась в кабинет.
После ухода Лизы Анна вернулась на кухню и обняла Асю.
- Что хотела с мясом сделать?
- Рецепт в интернете нашла…
- А что не получилось?
- Замариновать не успела.
- Так вперед!
Мясо у Аси получилось гораздо вкуснее, чем у Лизы. И даже ожог, который Ася получила, вытаскивая противень из духовки, настроения ей не испортил. Но, потом мама объявила, что берет новую домработницу и Ася сникла. Снова ее не пустят на кухню.
Именно поэтому она так настороженно смотрела на Ирину, которая с любопытством разглядывала худенькую большеглазую девчонку.
- Голодная?
- Мы еще не завтракали.
- Сырники любишь?
- Не особо.
- А блины?
- Люблю.
- А делать умеешь?
- Нет. Тесто не получается.
- Делов-то! Хочешь, научу?
Ася радостно кивнула.
Анна, зайдя на кухню, увидела, как ее дочь жарит блины, а Ирина что-то быстро режет какие-то овощи на доске. Улыбнувшись, она кивнула Ире:
- Вы приняты. Условия потом обсудим.
- А я сейчас и не могу, а то курица сгорит. – Ирина деловито подмигнула Асе. – Дочка у вас – будущий шеф. Попомните мои слова.
Глядя, как расплывается в улыбке ее ребенок, размахивая лопаточкой, которой только что перевернула очередной блинчик, Анна подумала, что сделала правильный выбор. А окончательно убедилась, попробовав борщ, который приготовила Ира.
- Это же песня!
- А то! Три поколения оттачивали рецепт! – Ирина улыбалась, раскладывая по тарелкам жаркое.
И сейчас Ася выжидающе смотрела на мать, прищурившись и нервно теребя в руках край покрывала.
- Если хочешь, то иди, конечно! – Аня кивнула и вдруг застыла, глядя на себя в зеркало. Бабушка, тесто, пасхальные куличики… Как же она могла забыть?!
Анечка появилась на свет в семье военных. Ее отец был подполковником, а мать – врачом. Строгие порядки, постоянные переезды с места на место. «Тыл» Анечке обеспечивала бабушка. Малограмотную, по-деревенски окающую, бабу Клаву отец «выписал» из деревни в помощь жене, которая ни на минуту не хотела оставлять работу.
- Сможет ли она заботиться о ребенке? – мать Ани недоверчиво качала головой, глядя на перепуганную старушку, которую они встречали на вокзале. Пожилая женщина в темном платке шарахалась от каждого проходящего мимо человека в форме.
- Меня подняла и с Анютой справится! – отрезал тогда отец и оказался совершенно прав.
С приездом Клавочки, как ласково называла ее Анюта, жизнь девочки совершенно изменилась. Теперь ее, по приходу из садика, ждали вкуснейшие пирожки и необыкновенные сказки. Клавдия обладала удивительной способностью сотворить из самых простых продуктов настоящее чудо кулинарии. Она панически боялась выходить на улицу, зато дома царила, развернувшись от души. Первая неделя ушла у нее на то, чтобы отмыть все, что можно было, включая Аню. А после она занялась повседневными делами, которые так раздражали мать Ани, с таким спокойствием и размеренной деловитостью, что всей семье оставалось только радоваться.
Уже гораздо позже, когда Клавы не стало, отец рассказал Анне историю ее жизни. Как молоденькой девочкой ее и братьев-сестер забрали вместе с репрессированными родителями. Как не доехали они до Сибири и из всей семьи в живых осталась только Клавдия. Как красивую и работящую девушку приметил его отец, который рано остался вдовцом и как пришла в их дом Клавдия в качестве мачехи. Как поднимала его и младшего брата после того, как год спустя отец погиб на заготовках леса.
- Удивительная она была. Ни разу я не слышал, чтобы она жаловалась. Бывало поплачет тихонько в уголке, чтобы мы не видели, вытрет глаза кончиком платка и снова ураганом по избе, по хозяйству. Иначе, чем как «сыночками», не называла нас. А когда приехали дальние родственники, чтобы забрать нас к себе – не отдала.
- Почему?
- Понимала, что там нам хорошо не будет. Хозяйство большое у них было, работать кому-то надо. А она о другом мечтала для нас.
- О чем, пап?
- Мы учились хорошо. Вот Клавочка и решила, что надо нас определять на учебу куда-то. Если ума дано, то грех его не пользовать. Так всегда говорила. Благодаря ей я сейчас при погонах, а дядька твой, сама знаешь, профессор в Новосибирске. Он всегда башковитей меня был.
Клавочка была малообразованной, но очень мудрой по-житейски. В ней удивительным образом сочетались здоровый прагматизм и спокойная, детская какая-то вера в Бога. Первый раз попав в храм в Москве, куда они всей семьей выбрались в отпуск, Клавдия отмахнулась от родных, которые спешили бежать дальше, планируя осмотреть как можно больше достопримечательностей:
- Идите! Я здесь останусь!
- Клавочка, а потом как? Как же ты гостиницы доберешься?
- Такси возьму, чай, не маленькая! – сурово сдвинула брови Клавдия и тут же лицо ее снова разгладилось, когда она повернулась к иконостасу. – Красота-то какая!
После той поездки Клавдия первый раз накрыла на Пасху стол с положенными куличами и крашеными яйцами.
- Это что, Клава? – отец Ани чуть нахмурился, но потом вдруг улыбнулся. – А я помню, как ты нам, маленьким, булочки сладкие пекла на Пасху.
- Куличи нельзя было… - словно извиняясь улыбнулась в ответ Клавдия.
Она долго учила Аню, как нужно ставить тесто, делясь секретами и приговаривая:
- Вот будет у тебя своя семья, детки - то-то порадуются! Ведь это счастье, когда вся семья вместе, когда Бог хранит. Когда мама у стола стоит, тесто замешивает, а носики вокруг торчат, любопытные и такие родные. Анютка, наше дело, бабье, уют этот дать, защиту. Чтобы понимали, что дом есть, что добро в нем и мать рядом всегда.
Аня отвела глаза от зеркала, и Ася удивленно поняла брови:
- Мам, ты чего? Плачешь? Ты же только что глаза накрасила! – Ася вскочила и, потянувшись, достала с полки коробку с бумажными салфетками. – Потечет же все!
- Спасибо, дочь!
Аня обняла Асю и прижала к себе.
Она неожиданно вспомнила, как тяжело далась ей Аська. Почти двое суток. Измученная и уставшая Аня молила небо, чтобы этот кошмар закончился, но тут же забыла обо всем, стоило ей взять на руки толстощекую и красную, как маков цвет, дочку. Вспомнила, как поморщился муж, принимая нарядный сверток.
- Девчонка!
- Ты не рад?
- Рад. А парня?
- Будет и парень!
До Кирилла было почти десять лет и много всякого. Первая фирма, неудачи и неприятности, ссоры с мужем на этой почве, болезни Анютки и родители, которые ушли один за другим. Анна не любила вспоминать это время. Каждый раз муж отстранялся, уходил, оставляя проблемы и заботы Ане, требуя только позитива и радости от нее. А она не могла дать ему этого, безумно уставшая и загруженная.
- У тебя вечно какие-то цели! Но, я в этот перечень никак не попадаю! Почему? – возмущался муж, а Аня сжимала тонкими пальцами виски и думала о том, где достать очередное экспериментальное лекарство для отца. Вдруг в этот раз поможет? Или как вывезти Анютку в санаторий, ведь времени нет совсем. Кредиты, работники, которые зависели от нее, кризис, следом другой, третий… Она выстояла, но чего это стоило, думать не хотела. Домой она появлялась только ночью, уезжая рано утром. Она боялась и боролась. Не сколько за себя, сколько за полторы сотни сотрудников, которые могли в тот момент остаться без работы. Аня никогда не шарахалась от людей и знала почти всех «своих» наперечет. Знала, что у главбуха больной сын, которому нужна срочная операция, у секретаря, Лидочки, свадьба через две недели, а у кладовщика жена ждет тройню…
Кирюшка появился на свет через месяц после того, как муж ушел от Анны.
- Надоело все. Я тебя дома и не вижу почти. Какая из тебя жена и мать, если ты по складам мечешься на таком сроке? Хватит с меня! Мне нужна женщина, а не начальник.
Аня два дня не выходила из комнаты. Она буквально лезла на стену от паники. Как она теперь одна? Что делать?
В чувства ее привела Ирочка, которая вернувшись из отпуска, застала Аню в истерике, а Асю в слезах.
- Вот еще новости! Балласт отвалился и слава Богу! Чего бы я так рыдала-то? – Ирина почти силком заставила Аню выпить чашку бульона и вытерла ей слезы краем передника. – Дом – полная чаша, сама – красавица и умница, дети есть! Почти два! Что еще надо-то? А мужиков на твой век, Аня хватит! Хватит реветь, вон уже и Аська вслед за тобой извелась вся. Родишь, думки перекинешь и все будет хорошо!
Еще всего лишь дважды за все время Ирина переходила на «ты» с Анной. Первый раз, когда роды начались раньше времени и скорая еле успела довезти Аню до роддома. Ирина держала ее за руки и командовала:
- Рано тужиться, жди! Доедем, тогда можно! Мелкий! Не смей спешить! Слышишь?
И так убедительно звучало это, что и Аня и Кирюшка послушались.
Второй раз случился, когда Кирилл сбежал из дома в восьмилетнем возрасте. Наслушавшись обещаний отца, сулившего золотые горы, мальчик собрал свои вещи и отправился «жить к папе», который за день до этого улетел в отпуск с очередной пассией, но умудрился рассказать сыну по телефону, как здорово они могут провести время вместе.
Кирилла нашли спустя час в парке рядом с домом отца, но Аня никак не могла успокоиться и сидела в коридоре возле его спальни, боясь, что, если уйдет оттуда – он опять исчезнет. Ирина принесла ей чашку с чаем, подумала немного и опустилась рядом на пол.
- Что ты истеришь? Дома он уже. Все в порядке. Никуда теперь не рыпнется, потому, что понял – никто его там не ждет.
- Ира, почему? Почему он ушел? Ему со мной плохо?
- С чего ты так решила? Нет, Аня, просто… Он мужик, хоть и маленький. Будет еще не раз пробовать что-то изменить, сделать лучше. Ты с ним говорила?
- Да.
- И что сказал? Почему так сделал?
- Хотел, чтобы все были вместе. Думал, если уйдет к отцу, я за ним приду и там останусь.
- Вот тебе и ответ. Времени тебе не хватает, чтобы поговорить с ним, да и с Асей тоже. Шутка ли, одна двоих детей на себе тянешь и контору. Может быть ему просто нужно рассказать все как есть? Что не вернешься ты к отцу его, не будете вы вместе. А если Кирилл хочет, может жить на оба дома. Или ты против будешь?
- Нет. Не буду. Что плохого в том, что у него отец будет? Ты же знаешь, я всегда только за общение была. Вот только… Отец его не согласится, ведь…
- А это уже пусть он сам сыну объясняет, почему так. Главное, чтобы Кирилл понял, ты для него все сделаешь, чтобы ему было хорошо.
Аня устало кивнула тогда и сжала руку Ирочки:
- Спасибо!
- Не за что! Чаю еще сделать?
- Нет, не хочу.
- Ну, тогда иди спать. И я поеду. Поздно уже. Будет новый день, будут новые заботы. А пока тихо и можно отдыхать.
Уткнувшись носом в макушку дочери, Анна вспоминала сейчас все это и вдруг подумала о том, что ни разу и не встретила Пасху так, как мечтала когда-то Клавочка.
Утром на следующий день она тихонько растормошила дочь:
- Асенька, мне без тебя не справится.
Через час на кухню спустился заспанный Кирилл и удивленно открыл глаза пошире:
- А что тут творится?
Аня подняла глаза от столешницы, где замешивала тесто, и улыбнулась сыну:
- Ты вовремя! Будешь помогать яйца красить!
- Зачем? – озадаченно сдвинул брови Кирилл.
- Пасха же, балда! – Ася ласково потрепала по макушке брата. – Надо готовиться!
- А как их красить?
- А как хочешь. Можно вообще красками.
Ирина, приехав чуть позже обычного, застыла на пороге своего царства, не веря глазам своим.
- Ничего себе у вас тут приготовления!
Она обвела глазами кухню. Аня перемывала миски, Ася раскладывала по формочкам тесто, Кирилл, весь перемазанный красками, выкладывал на блюдо очередное ярко раскрашенное яйцо.
- Ира! Как ты вовремя! – Аня обрадованно кивнула. – Я совершенно не помню, как делать эту белую штуку, которой куличи сверху мазать надо. Интернет рассказывает что-то странное и по мне, так полную ерунду. Мы тебя ждали.
- Анна Сергеевна, глазурь что ли? – Ирина вымыла руки и потянулась за фартуком.
- Оставь ты уже эту «Анну Сергеевну»! Надоело.
- Да как скажешь! – Ирина открыла холодильник. – О, как! А яйца все перевели?
- Не знаю. А они нужны?
- Обойдемся! – Ирина открыла шкафчик, где стояли банки с сыпучими припасами. – Сахарную пудру я точно покупала. Вот она! Кирюха, я таких красивых яиц отродясь не видала. Где научился?
- Сам не знаю! Правда красиво? Мам?
- Очень! И ты у меня настоящий талант!
- А я? – Ася ревниво прищурилась и тут же рассмеялась, уткнувшись носом в шею матери. - Мама, ты такая смешная! Вся в муке и пахнешь сладко.
Аня смотрела на своих детей и думала, какую же колоссальную глупость она совершила, что не последовала совету Клавочки раньше. Ведь это и правда счастье, когда все дома, когда дети на кухне рядом, когда пахнет праздником и покоем. Ведь так и должно быть. Так правильно…
- Ой! Ирочка! Дети! Христос Воскресе! Как это я забыла?!
Ирина улыбнулась:
- Воистину Воскресе!