Анжелика написала в газету

Она написала следующее: "Пожалуйста, помогите! Моего несчастного мужа посадили ни за что! Я уже теряю веру в справедливость."

Из газеты ей  откликнулся журналист Аркадий, попросил  прислать свое фото. Анжела  отфотошопилась  и  послала, после чего между ними разыгралась бурная приватная переписка, в которой Аркадий подробно рассказал о своих родителях, весьма благородного происхождения и о своем  ветвистом генеалогическом древе. Анжела в ответ ему тоже кой-чего существенного понарассказала: как родилась, от кого родилась, где училась, кем трудилась - и снова попросила насчет мужа. На дворе лето, мужу требуются солнечные ванны, он очень бледный и нуждается в витамине D. Почему как лето -  так его сажают?! Раз за разом, лето за летом.   

Журналист Аркадий тему мужа  проигнорил, вместо этого, используя нежные слова, предложил встретиться в реале. Анжела  тут же переписку заморозила и  отправила в бан наглеца. Журналист  тем временем распалялся все больше и больше любовию к фотографии. Ему грезились горячие ночи и романтические дни наедине с женой авитаминозного зека.

Подняв  свои старые связи в полиции Аркадий незаконным путем выяснил  домашний адрес Анжелы и постучался (звонок не работал) в дверь. Открыла взъерошенная тетка, лишь отдаленно напоминающая фото и с порога нагавкала ему в  лик. Сказала, что как журналист и гражданин он не имел права искать ее адрес без ее согласия, что  грубо нарушает ее личные границы, и  что, короче, пошёл вон. На деревянных ногах Аркадий  молча развернулся  и, хватая ртом воздух, двинулся куда  послали.

Анжела, причесываясь в ванной комнате, тем временем  спрашивала себя: а  не слишком ли это было сурово, может, не надо так. По большому счету она же незлой человек, просто жизнь у нее  нелегкая, всё время бьет и ломает, вот сердце-то и ожесточилось, а манеры огрубели. Через пару дней написала Аркадию, мол, ладно, приходите на свидание коли невтерпёж, чего уж там. Приходите к памятнику "Русалка" в пятнадцать ноль-ноль, у меня будет полчаса свободного времени.

Аркадий задумался. Закручинился. Не пойти - это показать себя легкомысленным Хлестаковым, вертопрахом, который сначала ищет встреч, а потом  отказывается. Но и идти, честно говоря, не хотелось, в реале женщина оказалась далеко не айс, лет сорок ей, не меньше, во рту неполный комплект зубов, склонна кидаться на людей, пришедших с добром. О чем с ней можно потанцевать?

Всё утро Аркадий бегал, совершал пробежки. Это был его любимый вид спорта.

Конечно, лыжи  любил еще больше и даже закончил Смоленский Государственный институт физической культуры, факультет лыжного спорта. Но лыж не было - жена не разрешила купить, слишком дорого, говорит. Ты, говорит, не имеешь права тратить семейные деньги на ерунду, у тебя есть жена и две дочки, вот иди и работай, говорит,  чтобы в первую очередь обеспечивать их и  их потребности. Он и работал. Писал статьи в газете, делал небольшие репортажики.
По утрам  брал на работу  бутерброд с сыром, это был его обед, а если  на работе возникала жажда, пил воду из-под крана.
По вечерам бегал в одиночку по лесам, часа по два-три, снимал физическо-психическое напряжение.
Жена покупала ему футболки и штаны в "Детском мире", так выходило экономнее. Еще жена  очень серьезно относилась  к экономии воды и электричества, стирального порошка и хозяйственного мыла. В конце рабочего дня Аркадий тайком снимал с себя и застирывал то одно, то другое в мойке  редакционного туалета, используя бесплатную редакционную воду и редакционное - опять же, бесплатное - жидкое мыло. Потом надевал обратно или  нёс в сумке домой, сушить. Дома садился на стул и ждал когда придет время идти спать. Передвигаться по квартире ему особо не разрешалось, мог помешать жене и двум дочкам.


К трем часам дня Аркадий уже морально подготовил себя к свиданию. Пришел и сел на скамейку, в руке свеженаломанный букет сирени.
Анжела не любила опаздывать, пришла вовремя. Разглядывая в упор  костлявого длинноносого мужчину  вздохнула: зря она старалась-завивала  волосы, зря надела съемный зубной протез, которым пользовалась крайне редко ибо он натирал, и вообще зря пришла. Мужчина этот  ей был не по ноздре: пахнул пОтом, криво улыбался, прятал взгляд.  - Видать, я ему  тоже не особо нравлюсь, - решила Анжела.  - Ну да плевать.
И они немного прошлись вдоль моря. Было довольно ветрено. Свернули в сторону дома  Анжелы, по пути воткнув в мусорный бак подвявший уже букет. Говорить  особо было не о чем, о своем муже Анжела уже всё рассказала в  переписке, а Аркадий в реале оказался крайним молчуном. Было тихо, скучно, на окне жужжала муха. Они слегка потрахались, чтобы как-то оживить обстановку, после чего  Аркадий ушел (простирнув кое-чего из исподнего  в анжелкиной ванне).

Связь их продлилась еще некоторое время. Аркадий приезжал иногда к Анжеле вечерком на велосипеде (велосипед ему купил папа, еще в детстве), они немного трахались у нее на полу. Или, для разнообразия, Анжела заводила его за дом где росли густые кусты, и они трахались в кустах.

Потом Анжела стала писать в редакцию другой газеты, другому журналисту, с просьбой помочь ее невинно осужденному мужу. И как-то так, постепенно, их с Аркадием  отношения   сошли на нет.