Цифры

— Хм! Знаете, у вас очень длинные пальцы. Думаю, вместится вся надпись целиком.

— Постарайтесь, пожалуйста.

Тату-мастер сосредоточенно, закусывая нижнюю губу, выводит эскиз зеленым. Буква за буквой будут набиты, вогнаны прочно, надежно под слой эпидермиса. Надежно и прочно, да все ж недолговечно: через какое-то время придется немного обновить даже при всем уходе. Пальцы очень уязвимое место для нанесения рисунка… Кисти всегда подвижны, пальцы выполняют необходимую мелкую работу — сгибается каждая фаланга.

Рукам хирурга покоя нет и вовсе.

Нитриловые перчатки, антисептики, постоянное намывание рук перед каждой операцией и после, — и просто по привычке, но дома, — сухая кожа с микротрещинами, готовыми в любой момент разверзнуться до настоящих язв; мелкая, ювелирная работа…

С таким успехом свежая татуировка сотрется уже к концу этого или следующего года. Даже охраняемая обручальным кольцом, она же от неминуемого ежедневного соприкосновения с ним в итоге и пострадает.

Не станет «я», потеряется, затершись, «тебя», побледнеет «никогда». И останется лишь загадочное «не забуду» — и вспоминай потом, ломай голову, что именно, либо даже кого.

— Погодите, — вдруг останавливает мужчина; ревущая зверем машинка, наполненная краской, как кровью, выжидающе смолкает. — Добавьте еще дату.

Он тоже смолкает, а девушка озадаченно и вопрошающе косится на него. Тот молчит лишь затем, чтобы после, как на духу, озвучить эти цифры:

— Двадцать третье декабря двадцать девятого. Дефис. Потом двадцать седьмое декабря, девяносто пятый год.

— Многовато будет, — цыкнула девица и в упор уставилась на клиентскую руку перед собой. — Вы кольцо на другую руку переодевать не думали?

На левую. С правой — на левую, на ведущую. Та, что ближе к сердцу, на которое, увы, нельзя нанести эту тату — не придумали еще таких технологий, да и не видно же. Заглядывать в собственное сердце кому-то уже невозможно: запечатано, закрыто. Коробочка переполнена и заперта на семь замков.

— Вдовец же? Тогда на одном — например, на правом! — безымянном сделаем саму надпись, а на левом уже дату. Символично, по-моему.

Оттопыренный пуще остальных пальцев мизинец дёрнулся. Следом за ним инертно подскочил безымянный.

— Я не снимал этого кольца тридцать четыре года. — Обручальное кольцо ласково серебрится под яркой лампой, до боли напоминающей те, в клинике, которые он еще студентом включал, когда возился с какими-нибудь мелочами вроде вросших ногтей или наложения швов руки либо ноги. — До сего дня, разумеется. — Граненые края затупились, въелись царапины в поверхность, а оно все блестит; тонкие губы трогает невольная улыбка. — Оно должно оставаться на прежнем месте и дальше. Это его место.

— Эх, — теперь вздыхает уже мастер: желание клиента — закон. — И чего на пальцах сразу… Оно-то длинные, а все ж не впихнешь! — Она неловко убирает упавшую на глаза прядку, недовольно сдувая ее. — Могли бы приделать композиционно к уже имеющимся тату. У вас она все равно не первая.

— Не первая, — соглашается мужчина. — Однако у каждой вещи должно быть свое место. У каждого воспоминания — своя картотека.

На груди слабо засаднила кожа — это скалилась чернильная волчья морда. Волчий лик, защищающий сердце, где отпечаталось всё до соринки прошлого, — первая татуировка. Символ его молодости, его одиночества, его глупости и пороков, лишь на мгновение бывший положительным.

— В конце концов, я просто держал ее за руку. Вот этой самой рукой. — Он чуть пошевелил пальцами, и под ними вкрадчиво зашуршала расстеленная плёнка. — Она не умерла у меня на руках. И не умрет тут. — Мужчина приложил свободную ладонь к мерно и тихо стучащему сердцу. — Она умерла лишь на цифрах.

— Влезет, — наконец, заговорила тату-мастер. — С одной стороны слова, с другой — цифры, но на одном пальце. Пойдёт..?

— Пойдёт. — Он прикрывает глаза и расслабляет руку; мастер фиксирует палец и чуть оттягивает кожу. Машинное жужжание возобновляется.

— Начинайте.

Сквозь боль, кровь и привычно орошающие белесые ресницы слёзы на коже проступает «память».

Ich kann dich nicht vergessen.
23.12.29 — 27.12.95

Первая надпись, красовавшаяся красивыми и ровными буквами сбоку на пальце, привлекала взор изо дня в день. Вторая, оборотная, встала перед глазами, когда рука безвольно упала на холодную подушку рядом.

* Ich kann dich nicht vergessen (нем.) — я никогда не забуду тебя.

[25.04.2022, 6:37]