Пыль в глаза

Виктор Матюк

Пыль в глаза

Унылая среда, такой она была во все времена,
Жизнь одна, другой не будет никогда, это не моя вина,
Тлен и суета и вокруг них одна та же пустота, нет ни куста,
Ни деревца, рядом не растёт даже зелёная трава,
Под ногами шуршит опавшая листва!
Точно так же было вчера, жизнь трудна,
Всё так же придорожная пыль разъедала глаза,
Закатаны рукава, взвешенные невысказанные слова,
Любовь не оставила даже следа, страсть сгорела, как дрова!
Что значат она для естества? Над ним летают грозовые облака,
Скрыта прежняя синева бездонных небес, страсть дала всплеск,
Мужской дух в теле грешника вновь воскрес, честь ему и хвала,
Но видать ему не судьба: промолвить два или три словца,
Его сердце навылет пронзила острая стрела,
Она с собой любовь и радость мигом унесла!
Курочка ряба золотое яичко снесла, но судьба его тут же убрали со стола,
Пусть народная молва звонит во все колокола, страсть в дорогу позвала
Грешную женскую плоть, творческий мозг не способен судьбу надвое расколоть,
И в плод былых утех стремглав вонзить огромную трубчатую кость!
Он здесь всего лишь гость, в обращении тих и прост, хотя он – прохвост,
Ему не раз пришлось чушь пороть, запрещал господь, и вот множество чувств
Вновь пронзили стареющую грудь, его путь тяжёл, но он его без особых потерь прошёл,
Всё, что в жизни искал, нашёл, иногда чинил над бабами сущий произвол,
Теперь в сторону от ратных дел отошёл, зато много старинных книг прочёл,
Его женщины стремились посадить на деревянный кол, он ушёл от наказания,
Пережил муки и страдания, но для грешных баб этот божий раб подавал знак
Преданности и любви, он тут же выкладывал аргументы свои и его ставки росли,
Как в диком поле огромные лопухи! Из-за них не видно ни зги,
Набекрень вот-вот свихнутся мозги, они уверенность обретают,
И грешниц к себе приближают, когда с ними долго болтают
И искромётной любви, женщины выпускают пары,
Отдаляясь от рока и судьбы, дабы широко раскрыв глаза свои,
Жить среди столба дорожной пыли, и чем больше той пыли в глаза попадало,
Тем сильнее прекрасная и нежная музыка любви в её душе и сердце звучала!
Начать бы жизнь сначала, но как? На этот вопрос может ответить только мрак,
Тогда нервы сжаты в кулак, спутаны числа и даты,
Сложены в карманы измятые депутатские мандаты,
Когда-то они не позволяли любовникам оставаться в тени!
Как прекрасны были те дни, клубы пыли острые клыки
От семейных обязанностей вмиг освободили! Каждый не доспал своё,
Но сладкое житьё тоже бог весть, куда ушло и всё, что в глаза попало,
Испытало треволнений немало, всем хотелось стать женой генерала,
Пусть он ходит направо, а она пойдёт за ним следом,
Прикрывшись пушистым белоснежным пледом,
Чтобы спать с молодым соседом, потом сердце страстно биться перестало,
Пришлось жизнь начинать с нуля! Во бля! Тополя, тополя и везде пожухлая трава!
Посредственные люди мечтают о каждодневном блуде, мысли о хлебе и еде,
Затаившись вовне, ведут к тяжбе идей разношерстных и невзрачных людей!
Они готовы потерять всё, что им когда-то было дорого,
Личная жизнь не проясняет ничего, только дождь барабанит в окно,
В душе - муторно, в голове – мусорно, былое мертво, оно, как прокисшее вино,
Женщина та, что рядом с гордым взглядом и приличным задом,
Бывает лисой и львом, иногда лезет напролом, часто спорит с естеством
О предначертании своём! Ей не к лицу жить ни с мужиком, а со слабаком,
Он крутится под ногами, будто сказочный гном, стращает баб огромным кулаком,
На нём клином не сошёлся белый свет, неужто мужчин лучше нет?
В мыслях разброд, уже который день, который год, а жизнь течёт,
Как по реке ледоход, на берегу стоит пьяный сброд и во всё горло орёт,
Что тот из-за своих господ пойдёт на абордаж огромных непотопляемых барж!
Представится шанс  для мужиков и баб пустить пыль в глаза, грехи смоет утренняя роса,
Едва дыша, огромная толпа уже тащит куда-то чужие ворота, вокруг пустота,
Нет ни одного мента, тлен и духота, невдалеке дребезжит соседская фреза,
По крыльцу стучат капли проливного дождя, стеная и вопия,
Постигаю суть земного бытия! В чём виновен я? Почему одним можно,
Другим нельзя идти в сторону чистого и холодного ручья?
Вблизи него юность прошла, не осталось ни кола, ни двора,
Только пыль летит в глаза, а лапша – на уши, грешные души
Живут в безлюдной глуши, ночами слушают, как шумят камыши,
Трава едва шуршит, вопрос до конца не был закрыт, а всё потому,
Что, судя по всему, нет дела никому, что грязь и ливень  искоренить из души нечем,
 А зачем? Хрен редьки не слаще, по дури или по пьяни во время всенощной гулянки
Ты тянешь лямку уже до конца, пока твоя любимая жена не найдёт себе нового жеребца!
На всё воля Творца! Кому – куда? А мне нравится здесь, грех обречён на успех,
Любовь во имя утех, расценивается, как грех, она для праздного человека – занятие,
Для воина – развлечение, для государя – подводный камень и тюрьма,
Не каждая жена сможет справиться с ролью поводыря!
Вставать чуть свет, чуть заря не каждой женщине дано, на дворе и холодно и темно,
Но её не пугает ничто, белоснежное естество уверено на все сто,
Что если рядом надёжное мужское плечо, то солнце твоё уже взошло!
Тепло немного расплавило лёд, и течение вешних вод услышит даже глухой,
А слепой к нему руками прикоснётся, к теплу прижмётся, и мысленно понесётся
Вдаль необозримую, увидит жизнь неуловимую, заново расчертит судьбу,
Потом проснувшись рано-поутру, прижмёт нательный крест к высокому челу,
Страдать ему зазря ни к чему, прошлое в думу, взгляд видит только темноту!
Шаг любой наполнен тьмой, она ходит следом за тобой даже по густой квашне,
Прислуживая сатане, покоя ты не видишь даже во сне! Что-то снится, а если не спится,
Тогда кругом идёт голова, мысль пытается взвиться в небеса, но под ними рушится стезя,
Туда входить грешникам нельзя без опытного поводыря, коль не судьба, тогда что?
Жизнь не сулит ничего, только зло стоит в подворотне, невдалеке где-то полсотни
Прихвостней преисподней, с виду приличных и публичных людей, один в косоворотке,
Другой с бутылкой палёной водки, им жить там вольготней,
Чем в подворотне на земле, предавшись ночной болтовне,
Здесь они прижаты к крепостной стене, дрожь проходит по спине!
От великого до смешного один шаг, грех скрывают тьма и мрак,
У тебя нет выбора иного, как поступать так, как страсти велят!
Нельзя изъяны общества забыть, тот, кто умеет льстить,
Умеет злобно клеветать, как пить дать! Оглядываясь назад,
Дивные дивы грешницы творят, их мужики боготворят,
А женщины им говорят – спасибо сердечное, разумное и вечное,
Время скоротечное съедает всё, даже то, что уже давно в твои думы вошло,
Потом от сердца оно отлегло, ему дышится легко, немного полегчало,
Небось, новое время настало! Пыль в глаза ещё больше попадала,
Но женщина только прибыль считала, пыль покрыла траву сорную,
Но не смогла остановить женщину непокорную, в ней есть место,
Где мыслям тесно, шутить с ней мужчинам неуместно, она ежечасно
Прикидывается больной и несчастной, не боится быть обузой
Для собственного мужа! Её взгляд смертелен,
Эта ****ь когда-то ласкала нас, близок тот час,
Когда женщина та, что взбешена и легковерна,  но не верна,
Бросится на тернии пышной грудью,
Но кто её осудит? Кто её пыл остудит?
То ли ещё будет! Коль хватит у неё воли
Восстать против судьбы и доли, иначе плоть начнёт стонать от боли,
Избавившись от рабской неволи, не избежит фальши, и чем дальше,
Тем чаще понадобится благословение патриаршее на грех опавший,
Душу иссушивший и о былом обещании давно уже забывший,
Едва дожившим до нынешних дней, он не ушёл в зыбкую тень,
А зачем? Перед женским соблазном и перед грядущим экстазом
Всесильный разум, в капкан страсти попавший, теперь смотрит с сарказмом
На каждую фразу, будто бы узду, спрятанную в потайном углу от глаз чужих,
Стареющий мужик в кругу молоденьких девиц пытается взобраться на шпиль,
Хотя в штанах полный штиль, ублажив одну, сам легко пошёл ко дну,
Не дописан яркий триптих, авось, Господь простит, пагубная жизнь скрипит,
Как немазаная телега, но едет по грязи и снегу, он уже поднял крик,
Над ним чёрный ворон пару часов кружит, вот-вот прервётся тонкая нить,
Соединяющая страсть и пыл, ему нужен надёжный тыл, он же по течению плыл,
Грешный плод давно вкусил и как статуя застыл, и через время волком взвыл!
Он Америку не открыл, хотя глаза широко раскрыл, и тут же придорожная пыль
Полетела из женских глаз на безутешную половую связь! Дан приказ ему идти на Запад,
Одна из баб начала на всхлип рыдать, вместо того чтобы из последних сил драпать,
Пока деньги продолжают на её банковский счёт из его карманов капать, ан, нет,
Она пытается поймать нужный момент, и сделать последний акцент,
Но его аргумент оказался весомее, он смягчил расставание,
Под аккомпанемент дождя и музыки из старых кинолент
Стареющий член попытался разрушить собственный монумент!
У него уже есть документ на сложный эксперимент, он – не студент
И не президент, с ним общается разношерстный контингент,
В одном месте – холодная Воркута, в другом – жаркий Ташкент!
Ему бы попить – погудеть, ей бы самую малость похудеть
 И не попасть в дьявольскую сеть! Можно в страстных объятьях плоть разогреть,
Придётся сильно попотеть, чтобы яркий огонь в женской груди из искры разжечь,
Женщина готова всё перетерпеть, только бы пережить суды и пересуды,
Холодный смерч пытается грешникам на шею сесть, его трудно одолеть,
Тяжело любить и тут же ненавидеть, ещё труднее ход событий предвидеть!
 Ревность легковерна, как малое дитя, она сразу попадает на бал с корабля,
И бешена, если она на уши ревнивцу повешена, зачем жить и как жить?
Этот вопрос колом в голове стоит, душа кричит, как бешеная,
Она – натура неуравновешенная, на собственном эго помешанная,
К злословию привыкшую, лицом долу поникшую, мы ей почести воздаём,
Оставшись в постели вдвоём!  Как – никак, семейный брак – самая оболганная форма
Половой жизни, возведенная в норму, будто пища для прокорма!
Есть натуры дающие, и есть воздающие, есть в меру пьющие,
Есть тихие и есть орущие, чем больше недоверия к себе,
Тем сильнее боль в спине и тяжесть в седой голове!
Возлюби ближнего своего, не воструби ни про что,
Когда оно от чужих глаз покровом ночи было защищено!
Оставь ближнего  в покое, уж лучше вспомни время золотое,
Когда ты любовниц путал с женою! Были времена, а сейчас – денёчки,
Беспокоят почки, прыгаешь с кочки на кочку, раздираешь душу свою
На мелкие кусочки, и не можешь ни дня прожить без строчки!
Без взывания к святыням ведёшь счёт уходящим дням.
Вспоминаешь забытое имя известной прекрасной княгини,
Местной богини, не упомню её имя, то ли балерины, то ли графини!
Небосвод синий затмил зелень огромной долины,
Нет на земле золотой середины, только кретины
Ждут своей кончины, оставляя после себя руины!
Право на правду мы получаем от бога, как награду ближе к утру,
Оставив браваду, вывернув душу наизнанку, пытаемся взаправду,
Как-то изменить свою судьбу, думы настойчивые, но не упрямые,
Влетают старинные православные храмы через дверные проёмы и оконные рамы,
Хамы мы, хамы! Лицо исполосовали шрамы, они нарушили все планы!
Зло недолговечно, земное бытие скоротечно, радость бежит впереди печали,
Позади розни и скандалы, не вникая в общие детали, хочу сказать относительно баб,
 Что приличный зад может фору женской красоте дать, а стройность ног подводит итог,
Когда авторский слог взлетает до небес, талант даёт новый всплеск,
В душе звучит «Полонез» Огинского, меняется грешное естество,
Грязь, прилипшая к ободьям колёс, напоминает всерьёз о красоте мирских дорог!
Светоч верности моей, гонит серость взашей, нет робкой верности божбе,
Женщина клянётся тебе, что её любовь горит вовне, не тонет в воде,
Не горит в огне! Закон – шутка, когда член в желудке! Вздохи и улыбки,
Оперевшись на песок зыбкий, исправляют прежние ошибки,
Любви нагорная глубина без измерения любому грешнику ясна,
Сверкает она, как капля игристого вина, жизнь обвиняет нас в любовном романе,
Грех всплыл в сизом тумане, незаметная паутина незаметна в самообмане,
Похоть сваливает наземь огромным гранитным камнем,
Катится кувырком, а потом несётся прямиком, оставив семью и отчий дом!
Зачем же мы в момент страстной постельной любви перешли на ты,
Защитившись от света ущербной Луны белоснежными простынями?
Молились опосля в божьем храме, и ждали, когда же пронесётся цунами
 Над стрижеными головами? Ни гроша любви, ни суетной простоты,
Они уже сбежали в придорожные кусты, дабы дождавшись весны,
Забыть о собственной посредственности, хотя чувство ответственности
Не переходило межу, никого давно не сужу и ни в чём не обвиняю,
Сладость жертвы могут оценить лишь заумные эксперты только после смерти,
Мужчина выглядел инертным, он намотал километры по бездорожью,
Едва добрался пешим ходом к степному ручью, изменив походку свою!
Страсти до предела раскалены, но горечь вины и провинности жены
Нам не свойственны, желания двойственны, но они из-за своей простоты
Многих своих достоинств были лишены! Как же тяжек быт, житейский опыт говорит,
Что стыд очи не застит! Пусть душа болит и сердце плачет,
Никто судьбу уже не переиначит, пусть плоть на женщину батрачит,
Силы тратит зазря, её судьба не интересует даже старого поводыря!
Он зря обещал юной деве вечную любовь на земле, она притаилась вовне,
Блеснул Лунный свет в окне, и страсть растаяла во тьме,  нездоровится мне,
Жизнь коротка или длинна, она не меняет быт,
Лопается струна любви и что-то мешает жить
Среди выгоревшей дотла стерни, были бы помыслы чисты,
Тогда бы возможно удалось жить врозь, проходя сквозь ушко иглы,
Дабы удержаться посреди узкой и скользкой тропы! Немощны мы!
Не нами выбрана эта стезя, пройти её без потерь никак нельзя,
Мешают предрассудки реагировать на женские прибаутки,
Дело святое к любви приложится, зло на добро переродится,
И тогда друг, другу потакая, ничего не прощая, с себя грехи слагая,
Судьба нагая сразу громко вопрошает: «Почему, чем дольше живу,
Тем сильнее люблю женщину ту, чью красоту ценю больше,
Чем морщины на роже, и чем они толще и глубже,
Тогда наказание божье возропщет громче земного эха в душе?»
Женщине не до смеха, затихла музыка любви, нет бурления гормонов в крови,
Как не суди, как не ряди, седина, как пепел покрывает виски! Не без лукавства,
Остановившись на границе мифического царства, хочу зайти подальше туда,
Где даль небес была видна всегда! Хоть круть, хоть верть отныне и впредь
Надо под ноги смотреть и взгляд на дорогу упереть, иначе предстоят растраты,
Хотелось бы заранее узнать, с какой из баб мне будет мерещиться благодать?
Не мне решать, с кем спать? Мне бы отвести свой взгляд от всех преград,
Страсть, как вода плещет через край, не зевай, впереди себя телегу толкай,
И все советы в штыки не воспринимай! Вдруг слышен гвалт, он бьётся об асфальт,
И тут же слышится залп из матерных тирад, им бы подождать,
Когда прибудет свадебный генерал и закончится семейный скандал?
Что-то сорвалось, что-то пошло под откос, не обошлось без плача и слёз,
Обвинений и взаимных угроз, возник невыносимый словесный понос,
Он был вправду и всерьёз пока не был решён бракоразводный процесс!
Не обошлось без потерянных надежд и разбитых вдребезги сердец,
Любовь оказалось короче, чем написанные автором строки,
На поверхности бытия оказалась вся несговорчивая судьба!
На земле любовь варится в адском котле, так живут все,
Отказывая себе во всём, когда же грянет сильный гром
За открытым настежь окном, тогда вся шушера будет поминать Творца,
Грешникам не нужна его чистосердечная похвала, жизнь коротка,
Как набегающая на морской берег крутая волна, жизнь такая короткая,
Наивная и кроткая, и ты многое добиваешься лужёной глоткой!
Связавшись с молоденькой красоткой с модельной походкой,
Бежишь в магазин за водкой, потом она тебя тыкает мордой в грязь.
И вот ты уже не князь, а слуга и раб всех моложавых с виду баб!
Этот факт не хотелось выделать, им свою мужскую честь ронять,
Ведь каждая ****ь не желает понять суть твоих намерений,
Ей на них плевать, и каждый божий раб должен в ней признать
Не женщину, а ****ь! У них всё это в крови, самолюбие превыше любви,
Их этому в школе не обучали, ноты печали в шестнадцать лет прозвучали в душе,
Был нарушен мир в шалаше, грешны все, кроме женщины одной,
Она должна была стать самой честной и верной женой!
Нарушен строй из высоких мыслей и робких слов,
Разговор пустой прикрыл божественной рукой,
Словно пеленой заплаканные глаза, и вновь непривычная среда,
Вновь подули северные ветра, но куда от них сбежать?
Музыка любви продолжит в глубине души неистово звучать,
Пока новая стезя среди стерни и незабудок и новый предрассудок
 В тёмное время суток на пустой желудок не напомнят о толпе тех баб,
Которых уже нельзя вернуть назад! Всеми ветрами гонимы, грехи невосполнимые
Навеки остаются в рыдающей душе, и та судьба, что была её рабом сочинена,
Будет тебе до самой кончины верна, это она когда-то пыталась одёрнуть нас,
Но долгожданный экстаз переходил в неуправляемую разумом страсть!
Не отыскать надежных лекарств от повседневных мытарств, жажда жить
И грех творить, а так же свой судьбы на свой лад переиначит, ничего уже не значит!
Потерян тот благозвучный момент, когда к концу подходил любовный эксперимент,
Когда женщина делала акцент на твоём несовершенстве, бог весть, что было в её голове,
Там, как в густой и пожухлой траве дым и смог, знает только бог, что и, как и когда
В Лету канут раз и навсегда прожитые в спокойствии семейные годы бытия!
Всё также стекает с двускатных крыш дождевая вода, чистая как слеза,
О. времена, о нравы,  боже правый, не оставляй след кровавый на примятой траве,
Пусть умные мысли возродятся в стареющей голове, а взгляд усталый битый час
Продолжал наблюдать, как вражеская рать пытается праведников обвинять
Во всех грехах, и продолжает сеять страх по этот сумеречный час!
Зачем смеяться над собой, над роком и судьбой, когда люд хмельной и озорной
Несётся гурьбой следом за летящей стрелой былого озорства, меняются адреса,
Душу разъедает ржа, ты не знаешь бежать куда, на лоб вылезают глаза,
Затянуты пояса  почти до конца, промозглый ветер раздувает рваные паруса,
Но набегает девятибалльная волна, и тебе уже хана, меняются даты и имена,
Но дитя дурное не щадит своё здоровье, уходит время золотое,
И ты становишься изгоем в многолюдной толпе, никто не верит тебе,
Правда нынче не в моде, проходят годы, нет полной духовной свободы,
Ты не в чести у толпы, не все люди наивны и глупы, как ты,
В суете сует на исходе прожитых лет особого счастья нет!
Чтоб честь свою спасти и спокойно пережить грехи, будто напасти!
Житейский вихрь мгновенно затмил земную быль,
Лишил её белоснежных крыл, когда же он затих,
Свет догорающей свечи боль в душе затмил,
И в тени стройных пихт в тихое русло вошла обыденная жизнь!
Мысли и чувства воедино слились, вдруг вдали послышался крик совы:
«Не женись! Берегись женщин из толпы, ты им на деле докажи,
Что не вечны миражи страстной любви!» Тают её огни вблизи и вдали,
Спину не горби, мысли от пут освободи, момент лови, на исходе дни  совместного бытия,
Их затмила бытовая фигня, она не похожа мёд из свежих сот, грех в тени, вы вновь одни,
И  не отрешены от повседневной суеты, сожжены все мосты былой страсти и любви,
Не осталось предубеждений, что сомнение подарит душе новое откровение!
Религиозное предубеждение - прекрасный предлог, чтобы Бог помог между строк
Найти одну из едва приметных дорог и в душу вселился комфорт, спущен курок,
Счёт прожитым дням почти истёк, увял любви цветок, в душе остался живой лепесток,
Он расцветёт, когда придёт срок! Любовь прошла, как приключение,
Она дарила творческое озарение, но ты остался в меньшинстве,
Страсть оставила глубокие морщины на челе, время, как мираж,
Исчезла лихая страсть, важно знать, что меняется не только пейзаж,
Плоть входит в кураж, небось, в последний раз, разум с помощью нескольких фраз
Превращает жизнь в тлен и хлам, дым и чад, как дезодорант разъедают взгляд до слёз,
Каждый мог бы сказать, когда придёт его черёд фразу из нескольких слов,
Что вечная любовь так же коротка, на плывущие по небу грозовые облака!
Грустно и досадно возвращаться обратно, и орать надсадно,
Что тебе и больно и обидно, но совсем не стыдно
За пролитую чащу долгожданного счастья,
Ненастья затмили сладострастья,
Ты можешь в одиночестве захлебнуться
Огромным глотком высокой любви,
Она неотделима от грешной души!
Её движения выверены до мелочей,
Всё хорошо только у великих вождей,
Вот час уже настал освобождать свой пьедестал,
Хотя постамент наземь ещё не упал,
Но рядом с ним виден волчий оскал!
Поднялся шум и гвалт. Из берегов вышел Евфрат,
Начался звездопад, бурлит водопад, трудно с коленей встать,
Нельзя помощи долго ждать, к прежней жизни уже не возвратиться,
Авось, когда-то грешная душа от всех недугов исцелится до конца!
На всё воля Творца, ему принадлежат наши души и сердца!
Каждую строку стареющему мужику диктует высокое чувство,
Он констатирует с грустью, что кончается искусство  греховного беспутства,
Кругом идёт голова, усталость и маразм вызывают в горле не проходящий спазм,
Небось, придётся худо поклоннику блуда, ему надоело одно и то же блюдо
 И потому он по доброй воле склонился к греху! Была самоотдача,
Стеная и плача, бессмертная душа теряет надежду наудачу,
Оставшись без гроша, достаёт последние три рубля из кошелька,
И тут же лопается треснувшая струна, соединяющая голову и грудь,
Вновь тьма и жуть не дают спокойно отправиться в незнакомый путь!
Жизнь и бессмертие твердят одно и то, что всё, что молодо и зелено
Уйдёт на самое дно, коль будет жить грешно, ты в жизнь не воплотил свои мечты,
Своей рукой погасил горящие костры, остался только шелест опавшей листвы
 И замёрзшие от стыни цветы! Думы чисты, в них не осталось ничего кроме трухи,
Хотя горит в душе любовь, она вновь раздувает из искры пламя,
Хотя мошкара над нами, а мы прячемся в тени дерев, страх презрев,
Но оцепенев от странных сказочных существ, толкающих плоть на грех!

г. Ржищев
23 января 2020г.
12:25