Школа

                Тылесовой Татьяне Адольфовне.
               
   От дома до школы напрямки по нашей Пролетарской улице буквально рукой подать. Откуда ж тут «далёкому» взяться, если при желании взрослый человек Дружную Горку за полчаса обойти сможет. Но для учеников младших классов даже эта самая короткая дорога превращалась в настоящий путь со всеми его приключениями и проблемами. Попробуй-ка зимой по снежным заносам пробираться! Так легко и валенок, что на три размера больше, в сугробе оставить! А если по дороге незнакомая собака встретится, тогда как? И потому компанией в школу идти всегда безопаснее. Вот отчего дети заранее находили себе попутчиков, с вечера договариваясь с соседскими ребятами. Тем более что все они жили в одном доме и дружили с самого детства.  А заодно можно было вместе с друзьями по замёрзшему ручью на ногах покататься.

Но так было только до середины апреля. А в апреле сугробы начинали активно таять, вода в ручье от весеннего паводка поднималась, вследствие чего дорогу к школе ребятам преграждал небольшой разлив. Летом этот ручеёк курица пешком перейти могла, а весной он разливался до такой степени, что для учеников начальных классов становился непреодолимой преградой и возможной причиной опозданий на занятия. Шириной разлив был метра четыре, не более того, и для учеников старших классов перейти на другой берег не представляло никакой сложности. Но для малолеток, особенно для первоклашек, глубины весеннего ручья вполне хватало, чтобы ледяной воды в невысокие детские сапожки зачерпнуть по самые края.
Каждое утро мы пытаемся самостоятельно перебраться через ручей, но, не дойдя даже до середины и убедившись, что вода ещё не спала и глубина его остаётся прежней, возвращаемся назад. Кому ж охота в школу прийти в хлюпающих сапогах, потом на уроках шмыргать носом, туда-сюда гоняя сопли, да кашлять. Нет уж! И потому мы терпеливо ждём первого же подошедшего к ручью старшеклассника, чтобы попросить его на кликушках перенести нас на ту сторону. 
Кто-то от скуки уже начинает пускать щепки-кораблики, а кто-то тут же бомбит их грязными весенними снежками... А вот и старшеклассники подошли. Они помогли мелюзге перебраться на противоположный берег и быстрым шагом пошли вперёд. Наша компания старается от них не отставать. На занятия опаздывать ни в коем случае нельзя! У нас с этим очень строго!
                ***
На той стороне ручья раскинулось наше футбольное поле. Чуть подальше от левых ворот оборудованы баскетбольная, волейбольная и городошная площадки, где мы с ребятами много раз наблюдали соревнования взрослых. Для «городошников» была забетонирована специальная площадка. Она аккуратно, по всем правилам размечена полосами белой краской. Это «городок». Здесь спортсмены поочерёдно выставляют фигуры из деревянных рюх, начиная с «пушки» и заканчивая «письмом». Всего существует 15 фигур. Самая сложная фигура - это «письмо». И прежде чем выбить, его сначала положено «распечатать». Для этого спортсмен отходит на 15 метров от «городка» и с «кона» в первую очередь должен выбить центральную рюху. Это «марка», - самый сложный элемент! Настоящие мастера простые «фигуры» типа «пушки» выбивают одним броском биты!

Здесь же имеются коробки с песком и дорожками для разбега для прыжков в длину, в высоту, а так же в высоту с шестом. Неподалёку установлены спортивные брусья и перекладины. На одной из перекладин подвешены гимнастические кольца, но так высоко, что без посторонней помощи малышам до них недопрыгнуть. Словом, это был настоящий спортивный городок.
Вокруг футбольного поля засыпаны гаревые дорожки для бегунов, и по всему видно, что для занятий спортом в посёлке созданы все условия! Только бы занимались!

По обеим сторонам футбольного поля вкопаны самые что ни на есть простейшие скамейки - два столбика и доска. Они стоят в три ряда, что красноречиво говорит о высокой популярности футбола среди местного населения. И с этим фактом спорить никто не собирается. Все прекрасно знают, что на Дружной Горке до такой степени развит спорт, особенно футбол, что даже наш земляк Николай Гартвиг сейчас играет в основном составе знаменитого питерского «Зенита»! До этого Николай был на фронте, имеет награды. После войны окончил институт имени Лесгафта и теперь в соседнем посёлке Сиверском работает преподавателем физкультуры. Но по-прежнему продолжает защищать спортивную честь Дружногорской футбольной команды. Однажды футбольные специалисты его заметили и пригласили защитником в ленинградский «Зенит». Николай переехал в Ленинград, но на Дружной Горке осталась жить его мама.
У Николая Александровича было два сына - Юра и Вова. Каждый год на летние каникулы мальчики приезжали к своей бабушке, и каждый раз братья обязательно привозили с собой отличные футбольные мячи, бутсы и даже настоящую футбольную форму! Всё лето с утра до самого вечера они пропадали на стадионе. Иногда из местных ребят мы собирали небольшую команду и с этими братьями до самой темноты гоняли мяч «в одни ворота». А когда для командной игры пацанов не хватало, мы по очереди стояли на воротах, потом менялись местами и били одиннадцатиметровые штрафные.
Бывало, на Дружную Горку Николай привозил своих друзей-зенитовцев погостить, сходить на рыбалку, попариться в баньке, и обязательно погонять мяч с местной футбольной командой. На нашем стадионе в те времена можно было свободно увидеть довольно много футбольных звёзд. Правда, звёздами их тогда никто не называл, а меж собой они звали друг друга просто по именам. Ведь все эти звёзды были ровесниками и друзьями. Иногда с питерскими футболистами приезжал и сам Леонид Григорьевич Иванов! В те времена знаменитого вратаря знали все, потому как, кроме «Зенита», вратарь Иванов стоял на воротах сборной СССР!

Где-то здесь, сидя на этих самых скамеечках, болея за свою команду и одновременно перекидываясь с собутыльниками в картишки, в один прекрасный августовский денёк будущему Пашкиному родителю сообщили, что сегодня он стал отцом. Произошло это довольно просто - кто-то по пути случайно об этом узнал, пришёл и сказал отцу: «Витя, твоя Валя родила сына!» Не знаю, обрадовался тогда отец или нет, но позже мама рассказы-вала, что к этой новости он отнёсся довольно спокойно.

   О том, что находилось по левую сторону стадиона, я только что рассказал. А сразу за правыми футбольными воротами раскинулись бесконечные ряды картофельных грядок, где жители посёлка выращивают свои урожаи. Здесь не было никаких заборов и изгородей, были просто грядка к грядке, и так почти до самой сосновой рощи - ещё одной достопримечательности нашего посёлка. Роща представляла собой небольшой лесок невероятно высоких и стройных корабельных, или мачтовых, сосен. Таких красивых сосен я не видел больше нигде. Примерно в той же стороне находятся и наши грядки.

А сразу за футбольным полем как раз и стоит наша Дружногорская средняя школа. И чтобы до неё добраться, нам надо сначала как-то суметь преодолеть разлив и только потом заметной тропинкой, протоптанной прямо по футбольному газону, перейти на противоположную сторону. Всякий раз, увидев, что кто-то топчет их газон, футболисты обязательно всех стыдили и ругали. Но их особенно никто не слушал. Не только дети, но даже и взрослые  вкруговую всё равно никогда не ходили. Все ходят прямо по полю, по свежей зелёной травке. Так и приятнее, и намного быстрее.
С футбольного поля хорошо уже виден задний двор школы с дощатыми поленницами и огромными кладницами для дров. Дров во дворе много! Там же иногда можно было увидеть нашего общего любимца - школьного жеребца по кличке Орлик. Похоже, так его назвали неслучайно. Дело в том, что не так давно вышел фильм «Застава в горах», где у нашего солдата-пограничника был очень умный и послушный конь с такой же кличкой.

А с фасадной стороны, буквально между школой и клубом, раскинулся обширный школьный сад. Точнее, это и сад, и огород, где на уроках ботаники ученикам прививают любовь к работе на земле. В саду школьники занимаются посадками семян, а так же учатся правильно ухаживать за растениями. Кроме овощей и ягодных культур в саду растёт огромное количество цветов. А ещё это был самый большой в посёлке сад плодовых деревьев! До поздней осени аппетитные яблочки так и просились к нам в ручки. Особенно, когда после просмотра очередного фильма мы из клуба всей компанией возвращались домой. И потому на всякий случай школьный сад был окружён высоченным, почти непреодолимым забором.

О нашей школе хочется рассказать поподробнее. Она кирпичная. Довоенная. Двухэтажная. С большими окнами. По сравнению с привычными деревянными домами посёлка школа выглядит серьёзно и солидно. Вот здесь мы и учимся.
Зайдя в школу, мы попадаем в довольно просторное помещение - вестибюль. Отсюда в обе стороны расходятся коридоры, ведущие в классы, кабинеты и другие помещения. Отсюда же на второй этаж ведёт широкая деревянная лестница с красивыми сплошными перилами без балясин.
На площадке между первым и вторым этажами установлен огромный белый бюст генералиссимуса Сталина в кителе и при погонах. Его хорошо было видно прямо из вестибюля. Практически у всех учеников младших классов этот бюст вызывал неописуемый трепет, и даже страх! Не говоря уже о том, чтобы рядом с изображением вождя кто-то посмел бегать или баловаться, мимо него даже спокойным шагом пройти было по-настоящему страшно - до такой степени бюст Сталина дисциплинировал и призывал учеников к почти полувоенному порядку!
А ещё своим огромным размером бюст напоминал ту самую голову великана из поэмы Пушкина «Руслан и Людмила», вросшую в землю на распутье дорог. Проходя мимо, Пашке всегда казалось, сейчас у него от страха сердце в пятки провалится! В принципе, так оно на самом деле и было, бюст действительно стоял на распутье всех дорог, где каждый выпускник самостоятельно выбирал свой жизненный путь. Одни ребята после окончания школы устраивались на завод и продолжали дело, и даже династию своих родителей, работая стекловарами, стеклодувами, выдувальщиками и много ещё кем. Другие уезжали в город, поступали в институты, техникумы или училища. А кто-то без всех этих хлопот начинал болтаться без дела, воровать, хулиганить и в конечном итоге рано или поздно попадал в тюрьму.
Свою дорогу по жизни каждый для себя выбирает сам.

Именно в эту школу и привела Пашку мама 1-го сентября 1957 года. Отца тогда уже не было.

Когда отца не стало, Пашке показалось, что теперь в семье он стал самым  главным, а значит должен вести себя как настоящий мужик, то есть, быть независимым, ни от кого не прятаться, и курить уже в открытую. И мама быстро застукала его за этим занятием. Но в этот раз она изменила своим правилам, и наказывать Пашку не стала. Она просто посадила его за стол, сама села напротив, положила на стол пачку папирос со спичками и сказала: «Закуривай, хочу посмотреть, как ты это делаешь». Пашке стало так стыдно, что с этого дня он бросил курить. Так что в первый класс Пашка пошёл совершенно некурящим.

Пашка отлично помнит свой класс с печным отоплением. И старого деда-истопника, по утрам таскающего к печкам тяжеленные вязанки дров. Помнит, как на уроках было слышно приятное потрескивание берёзовых поленьев, и как потом на переменках всем классом они дружно грелись возле тёплой печки. И ворчливую уборщицу с ведром и шваброй помнит, и широкие полутёмные коридоры со скрипучими полами…

Гардероб им заменяла длинная доска с крючками, прибитая на задней стене класса. Верхнюю одежду ученики вешали на крючки, переобувались в сменную обувь, а валенки, сапоги или любую другую уличную обувь аккуратно выстраивали каждый под своей вешалкой.

О первых школьных годах можно много чего интересного вспомнить. Например, как в наш класс привели «новеньких» - двух цыганят и цыганочку Земфиру. Она была старше нас лет на десять и выглядела совершенно взрослой девушкой, не намного моложе самой учительницы. И по цыганским законам ей давно уже пора было выходить замуж. Цыганочка была доброй весёлой девушкой и к одноклассникам-малышам относилась очень хорошо. Во время кочевой жизни обучаться грамоте у неё не было никакой возможности, и потому в школу она пришла, чтобы научиться хотя бы читать и подписываться. Но надолго в школе она не задержалась…
Цыганята были из того табора, что расположился рядом с посёлком на небольшой полянке «у Проши». Так звали лесника, у которого дом стоял в стороне, немного правее рощи. Не так давно вышел «Указ об оседлости», где было сказано, что с этого момента цыганам запрещается кочевать. И где этот закон цыган застал, там они и должны были начать свою оседлую жизнь. И табору пришлось остаться в посёлке. Так у нас появились свои цыгане. С тех пор всех непослушных детей стали пугать: «Не будешь слушаться - отдам цыганам!».
Всем цыганам дали сносное временное жильё и трудоустроили. Мы даже ходили в кузню смотреть, как работает цыган-кузнец. За мастерство мужики в посёлке его хвалили.
Когда учительница начальных классов Татьяна Адольфовна вызывала цыганят к доске, они, вместо того чтобы отвечать урок, канючили: «Тётенька, давай мы тебе лучше споём или спляшем!» А с годами все наши цыгане куда-то разъехались.
                ***
   Перед закрытой дверью собрался весь наш 1-й «Б» класс. Ученики прекрасно знали, что каждый день уроки начинаются с утренней проверки, и потому терпеливо ждали свою учительницу. Вскоре подошла Татьяна Адольфовна и начала утренний осмотр. Каждый ученик поочередно подходил и показывал ей свои ладошки. Тут же Татьяна Адольфовна на предмет чистоты проверяла уши и подворотнички учеников и обязательно тщательно что-то искала в волосах у девочек. Все мальчишки были острижены наголо, искать у них было нечего, и этой процедуре они не подвергались.
Прошедшим утреннюю проверку разрешалось войти в класс.
Подошла Пашкина очередь. Татьяна Адольфовна проверила у него ладошки, шею и уши. К ним претензий не было. Но состояние Пашкиного подворотничка учительнице  почему-то не понравилось. Она при всех одноклассниках сделала Пашке строгое замечание и отправила его домой, чтобы мама тут же заменила ему подворотничок на свежий. При этом добавила, что если он не успеет ко второму уроку, то она вынуждена будет поставить ему прогул или даже двойку по прилежанию. Пашка хорошо представлял, чем ему это может грозить, и потому, вместо того чтобы спокойно присутствовать на уроке, он сломя голову помчался домой. Хотя прекрасно знал, что мама сейчас на работе, и менять подворотничок некому.

Естественно, возле ручья никого из взрослых не оказалось, и пришлось Пашке самому переходить разлив вброд. Он сразу же с верхом черпанул в сапоги весенней водички и в полной мере ощутил, до чего же она холоднющая! Но, пока добежал до дома, вроде согрелся.

Времени на переобувание у него не было; да и переобуться особо было не во что. Так, не снимая хлюпающих сапог, он по всем полкам в шкафу стал искать запасные подворотнички, но к своему разочарованию, ничего похожего там не нашёл. В данном случае ему бы стоило отпороть несвежий подворотничок, вывернуть и другой стороной пришить его на прежнее место. Но Пашке не хватило солдатской смекалки, ведь он был совсем ещё ребёнком без какого-либо житейского опыта. Он просто оторвал грязный подворотничок и простирнул его с мылом под краном в холодной воде. Греть воду тоже было некогда - для этого пришлось бы растапливать плиту. После стирки мокрый подворотничок хорошо бы теперь высушить и прогладить, но, чтобы разогреть утюг, опять же нужна была горячая плита. И на это ушла бы уйма драгоценного времени, которого у Пашки совсем уже не оставалось! Ничего не придумав лучше, этот мокрый, только что выстиранный подворотничок бедный Пашка стал старательно пришивать обратно к воротнику школьной формы.

Мама была амбидекстром, а проще говоря - обоерукой. Нарезать хлеб, сделать бутерброд, продеть нитку в иголку, заштопать чулки, почистить зубы - любую другую работу она с лёгкостью могла выполнять как левой, так и правой рукой. И считала это нормальным. При этом она злилась, когда ни сын, ни дочь не могли повторить за ней тоже самое. Называла детей никчёмными, и что у них всё из рук валится - «Ни украсть, ни посторожить».

Когда мама учила детей шитью, рассказывала им поучительную сказочку про длинную и коротенькую ниточку. Суть её было в том, что с короткой ниткой управляться легче и дело при этом идёт быстрее. А длинная нитка постоянно путается, и на её распутывание теряется драгоценное время.

Благодаря маминому обучению дети давно уже умели правильно обращаться с ниткой и иголкой. Даже подслеповатой бабушке Пашка не раз помогал продевать нитку в иголку. И теперь он легко мог пришивать не только пуговицы и штопать при помощи лампочки дырки на носках, а даже свободно вышивал на пяльцах крестиком или гладью простенькие карандашные, а то и покупные разноцветные рисунки нитками мулине. Так что пришить какой-то несчастный подворотничок для него было минутным делом…

   Увидев мокрый подворотничок, учительница громко и очень обидно рассмеялась, но довольно быстро взяла себя в руки и великодушно разрешила Пашке присутствовать на уроке.
                ***
   На следующий день в школу Пашка не пришёл. Он с высокой температурой и с компрессом на горле лежал в постели под толстым одеялом, затыканным под него со всех сторон. От воспалённых гланд ни говорить, ни глотать он не мог. Мама сидела с ним на больничном, лечила его горячим молоком, давала какие-то таблетки, при этом ругала за то, что вечно он по каким-то канавам лазает, а не ходит по дорогам как все нормальные люди! На всё это Пашка благоразумно отмалчивался. А что ему говорить? В любом случае виноватым останется только он один. Ну, не учительница же!

Через несколько дней, по просьбе Татьяны Адольфовны, к Пашке пришли ребята из класса. Проведать больного. А заодно они принесли ему домашнее задание, чтобы за время болезни не самый успешный их одноклассник окончательно не отстал от школьной программы. Помнится, за это больше всего переживали девочки. Но Пашку это совсем не радовало. Он прекрасно знал, чем заканчиваются совместные с мамой уроки. После долгих объяснений и вдалбливания в голову сына домашнего задания, окончательно выбившись из сил, она всегда начинала орать и вешать Пашке подзатыльники. Называла его безмозглым, и многими другими обидными словами… Могла даже напомнить, что «сделан он по пьяни», и тупой оттого, что весь в отца-забулдыгу!
При этом Пашка обливался слезами, сквозь которые уже не различал текстов ни в учебниках, ни в тетрадях. От такого маминого «обучения с пристрастием» ни один урок уже не мог застрять в его голове. Что называется: «В одно ухо влетело, из другого вылетело»… 

Всю жизнь он рос слабеньким, болезненным ребёнком. Ему достаточно было малейшего сквознячка, чтобы моментально простудиться. Из-за простуд, ангин, дизентерий, скарлатин и других напастей он часто пропускал занятия, по школьной программе от одноклассников вечно отставал, хватал двойки, и за это от мамы получал порцию ремня по полной программе! Это был замкнутый круг, из которого выхода Пашка не видел. И сейчас в его невесёлом положении лучше молча лежать, да тихо постанывать, делая вид, что ему гораздо хуже, чем есть на самом деле!
И не напоминайте ему сейчас ни про дневник, ни про уроки! Он слушать ничего не хочет ни про школу, ни про учительницу, ни про домашнее задание!

P.S.
А мостки через ручей всё-таки сделали. Не сразу, конечно и не в тот же год, но сделали.               

                Записано во время коронавирусной самоизоляции 20 мая 2020 года