Тяжелые годы

     Мои девяностые годы начались в 1986 году. Наступила не очень светлая полоса в моей жизни. Произошло два крайне неприятных события. Заболела мама, и умер мой начальник лаборатории В.И. Янкин. Эти два события и стали поворотными в мои 90-у годы. Этот год как бы наметил линию моей жизни на несколько лет, да и события, происходившие в эти годы, тоже наложили свой отпечаток и предопределили  мои девяностые годы.
     Янкин умер совсем внезапно. Мы знали, что он болел, что у него была язва. Но он нормально жил, ел, пил, курил. И никто не знал, что его состояние столь угрожающее. В середине января его увезли на скорой в больницу, сделали операцию, но спасти его не удалось. Жаль было прощаться с этим человеком. Я с ним проработал десять лет. А руководил он лабораторией, по-моему, более 15 лет.
     Мама болела редко. На моем веку я помню только два случая ее болезни, в 1964 году она легла в больницу, у нее было  не все в порядке с сердцем и в 1980, когда у нее была операция по поводу удаления катаракты.  А еще в молодости у нее был аппендицит. Ну и все. Простудными заболеваниями она особо не болела. А тут внезапный острый приступ. Повысилось давление, плохо с сердцем. Пришлось вызвать скорую помощь. Приехал врач-женщина, как оказалось потом, очень внимательный доктор. Посмотрела, сказала у нее начался отек легких, ввела необходимые лекарства и сидела возле нее более двух часов, пока не убедилась, что приступ прошел, с легкими все в порядке, давление нормализовалось. После такого серьезного приступа естественно мама обратилась к врачу. Диагноз обычный для ее возраста - прогрессирующий артериосклероз. Отсюда скачки давления, ухудшение кровообращения и проблемы с сердцем. Вот так начались последние годы ее жизни-приступы, скорые, лекарства. Кстати лекарства. Тогда была проблема достать необходимые лекарства. Многих лекарств просто не было в аптеках. Их приходилось доставать по блату, обращаясь к родственникам, знакомым и т.д. В этом вопросе мне очень помогала жена моего двоюродного брата Тамара. Она в то время работала старшей медсестрой в одной хорошей поликлинике. И, разумеется за деньги, могла доставать нужные лекарства. Помогали и другие родственники и знакомые. А надо заметить, что и тогда лекарства стоили недешево. Помню одно из нужных мне лекарств стоило 10 рублей упаковка. А маме нужно было три упаковки в месяц. А она получала пенсию в 90 рублей. А если доставали лекарство, то платили больше. Но нужны были и другие лекарства. В 1988 году пришлось ее положить в больницу. Там ее обследовали, подобрали лекарства и она почувствовала себя получше. Все время ходила, делала кое-что по дому, но уже ни магазины, ни долгие прогулки ей были не под силу. Гулять она выходила только на лавочку у дома, где слушала все сплетни соседок. Это ее несколько раздражало. Удивительно, но в отличие от многих женщин, она не любила посиделки на скамеечке и собирание и передачу сплетен. Она считала - личная жизнь - это дело каждого. И никогда не передавала другим  то, что ей рассказывали, друзья или соседи. Это, как ни странно, вызывало уважение знакомых с нею людей. Летом 1990 года ее состояние резко ухудшилось. А в июле она слегла. То были самые тяжелые годы в моей жизни. Нужно было работать, а оставлять ее дома одну было нельзя. Взял отпуск, пробыл с нею месяц, потом приехала двоюродная сестра из Риги и очень помогла мне. Я ей за это очень и очень благодарен. Она же отыскала сиделку-Нину. Та ухаживала за ней, кормила, поила. Но недолго. В середине сентября (это было 14 число), мне позвонили на работу и срочно попросили приехать. Приехал, у мамы опять был приступ. Меня ждал врач, она сказала, что маме максимум осталось жить два дня, что уже ничего нельзя сделать. Сказала - давайте ей лекарства, но это уже не поможет. За день до смерти мама сказала - сынок, не надо давать лекарства, дай мне спокойно умереть. На следующий день, рано утром 16 сентября ее не стало. А ведь только две недели назад мы отмечали ее восьмидесятилетие. Конечно, мы никого уже не приглашали, но приехали близкие люди, мы устроили небольшой обед, мама лежала на диване в подушках, ее поздравляли, и она была очень довольна и, казалось,  даже стала лучше себя  чувствовать. Ее уход я тяжело переживал - вся моя жизнь была связана с ней. Я часто ходил на ее могилу, поставил памятник, но продолжал жить. И жизнь текла своим чередом.