Над Петушками поднимался рассвет

 ПРОЛОГ

Над  Петушками поднимался рассвет.  Неожиданно  небо пронзили тонкие золотистые  лучики.  Лёгкие, почти невесомые облака плыли, как детские кораблики, слегка подсвеченные снизу розовым. Солнышко уже проснулось, оно даже уцепилось за горизонт. Осталось только подтянуться, выглянуть,  осмотреться и решить - стоит ли выползать на небо или, может,  ещё немного поспать, ведь Петух,  главный ответственный за рассвет, молчит, и никакого«Ку-ка-ре-ку!!!» в округе пока не слышно. Видно, петушки в Петушках спят крепко. Зато не спят в роддоме две молодые женщины, они готовятся стать мамами.

Наконец, из курятника величественно выплыл красавец  Петух, весь в  ярко-рыжих и оранжевых перьях. Он важно прошёлся по двору, взлетел на забор и замер, такая красота открылась его взору. Солнышко, не дождавшись его петушиной команды, всё же  выглянуло и с высоты озорно и радостно подмигивало Петуху.  Чувство необыкновенного счастья охватило короля курятника и он, наконец, закричал, вспомнив про свои обязанности и, вложив в свой радостный крик, весь петушиный талант: «Ку-ка-ре-ку!!!» и снова: «Ку-ка-ре-ку!!!». А в ответ ему понеслось сдвоенное: «У-а!!!  У-а!!!».

***

Две довольные молодые мамочки кормили своих дочек, с любовью вглядываясь в личики малышек. Роды прошли благополучно, быстро и легко, молока у обеих было достаточно, жизнь хороша и прекрасна, всё лучшее – впереди. Во всяком случае, именно эти мысли явно читались на Любином лице.

У Сонечки тоже были счастливые глаза, но на её милом личике время от времени мелькала лёгкая тень какой-то неуверенности, которую тут же прогоняла счастливая улыбка. Её любимый Сашка сейчас далеко, он служит механиком на пассажирском теплоходе «Виктория», и уже девять месяцев находится в загранрейсе. Обычно рейс длится полгода, но в этот раз один из членов команды подцепил какую-то опасную тропическую лихорадку и корабль поставили на карантин в далёком иностранном порту. Все эти долгие девять месяцев у Сонечки  с Сашей не было связи, и только однажды Соня получила письмо, в котором он сообщил о своей задержке. Моряк, что принёс письмо, был хмур и очень торопился, да и не знал он никаких подробностей. Этот моряк  вообще не должен был брать письмо с корабля, поставленного на карантин, но Саша так настойчиво просил его, что тот пожалел незнакомую девушку, которая ждёт любимого. «Всё это - пустяки, всего только ещё один месяц потерпеть, и мы всю оставшуюся длинную и, конечно же, счастливую жизнь будем вместе. Скоро мой Сашок приедет, а здесь его ждёт такой сюрприз! Как же он будет счастлив…», - мечтательно улыбнулась Соня.
- Соня, да ты совсем не слушаешь меня! Что ты там улыбаешься? Предвкушаешь встречу с любимым вечерком через окошко? Или он раньше появится? – Любочка  тараторила весело и немножко капризно.

 - Да нет, Люба, мой любимый далеко и сегодня не придёт. Саша моряк, служит механиком и сейчас в загранке, – Соня скорчила уморительную гримаску, будто сильно опечалена, но глаза её светились счастьем, ведь с ней была её и Сашина дочка, а ждать она умеет.

- Вот это да! И моего ведь Александром зовут и он тоже механик, только не моряк, он во Владимире на машиностроительном работал  до того, как отец  взял его в свою фирму. А самое забавное, что сейчас он тоже в заграничной командировке, его отец в Лондон по делам отправил!  Да, подруга, мы с тобой теперь точно всю жизнь дружить будем, вместе родили секунда в секунду, мужья Сашки, да ещё и оба механики! Чего только на свете не бывает. Жаль, что ты в Петушках живёшь, а я во Владимире, хотя и это ерунда, мы каждый год приезжаем сюда летом. Здесь у нас дача. Отец её построил, когда ещё я родилась, а в прошлый год он всё там усовершенствовал, дворец получился, а не дача – два этажа, мансарда, сад. Ну, ты сама скоро увидишь, - довольно подмигнула Люба,  - Мы с мамой, правда предпочитаем куда-нибудь на заграничные курорты смотаться, но отец их не любит, отпускает нас, конечно, но ненадолго. Сам он патриот своей дачи, говорит, что только здесь ему хорошо и работается, и отдыхается, - тараторила без умолку Любаша.

Соня слушала Любу, согласно кивала и улыбалась. Ей нравилась её новая подруга, с которой так неожиданно свела судьба.
- Да и я нашу дачу люблю, особенно после того, как с Сашей здесь встретилась. Ну, а теперь-то  тем более с доченькой, пока не подрастёт, лучше лето здесь проводить, - довольная Любочка, отдала малышку, ожидавшей окончания кормления нянечке, и с удовольствием вытянулась на кровати.
Сытые детки уснули, и няня стала укладывать малышек в тележку, чтобы увезти в детскую палату и уложить их там в кроватки. Вдруг, нянечка тихонько охнула и призывно замахала руками:

- Смотрите, смотрите, да у вас не только мужья сходятся, на девок своих гляньте. Да и они, сходные у вас, как близнецы! Никогда бы не поверила, что не родные, если б сама не видела, как каждая рожала…
Соня с Любой кинулись к тележке и замерли – и впрямь, их дочки были так похожи друг на друга, в то время, как сами они не имели ни малейшего сходства: Люба - темноволосая, кареглазая, круглолицая, у Сони же волосы светло-русые, глаза голубые и овальная форма лица.

- Чего всполошились? Это бывает, что в начале детки похожи, у них почти у всех при рождении глаза голубые, а потом цвет глаз и волос изменится, - успокоила мамочек няня, -  Хотя ваши и, правда, сильно схожи между собой.

 - А ты их не перепутаешь? – испуганно и одновременно сердито воскликнула Люба.

- Ишь, чего надумала, - рассердилась нянечка, - а ну быстро в постель, сейчас обед принесу.

- Да не перепутаем, Любаша, - успокоила подругу Сонечка, - у моей на левой щёчке родинка, совсем, как у меня. Она пока ещё малюсенькая, но я её сразу разглядела, когда   дочку мне на живот положили после родов. Ты, знаешь, наверное, похожи они, потому что в один миг родились. Я одно время гороскопами увлекалась, там написано, что люди одного знака бывают, похожи, а тут-то тем более…

- Точно! Как я сама не догадалась, - и Люба успокоено откинулась на подушку.

***

Так прошло-пробежало пять дней в однообразных, но очень приятных  хлопотах. Деток приносили и снова уносили, поэтому Люба и Соня были относительно свободны: купать, стирать, нянчиться пока не приходилось.  Соню, прожившую в Петушках всю свою жизнь, за исключением времени учёбы во Владимирском пединституте, навещала сестра и подруги. Любу же навещали многочисленные родственники, каждое лето отдыхавшие здесь на даче или приезжающие из Владимира. Не приезжали только любимые мужчины и новоиспечённые отцы Александры, но у них была уважительная причина. Любашин Александр не так давно, а точнее, незадолго до свадьбы, ушёл с завода и теперь работал в фирме тестя. В настоящее время он выполнял   поручение своего шефа в Лондоне, но к выписке  должен был вернуться и сам лично встретить своих любимых девочек. Молодые женщины, уверенные, что стали подругами на всю жизнь, не могли наговориться. Им хотелось так много рассказать друг другу, поведать  свои сокровенные мысли, поговорить о будущем.

Сонечка, в пятнадцатилетнем возрасте оставшаяся без родителей, погибших в автокатастрофе, жила со старшей сестрой  Светланой. Недавно Соня окончила институт и успела даже отработать почти весь учебный год  перед декретным отпуском в должности учителя литературы и русского языка в средней школе, где была директором сестра. Больше других развлечений  Соня любила читать, она была поэтична и мечтательна, к тому же воспитывалась сестрой Светланой, фанатично преданной своей профессии. Вот и получилось, что к выбору профессии она подошла сознательно,  да и с работой в Петушках большого выбора не было.

Любочкина жизнь, наоборот, протекала в радостном изобилии с любящими родителями и многочисленными родственниками. Проучившись два года на дизайнера, Люба разочаровалась в выбранной профессии, там требовался или талант или кропотливый ежедневный труд. Таланта не оказалось, а кропотливый ежедневный труд не привлекал девушку. С помощью отца, Любочка перевелась на второй курс экономического факультета, но успела проучиться снова всего два года, когда её настигла любовь всей её жизни, её дорогой, ненаглядный Сашенька.

- Ну, Соня, ну что ты всё молчишь?! Я-то тебе всё про себя выложила, а ты чего отмалчиваешься?! Давай рассказывай, - капризно надула Любочка губки.

- Да что мне рассказывать, ни в Турции, ни в Италии, ни во Франции, в отличие от тебя, мне пока  не довелось побывать. Вот Сашка мой вернётся, поженимся и на следующий год куда-нибудь все вместе отправимся, - мечтательно улыбнулась Соня.

- А как вы с Сашей твоим познакомились?  - не унималась Люба.

- Да здесь же, в Петушках… Как институт закончила, сразу приехала домой  в Петушки. Здесь любимая сестрица  мне заранее местечко в школе приготовила. А Саша   прошлое лето тут у друзей на даче отдыхал. У меня на нашем озере есть укромное местечко, я там с детства любила купаться или просто валяться с книжкой. Плыву туда, а он как вынырнет из воды, я от неожиданности тонуть начала, а он стал спасать меня. Потом каждый день приплывал туда, так наша любовь и началась, - Соня вся раскраснелась от воспоминаний, похорошела, расцвела.

- И у нас дача на берегу озера, только на другой стороне, где коттеджный посёлок. Кстати, наша дача самая красивая и богатая в Петушках, все так говорят, - Любаша  горделиво оттопырила губки, но тут же приветливо заулыбалась своей новой подружке, - Да ты теперь сама её скоро увидишь, ещё всё лето впереди. Завтра мой Александр за мной приедет и  увезёт домой, во Владимир, месяц там поживём, врачам покажемся и, если всё будет хорошо, а я в этом уверена, то мы сюда вернёмся, не в городе же с малышкой сидеть. Нянек-мамок у нас достаточно.

- Давай уже спать, завтра на самом деле, ответственный день,- Соня погасила свет,  легла удобнее и закрыла глаза. Но по правде сказать, спать ей совсем не хотелось.
 
Разговоры и воспоминания взволновали Соню. Вроде всё у неё хорошо, но почему-то на душе было как-то  тревожно. Завтра за ней с её малышкой приедет  сестра Света с подружками. Светлана была старше Сони на десять лет, ей недавно исполнилось тридцать два года. Сестрички остались одни на всём Белом свете,  других родственников у них не было. Их бабушка недолго пережила свою дочь и зятя, погибших в аварии.  Девочки были очень дружны, несмотря на большую разницу в возрасте, поэтому у Светы никогда не было проблем  с младшей сестрёнкой.  Личная жизнь у Светланы не сложилась, горячо любимый ею муж ушёл от неё, когда она ждала ребёнка. В результате - тяжёлые преждевременные роды оставили её бездетной на всю жизнь. Тогда Светлана всю себя отдала работе и младшей сестре Сонечке,  и больше замужем так и не была. Но «сухарём» Свету вовсе нельзя было назвать, напротив она была жизнерадостна,  активна и очень красива. Своим  оптимизмом и обаянием, она притягивала окружающих к себе, как магнитом. Ученики обожали Светлану Анатольевну, а их родители были спокойны за своих детей.

Однако, последнее время Соня стала замечать, что невероятная активность сестрицы стала частенько сменяться периодами  затишья, что ей совсем было не присуще.  Закрывшись у себя в комнате, Света подолгу говорила с кем-то по телефону, после чего выходила непривычно молчаливая, задумчивая. Она тихонько садилось у окна, и чему-то улыбалась, глядя в небо.  Соне, конечно, было всё понятно без слов: Светлана, наконец-то, влюбилась и это не могло Сонечку не радовать. Почти десять лет прошло с той трагедии, но она, хоть и была тогда совсем девчонкой,  помнит, как тяжело перенесла Светлана потерю ребёнка и измену человека, которому безгранично верила. По всему выходило, что  любимый сестры тоже был где-то далеко, как и Сонин, но это не важно, они с сестрой дождутся своего счастья.

И в самом деле, скоро сестра призналась, что во время недавней командировки по обмену опытом в соседний город, она  познакомилась с парнем по имени Артём.  После позднего ужина в ресторане, где участники мероприятия на прощанье собрались, Светлана решила прогуляться пешком до гостиницы,  и заблудилась. Свернув в какой-то полутёмный переулок, она не знала куда идти дальше, но спросить было не у кого, прохожих ей не встретилось.

- Красавица, куда ж ты одна в такой поздний час? - раздался за её плечом вкрадчивый неприятный голос, - а может вместе прогуляемся? - перед ней появилась неприглядная личность с мерзкой улыбкой во весь рот, в котором не хватало нескольких зубов.

- Отдыхай, провожатый у неё уже есть, - с другой стороны переулка появилась ещё одна фигура, которая была сплошной противоположностью первой. Высокий, плечистый парень тоже улыбался. Улыбка была доброй, белозубой, и во всём облике ощущалась спокойная сила.

Тот первый злобно прищурился, сунул руку в карман, но, видно, поняв, что ничего ему тут не обломится даже с ножичком или кастетом, что лежит  у него в кармане, плюнул, пробормотал ругательство и исчез за углом.

- Ну  вот, даже подраться за понравившуюся девушку не пришлось, - огорчённо пошутил заступник, и они засмеялись.

Парня звали Артёмом. Они не расставались все три дня до конца его отпуска, а потом писали друг другу письма и общались по телефону. Дообщались до того, что поняли, что им хочется быть вместе. На днях Артём прилетит за Светой. А к ней приедет её Саша. С этой радостной мыслью Сонечка заснула, улыбаясь во сне.

Утром Люба с Соней развили бурную деятельность. Но на последнем врачебном осмотре выяснилось, что Соне придётся задержаться на пару дней, у её малышки не совсем зажил пупочек. Подруги обнялись, обменялись адресами и телефонами, и довольная Люба убежала переодеваться, а Соня встала у окна, чтобы помахать ей на прощание.  Да и что скрывать, было любопытно глянуть на её мужа, о котором подруга за эти дни прожужжала ей все уши. Сделать это было удобно, палата находилась, почти над крыльцом на втором этаже.

А на крыльце уже шумела, волновалась, пестрела цветами и разноцветными шарами целая толпа  Любашиной  родни.  Однако,  среди этой толпы Сонечка не увидела никого, кто бы подходил на роль Любиного супруга. Вдруг, что-то привлекло её внимание, сердце в груди подпрыгнуло и замерло. Несколько вдалеке, около скамейки спиной к окну стоял… Саша,  её Сашка! Этого просто не могло быть, нет, конечно же, всё это ей почудилось, мало ли похожих фигур, просто она мечтала увидеть его здесь под окнами Роддома, вот и увидела. Но вот  толпа родственников зашумела, послышались радостные возгласы, в воздух полетели шары. Мужчина повернулся и быстро пошёл к крыльцу.  Неожиданно он, как будто что-то почувствовав, поднял голову, и взгляды их встретились. Сомнений уже не было, это был он, её Саша, хотя уже и не её.

***

Александр споткнулся, чуть не упал, в глазах потемнело, ему показалось, что из окна на втором этаже на него смотрит Сонечка. Он снова посмотрел наверх, но в окне никого не было. «Фф-у-у... Ну, надо же...  Сонечку увидел.  И не где-то, а в окне Роддома. Привидится же такое… С чего бы ей-то там быть», - с облегчением, но одновременно с   щемящей тоской в сердце, подумал Саша. Как же он соскучился по ней. Очень хотелось   обнять её и просто молча постоять вместе. Соня была единственной женщиной, с которой хотелось сидеть рядом слегка прикасаясь руками, плечами, взглядом, испытывая при этом невыразимую нежность и желание защищать и оберегать. Ни с кем раньше такого желания у него не возникало. Вчера он вернулся из Лондона и к ночи уже был в Петушках, чтоб сегодня забрать  из Роддома дочку с женой. Весь вечер допоздна Александр  бродил по знакомым улочкам, побывал на озере и вспоминал, вспоминал… 

В начале прошлого лета он женился на Любе. Произошло это так стремительно, что сам не заметил, как из беззаботного холостяка стал мужем.  Всю свою жизнь Сашка жил вдвоём с матерью, отца своего так и не узнал. Тот исчез из их жизни ещё до его рождения. Осталось от него только отчество - Васильевич. Фамилию он носил материну - Соломин.  Мать, Фёкла Фёдоровна Соломина,  работала во Владимире на заводе  "Электроприбор" промывщиком деталей и узлов 4 разряда.  Была она сиротой, воспитывалась в детском доме. Её отец - Фёдор - Сашин дед,  вернулся с фронта весь израненный и сразу женился на любимой Полине, которая верно ждала его всю войну. Жили они очень счастливо, но детей, о которых родители страстно мечтали, долго не было. Виной тому были и раны отца и  мамино больное сердце.   Сашину мать - Фёклу  бабушка Поля родила только к сорока годам, после чего долго не прожила. И дед Фёдор  ненадолго пережил свою любимую жену.

 Фёклу забрала в детский дом подруга матери Софья Ивановна, которая была заведующей этого детского дома.  Она много рассказывала девочке о её родителях и Фёкла, которая почти не знала матери и смутно помнила доброго и ласкового отца, горячо любила их. При получении паспорта, Софья Ивановна предложила ей поменять имя, но Фёкла, не раздумывая, отказалась. Ведь это имя было подарено ей её любимыми родителями. Да и проблем с именем вообще не было, никто её не дразнил, не высмеивал, как это бывает зачастую у детей. Жизнерадостная и добрая девочка, стремящаяся всегда прийти на помощь, никогда не унывающая, была любима в детском доме. Там, в детском доме она  обрела свою рабочую  профессию и  после школы была направлена на завод, где и работала до сих пор. На заводе Фёкла получила общежитие, затем, когда родился сын, переехала в однокомнатную  малосемейку. Позже, когда сын уже учился в институте, на заводе ей, как передовику,  выделили отдельную двухкомнатную квартиру.  И было это очень своевременно, так как вскоре началась перестройка и никто никому уже не давал квартир просто так.
 
После окончания института, сын Саша стал работать на том же заводе, что и мать, в должности механика.  Этот завод теперь производил электронную продукцию. Жили они с матерью дружно и радостно, благодаря, свойственному им обоим оптимизму и жизнелюбию. Наверное, потому, Александр к двадцати восьми годам всё ещё не был женат.  Но однажды в прошлом году  он случайно встретил своего студенческого сокурсника Петра Васькина, с которым не встречался после окончания института.
   
- Сашка, привет! - радостно воскликнул Пётр, - вот ты-то мне как раз и нужен.
   
 - И для чего же я тебе вдруг стал надобен? -  тоже обрадовался неожиданной встрече Александр, хлопая друга по плечу. 
 
В институте парни не были близкими друзьями, но хорошо приятельствовали. Саша считался лучшим на курсе, но и Петя от него не сильно отставал. По этой причине они частенько участвовали в одних проектах, ездили на конкурсы, а однажды на третьем курсе даже  в течение полугода жили в Америке, во Флориде.  Туда их направили  в Университет Флорида Атлантик, как лучших студентов по специальной российско-американской программе AFS.  Да, в наше время международный обмен студентами в условиях глобализации становится    всё популярнее. 
 
  Так как проживание и обучение студентов проходило за счёт США, то Александр, не раздумывая, согласился.   Такая поездка давала возможность  побывать в другой стране, получить опыт, лучше выучить язык, развлечься и даже заработать денег.  Ведь  студенты там ещё и активно подрабатывали.  Сначала Саша немного поработал в Макдональдсе официантом, а затем обучал русскому языку сына друзей семьи, в которой он проживал. Сашу   заметили и   предложили полностью перевестись на учёбу в тамошний университет, с возможностью остаться для дальнейшего проживания в США. Америка всегда любила русские умы и пыталась заполучить их себе. Но Саша, очевидно не был карьеристом, в родной стране ему было комфортнее жить, а, главное, он не хотел надолго оставлять любимую маму, у которой по наследственности тоже было больное сердце.   

Петру же ничего подобного не предложили, и он по окончании института пошёл работать в электронную фирму своего   дяди, а точнее троюродного брата матери. Иннокентий Петрович Селезнёв был одним из совладельцев большой электронной Компании. Дела у дядюшки шли хорошо, нужны были новые работники и он попросил  племянника найти хорошего специалиста. Тот сразу же вспомнил об Александре и собрался разыскать его, чтобы в ближайшие выходные привезти к дяде на дачу для знакомства. И, бывает же такое везение, возвращаясь с работы в тот же день он его встретил. Саша над предложением Петра думал недолго, перспектив больших на заводе у него не было, да и деньги не были лишними, надо было всерьёз заняться лечением матери.

***   
         
В ближайшую субботу молодые люди  отправились на дачу Иннокентия Петровича. Размеры и обустройство дачи впечатлили парня, хотя не сильно, всё это он уже видел. Время было такое - начало нового века сильно разделило общество на богатых и бедных. А вот озеро ему показалось восхитительно сказочным и он предложил приятелю сразу же в него окунуться.  Но... нет, его уже ждал будущий босс, как в шутку про себя называл его Александр. 
Иннокентий Петрович был отличным специалистом своего дела, свою трудовую биографию  он начинал с рабочей должности. Поэтому уже после нескольких своих каверзных вопросов, он понял, что перед ним тоже профессионал, в чём-то разбирающийся даже лучше его, благодаря современным знаниям и не отягощённый бюрократической командной работой. Как раз такой помощник  ему  и был нужен.  Кроме всего прочего, парень был мужественно красив, остроумен и начитан.
 
" А вот и муж для Любаши, - подумал Иннокентий Петрович, после общения с парнем, - с таким и в люди не стыдно выйти и фирму доверить ему не страшно, достоинство и порядочность видны во всём". Он тут же усмехнулся, вспомнив некоторых сынков своих приятелей. Рой этих смазливых и недалёких   давно уже вился вокруг  красоты и богатства его дочки.  К его сожалению,  доченька  Любаша   оказалась влюбчивой девочкой и, если бы не любящий, но строгий отец, уже много раз, в своей короткой ещё юной жизни, могла попасть в неловкую, а иной раз и в опасную ситуацию. В этом она напоминала свою мать, его жену Екатерину.
Вспомнив жену, Селезнёв помрачнел и задумался. Катю он  любил и всячески баловал. Но бизнес требовал постоянного его присутствия и неустанного труда. Ведь его дело не досталось ему готовеньким от богатого папеньки. Он всё начинал с нуля и поднялся на волне конца 90-х годов, когда в стране началась компьютеризация и подъём электронной промышленности.

А начинал он после школы рабочим на Московском заводе счётно-аналитических машин, где производили серийные ЭВМ. Потом учился, много работал, вернулся в начале 90-х в родной город, где открыл вместе с другом  компьютерную мастерскую. Заказов на установку и ремонт компьютеров здесь был просто шквал, чего он сам не ожидал.  90-е годы прошлого века в России произвели революцию в мире технологий.  Видики, пейджеры, популярная игрушка 90-х – тетрис, мобильные телефоны, а потом компьютеры и ноутбуки пришли в каждый дом. Вскоре его компьютерная фирма разрослась, в близлежащих городках и посёлках появились филиалы   фирмы и магазины электронных товаров. И даже в Англии у него образовался небольшой филиал, так как  приходилось быть постоянно в курсе всех новинок. Всё это требовало его постоянных забот.

Но вот любимая жёнушка этого понимать не хотела. Она капризничала, требовала внимания, поездок по заграничным курортам, развлечений. Обстановка несколько разрядилась с открытием филиала фирмы в графстве Хартфордшир,  куда Екатерина стала  обязательно сопровождать мужа в его поездках. По её настоянию он купил там симпатичный двухэтажный особняк с небольшим, но очень красивым и уютным садом. Вскоре она там окончательно поселилась, и теперь только раза два в год появлялась дома.  Екатерина хотела и дочку Любу  поселить там, но тут отец семейства решительно воспротивился. Он хотел для любимой дочки настоящей жизни, а не пустого времяпровождения.

Эти мысли ещё раз утвердили Иннокентия Петровича в его решении.  Вопрос работы Александра в фирме, к обоюдному удовольствию мужчин, был решён быстро, и они из кабинета перешли в столовую. Там их уже ожидала Люба - дочь хозяина дачи  и её троюродный братец Петруша, которые привычно и добродушно пикировались между собой. Уже к концу обеда Иннокентий Петрович с удовлетворением отметил, что   его план в отношении замужества любимой дочурки обречён на  успех.   Его уверенная кокетливая Любочка, неожиданно притихла и засмущалась. Иннокентий Петрович задумчиво потёр подбородок, такого он ещё не наблюдал.  Александр же был спокоен, хорошо воспитан, приветлив и не более. Селезнёв очень был  этим удивлён, такого  до сих пор ещё не бывало.  Все предыдущие претенденты на руку и приданное его дочери или пыжились, изображая свою значимость, или смущались и робели, а кто-то и совсем вёл себя, как шут гороховый, то ли от неуверенности, то ли от избытка самомнения. Этот же парень был независим и самодостаточен.

Александру предложили остаться в гостях до понедельника, после чего его будущий босс вместе с ним вернётся в город и, чтобы ускорить дело,  сам решит вопрос его увольнения на заводе и оформления в своей фирме. Парень ему нравился всё больше и Селезнёв не хотел его терять, так как он уже давно искал достойного и надёжного помощника. Саша с радостью согласился остаться, он очень хотел искупаться в озере, позагорать. Давно не представлялось такой возможности. Также ему хотелось пообщаться с давним приятелем, да и Люба  ему понравилась. Она была красива и скромна.

Выходные в приятной компании пролетели незаметно, отдых оказался чудесным, озеро его очаровало. Вскоре он уже работал в фирме Селезнёва и стал частым гостем на даче. С Любой ему приятно было общаться, но не больше, он не был в неё влюблён. Зато девушка влюбилась в парня, как говорится, по уши. Иннокентий Петрович был несказанно рад этому обстоятельству и каждый выходной приглашал Сашу на дачу. А Саша и не отказывался, ему очень понравились эти летние развлечения. С Петром и Любой они купались в озере, катались на лодке, разводили костёр, пели песни, он как будто в детство вернулся. А главная причина его хорошего настроения была в том, что Иннокентий Петрович, узнав, что Сашина мама серьёзно больна, настоял отправить её на лечение в Германию, где ей сделали операцию на сердце и теперь она поправлялась.

- Даже не спорь, - сказал он Александру, - мама - это святое. К тому же ты уже столько принёс пользы нашему предприятию. Прими это, как благотворительность.

Иннокентий Петрович, действительно, часто оказывал благотворительную помощь нуждающимся в ней и Александр легко принял её и трудился изо всех сил. Это для него совсем не было трудно он любил свою профессию, а сейчас перед ним открылись большие возможности претворить в жизнь все свои задумки. Селезнёв был им очень доволен, а главное, что он полностью доверял ему. Александр оказался  человеком, какие были в его советском прошлом и, которых сейчас не так много. Поэтому он всячески содействовал сближению его со своей дочкой. Однажды ночью, когда Саша в очередные выходные гостил на даче у Селезнёвых, он проснулся от жарких поцелуев. В постели рядом с ним лежала Люба и ...  всё произошло. А почему бы и нет, Люба была очень привлекательна и настойчива.
 
- Мы ведь поженимся? Я так сильно люблю тебя, я не смогу теперь без тебя, - смущённо уткнувшись в его плечо,  шептала утром Любочка.

Саше было несколько забавно видеть эту её робость и смущение. Парень он был уже достаточно опытный в отношениях с девушками и женщинами и хоть близость с Любой произошла неожиданно и стремительно, а сам он не совсем отошёл от сна, тем не менее он всё же отметил, что Люба несмотря на свой ещё юный возраст,  досталась ему не девственницей и была достаточно уверенной и активной в постели.  Но он уже был готов к такому повороту событий, так как ни Люба ни её отец не скрывали своего отношения к нему. Так случилось, что хоть и бывали у него как  короткие, так  и длительные связи с женщинами, но до сих пор он никого   всерьёз не полюбил, ни одна женщина не заставила его сердце трепетать от взгляда и прикосновений.  А ведь сам он уже иной раз задумывался о семье и детях, да и мама всё чаще заводила разговоры о внуках.

Начались активные приготовления к свадьбе молодых людей. 
- Папа, за платьем я поеду к маме в Хартфордшир, и не спорь со мной, - шутливо нахмурилась Любочка, - я выхожу замуж за любимого раз и на всю жизнь, и у меня будет всё самое лучшее. А потом мы вернёмся с нею вместе к нашему бракосочетанию с Сашей. 

- Сашуль, а может вместе поедем. Ведь и тебе нужен костюм, - загорелась новой идеей Люба. Люба очень изменилась, из тихой и скромной она быстро превратилась в смелую, а иной раз и капризную. Правда, всё это было мило и в пределах дозволенного.

- О нет! Только не это, я ведь недавно там был. Да и мама после операции ещё слаба, я проведу это время с ней, - решительно отказался Александр, - А костюм, я уверен, ты и без меня купишь самый лучший, - он ласково чмокнул невесту в щёчку.

- Да, дочка, езжай сама, у нас с Сашей сейчас важная работа, оборудование меняем на новое, которое он, кстати, оттуда привёз, - улыбнулся Иннокентий Петрович. Он  был доволен дочкиным серьёзным отношением к будущей семейной жизни, да и отъезд её освободит их с будущим зятем и позволит произвести во всех филиалах замену оборудования.

***

Посадив невесту в самолёт, Саша вернулся на дачу и первым делом помчался окунуться в озере. Накануне он побывал здесь в трёх филиалах, где провёл инструктаж по замене оборудования, оставшиеся предприятия во Владимире поделили между собой будущий тесть и Пётр. Так что на сегодняшний вечер он был свободен, да и заслужил это приятное полюбившееся развлечение.    Он много работал, а после работы всё его свободное время было занято Любой.  Ему приятно было общаться с ней, но, к сожалению, не больше того. Саша очень надеялся, что не поторопился с женитьбой, ведь ему через два года исполнится 30 лет и раз уж до этих пор не встретил свою любовь, то пусть лучше будет эта милая девушка, пусть она родит ему детей, пусть, наконец,   у него будет полная семья. Дело было совсем не в престижной и хорошо оплачиваемой должности, просто он чувствовал, что уже готов к семейной жизни.  И может, без страстей, а на взаимной симпатии и уважении, семья будет крепче. К тому же в истинности чувств Любы он не сомневался.

Люба уехала, тесть остался в городе, одним  словом, наступила  долгожданная свобода, которой с некоторых пор он был лишён.   Сегодня Саша решил, наконец, доплыть до островка, который расположился ближе к противоположному берегу озера.  Они   с Петром бывали там, но плыли до него на лодке, сейчас он решил доплыть до острова сам. Остров был небольшой, но очень уютный. С этой стороны он густо зарос берёзками и липами, а с другой полого спускался к воде и был усыпан чистым светлым песком. На полянках в лесочке росла крупная сочная земляника.  Доплыл он легко, но вылезать на берег не спешил.

 Предвкушая удовольствие от отдыха в одиночестве, Саша нырнул, немного проплыл под водой и вдруг уткнулся во что-то мягкое. Вынырнув, он увидел чьи-то испуганные глаза и открытый в крике рот, после чего этот кто-то ушёл под воду. Выждав немного и не дождавшись его возвращения, он снова нырнул и вскоре выбрался на берег, неся в руках девушку. Девушка была прекрасна и нежна. Он нерешительно прикоснулся к её губам, чтобы произвести необходимую процедуру для  оказания первой помощи и неожиданно его словно током пронзило. Девушка зашевелилась, два раза судорожно вдохнула воздух и открыла глаза. Его снова пронзило током и всё поплыло перед глазами. Это была любовь... .  Да-да, та самая с первого взгляда и на всю жизнь, которую он уже не ждал, считая себя не способным на подобное чувство.

Они познакомились,  у неё оказалось чудесное милое имя - Соня, Сонечка. Потом они смеялись, купались и говорили-говорили обо всём. Вспоминали забавные случаи, им было важно поделиться друг с другом своими заветными воспоминаниями детства и юности. Александр не скрывал от Сонечки,   свою невесту и предстоящую женитьбу, он просто не помнил об этом, просто и не было ничего, жизнь началась сначала. В отличие от яркой, решительной красавицы Любы, Сонечка была нежной и хрупкой, она была образована и воспитана, Соня также, как Александр много читала. Они говорили и не могли наговориться, они смотрели и не могли наглядеться друг на друга. Ему хотелось прикасаться к ней, но он не смел. И это он - красавец Сашка, к которому женщины сами падали в объятия и искали встреч.

 Назавтра он снова приплыл сюда, она ждала его. Всё произошло на третий день их встречи. Он приплыл, а её не было, он не находил себе места, ведь он не знал ни адреса, ни фамилии, живёт ли она в городе или приезжала всего лишь на пару дней из другого города к родственникам, или по делам была здесь, и больше он её никогда не увидит.  Но она пришла, вернее приплыла в лодке. Не чуя себя от счастья, он бросился к ней, выхватил её из лодки и... обнял. И всё произошло и это было прекрасно. Он у неё был первым, он понял это как только обнял её и стал целовать. Она его не оттолкнула, но была смущённой и неловкой и он был очень нежен с ней.

Они встречались каждый день в течение недели. Тесть с Петром всё это время были во Владимире , Александр же сделал свою часть работы здесь очень быстро. Ему всё удавалось, всё получалось, ведь он летал на крыльях любви. В отличие от Любы, Соня ничего от него не требовала, не делала никаких намёков и не пыталась установить какой-либо статус в их отношениях. Он сам сделал ей предложение, подарив изящное  колечко из жёлтого золота с тремя крошечными бриллиантиками.  Она доверчиво посмотрела на него и молча прижалась. Он был счастлив. Завтра приедет Люба и он всё расскажет ей. Потом уволится с фирмы и вернётся на свой завод.  Селезнёвы, конечно, его не простят, но мама его поймёт, а когда сама увидит Сонечку просто будет рада.

-  Соня, ты завтра не жди меня здесь, мне надо завершить одно важное дело, не скучай только, - нежно глядя ей в глаза говорил Саша.

- Да, конечно, ты делай своё дело. Но скучать я всё равно буду, - вздохнув отвечала Сонечка и тут же спросила: - А ты меня любишь?

- Ага! А ты со мной будешь? - тут же откликнулся Саша.

- Ага! - со смехом мигом отозвалась девушка.

- Так будем мы вместе, Так будем мы рядом, С тобою всегда! - хором допели они детскую песенку. Им было весело, они были вместе. Впереди была огромная жизнь наполненная только счастьем.

Саша  отвёз Сонечку  в лодке на её сторону озера, а сам пошёл пешком  вокруг. Ему надо было всё хорошо обдумать.  Завтра  Иннокентий Петрович встретит жену и дочь и они все приедут сюда, будет трудный разговор. Надо сегодня собрать сумку, не хочется это делать в такой обстановке. Однако, его ждал сюрприз.  Не успел он войти в калитку и сделать несколько шагов, как из-за куста выскочила Любаша и повисла у него на шее, покрывая лицо поцелуями. По дорожке к ним шёл Любин отец, ведя под руку красивую нарядно одетую женщину с несколько надменным, но довольно приветливым выражением лица.  Это была Екатерина Сергеевна, несостоявшаяся его тёща, с которой он до сих пор не был знаком, хоть и бывал в Лондоне уже пару раз.

- Ты мой пусик-лапусик, исхудал-то как без меня, - ворковала Любочка крепко обхватив Александра  руками. А он-то уже успел построить мысленный барьер между ними и был ошеломлён таким натиском, не в силах произнести ни слова.

- Сюрприз !!! - снова пронзительно, как показалось ему, закричала пока ещё его, невеста.

- Дочка, не спеши, давайте в дом хотя бы войдём. Меня с женихом хоть познакомь , - засмеялась Екатерина.

- Нет! Сейчас! Я не могу ждать! Не то  лопну от нетерпения, а вы же знаете, что лопаться мне сейчас, ну никак,  нельзя, - и продолжила:

- Александр Васильевич,  поздравляю - Вы скоро станете папой, - торжественно произнесла Люба, но тут же от избытка чувств тонко заверещала и стала тискать его с удвоенной страстью.

Сказать, что он обалдел - значит, ничего не сказать, он просто выпал из действительности. Его обнимали, жали руки, вели куда-то. Осознал себя он уже сидящим на диване в гостиной. Через открытую дверь из столовой доносился звон посуды, смех и отдельные фразы: "... пусть побудет один, переварит..., ... да он просто счастлив до обморока..., он совсем не ожидал..., нормальная мужская реакция..., какой же у меня замечательный муж...".

Пустота ... ни одной мысли в голове, кроме той, что жизнь неожиданно прервалась. Через некоторое время пришло осознание - "у меня будет ребёнок, моя плоть и кровь... ". И тут же - " ... а как же  Сонечка... как я буду без неё..." . И следом ещё страшнее - "  ... а как она без меня, как она всё это перенесёт... ".  И ещё - "... А ведь и  Люба ни в чём не виновата... и она теперь носит ребёнка... моего".
Словно в ответ на его мысли, вошла Люба, села рядом и заглянула ему в лицо.

- Люба, прости, всё так было неожиданно, я счастлив, что у нас будет малыш. А как ты? - он обнял её, как родного человека и ласково прижал к себе.

- Уф! Наконец-то, а то я уже не знала, что подумать, - Люба уютно устроилась в его руках, они сидели так, слегка покачиваясь, словно баюкая друг друга.
Так их застали родители и очень обрадовались их единению.

- Ну, вот очухался, - засмеялся Иннокентий Петрович, - у меня ведь такая же реакция была, когда про Любочку впервые узнал. Саша, мне сказали, что ты закончил переоборудование здесь на всех трёх объектах, вот не ожидал, хотя   в тебе я давно уже   не сомневаюсь. Ты мне меня в молодости  напоминаешь, - Иннокентий Петрович смотрел на зятя и своего помощника с одобрением и уже с отцовской лаской в глазах, - Ну вот зачем торопился -то, и то смотрю худой, бледный стал.

- Так уж получилось, - усмехнулся Александр, вспомнив события этих дней.
За ужином дружно посмеялись, вспоминая обалдевший вид будущего папы и разошлись по спальням. Любочка виновато призналась, что постелила ему в кабинете, потому что доктор посоветовал избегать близости в течение первых двух-трёх месяцев, чтобы избежать срыва беременности. Александр в ответ горячо заверил её, что согласен на всё, лишь бы она и ребёнок были в безопасности. Это было правдой и облегчением для него, он даже представить не мог с ней сейчас ночь вдвоём, в одной постели.

***

Наконец, он остался один и почувствовал облегчение от того, что  хоть сейчас  ночью  не надо держать лицо, улыбаться и скрывать боль и безысходность от сложившейся ситуации. Только сейчас он понял, как легко и радостно жил до сего дня. К концу бессонной ночи он немного определился в своей теперешней жизни. А утром позвонила мама и сообщила, что прилетит завтра вечером. Александр обрадовался этому известию, как ребёнок, который увидит, наконец, маму, прижмётся к её плечу и страшный сон закончится. Кроме того в сложившейся ситуации, это было ещё и своевременно. Он сообщил Любе и родителям о приезде матери.

- Иннокентий Петрович, - обратился Александр к тестю, - я предлагаю вместо Вас с Петром завершить переоборудование на главном предприятии. А Вы оставайтесь здесь, к тому же ведь  Екатерина Сергеевна приехала. А мне надо встретить маму, всё устроить, найти медсестру для неё и побыть с ней вместе.

- Решение твоё, как всегда верное, сынок, - ласково по - родному произнёс тесть, - и вообще, называй меня папой, просто - папа.

Несмотря на бессонную ночь и трагичность его ситуации, он засмеялся вспомнив подобный сюжет из любимого их с мамой фильма про супертёшу. А когда сказал о причине своего смеха, то скоро смеялись уже все.

В их с мамой квартире всё было такое родное и уютное, что Саше, как в детстве, захотелось заплакать. Утром перед отъездом в город он отправил Соне письмо, написанное им ночью. В письме Александр просил у неё прощения, что не всё ей рассказал, так как не знал полностью ситуацию. Он, действительно служит механиком - электронщиком, правда не на заводе, а на корабле, но из-за болезни матери  написал рапорт на увольнение и уже договорился о работе на заводе. К сожалению  ночью его срочно вызвали и он вынужден был уехать не повидавшись с ней. Увольнение ему не подписали, но обещали выполнить его просьбу после этого рейса, а пока его некем заменить. Там произошли  некоторые форс-мажорные обстоятельства  и в результате возникла необходимость внеочередного рейса. Вернётся он через полгода и очень надеется, что она поймёт его и будет ждать. Он очень сильно любит её и умоляет простить и дождаться.  По возможности пришлёт ей весточку.

Саша не мог  предать своего ещё нерожденного ребёнка, ведь, если он признается Любе, то та может от ребёнка избавиться, а он не мог этого допустить.  Поэтому до родов и некоторое время после них он должен быть с ней.  Но и  Сонечку он не мог потерять, ведь он теперь  не представлял себе жизни без неё. Он надеялся и  верил, что она всё поймёт, простит и дождётся его. Александр почему-то на самом деле  верил в их любовь, хоть вместе они были всего восемь дней,  настоящая любовь сможет преодолеть всё.

На дачу в Петушки Александр больше не приезжал и даже  настоял, чтобы Люба после свадьбы осталась с ним здесь, объясняя это  необходимостью регулярного  врачебного осмотра и своей работой.  Работы и впрямь было много. После отъезда жены в Англию, тесть ослаб, потерял свою жизнерадостность, он понял, что у Екатерины там кто-то есть и когда с помощью агента убедился в этом, подал на развод и слёг с тяжелейшим инфарктом. Свой бизнес   переписал в качестве свадебного подарка на дочь Любу и Александра, ей принадлежало теперь 70% акций его предприятий,  30%  досталось  Александру, которого  он назначил генеральным директором предприятия.

А Саша через шесть месяцев после разлуки с Сонечкой    прислал ей с верным человеком записку, в которой сообщал что рейс, в связи с непредвиденными обстоятельствами  связанными с карантином, задерживается на неопределённое время, возможно ещё на полгода. Он так скучал по Соне, что однажды ему даже показалось, что увидел её, смешно сказать, не где - нибудь, а в окне роддома, когда приехал туда забирать Любу с дочкой. Дочку Люба назвала Алиной, Саше это имя не нравилось,   но он не стал спорить и дочку стал называть Алей, Аленькой.  Он обожал свою Альку  и уже страдал, что скоро не будет с ней каждый день вместе.  Он просто не мог  представить, что скоро не сможет поцеловать её на ночь, но, к сожалению, уже совсем точно знал, что не сможет  жить с Любой.  До свадьбы он не успел узнать её настоящую, слишком быстро всё произошло.  Зато теперь почти каждый день приносил ему новый сюрприз. О женщинах он судил прежде всего по своей матери - доброй, тактичной и выросшей на классической литературе. Тут всё оказалось не так. Однажды, придя домой раньше обычного, он застал жену в гостиной с сигаретой и бокалом вина.  Алька спала рядом на диване.

- Люба! да ты с ума сошла, что ты делаешь?! Дочке  только три месяца исполнилось, а ты её травишь этой гадостью, - вне себя закричал Александр, хватая ребёнка и распахивая дверь на балкон. - Давно ты это делаешь?

- Алекс! Ну чего раскричался, - капризно протянула Любаша, надув губки, - я ж совсем чуть-чуть. Скууучно мне, - протянула она.

- А няня где?  ты что и эту милую женщину довела, что она от тебя сбежала. Уймись. Отец в больнице, я загружен на работе выше головы, тут ты ещё, - в сердцах воскликнул он.

- Да эта няня ушла, зуб у неё, видишь ли, заболел. А я тут за неё корячиться должна, - проныла Люба, - и Алинка орёт целый день.

- Люба, - он сбавил тон, пытаясь найти согласие и взаимопонимание, - это ведь доченька наша, ты так её ждала. Что с тобой, тебя как будто подменили. Ну от чего ты устала? У тебя домработница и две няни - дневная и ночная.

- Я не знала, что так будет. Я целыми днями сижу дома, тебя постоянно нет, мы никуда не ходим. Я в клубе не была целую вечность. И тут ещё оказывается, я даже немного не могу выпить и одну сигаретку себе позволить. Всё! Я не буду её кормить. Всё! Я так решила.

Пришла вечерняя няня. Александр отдал ей ребёнка, вернулся в гостиную и приблизившись к жене, негромко сказал, глядя ей прямо в глаза:

- Слушай меня внимательно. Чтоб я последний раз видел тебя с вином и сигаретой, пока ты кормишь ребёнка, а кормить её ты будешь, сколько положено, минимум до году. Иначе, у нас будет другой разговор.

Это был другой Александр, Люба не знала его таким. Во взгляде и в голосе была такая сила, что она вся сжалась и опустила глаза. Нет, она знала, что он и пальцем её никогда не тронет, но то, что она увидела было гораздо страшнее.

- И чтоб я больше не слышал эту кличку - Алекс. У меня имя есть, русское, которым родители назвали - добавил он, выходя из комнаты.

- Родители... , - тихо фыркнула Люба, когда за ним закрылась дверь. - Ну, да родители - это мать Фёкла с очень русским именем. И она застонала, обхватив голову руками.

Саша уже засыпал, когда тёплые руки жены обняли его, а её мягкое тело прижалось к его спине.

- Пусик... родной... Ой, прости, Сашенька, я отменяю карантин, идём в спальню, - проворковала Любаша.

Карантин... Это слово резануло слух, напомнив ему его обман и всю отвратительность его теперешнего положения.

- Отпусти нас на дачу. Сейчас папа звонил, его на днях выписывают, что же он там один будет. Обещаю, что ни сигарет, ни вина больше не будет. И, вообще, у меня там живёт одна подруга, я хочу пригласить её на дачу. Мы с ней в роддоме познакомились, вместе рожали. Представляешь, в один день, в одну минуту и даже, наверное, в одну секунду. А ещё интересней то, что дочки у нас, как две капли воды. Сонечка, так её зовут, сказала, что это бывает, когда люди одного знака гороскопа, а тут вообще наши девчонки  в один миг родились. Но самое невероятное, что её любимого тоже Сашей зовут и он тоже механиком - электронщиком, только на корабле,  служит. Невероятно!  Ну как же я про неё забыла.

Сказать, что его мешком с картошкой по башке стукнули,  будет ничего не сказать. Сонечка... в роддоме... родила девочку один в один... . Значит, ничего ему не показалось - в окне роддома была она. И она родила дочку... от него.
Ну, что ты молчишь, Саша? Пойдём в спальню, - ластилась к нему Любаша.

- Прости, давай завтра поговорим. Кажется, я простыл, нехорошо мне, - с трудом прохрипел  Александр.

- Ох, в самом деле, ты бледный и вспотел сильно. Давай градусник принесу. Да нет, лоб холодный, - всполошилась Любаша.

- Пустяки, перетрудился, работы много, - через силу улыбнулся он, - иди спать, завтра всё решим.

Люба ушла, а ему выть хотелось. "Сонечка, моя бедная девочка, какое же горе я доставил тебе своим предательством. Родила дочь, она ему родила дочь. И столько времени одна, целый год одна, без моей  помощи...". Он помнил, что она рано осталась без родителей.

***

Утром Александр сообщил, что едет на дачу, проверит, как там обстоят дела и наймёт сиделку для отца, у которого, кроме инфаркта следом случился микроинсульт,  в результате  возникли двигательные нарушения. К счастью, работа мозга нарушилась незначительно.  Саша полюбил Иннокентия Петровича, как отца, которого у него до сих пор не было и тот отвечал ему взаимностью и видел в нём сына. Они хорошо понимали друг друга, оба любили своё дело и относились друг к другу с уважением. А сейчас, когда тесть находился в таком беспомощном состоянии, Саша особенно чувствовал в нём родного человека. Кстати, после свадьбы он, сначала по настоянию Иннокентия Петровича   стал называть его отцом, а теперь уже и сам не мог обращаться к нему  по-другому. Привык, да и на самом деле ощущал его близким человеком. 

Сегодня Александр всё утро сам возился с любимой доченькой, мыл, переодевал и перед уходом убаюкал, напевая песенку. Против ожидания, Люба была к ней равнодушна практически выполняла роль посторонней кормилицы. Мама успокаивала Сашу, что так бывает иногда после родов и это обязательно скоро пройдёт. К сожалению, у мамы с Любой отношения не сложились и она не захотела с ними жить вместе. К счастью, после операции здоровье её значительно улучшилось, к тому же ей ещё и пятидесяти лет не было.

Приехав в Петушки, Александр первым делом отправился к Соне. Пришла пора расставить все точки над I. На душе было тревожно, решалась  судьба самого Александра, Любы, Сонечки, дочек и даже Иннокентия Степановича, который сейчас был практически беспомощен. Саша не хотел и не мог жить без любимой, которая к тому же родила от него дочь, но, в то же время, он не мог оставить с Любой другую дочь, хотя с самой Любой оставаться было уже невыносимо. И отца не мог оставить, хотя тут было проще, отец не ребёнок и, если он его поймёт, то их общение не прервётся. Но вот как расстаться с Алькой...  это было выше его сил.
Саша подъехал к знакомому дому, куда год назад он несколько раз провожал Сонечку,   поднялся на четвёртый этаж и позвонил в квартиру.  Дверь открыл молодой мужчина. Сердце замерло, потом застучало всё быстрей и быстрей - "Муж... она вышла замуж". Непроизвольно он прислонился к косяку и вытер со лба холодный пот. Жизнь ударила его снова. И поделом.

- Что с Вами? Вам плохо? - всполошился мужчина и крикнул куда-то в коридор - Тамара, иди скорей, человеку плохо.

Вместе с прибежавшей Тамарой его провели на кухню и усадили на табурет. Тамара протянула стакан с водой, стало немного легче.

- Вы кого-то ищете? - догадалась Тамара.

- Мне Соня нужна. Она в этой квартире жила год назад, - прохрипел он в ответ.

- Аааа... . Их здесь нет. Мы купили эту квартиру у Светланы Николаевны, она действительно жила здесь с сестрой, имя её сестры не помню. А у сестры ребёнок недавно родился, -   в глазах женщины мелькнула догадка , - Так, видно, Вы их разыскиваете? 

- Да. Куда они уехали?

- Да на Север куда-то, в Якутию. Но какой город или село, не помню... а может и не говорили они.

Он шёл по улице и не знал куда идёт и сколько времени он так шагает. Остановился, когда вышел к озеру. Пришлось вернуться в тот двор, где оставил машину. К тестю в больницу ехать уже не было сил.  Что делать, всё рухнуло.  Назавтра он забрал отца из больницы, а вскоре перевёз на дачу и жену с дочкой.  Сам с головой  окунулся в работу, чтоб не было сил ни о чём думать. Когда в очередной раз приехал на дачу, там вовсю гремел  скандал. Люба в бешенстве орала, топала ногами и требовала, чтобы муж выгнал домоправительницу. Она даже не поздоровалась с ним, хотя они не виделись целую неделю. Полугодовалая Алька таращила глазки и кривила ротик, собираясь заплакать.  Она сидела в манеже и, увидев отца, всё-таки заплакала, протянула к нему ручки крича сквозь слёзы - ПА! и снова - ПА!
Саша выхватил дочку из манежа и прижал к груди. Она сразу успокоилась, стала смеяться и хватать его за нос, за волосы. Александр был счастлив. Это было первое слово, которое сказала шестимесячная дочь  и слово это было - ПАПА.

- Да убери ты её, наконец! Ты что не слышишь меня, -   до него донеслись  Любашины вопли.

- Ты зачем кричишь?! Ты же ребёнка напугаешь, - Саша пытался успокоить жену, но всё было бесполезно.

- Да плевать я хотела..., - и Люба отвратительно выругалась. Только сейчас он увидел, что Люба пьяна. Такой   он её ещё не видел.

- Александр Васильевич, наконец-то... как хорошо, что Вы приехали. Я Вам звоню, а Вы не отвечаете, - Анна Петровна была взволнована, но держалась безупречно.

 Пришедшая с ней няня унесла ребёнка. Люба не успокаивалась. Увидев домоправительницу, она  завизжала и попыталась бросить в ту тапком, но сама потеряла равновесие и упала бы, если б Александр её не подхватил.

- Старая карга, - орала Люба, - я тебе покажу твоё место. Вон из моего дома! Будет она мне ещё указывать, что мне можно, а чего нельзя.

- А ты! - теперь очередь дошла да мужа, - как ты посмел надо мной эту надзирательницу поставить! Я - свободный человек, а не нянька.

- А ну замолчи сейчас же! Ты не нянька, ты - мать этой маленькой крошки. Тебе кто позволил издеваться над ней и людьми, которые тебе помогают, что ты о себе возомнила, - Александр говорил тихо, но в голосе его слышался такой лёд, такая неприязнь и  отчуждение, что Люба сразу замолчала поникла головой и залилась слезами.

 В комнату вошла медсестра, она дважды в день приходила к Иннокентию Петровичу   измерить температуру и давление и поставить укол. Александр попросил её дать Любе какое-нибудь успокоительное и уложить в постель. Они вышли. Он ласково взглянул на Анну Петровну, которая тут же из холодной и сдержанной превратилась в усталую, расстроенную немолодую женщину. Саша погладил её худенькие плечи и она уткнувшись ему в грудь, заплакала. Он не торопил её, ничего не говорил, давая время прийти в себя. Анна Петровна с детских лет была подругой его матери, с Фёклой они росли в одном детском доме.  Сам Александр знал её с самого своего рождения и относился, как к любимой тётушке.

- Пойдём, Саша, я накормлю тебя. С утра, наверное, не ел, осунулся, исхудал. Как же ты попал, мой бедный мальчик.

- Подожди, тёть Ань, давай сначала поговорим. Сейчас мне и кусок  в горло не полезет. Да, кстати, как отец? - обеспокоенно спросил он, - его что в доме нет, тут такой шум, а он не слышит.

- Спит он, снотворное я ему дала. Эта... твоя жёнушка, в общем, она уже часа три орёт. Ему плохо стало, я его уложила, посидела с ним, - Анна Петровна почему-то смутилась.

Саша не удивился её смущению, он давно заметил, как отец нежно смотрит на неё, а она преданно ухаживает за ним. Три месяца назад, когда он попросил   Анну  пожить здесь в качестве домоправительницы, он не предполагал такой вариант. Впрочем, чему  удивляться, ведь Анне, несмотря на её строгий облик, было всего сорок восемь лет, да и Иннокентий Петрович был старше её только на три года. В наше время - это не возраст совсем. Саша не мог отправить любимую дочурку с Любой на дачу одних, потому он  честно рассказал   Анне, что Люба   совсем равнодушна к ребёнку и не заботится о ней.  Он  сказал, что только ей может доверить свою малышку, потому что у мамы Фёклы отношения с невесткой не сложились, от слова - совсем. Также попросил  не рассказывать никому об её давних близких отношениях с ним и его матерью. Конечно, не хорошо было с его стороны что-то скрывать от Любы, но его напрягало её странное поведение и безразличное, а скорей даже раздражённое отношение к дочке.

Алька росла милым здоровым ребёнком, ночью хорошо спала и от матери всего-то и надо было покормить её грудью и иногда поиграть, поговорить с ней, прижать к себе. Младенцам  ведь очень нужно близкое общение с мамой, которая для них ещё там в мамином животике, стала самым близким  человеком и главной защитой в незнакомом для них мире. Но тут этого не случилось,  Люба, нося дочку в утробе, была с ней очень нежной, ласково разговаривала и казалось счастливой, а сейчас её, как будто подменили.  Она стала угрюмой, всегда недовольной и раздражительной. И это при таком - то количестве нянек. Больше всех малышка любила отца и Анну Петровну, которая  и сама всё свободное время отдавала ей.
 
- Да что собственно рассказывать, ничего хорошего не скажу. С самого начала Любовь Иннокентьевна не просто неприветлива, она почти всегда раздраженна   и даже груба  с прислугой. Со мной у неё это не проходит и оттого, она возненавидела меня. Уже через неделю она попыталась меня уволить, но я ей ответила, что меня нанял Александр Васильевич и этот вопрос решать только ему.

- А в чём дело, что с ней? Ты думаешь, что она больна? - он называл Анну тётей, но с детства обращался к ней "на ты", как к родному человеку.

- Да ничем она не больна, она просто изнежена и не воспитана. Иннокентий... Петрович много работал, а Екатерина - жена его- вела богемный образ жизни, к прислуге обращалась, как к быдлу и всё это на глазах у дочки. Сама Екатерина, говорят хорошо погуливала, да и дочка    мальчиков немало сменила до тебя. Ой, что я болтаю, прости милый, рассердила она меня так, что не понимаю, что говорю, - Анна виновато прикоснулась к его плечу и поцеловала в макушку, как в детстве.

- Не извиняйся, уже и сам вижу, да и первая ночь показала..., - он вспомнил, как всё было с Сонечкой, которую потерял по своей вине и непроизвольно застонал.

- Ничего, что-нибудь придумаем. Может, Фёклушка права и со временем всё наладится, - утешала его Анна.

- Да нет, уже не надеюсь. Не хочу с ней жить, но без дочки и сам не могу, да и с Любой оставить нельзя. Сам во всём виноват, не любил её, а зачем женился. Можно подумать из выгоды, так ты-то меня знаешь, это не про меня.

- Тогда я тебе правду скажу, раз нет между вами любви никакой, намучились мы тут с ней все за три месяца. Пить-гулять она начала, а в этот раз вообще три дня дома не появлялась. Малышку мы перевели на искусственное питание. А что делать, выпивать начала, да и дома почти не бывает. Когда ты приехал у нас как раз по этому поводу скандал был. Иннокентия жалко, не выдержит его сердечко, - поникла Аннушка.

- Может, в город все переедем, - задумчиво потёр подбородок Саша.

- Нет, это плохая идея, Саша. Иннокентию нельзя в город, а я его не брошу, - глядя ему честно в глаза призналась Анна. Да и малышке здесь лучше. Что поделаешь, многие выросли на искусственном питании.  Аленька-то хоть полгода нормальное получала.

- Тогда так: Любу я везу в город и определяю в клинику, другого выхода нет. А вы тут как-нибудь справляйтесь, я буду часто приезжать, - решил Александр.

- Можно подумать мы что-то потеряем без её помощи, которой и не было никогда. Да нам только легче станет. А нянек тут полно, к тому же природа, воздух. Гулять будем с Кешей... гм... Иннокентием Петровичем с коляской. Да  ты и Фёклу к нам отправь сюда на свежий воздух. Ты, Саша, всё правильно решил, - облегчённо вздохнула Анна.

- Так тому и быть. Давай, корми меня. Даже аппетит появился, - засмеялся Саша.

Наутро, переговорив с тестем и получив его одобрение, Александр сказал о принятом решении жене. То, что за этим последовало, словами передать трудно. Такому запасу нецензурной лексики позавидовал бы даже их с мамой пьяница-сосед. Пришлось снова включить ледяной и высокомерный тон, который единственный действовал на Любу отрезвляюще. Александру чисто по человечески было жаль её, но малышку Альку было жаль несравнимо больше. Ведь неизвестно чем для неё может обернуться общение с такой мамой. Обругав всех напоследок, Люба закрылась в своей комнате.
 
Вопреки ожиданиям, она вышла к ужину и была на удивление почти прежней милой Любой, которая  попросила у всех, даже у прислуги, прощения. Она призналась, что была неправа, объяснив что так на неё влияет алкоголь, хотя она употребила его совсем чуть-чуть.  И это  всё было последний раз. При этих словах  в её глазах мелькнула злая усмешка, но её, кроме Анны, никто не заметил.  Зато Иннокентий Петрович был счастлив, он даже с аппетитом поел, тогда как последнее время на ужин только пил обезжиренный кефир. Александр, честно сказать, не поверил этому спектаклю, но маленькая надежда всё же была. Он тоже попросил у Любаши прощения и поцеловал её в щёку. Поужинав, все разошлись по комнатам, продолжать общение никому сегодня уже не хотелось.

- Что-то не верится мне в серьёзность Любиных слов. И к дочке она так и не подошла. Ну ребёнок-то чем перед ней провинился, - с горечью произнёс Саша, когда они с Анной остались одни.

- А я не то, что не верю, а даже уверена в обратном. Видела я её взгляд, когда она винилась перед всеми, - печально согласилась женщина.

- Тем не менее  мне надо в город, работы много, - удручённо кивнул Александр, - тёть Ань, ты, главное с Алечки глаз не спускай.

- Не волнуйся, обещаю.  Вдруг,  всё наладится, склеится....

- Если даже и наладится, то уже на склеится, - грустно усмехнувшись, произнёс он.
А утром их ждал сюрприз. Люба вышла уже одетая и с небольшой багажной сумкой.

- А ты куда собралась? - удивился и забеспокоился отец.

- Как куда? Куда послали, - усмехнулась в ответ дочь, - с мужем в город поеду, как он  вчера  распорядился.

- Да и, в самом деле, врачу надо показаться, а то нервишки что-то пошаливают, - добавила она.

Александр был рад этому решению. Чем Люба будет дальше от дочки, тем для всех будет лучше и ему спокойнее. А там, глядишь, в разлуке материнское чувство проснётся.

***

Из-за нескольких дней отсутствия, накопилось много работы и Александр возвращался домой поздно, когда жена уже спала или делала вид, что спит. Спали они в разных комнатах и, вдруг, однажды он неожиданно ощутил, что он один в доме. Когда зашёл в  её спальню, появилось ощущение, что здесь вообще никто не живёт, как бывает в отеле, когда съезжает постоялец. Ну, книжек у Любы, как он давно уже убедился, обычно в комнате и не бывает, а пара пёстрых журналов по-прежнему лежала на прикроватной тумбочке. Комод был наполовину пуст, шкатулка с драгоценностями отсутствовала, платьев в шкафу заметно убавилось, на дне его валялась пижама. Не было сумочки, паспорта, кошелька и карточек.  Интуитивно прошёл в кабинет и заглянул в сейф. Предчувствие его не обмануло - документов и акций не было тоже.
Несмотря на позднее время, Саша позвонил домработнице Ирине, которая с давних пор убирала квартиру Селезнёвых. Та очень удивилась, услышав его голос. Оказывается она слышала, как Люба заказала по телефону два билета на Лондон через Санкт - Петербург. А вчера собрала вещи и вызвала такси в аэропорт. Проводив её, Ирина убрала в квартире и сегодня не приходила, уверенная, что он, Александр или ждёт жену в аэропорту, или улетел вперёд. Домработница была вышколена ещё Екатериной, не интересовалась делами хозяев, за то и продержалась столько лет и получала хорошую оплату.

Вот это сюрприз, подумал он. Но настоящий сюрприз ждал его впереди. Назавтра, на заседании правления акционеров компании он узнал, что компания больше ему не принадлежит. В их компании было три акционера, тестю принадлежало 40% акций, двум другим по 30%. Селезнёв, который имел бОльшее число акций, был генеральным директором предприятия, но он недавно по состоянию здоровья отошёл от дел и свои полномочия передал Александру. Свои акции, как мы уже знаем, он разделил между зятем и дочкой, соответственно - по 30% и 70%.  Он объяснил почему разделил неровно, хоть это  было его сугубо личным делом. Люба  была тогда уже беременна, вот он эти 70% подразумевал для матери и ребёнка вместе. Ведь мать и дети обычно остаются вместе, даже при разводе родителей.

Подробности дел  Саша узнал несколько позже от юриста компании. Люба продала свои 70% акций одному из двух других владельцев компании, сама же с его сыном улетела в Лондон. Как позже он узнал от своей помощницы Виктории, этот сын был претендентом на Любашину  руку и сердце до Александра. Юристу она выдала доверенность на оформление и решение всех её дел. А дела были следующие - она написала заявление на развод, заявление на отказ от ребёнка и на  продажу акций. С дочкой разделить акции, ей даже не пришло в голову. Юрист, помощница и другие сотрудники очень хорошо относились к Александру. Он был требователен, но справедлив и достаточно приветлив, дело своё знал хорошо. Под его молодым энергичным управлением дела в компании пошли успешно, как никогда раньше и сотрудники стали часто получать премии.

По завершении  первого этапа дел, Александр закрылся в кабинете и просил не беспокоить его. Сотрудники были уверены, что он страдает и делали всё, чтобы никто не  мешал любимому начальнику  побыть одному. Они очень сочувствовали Александру и только Пётр, который хорошо знал, как сестрицу, так и бывшего однокурсника, посчитал, что это лучший для Саши выход. Но он ни с кем не поделился этой мыслью. И он оказался прав.

Александр оставшись один сел в кресло, устало  закрыл глаза и..., вдруг, почувствовал невероятное облегчение. Узел развязался сам и любимая дочка осталась с ним.  Одна из дочек, поправил сам себя Саша. Но он теперь свободен и обязательно найдёт Соню и их с Соней другую дочку. Потерял деньги? Но это были не его деньги. 30% акций он вернёт Иннокентию Петровичу, а тех денег, что он заработал за эти два года, ему хватит купить хорошую квартиру и жить с дочкой  первое время, пока он не устроится на работу. С мамой они не будут жить, кажется, у Фёклы кто-то появился. После операции здоровье Фёклы значительно улучшилось, она похорошела, помолодела. Они часто шушукались о чём-то с подружкой Анютой и глаза обеих счастливо блестели.

Назавтра, завершив все свои дела здесь, он собрал вещи и отправился на дачу. Покупать квартиру он решил там, в Петушках около так полюбившегося ему озера, на другой его стороне. Поднимаясь на крыльцо, Саша услышал счастливый смех дружной компании, вместе с ними колокольчиком заливалась дочурка Алька.  Встретили его радостно и только Иннокентий Петрович поинтересовался, где его дочь.

- Ты один? - обеспокоенно спросил он, - Люба в больнице?

- Нет, всё хорошо, - несколько неуверенно ответил Саша, хотя никто этого не заметил, -  Давайте, я вымою руки, поем, а потом всё расскажу. Доченьку хочется обнять поскорей.

А доченька тянула к нему ручки и лепетала - "па-па, па-па". Уходя, он поцеловал её в макушку, счастливо вдохнув такой родной дочкин запах.  Когда он вернулся, за столом появился ещё один персонаж. Это был Егор Борисович - начальник цеха   того завода, где работали они с мамой. Саша знал, что он давно неравнодушен к его маме, но Фёкла из-за больного сердца не хотела вступать ни с кем в отношения, хотя Александр видел, что Егор ей тоже очень нравится. Сейчас всё изменилось, почему бы и не попробовать стать счастливой и осчастливить другого человека.

- Должен сообщить вам, дорогие, что я теперь безработный, к тому же не слишком обеспеченный человек, но при этом   папа  дочки -  красавицы, - он выхватил дочурку из её высокого стульчика и прижал к себе. При этом старался не показать своего счастья, чтоб тестю не было обидно.

- Как ? Что случилось ? Ты шутишь ? ..., разом среагировала вся дружная компания.
Когда Александр рассказал свою историю, Иннокентий Петрович тяжело вздохнул и опустил голову.

- Значит...  моя дочь со мной даже не попрощалась. Да и зачем ей теперь я... . Когда содержал её, потакал всем прихотям, изображала дочернюю любовь, - Селезнёв горько усмехнулся и смахнул нечаянную слезу, -  Да это ладно меня, а вот как дитё смогла бросить, да не просто бросить, а все формальности соблюла, чтоб не догнали и не заставили забрать с собой. И дочкины деньги прихватила, не постыдилась... .

- Да Бог с ними, с деньгами, - Саша чуть пирожком не подавился, - Не дай Бог материнские чувства проснулись, сбежала бы с малышкой, а там на чужбине все чувства в развлечениях растеряла бы ... ох! представить страшно, - он ещё крепче прижал к себе Альку, сидевшую у него на коленях.

- Кеша, не рви себе сердце, нельзя тебе нервничать, - нежно глядя Иннокентию в глаза,  проговорила Анна, - да и Люба всё-таки не в неизвестность, а к матери уехала, может, вернётся ещё.

Селезнёв в ответ обнял её и  что-то тихо стал говорить. По обрывкам слов, сидевший рядом Саша понял, что тесть благодарит судьбу за встречу с любимой. Сидевшие напротив Фёкла с Егором тоже взялись за руки и о чём-то нежно шептались. Ё-моё ... улыбнулся Александр и, сначала в шутку, не отставать же от компании, а потом всерьёз с особой нежностью стал нашёптывать своей даме на ушко, как он её любит, от чего та стала снова заливаться колокольчиком. Повезло ему, доченька плакать не любила, а вот посмеяться всегда рада.

- Иннокентий Петрович, акции и документы я привёз, возвращаю их Вам, - снова заговорил Александр, - а тех денег, что я заработал за эти два года, мне, думаю,  хватит купить хорошую квартиру и жить с дочкой  первое время, пока   не устроюсь на работу.

Лучше бы он ничего не говорил. Дед разбушевался, разволновался, красный стал.

- Ах и ты решил меня бросить и внучку, свет моих очей, забрать!

- Иннокентий Петрович, так я же здесь рядом и куплю... . Вы с тётей Аней женитесь, что я мешать-то буду.

- Никаких! Мешать он будет! Мы что подростки что ли?  И вообще, к твоему сведению давно потихоньку вместе спим, - грозно заявил тесть.

Тут вся наша  компания грохнула дружным смехом. Обстановка разрядилась, все разом заговорили, перебивая друг друга.

- Иннокентий Петрович..., Иннокентий Петрович... Чтоб больше не слышал! Отец я тебе, понял ?! Ничего у нас с тобой не изменилось, мы - семья.  И без глупостей с акциями. Я знаю кому их продать с выгодой, подороже. Есть у меня такой покупатель. Ты знаешь, Саша, по поводу фирмы тоже не печалься.  Я вон столько лет крутился, ни дня. ни ночи не видел, а был ли я счастлив? жил ли, как человек? Только семью потерял. А, как болезнь меня остановила, так я только жить начал, небо с солнышком увидел, птичек услышал и..., - тут он смущённо улыбнулся, - и любовь свою встретил.
Он обнял Аннушку, которая тут же счастливо и доверчиво уткнулась ему в плечо, и продолжил:

- Помнишь, Саша, в тот день, когда мы познакомились, мы разговорились и ты мне рассказал о своей мечте и планах на будущее. Ты мечтал о своём небольшом предприятии, где будет компьютерная мастерская и небольшой магазин  компьютерной техники: мониторы и системные блоки, аксессуары, принтеры, сканеры, ксероксы, ноутбуки ..., ну, и так далее.

- Да... это ведь была моя  мечта с подросткового возраста и я уже начал откладывать деньги..., - оживился Александр, глаза его мечтательно загорелись, он даже разволновался, - Хотя, какие это деньги. Сейчас-то, поработав в компании, по другому вижу, как такие дела делаются. А ведь я эти два года так крутился, как белка в колесе и про мечту даже не вспомнил, - разочарованно хмыкнул он.

- Вот! А что я тебе говорю?! Но жалеть не о чем. Эти два года помогли тебе обрести опыт, да и деньжат подкопил. К счастью, я тебе ведь сразу максимальный оклад поставил, поверил в тебя сразу, хотя о родстве с тобой даже не думал ещё. Но в новое наше с тобой предприятие мы вложим наши акции, а те деньжата тебе ещё пригодятся. А с акций ещё хватит и на другую твою мечту, - хитро подмигнул Алькин дед.

- Какую? - хором спросили   Александр и все остальные. Они с интересом слушали про новые проекты и радовались предстоящим переменам. они ведь теперь были одной семьёй.

- Ага! Интересно? Слушайте, слушайте, всех касается. Вы думали, что наблюдателями будете? Ан нет! Вы -  теперь  персонал нашего нового семейного предприятия. Особенно это тебя, Егор касается. Вы с Сашком - главные спецы в этом деле. Так что медовый месяц не слишком растягивай, - довольно потирал руки Иннокентий. Он оживился, забыл про болезнь в предвкушении новых проектов, которые ему по всему  очень нравились.

- Кеша, какой медовый месяц, мы даже ещё и не регистрировались, - засмущалась Фёкла, - Лучше расскажи, какая там ещё у тебя задумка.

- Кстати,  свадьбу мы с Фёклой будем вместе праздновать, мы так решили. Вот вам три месяца на первоначальные организационные дела и свалим мы с внучкой впятером на юга, а Сашка пусть вкалывает тут на свободе. А потом мы с новыми силами как возьмёмся и..., - воодушевилась Анюта.

- ... и что нам стоит дом построить, нарисуем - будем жить..., - пропел Саша и все дружно засмеялись. Хорошо им было всем вместе. Саша даже отвлёкся от своей постоянно преследовавшей его печали. С розысками Сонечки у него ничего не получалось, хотя он не собирался прекращать их. Он даже стал думать, что она вышла замуж и сменила фамилию.

- Так что там с другой мечтой? - теперь уже заинтересовался Егор, которому всё это тоже очень нравилось. Впереди его ожидала жизнь с любимой женщиной, с новой интересной работой, а не та одинокая, к которой он уже приготовился и смирился.

- Так это у Фёклы твоей надо спросить. Да, ладно, быстрее я расскажу, если Фёклушка мне позволит, как отцу её сына, - хитро прищурился Иннокентий.

- Эй-эй! ты это не товой!, - вроде в шутку, но настороженно произнёс Егор.

- Эт,  чевой не товой? - вовсю веселился Селезнёв, - да ладно не кипятись. Я через внучку Альку отцом стал, а не то, что ты подумал.

 - Ааа... Ну, тогда давай, рассказывай. Ты ж не против, Лапушка? - обратился Егор к Фёкле.

- Да я вообще не понимаю о чём речь..., - растерялась Фёкла. Да и  все остальные были очень заинтригованы.

- Когда мы с Сашком первый раз беседовали, я всё его на разные темы провоцировал, чтоб лучше его узнать, тогда-то он рассказал, что кроме компьютерного дела, хотел бы организовать небольшое издательство. Не ради денег, а для души. Сейчас ведь многие в сочинительство ударились, фантастику пишут, про попаданцев  разных. И народу это нравится, особенно молодёжи. А классику и про жизнь в советское время не читают. Тогда как  русофобы разные этим пользуются, продвигают чаще эти книги, а не те, что реальную жизнь описывают. Тогда я и узнал, что Сашина мать    тоже пишет рассказы и сын считает, что очень хорошо пишет, реально, интересно, но никто их никогда не напечатает, а самим издать книгу у них пока не было   возможности.  И таких людей   в нашей стране много, но нет у них тоже возможности.     С 80-х годов прошлого века интересы читателей почему -то стали в  фантастике, в мелодрамах, да о том не как достичь чего-то, а как разбогатеть, пристроиться, да папика найти. Вот сын и мечтал создать издательство, чтобы  печатать жизненные книги, как простой народ жил в прошлом веке, как воевали отцы и деды, как после войны жизнь налаживали. Да сказки новые для деток сочинять,   забавные и интересные с красивыми картинками, чтоб к чтению их приохотить. Для этого и любимую классику по новому издать, красиво и качественно. В моей юности книга была лучшим подарком.

- Ох, а ведь верно. Я так закрутился, что про мечту забыл. Спасибо, отец, - ласково глянул Александр на тестя, - будем претворять мечту в жизнь. Печатать только на плотной белой бумаге, ясным шрифтом и с красивыми иллюстрациями. 

И работа у них закипела. Ведь как замечательно заниматься любимым делом не на чужого дядю, а для себя, для души, ну, и для заработка конечно. Простые потребности-то никто не отменял. А, когда труд творческий - это вообще не сравнить с серыми однообразными трудовыми буднями. На другой стороне озера напротив дачного посёлка был пустырь, город здесь заканчивался. Там-то и купил Александр участок земли и начал строительство двухэтажного здания. На втором этаже здания расположились типография и компьютерная мастерская, а внизу - администрация и два небольших магазина - книжный и магазин компьютерной техники.
На строительство, закупку и установку оборудования ушло немногим больше года.

А через пару лет, когда дочке исполнилось три года, мастерская и  магазин компьютерной техники работали в полную силу и уже приносили прибыль. Здесь хозяйничал Егор, он переманил к себе с завода молодых специалистов, которые в бытность  его там   мастером, были у него лучшими учениками.  Торговлей в магазинах  руководили Фёкла с Анной. Типография тоже понемногу начала работать, но пока не в полную силу. Здесь был недокомплект персонала.

К той части, что касалась издательства книг, Александр отнёсся особенно внимательно и бережно. Это дело, действительно, было для души. Прежде всего, в типографии планируется печатать избранных авторов классической литературы XIX - XX веков. Это будут  красивые и качественные подарочные издания. Печатать их предполагается  на хорошей плотной  белой бумаге, красивым достаточно крупным и чётким шрифтом, с яркими реалистичными иллюстрациями. Особое внимание будет уделяться сказкам и рассказам для детей. Кроме того, здесь также будут издаваться  современные мало известные авторы, описывающие   обычную человеческую жизнь, с грустными или радостными, забавными и житейскими сюжетами. Одним словом, дело потихоньку продвигалось.

 ***

Соня возвращалась с работы домой, попутно забрав дочку Альку из детского сада. На самом деле полное имя дочки было - Александра. Ещё, когда носила её, будучи беременной, она звала её Сашкой, ей было приятно произносить имя любимого и соединять его с дочкой. Это имя было записано и на бирке, которую заполняют при рождении. Узнав о предательстве дорогого ей человека, которого она уже считала своим мужем и отцом ребёнка, она сначала не хотела называть этим именем дочь, но не смогла, ведь это было уже её имя целых девять месяцев. Вот тогда-то дочка Александра превратилась в дочку Альку. Накормив дочку ужином и, прочитав очередную историю Дениски из рассказов Виктора Драгунского, Соня уложила её спать. Сама села проверять  новую  стопу сочинений своих учеников, после чего тоже решила лечь пораньше.

Сон не шёл, вместо него нахлынули воспоминания. Соня вновь окунулась в ощущение безысходного горя пятилетней давности. После выписки из роддома она ничего не могла делать, не могла ни о чём думать и чуть не слегла в нервной горячке. Только любовь к дочери и сильный характер сестры Светланы помогли ей выжить. Света уволилась с работы и все силы и время отдала заботам о племяннице и о любимой сестрёнке. Увольняться ей и так бы скоро пришлось, так как на днях за ней приедет Артём, они поженятся и уедут в Якутию, просто сделала она это немного раньше. Когда приехал Артём, на семейном совете было решено, что оставлять Сонечку одну в таком состоянии категорически нельзя и они уедут в Якутию все вместе.

В Якутии семья поселилась в рабочем посёлке, где Артём муж сестры Светланы работал на обогатительной фабрике по добыче алмазов. Соня со Светланой устроились на работу в поселковую школу. Приняли их там хорошо, вопреки опасениям, народ   здесь  оказался, доброжелательным, приветливым и культурным. В отношении культуры жители Якутии даже давали фору населению многих   посёлков из центральных районов России. Большинство населения  были достаточно образованны, начитанны и отлично знали географию своей страны, тогда как жители центральной России зачастую мало интересовались географией и образом  жизни людей проживающих на территории от Урала до Дальнего Востока.  Лишённое театров и музеев местное население много читало, в клубе проводились различные мероприятия, обсуждения. Книжные магазины здесь есть и не один, а также  стадионы, каток, бассейны, боулинг, горнолыжка и тд.

Природа Якутии   особенно очаровала сестёр. Но, к сожалению, климат Соне не подошёл, она стала часто болеть и не только простудными заболеваниями, но и сердечнососудистыми. А вот самочувствие Светланы, напротив, ещё более улучшилось. Света с Артёмом и его друзьями много бродили по тайге с гитарой, с ночёвками в палатках и с песнями у костра летом, а также  лыжными прогулками зимой. Они и маленькую Альку приучили к лыжам, которые   специально изготовил для малышки друг Артёма, мастер на все руки. Звали этого парня Николаем, он был якутом  по национальности, имел высшее образование и работал в геологоразведочной экспедиции.

 Высокий, стройный  и очень красивый парень никак не соответствовал представлению сестёр этой национальности.  Они ожидали, что все якуты маленькие, худенькие с узкими глазами, как на картинках в энциклопедии и в классической литературе конца девятнадцатого и начала двадцатого века. Кроме всего прочего, Николай оказался интересным собеседником, был   начитан и много знал об истории родной земли.

Сёстры с интересом узнали, что история Якутии насчитывает более двухсот пятидесяти тысяч лет. В прежние времена здесь кочевали якутские рода, которые занимались, в основном скотоводством, оленеводством, охотой и рыболовством. Лишь в начале семнадцатого века в Якутию прибыли казаки, а в 1632 году   казак Петр Бекетов основал на территории Якутии первый русский город - Ленский острог, ставший позже городом Якутском. Эта дата считается датой вхождения Якутии в состав Российского государства.  Следом за казаками в Якутию потекли ссыльные, которые по большей мере были представителями дворянства и передовой части рабочего класса,  выступающих против царской власти. Вместе с приходом русских у якутов появились русские имена, фамилии и отчества. Эти имена давали им при крещении. Якутский народ очень добрый и мирный, встретил русских доброжелательно и многие охотно согласились, чтоб их крестили и обратили в православную веру. Жители Якутии легко  приняли новые имена. Но речь -то у этих двух народов была разная, потому было разное звуковое произношение слов и ещё долго для русских людей  их слова в произношении якутов звучали не всегда понятно и несколько забавно. Например,  в соответствии с произносительными нормами якутского языка их новые имена звучали так: Анна - Аана, Григорий - Киргиэлэй, Дарья - Даарыйа, Мария - Маарыйа,   Павел - Байбал и так далее.  Вот, например, говорил рассказчик, его имя Николай, тогда произносилось как  - Ньукулай, а  имя его отца   звучало ещё интереснее -  Уйбаан, что оказывается соответствовало  русскому имени Иван.

Николай, смеясь поделился, что дед до сих пор  так их имена и произносит.
Новый знакомый рассказал, что дед у него оленевод и живёт он практически всё время в тайге в своём зимовье.  С теми немногими людьми, что там с ним обитают, разговаривает преимущественно по - якутски. Так что дед к русскому произношению так и не привык. Николай  много и интересно рассказывал про обычаи своего народа. Например, у деда около зимовья стоит родовое Сэргэ. Коновязь эта очень красивая, дед сам вырезал её. Внук часто навещал деда, которого очень любил и гордился им. Сам дед и его брат, который тоже был оленеводом и жил с ним в зимовье, оба носили якутские имена - Айал и Кулунтарий. Оба прошли всю войну в качестве разведчиков и снайперов, и вернулись домой  в орденах и медалях.  Однако,  Николай считал, что настоящая доподлинная история этой северной земли от нас сокрыта. Ведь многие старые карты и документы говорят, что от Урала и до Дальнего Востока была некая страна Тартария, о которой современная история замалчивает. 

 Рассказы Николая и  его помощь несколько притупили боль от предательства дорогого человека, но не залечили, нанесённых им, ран. Коля много возился с Сониной дочкой Алькой, учил её ходить, потом играть в мяч, кататься на маленьком велосипеде, который сам же и подарил и на лыжах, которые вообще сам изготовил. Погружённая в своё горе, Сонечка не замечала его влюблённых взглядов, она воспринимала его просто, как доброго друга. Глаза на этот факт открыла ей сестра. Дело в том, что Светиного мужа Артёма, как хорошего специалиста, направили на работу в Африку, в республику Ангола для работы на горнорудном предприятии по добыче алмазов . Он подписал договор на десять лет и, конечно, Светлана собралась поехать с ним, никак не желая расставаться с мужем даже на короткое время не то, что на такой долгий срок. Но здесь оставалась её любимая сестричка, которой она в своё время практически заменила мать и которая никак не могла выйти из своего состояния горя.

А Соня, действительно жила, как во сне, не замечая ничего вокруг, кроме любимой дочки. Вот тогда Светлана и посоветовала обратить внимание на влюблённого в Соню верного и доброго Николая. Она считала, что лучшего мужа и отца для Альки не найти. Реакция получилась обратной, сестра восприняла это известие, как ещё одну потерю, на этот раз она теряла верного друга. Обещав подумать, Соня попросила не торопить её и спокойно отправляться в Африку, заверив сестру, что всё будет хорошо.  Довольные Светлана и Артём отбыли в Африку, а Соня стала лихорадочно искать покупателя на свою квартиру. Приближались весенние каникулы, да и Николай отправился на месяц в очередную экспедицию - всё складывалось для Сони наилучшим образом.
Срочно уволившись, Соня,  не торгуясь  продала квартиру, оставив там почти всё за это время нажитое, и вскоре они  с дочкой   были в родном городе. Остановились здесь они у подруги детства, с которой Соня переписывалась все пять лет, а через неделю поселились уже в своей новой квартире. Купить новую квартиру в прежнем районе, где они с сестрой  жили с рождения и до отъезда на Север, на деньги, вырученные от торопливой продажи квартиры в северном посёлке,   здесь   не получилось. Денег хватило только на скромное жильё на окраине города у озера. Но это Соню с Алькой  ничуть не огорчило, в городе уже вовсю бушевала весна  и это было особенно заметно здесь, на окраине. Прекрасное место для прогулок с пятилетней дочкой, любимое озеро совсем близко, а парк вообще почти рядом. Парк был не слишком ухоженным и больше походил на небольшой лесок с полянками, но и это им тоже нравилось. Качелек и каруселек там было достаточно.

Соня надеялась, что по возвращении в родные края, здоровье её быстро пойдёт на поправку, но этого не случилось. Напротив, началась  акклиматизация,  ведь организм за пять лет уже приспособился к северным условиям. Дочку удалось быстро устроить в детский сад. Но в школе был очень большой объём работы, учителей не хватало и Софье Анатольевне пришлось взять, кроме своих старших, ещё и младшие классы. При этом   даже за двойную работу платили чистые гроши, ведь зарплаты учителей по-прежнему были маленькие. Зато цены в магазинах растут чуть ли не каждый месяц. За садик оплата тоже не малая. Да и заниматься с дочкой, как это было на севере, здесь почти не оставалось времени. Каждый вечер она несла домой стопу тетрадей для проверки.

 Соня чистила картошку для ужина, погрузившись в свои печальные думы, и не сразу услышала звонок в прихожей.

- Ты чего это, подруга, гостям не рада? - раздался весёлый голос Оли, с которой Соня дружила с детского сада,   - хорошо хоть Алька меня впустила.

- Хорошо-то хорошо, да не очень, привыкла она в посёлке всех доверчиво встречать. Ведь там все друг друга знают, да и вообще посёлок наш  спокойный, чистый и красивый. Детские площадки почти в каждом дворе.  А здесь, к сожалению, в этом отношении всё не так хорошо. Так что за Алькой глаз да глаз нужен,  я тут с тетрадками каждый вечер допоздна, а она так и норовит сбежать одна в парк. Там-то бывало одна гуляет, я только в окно приглядываю.

- Да... что-то ты совсем загрустила. И опять стопа тетрадок. Может, всё же тебе работу сменить? - задумалась Ольга.

- Да я бы и сама рада, да где её найти, такую, как мне надо? - вздохнула Соня, - я   сама чувствую,  что уже вся выдохлась.  И на Альку почти времени нет, да и зарплаты хватает только на ЖКХ, да на скудное питание. А ребёнок растёт, много чего надо.

- Послууушай... , - вдруг, задумчиво протянула Оля, - что - то такое я ведь думала, что  для тебя подойдёт... . А, вот! Дня три назад шла к тебе, вижу, недалеко новый компьютерный магазин открылся, чего там только нет и нашего и иностранного много. А на двери объявление висит. Точно! Куда же я его засунула. Нет, не помню. Там кто-то требовался, кто не помню. Что-то в объявлении меня зацепило и я почему-то о тебе сразу подумала. Очень торопилась, хотела сорвать, но, видно, не сорвала.

- Интересно, что же там такое... Завтра у меня всего два урока и оба в первую смену. Заберу Альку и сразу схожу туда, посмотрю, а вдруг...

***

- Ура! Мамочка пришла за мной. Ты чего так рано сегодня? - Алькин голосок звенел от счастья.

Вообще-то она была общительной девочкой, чаще радостной, чем грустной. Она уже хорошо читала и пребывание в обществе её совсем не утомляло, как некоторых детей. Но всё же даже такому ребёнку трудно целый день находиться в шумном коллективе, особенно, когда группы переполнены. 

-  Да, доченька, сегодня я раньше освободилась, но нам кое-куда надо зайти по пути. Потом мы пообедаем, спать не будем, а пойдём гулять.

- И это верное решение! - важно подняв пальчик строго произнесла дочка, но тут же запрыгала от радостного предвкушения скорой прогулки. С мамой всё ей было весело и интересно.

Вскоре Соня с дочкой  стояли у магазина, про который сказала   Ольга. Объявлений было много, а где же то, что нужно ей. Не успела Соня завершить свою мысль, как взгляд сам упёрся в верхний левый угол доски объявлений.   
" Книжному издательству " Софья" срочно требуется литературный редактор для  художественного и   стилистического оформления  текста,   а также выразительности речи произведения", - прочла Соня. Тут же мелькнула мысль - "... а ведь это знак, не иначе...". Софья пришла наниматься на работу в издательство своего имени. И что бы это значило... . Адрес издательства указан не был, но внизу был обозначен телефон. К сожалению, тут же позвонить она не смогла, так как телефон разрядился. "Позвоню завтра, а сейчас мы пообедаем и гулять с доченькой пойдём, мы так мало стали бывать вместе".

Назавтра Софья позвонила в издательство в конце рабочего дня, раньше не получилось. Ей ответил приятный немолодой женский голос. К счастью вакансия была ещё не занята.  Соне  назначили прийти завтра днём, но, узнав, что она работает в школе до вечера, женщина доброжелательно предложила:

- Если Вы недалеко, то можете прийти сегодня, шеф будет до восьми часов вечера.

- Да, спасибо, это мне подходит, - обрадовалась Соня.

Отпрашиваться в рабочее время у них не приветствовалось, учителей не хватает, заменить некем. Так что этот вариант её устраивал. Да и не любила она оттягивать время, когда решались серьёзные вопросы. Она и на экзамены в институте всегда шла одной из первых. И тут же возник вопрос, как быть с дочкой, отвести её к подруге, скорей всего, она не успеет.
" Ну, что ж, пойдём с Алькой вместе, пусть будет, как будет", - решила Соня.
Окончив рабочий день, Соня забрала Альку из садика и они отправились в издательство.

Войдя в приёмную, Соня с дочкой замерли в восхищении. Таких офисов Соне не приходилось до сих пор видеть, а уж Альке тем паче. Помещение было достаточно большое с отличным ремонтом в светлых тонах. Солнечный свет лился в комнату через два больших окна. Правая часть комнаты была оформлена достаточно элегантно и строго. Здесь расположилась овальной формы стойка секретаря со всеми необходимыми для работы предметами и техникой, шкафы встроенные в стену, диван, столик и кресла для посетителей. Напротив стойки была дверь в кабинет руководителя. А вот левая часть приёмной была необыкновенной.  Там всё было, как во дворце маленькой принцессы: пушистый светлый ковёр манил поваляться на нём, изящной формы пышный мягкий  диванчик, маленькие кресла и пуфики с обивкой из   мягких     тканей с красивым  ярким рисунком и разноцветными подушечками на диване. Одну стену здесь полностью занимала большая полка, где в каждом отделении аккуратно расположились: детский сервиз из дорогого фарфора, игрушки и куклы, разные настольные игры, а в самой большой её части - детские книги.

- Софья Анатольевна? - приветливо обратилась к Соне секретарша, - присаживайтесь, я сейчас доложу о Вас директору. Меня зовут Валентиной Васильевной. Потом она повернулась к девочке и предложила ей:

- А ты малышка, сними туфельки и отправляйся-ка во дворец принцессы, она скоро к тебе выйдет, - секретарше показалось, что лицо девочки ей очень знакомо, но вспомнить на кого она похожа, не смогла.

Все   мысли хозяйки приёмной  были заняты отчётом и редактированием книги. Пока эту работу приходилось выполнять ей, так как редактора у них ещё не было. Посетительница ей понравилась и она очень надеялась, что и Александру Васильевичу она подойдёт в качестве редактора. Ей также понравилось поведение маленькой девочки, очевидно дочки посетительницы. Девочка аккуратно убрала к стенке свои туфельки, но к игрушкам не бросилась, ничего не стала трогать, а сразу подошла к полке с книгами и стала зачарованно их рассматривать. Потом выбрала одну из них и присела в кресло. По всему видно было, что креслице ей тоже понравилось, но книжка интересовала больше. К тому же было похоже, что малышка не просто разглядывает картинки, а читает текст.

Валентина Васильевна, постучавшись вошла в кабинет шефа и доложила о посетительнице, рассказав, что та пришла с дочкой. Поделилась и своим впечатлением о пришедших, особенно о девочке, которая своим естественным поведением очаровала её. Шеф был не один, с ним была его дочка Алька, которая любила бывать здесь с отцом. В кабинете отца у неё тоже был свой уголок, где она сейчас и находилась, занимаясь рисованием.

- Я очень надеюсь, что эта милая дама подойдёт Вам в качестве литературного редактора. Приятно работать в коллективе с воспитанными образованными людьми, - сообщила она о своём впечатлении.  По всему было видно , что у секретарши с шефом достаточно простые и дружеские отношения не лишённые, однако, субординации.

- Ну, что ж, посмотрим. Мне и самому хочется скорей найти постоянного редактора и освободить хоть немного Вас, Валентина Васильевна. Простите, как зовут посетительницу, я не расслышал, - улыбнувшись помощнице спросил Александр.

- У неё прекрасное имя, к тому же очень соответствующее названию нашего издательства. Её зовут Софья Анатольевна, - улыбнулась в ответ Валентина Васильевна.

Тень разочарования и какой-то тоски промелькнула во взгляде шефа. "Только этого мне не хватало. Софья Анатольевна ... злая насмешка судьбы.  Хоть бы она оказалась не достаточно компетентной и я со спокойной совестью отказал бы ей. Редактор мне, конечно, очень нужен, но слышать каждый божий день имя потерянной навсегда любимой, мне будет не под силу"- вздохнул по себя Александр.

- Пригласите её минут через пять, мне надо здесь кое что закончить, - перебирая бумаги на столе, произнёс он.

Помощница вышла.   Александру неожиданно сильно захотелось обнять дочку и посидеть с ней эти пять минут в тишине. Но Альки в кабинете не оказалось, очевидно она вышла следом за Валентиной Васильевной.

- Алька, ты где? Иди сюда, - позвал он в приоткрытую дверь.

 Вскоре дверь отворилась и вошла ... Алька ? В руках    она держала свою любимую книжку. Александр ничего не понимал, это была его Алька и в то же время не она. Вместо одной косы - две с бантами, а не с резинкой. В платье, а не в джинсах и футболке. И, главное, этот серьёзный взгляд серо-голубых, как у него, глаз. Такого взгляда он у дочки не знал.
" Не может быть... Алька... Софья Анатольевна..." - мысли неслись, как сумасшедшие.

- Здравствуйте. Вы меня звали? - спросила девочка и доверчиво ему улыбнулась.

 А он ничего не мог сказать в ответ, только кивал головой, в горле стоял ком, который он никак не мог проглотить.

Сонечка сидела на мягком диване, закрыв глаза и ожидая, когда же её пригласит директор издательства. На неё, вдруг, накатил не то чтобы страх, а что-то тревожное и почему-то печальное. Ей хотелось плакать.
"Наверное, я зря всё это затеяла, поддалась усталости и слабости. Я ведь не одна, у меня есть Алька, вместе мы справимся. Дочка у меня умница, помощница". Вдруг ей показалось, что очень знакомый мужской голос где-то рядом позвал: " Алька, ты где? Иди сюда...". Соня встрепенулась: "... нет, показалось...  всё хорошо,  дочка с книжкой сидит в красивом креслице". И Соня успокоено снова закрыла глаза. " Какой милый уголок здесь сделали для детей, настоящий дворец для маленькой принцессы" - мысли потекли своим чередом, но что-то заставило её снова открыть глаза - Альки в кресле уже не было.

- Алька, ты где? Иди сюда, - обеспокоенно позвала она дочку и поняла, что повторяет тот почудившейся ей голос.

-  Я - здесь, - услышала Соня в ответ, - а разве Вы знаете меня?

Перед ней стояла ... Алька? Конечно нет. Девочка была абсолютной копией дочки, но дочку она не спутала бы с тысячью похожих девочек. И даже другая причёска и одежда здесь не имели значения. Это какая-то ниточка, что связывает мать только со своим ребёнком, со своей кровинушкой. Да какая там ниточка, целый канат!

- Да... я тебя знаю, - тихо проговорила Соня, ласково и встревожено глядя на девочку.

А перед глазами неожиданно всплыло забытое видение. Роддом... Люба... они склонились над дочками, которые похожи друг на друга, как две капли воды. Тогда это было именно так и только маленькая родинка у её дочки различала их. Теперь их уже не спутать, во всяком случае ей - матери.
 Прогнав видение, Соня подняла взгляд и увидела, что перед ней стоит Александр, держа за руку её Альку и взгляд у него счастливый и слегка ошалелый.
 
  Валентина Васильевна не в силах стоять опустилась в своё кресло и тихо заплакала. Она всё поняла и была безмерно счастлива. Она давно знала эту историю, ведь Фёкла с Анной были её подругами.
 
2020г.-2022г.