Живу свою жизнь. Люблю тебя

Ты, конечно, никогда не узнаешь, какой на самом деле удобный наблюдательный пункт у этого тэц. Сколько лет я с твоего балкона смотрел на него, наблюдая за сборищами курящих пацанов или ссорами гастарбайтеров. Помнишь, Женька говорила, что она периодически приезжая домой специально здесь проходит, чтобы посмотреть на наши окна. На твои окна, то есть. Теперь только на твои.
В общем, если сильно не высовываться, а аккуратно так встать, лучше боком, типа ты куришь, просто в сторонку отошел, как интеллигентный человек. Опять же держишь социальную дистанцию, вообще молодец! Я-то знаю, что ты не заметишь меня, даже если я надену ту дурацкую белую куртку, над которой ты так смеялась и которую, как назло, видно отовсюду.
Ты не заметишь меня даже в бинокль, потому что тебе и в голову не придет, как интересно и познавательно я периодически провожу тут вечера, прямо хоть столик со скамейкой ставь, я реально уже думаю об этом. Во-всяком случае, раскладную табуретку на Али уже заказал, скоро должна приехать.
Я так и прихожу к тебе рассказать о своих делах. Помнишь, как мы часами могли сидеть с выключенным телевизором или с морем на экране. Для этого мне и нужна хотя бы табуретка. Я устал уже стоять и размахивать руками. А если кто-нибудь посчитает бычки после каждой такой пятницы и субботы, то точно не поверит, что это сделал один человек. Ты же понимаешь, что я не прихожу сюда в будни.
Мне повысили зарплату, как ты давно хотела. И да, я теперь руководитель. Забавно, что все это произошло именно теперь, когда мы не вместе. И сколько я спорил с тобой, и сколько ты меня убеждала. А сейчас все произошло, как будто само собой. Наверное, просто накопилась критическая масса, как ты всегда предрекала. Или я наконец-то посмотрел на вещи здраво, не пытаясь что-то тебе доказать или разубедить. И теперь впервые могу признать, что ты была права, потому что мне просто некому в этом признаваться, кроме самого себя. А я уж как-нибудь разберусь с самим собой. Мы с этим чуваком вообще дружим, и он уж как-нибудь меня простит, даже если я сильно накосячу. 
Ты начала прикрывать окно, но я все равно все вижу. И даже по узеньким полосочкам света, горизонтальным из-за жалюзи в кухне или вертикальным из-за штор в большой комнате, могу отличить тебя от Женьки, например, или от твоих дурацких подруг. Никогда их не любил.
Ты стала меньше готовить, чем ты там питаешься? Вообще то тебе врачи прописывали первое есть каждый день, бульон или суп какой-нибудь. Ты таблетки вообще пьешь, или они так и валяются на столе у компьютера. И заставить тебя некому. Пропал дом без меня. Я так и знал.
Мусор-то хоть выбрасываете или так и копятся мешки в коридоре?
Ты замечала странного мужчину, который наблюдает за тобой. Он мне говорил, что один раз ты его точно запалила и несколько раз оборачивалась вслед. Ты же обычно вообще не оборачиваешься. Да ты даже не замечаешь, что рядом с тобой кто то есть, даже если этот кто-то дышит в спину.
Он мне рассказывал, что ты вышла из подъезда, посмотрела на тупо стоящего и смотрящего на тебя остолбенело мужика и стала поправлять молнию на пальто, всего и делов. Подумаешь, маньяк какой-то. Как говорится: мало ли в Бразилии педров и не сосчитаешь. Это я соседа попросил тебя помониторить, пока он без работы и согласился за тысячу в день.  Я же все-таки работаю и не могу всегда за тобой следить. И не хочу, если честно, потому что боюсь. Если Леха мне что-то ляпнет, например, что видел тебя с мужиком или что ты садилась в чужую машину, не в такси, я всегда смогу что-нибудь придумать не такое травмирующее для мозга. А если я увижу такое своими глазами… боюсь, я этого не выдержу.
Помнишь, ты всегда меня ругала, что я лежу на диване. Вы, девочки, совсем не понимаете мужчин. Делюсь лайфхаками. Бешплатно. Безвозмездно, то есть даром. Радуйтесь, если ваш мужчина лежит на диване.  Значит, он счастлив, ему хорошо и он никуда от вас уходить не хочет.
Мужчина, который многое делает по дому, не доволен и не счастлив, поэтому он и пытается через достижения самоутвердиться и получить самоудовлетворение и похвалу от своей второй половины, потому что нет у него счастья и не рад он своей жизни.
У меня сейчас, наоборот, откуда-то столько энергии появилось. Горы сворачиваю. Знаю, что ты будешь беситься и завидовать. Типа тебе ничего не делал и с тобой ничего не делал, а как остался один – сразу начал. А я тебе объясню. Вернее, не объясню. Здесь вслух подумаю.
Площадка совсем обледенела. Раньше еще получалось присесть на краешек лестницы, на рюкзак, например, а теперь уже нет, начались настоящие морозы. Но я все равно прихожу, пусть ненадолго и согреваюсь фляжкой. Стою, пока не замерзну. Хорошо, что от метро недалеко. Ты же помнишь, что у меня бесплатный проезд, если что могу несколько раз за вечер сюда приходить.
Мне кажется, что я никогда тебя не любил больше, чем сейчас. Ты часто говорила – лицом к лицу лица не увидать, большое - видится на расстоянии. Мне всегда казалось, что ты кичилась своей образованностью и начитанностью. Только теперь я понимаю, что ты действительно жила в этом, в этих книгах, цитатах, фильмах, картинах, мыслях, идеях. И никого не хотела обидеть своим превосходством, ты его даже не замечала. Это как для Ивана Поддубного поднять одной рукой жену, это не рекорд, это повседневность.  Просто раньше мне с моими периферийными и птушными комплексами всегда было трудно понять, что ты не бьешь мне по носу, а, говоря на моем языке, просто вспоминаешь смешной анекдот к месту, то есть в твоем случае – цитату из очередной классики.
Да, я снова хожу к психоаналитику, случайно нашел, оказывал услуги одному медицинскому центру, познакомился с приятной женщиной и вспомнил, как ты всегда мне желала полечить голову.
Лечу вот. Хотя после первого сеанса, когда Мария Николаевна не смогла даже слова вставить в мой монолог, она думала вежливо от меня отказаться, в чем призналась на втором сеансе. Пожалела меня. А еще потом сказала, что твоя личность ее очень заинтересовала. Если хочешь, могу дать контакт. Ты же любишь такое. Она тебя уже наполовину знает по моим рассказам. А ты всегда любила взглянуть на все с разных сторон, вот и посмотришь.
Да, я ищу точки соприкосновения с тобой, после того, как ты последовательно обрубила одно, другое, третье… Особенно тяжело мне было получить с курьером мои вещи. Пиджаки после всех твоих всяких мяс по-французски мне уже давно малы, могла бы и не класть, но остатки моих вкусняшек, два хозяйственных мыла из упаковки, в общем, ты поиздевалась, я понял. Заботливо завернутые в пакетик бритвы и зубная щетка. Могла бы просто выбросить. Но нет, ты любишь ранить в самое сердце, взлететь над моим поражением, а не поплакать над ним.
И, конечно, свидетельство о разводе, мой экземпляр. Я не видел его с того момента, как мы радостно вложив обе цветные бумажки в один файл в отделении загса, побежали в ресторан отмечать развод, тогда казавшийся абсолютно фиктивным.
Ты же уговорила меня, что тебе это нужно исключительно для того, чтобы вернуть твою предыдущую любимую фамилию. А другим способом, конечно, этого сделать было нельзя. Мой отец тогда сказал – сынок, не переживай, зато Марина хотя бы год побыла нашей.
Не помню точно тот момент, когда я смертельно захотел, чтобы ты стала нашей, и носила мою фамилию.
Как-то накопилось все, ты же помнишь,  что я много раз делал тебе предложение. Вообще-то начиная со второго дня нашего знакомства. Но тогда, конечно, это было на перспективу, что ты мне всегда припоминаешь, в смысле раньше припоминала…
И твой первый бывший муж, отец ребенка,  и твой второй бывший муж, с которым я дрался, и все твои смешные бывшие любовники с дурацкими сообщениями.
И все эти еще черт знаешь кто, которые ежедневно присылали тебе комплименты в личку во всех социальных сетях, приглашали то на ужин, то в круиз, то замуж, постоянные коллеги и друзья  с внеурочными букетами, которые приходилось потом выбрасывать мне, потому что ты терпеть не можешь запах увядших цветов.
А еще довольно скоро я понял, точнее, убедился, абсолютно точно, что я очень хочу, чтобы ты всегда была со мной. Что именно такую женщину я всегда искал и ждал и, наконец-то, нашел.
Помнишь, как мы ездили за кольцами? Ты уже надела свою смешную леопардовую шубу, но все еще не могла подняться, и я возил тебя на новом компьютерном кресле из угла в угол, еще в пустой комнате сразу после ремонта.
Отношения как тюбик зубной пасты. В самом начале, когда ты только открываешь его, пасты так много, что буквально выплескивается из него, а в конце ты давишь изо всех сил, закручиваешь краешек, некоторые вскрывают упаковку и соскребают со стенок, чтобы собрать последнее. Ты при этом частенько сердилась, злилась и выкидывала тюбик с остатками пасты, даже когда там оставалось на несколько чисток, лишь бы не мучиться.
Так и с отношениями. Ты всегда говорила, что нужно расставаться, когда еще остались чувства, хорошее отношение, уважение друг к другу хотя бы, благодарность за годы, проведенные вместе, пережитые радости и горести.
А не когда между вами пепелище, выжженная земля, нечего сказать друг другу и не хочется, ни общаться, ни видеть. Не осталось ни добрых, теплых чувств, не хочется вспоминать прошлое, даже приятное. Хочется забыть и удалить несколько лет своей жизни, как будто их не было.
Обида, злость, разочарование, боль, отвращение, целых спектр неприятных, ранящих чувств и переживаний.
От которых хочется напиться и забыться, но поскольку это помогает ненадолго, хочется уехать в новое место, где тебя никто не знает, и начать жизнь с чистого листа. Хочется перейти на другую работу, сменить круг общения, чтобы на тебя не смотрели осуждающе или сочувственно. Особенно, когда ты виноват. И постоянно перебираешь в памяти, что и как ты сделал, в какой момент и из-за чего ты принимал какие-то решения и совершал неверные поступки. Особенно когда понимаешь, что поднял бурю на пустом месте и действительно поступил глупо и неоправданно. И близкие люди смотрят на тебя с жалостью, как на сумасшедшего. Типа – ну ты и отчебучил, сам дурак, виноват, бросай пить.
Особенно тяжело признавать, что не все можно вернуть, даже разбитую чашку можно склеить или купить новую, синяк замазать, царапину вылечить, шрамы окончательно убрать лазером. Но есть вещи, которые невозможно отмотать. И они висят мертвым грузом или камнем на шее.  И ты понимаешь, что можешь разбиться в лепешку, но чего-то ты вернуть не сможешь.
Самое обидное, когда начинается – ничего не будет. Сначала ты думаешь – как ничего не будет? А потом сам себе объясняешь – ничего не будет. Не будет щей, борщей и солянок с веселыми посиделками на кухне и совместными резалками и чистилками под любимую музыку. Когда я все чистил и резал, а ты все кидала в кастрюлю и смешивала и, главное – придавала вкуса, как говорит наш любимый кулинар, то есть теперь уже мой любимый кулинар. Вряд ли ты будешь одна его смотреть. Вот видишь, и у тебя что-то закончится вместе со мной.
Не будет твоей супер идеи – сдаем одну квартиру, живем в другой, берем ипотеку, покупаем третью, когда построиться, переезжаем, выплачиваем ипотеку, в итоге у нас три квартиры. Кручу-верчу, всех запутать хочу, как мне нравились эти твои бизнес планы. Как в детстве игра монополия, рашн вершн, в которую дулись толпой и мы в Самаре и вы в Подмосковье. Я помню, ты говорила, что всегда выигрывала, и у тебя были самые крутые улицы и дома, и ты в итоге разоряла всех родных непомерной арендой.
Надеюсь, что у тебя без меня ничего не получится, как я на это надеюсь… хотя и понимаю, что шансов у меня особо нет. Ты как справлялась до меня, как при мне, периодически хуже, потому что слушала мои рискованные советы, так же прекрасно будешь справляться и без меня, а то еще лучше.
Помнишь, я писал тебе ходи, да оглядывайся. Мне стыдно сейчас об этом вспоминать, но из песни же слова не выкинешь. Тем более, ты всегда была за честность, особенно перед самим собой. Теперь мне деваться некуда. Врать не для кого и не перед кем, хотя я, по-прежнему, себя обманываю, конечно. Иначе невозможно. С моего второго этажа не выкинешься, но через эстакаду много высотных домов.
Так вот, нифига ты не оглядываешься. Как обычно. Алиса в стране чудес. Не оглядываешься ты. А вот я теперь оглядываюсь. Особенно, когда бываю в твоих краях. Я же знаю твои маршруты. Ну, в основном. Ты пойдешь в салон красоты, ты пойдешь в супермаркет, в ближайший сквер, в торговый центр, ты поедешь к матери, ты пойдешь в бассейн. Да, я все время озираюсь, когда ты можешь оказаться рядом. Помнишь, как я увидел тебя, когда ты пополняла карту у турникета, а я шел в парикмахерскую. Вот также я увидел тебя в Хорошо.
Ты не меняешься. Все также пританцовываешь на переходе, смеешься в телефон и прикрываешь рот рукой.  Не смотришь на дорогу и можешь столб поцеловать, пока постишь своим мемасики. Кто у нас самый нетерпеливый? Ты, конечно. Все люди, как люди, тупят со своими тележками и только Марина Евгеньевна носится мимо стеллажей, машинально и не раздумывая выхватывая все необходимое. Я был в метре от тебя, но зачем же тебе смотреть по сторонам. Лучше заснять улыбающегося уборщика, который застыл со смешным видом на минус первом этаже. Это да, это повод для тебя остановиться.
Ты по-прежнему разговариваешь со всем миром, включая неодушевленные предметы. С халатом в витрине, например.  Махровому, значит, нет, а красному клетчатому да. Конечно, скоро 23 февраля и 14-е, кстати, тоже. Для своего нового стараешься, не иначе, тем более, что я еще свой клетчатый голубой не относил. Тебе нормально, что твой новый мужик будет носить халат примерно такой же, как твой бывший. Нет ну а что, да? Главное, что цвет другой и ладно. Железная женская логика. Или ты даже не думала об этом? Обо мне в смысле? Начала жить с чистого листа, обнулилась, как наш президент?
Знаешь, как я понял, что у тебя другой мужик появился. Платья, чулки, трусы – это все фигня. В этом можно каждый день ходить на свидания и ничего. Вечера при свечах или гирляндах, как ты любишь, тоже ни о чем не говорят, я прекрасно знаю, как ты можешь мужиков динамить годами.
Но вот когда я увидел у тебя на балконе мужские штаны… такие с карманами, примерно, как у меня были, но не мои. Да, это сильно, честно скажу, я тогда серьезно напился. То есть он не только есть, этот мужик, он бывает у тебя, он остается у тебя, он еще и вещи оставляет, и ты их еще и стираешь. А значит, он совершенно точно снова придет и наденет эти чертовы штаны. Это сила, это не букетики таскать. Быстро ты, молодец! Через месяц после развода, какой-то месяц…
Знаю, что скоро начнется: Ну не Маринка, не Маринка…
И так скажут все – и родные, и друзья, и коллеги, и соседи, да все абсолютно. Криво поулыбаются моей новой пассии, скажут очень приятно, поговорят о погоде, о природе, а за глаза будут обсуждать – ну не Маринка, конечно.
А я что могу поделать, если они все не Маринка… песню слышал – весь этот мир не ты. Так вот весь этот мир не ты. Что я могу поделать. Уже ничего.
Я так заигрался в наши расставания, что никак не ожидал последнего и навсегда. Все надеялся, что вот-вот и все станет, как прежде. И я не обманывал, мне было физически больно, когда я начал осознавать, что теряю тебя навсегда.
Ты изменилась. Глаз горит, веселая, довольная, даже счастливая. Со мной такая не была. Ну, в последнее время точно. Даже обидно. Что он такого делает, что я не могу. Или дело не в нем?
Я надеюсь, что когда-нибудь мы с тобой сможем поговорить обо всем. И о том, почему мы расстались, и о том, как тебе живется без меня, как в песне Кузьмина, и о том, скучаешь ли ты по нашей совместной жизни так, как я, или пусть не так, как я, по-своему...
Если мы когда-нибудь случайно или не случайно встретимся, и ты спросишь – ну как я? Я отвечу: живу свою жизнь. Люблю тебя.