Пролог. III

— Аааааа, это был сон, — Света проснулась, крикнула и оглянулась. Все красочные картины, локации остались глубоко в её подсознании.
— Ужас, и приснится же такое...
Света скинула плед и пошла гулять по квартире. Вот, она дала старт и, пролетев коридор, оказалась в усыпальнице фараона.
Лучики солнца, проникая сквозь тонкий тюль, играя на носу, Николая старались флиртовать с ним. Они спускаясь ровной пленкой сначала на подушку, затем снова проходя по лицу, перепрыгнули на светло-серую футболочку и там продолжали водить хороводы. Николай, приоткрыв веки и скинув с себя лёгкое белое одеяльце, уже встал и начал бодро бродить по квартире.
— Кто это у нас проснулся? Как спалось? — приветливо отрезал Николай. Света улыбнулась и продолжила:
— Знаете, как-то плохо спалось. Всю ночи кошмары снились. Со мной такого ещё никогда не было.
Света пошла гулять по дому, в то время как, походив по острову, Николай забрел в серую бухту и, энергично водив руками, искал банку кофе. Кухня пропахла свежесваренным черным напитком, трели птиц доносятся с улицы, а запах и музыка просто напоминали, весну. Жаль, что была серая и смуглая осень! Света направилась туда же.
— Вы пьете кофе?
— Да, иногда. Но предпочитаю исключительно зелёный чай.
Он снова сделал ароматный напиток и преподнес его девушке.
— Вы, наверное, голодны? Сейчас я что-нибудь придумаю.
Вынув из холодильника нечто, похожее на мясной продукт, он отрезал кусочек съестного и с лёгким аппетитом начал жевать это псевдомясо.
— Берите тоже, не стесняйтесь.
— Спасибо. Вы очень добры ко мне, — Света улыбнулась и начала уминать бутерброды и ровные куски мяса, пока не вспомнила, — Мама! Я вспомнила! Я же должна ей позвонить.
— Конечно, идите... Звоните. И приходите обратно.
— Я сейчас, — Света энергично встала и побежала к прихожей. Увидела вчерашнее пальто, оборванные пуговицы…
— Алло, мам, привет! — рука Светы слегка тряслась, гудки быстро пропали.
— Привет! Доча! Слава Богам, что с тобой все хорошо! Где ты?
— Ой, мам, со мной все хорошо. Я сейчас дома у одного мужчины, — Света смотрела в пустующий угол и уже знала какой цветок туда поставить.
— Я рада, доча, как замечательно, что с тобой все в порядке. Знала бы, как я переживала. Когда дома-то будешь?
— Я приду к 8 часам, — она осматривала коридор.
— Буду ждать.
Света попрощалась, услышала гудки и неторопливо взглянула на электронные часы телефона. У нее было ещё сорок минут. Она поплелась на кухню.
— Позвонили? — он охватил ее взглядом и уже три минуты неравнодушно смотрел на нее, ее фигуру, выпуклые вогнутые части одного водопада, ни на секунду не отвлекаясь.
Она присела на стул округло-овальной структуры.
— Да, конечно.
Они молчали и смотрели друг другу в глаза.
— Знаете, как я вам благодарна? Спасибо вам. Чтобы смог сделать тот урод?
— Да, я поступил так, как бы поступил каждый. Что я ещё мог сделать, увидев какого-то упыря, рядом с такой сияющей девушкой.
Света почувствовала в его голубых глазах лёгкость, глубину, воздух, пух, облако, умиротворение.
— Ого уже 40 минут. Мне пора идти. Спасибо вам за завтрак, за спасение, да и вообще за тепло. Мне пора идти, — Света пошла в прихожую. Сняв с крючка бархатное пальто, она накинула его на себя. Просунув свою лёгкую ногу в перцовую кожурку она уже была готова уйти. Ещё пару неловких движений головой, и она стояла на своих ровных ногах
— Вы хотите так просто уйти?
— Нет, — она смело улыбнулась, казалось, будто солнце вторило ей и вслед за неоном лица, светило солнце.
— Может, вы хотите пойти на свидание?
— Знаете, а почему бы и нет. Держите мой номер, звоните! — она подмигнула ему и вылетела на лестничный пролет, окрылённая.
Он попрощался со Светой и пошел в квартиру. Следующая его остановка была акватория. Он подошёл к ванной комнате и начал очищать зубы от остатков. Процедура была недолгая и безболезненная. Далее герой переместился на запад, в омут, где его ожидал последний босс, который не даёт взять ежедневное сокровище. С кроватью было покончено через две минуты — она была убрана.
— Ого, уже 8. Надо собираться! — подумал Николай, и осеннее неяркое солнышко уже скрылось за гигантские груды туч.
"Надеюсь, она доберется нормально", — его мучила одна мысль, но сразу же отпустила его. Он присел на кресло, снял с себя домашнее, по его мнению, порченое, грязное, то что нельзя было вынести на показ обществу.
Николай решил надеть что-то не вызывающее, менее контрастное. Лёгкий пиджак скользил вдоль по рукам, а джинсы просто налетели на ноги, окутав их своей добротой и любовью. Этого было достаточно, ведь оставалась только обувь, ветровка и все.
"Интересно, что даст мне вчерашнее знакомство? Стоило ли вообще помогать ей? Зачем я привел ее в дом? Может она ещё та оторва? Может она сидела? Хотя есть в ней что-то привлекательное! Она сияла!" — пока Николай шел впереди к бизнес-центру, ему не были заметны ни красоты осеннего города, ни внезапно начавшийся краткий дождик, ни огненные стволы деревьев — ничего. Мимо бегали под дождем дети, люди, и всякий последующий человек мелькал перед глазами Николая, изменял реальность вокруг. Память героя не сохраняла этого движения.
Вот он! Храм всех предпринимателей! Здание — семь окон в ряд и семь окон вдоль, оиваливающаяся серая штукатурка, битое стекло на первом этаже, грациозный высокий шпиль, громоотводом упирающийся в тучу, прокалывая ее снаружи. Мимо стоящие кучки хрущёвок окружали юридическое место с трёх сторон открывая зданию выход к асфальтовой полосе.
Николай уже шел практически быстрым шагом, чтобы успеть на работу.
— Здравствуй, Николай! Почему опаздываешь? Серебряков? — грозно произнес Станислав, грозное начальство.
— Извините, Станислав Сергеевич! Я сегодня дома задержался! Больше подобного не повторится! — виноватым видом он смутил Стаса, на что последний ответил одну фразу, — Иди уже!
Николай уже к этому времени преодолел пункт охраны, серый лестничный пролет, великий кафельный зал и вход в свой кабинет, пролетев примерно тридцать человек, собственного секретаря и директора фирмы.
— Здравствуйте, Николай Александрович! Вам Станислав Сергеевич отправлено на почту документы, вам необходимо с ними разобраться! — очень ласково проговорила женщина лет 49, но с приятным голосом, поставленной речью и прекрасными лицевыми данными.
— Хорошо, я разберусь! — мило подмигнув, Николай открыл дверь в комнату, где будет проходить последние восемь часов жизни. Модный линолеум, цветы, первый компьютер, почта на нем, старенькие древесные рамы оконцев, стекла, еле держащиеся в этих древесных отрубах, маленькие полоски освещения, лампа на столе, стильное кресло, шкаф — все это делало самый обычный кабинет, кабинетом родным, вторым домом.
Николай сел в кресло. Стопка бумаг не разобранная со вчерашнего дня грустно ожидала лёгких прикосновений его рук и, будучи схваченными, они скрипели от счастья. Руководитель также испытывал каверзные чувство облегчения и насыщения. Вот одна бумажка пошла под печать, вот вторая пошла в мусорное ведро, третья была разорвана, пятая, шестая, седьмая, десятая, тридцатая, сотая... Сто первая.
На лбу Николая выступил пот, глаз начал дрожать, сбылся страх Николая — ему необходимо, как руководителю по кадрам, лишить жалкого человека. Хотя нет, это всего лишь ксерокопия, и та за предыдущий месяц.
Звон…
— Николай Александрович! К вам Карпов Артем Дмитриевич! Пропустить? — в это время безгода полвека живущая секретарша удивилась столь быстрой реакции.
— Конечно!
В маленькую комнатушку вошёл мелкий рабочий, со своими скудными и мелочными желаниями…
— Привет! Сегодня в баре будут показывать хоккей! Будешь смотреть? — Карпик, как его называют во всем центре, решил манить Николая в бар.
— Почему бы и нет?! Давай, во сколько? — энергично, буквально отрезая каждое предложение, соглашался Николай.
— Как обычно, после работы!
Николай посмотрел в окно, мрачные хрущевки в глазах героя сближались. Казалось, ещё пару метров и они соприкоснутся с этим зданием — но ничего не произошло.
— Нет, сегодня не смогу. Нужно попозже уйти с работы. Бумаг много.
Грустный тик часов прервал вновь гудящий и звенящий звук от телефонной трубки. Николай ответил.
— Да, Оксана Сергеевна! Разберусь, — Николай, подергивая бровями, осознавал план его дальнейшей деятельности. Мимо окна пролетала первая синица, третий стук, пятый миг.
— Ты сейчас куда-то идёшь? — Карпик изменился в лице, задорная улыбка из покатой формы превратилась в грубую ровную полосу.
— Да!
Оба мужчины вышли из кабинета, прошли вместе пару метров, однако их пути разошлись уже на первой развилке. Николай шел по кафелю, шурша и перенося неравномерный шум. Мимо пролетали дубовые, берёзовые, железные двери, пустующие квадраты, оголенную проемы, обваливающаяся штукатурка, милые, не переходящие в безобразие трещинки на стенах и бортики. Все эти серые тусклые картины были видимы ему ещё и ранее, но, сейчас с приходом золотой дивы, заставляющей плоды солнца невольно плакать желтизной и рябью, наполнялись более живыми мотивами и окрашивались в импрессивный красный, контрастирующий серебристый и изумрудный. Мимо в соседнем пролете шел ремонт помещения, лестница в склад через левое крыло должно быть укреплена. Рядом бегали суетливо муравьи-рабочие. Сейчас они заносят цемент.
— Здравствуйте, Николай Александрович! — они мирно встали в ряд и поприветствовали важного в их работе человека. В метрах ста от места монтажа шел милый человек с приятной внешностью, человечек, несущих двадцать килограммов на себе. Николай увидел это безумие и подбежал к муравьишке на помощь, тот не сразу ответил на помощь, но отпустил мешок, они оба схватили и потянули его в пункт назначения.
— Спасибо вам, Николай Александрович! — обрадовался маленький человечек, и моментально все начали ликовать, на минуту о работе все забыли.
"Странно, почему они так счастливы? Я же ничего такого не сделал?" — эта мысль вписалась в его мозг так же, как и напротив стояла весьма неорганическая дверь, уничтожающая понимание красоты, действительности и разума.
Но это была странная бухгалтерская дверь, а желаемая комната была совсем рядом. Хотя даже не совсем рядом, а уже соседняя. Стук…
— Входите.
Милая двадцати лет отроду рыженькая сидела в мягком кресле, Жадно перелистывая журнал с последним писком моды, она съедала глазами страницы, отчего захотелось кушать. Посматривая то в журнал, то по сторонам, она частенько работала диктофоном и изредка произносила фразы: "Войдите!", "Он у себя!", "К нему нельзя!", "Только по записи!". Причем порядок фраз можно предугадать с точность ноль запятая пятьдесят один ноль единичка. Но Коле повезло, сейчас она назвала первую нужную фразу, а это залог успеха. Он прошел пару шагов. Рыжая оторвала взгляд от глянца и повернула свою резкую плоскую голову к идущему.
— Куда? К нему нельзя! — скользкий голос отражался от стёкол и попал прямо в пиджак Николая, заставляя его вибрировать. На крики вышел Станислав Сергеевич.
— Вы зачем так кричите Галочка, а вот Николай, проходите… — мило и с улыбкой пригласил высокий предприниматель в кабинет к себе нашего Колю. А рыжая бестия плавно перекинула свой взгляд на глянцевую бумагу, изредка причмакивая губами.
— Николай, присаживайтесь… — кабинет директора сильно отличался от предыдущего, серый тусклый колинский сменялся на бархат голубой, компьютер более новый и модный на столе, а стол и стул — видно, из дорогой древесины. — Вы же в курсе, что я имею под своим управлением два страховых агентства. Я хочу открыть третий, но это тебе не интересно, перейдем к сути. Я хочу повысить тебя, ты работаешь у нас уже долго. Ну, почему бы и нет. Сейчас ты станешь управляющим первого крыла агентства.
— Правда? — смелая улыбка пером села на лицо и смягчила те мысли, мучавшие героя после встречи с дьявольской горничной. — Это замечательная новость!
— Да, с завтрашнего дня ты сидишь здесь, а я еду на второй адрес. И да можешь теперь решать вопросы этого агентства без меня, но я, все равно, буду следить за правильностью твоих действий.
— Я даже не знаю, как на это ответить?
— Никак! Не забывай, как легко ты здесь оказался, так же легко тебя отсюда выпихнуть… Я поехал, ты доделай работу и отправляйся отдыхать у тебя завтра важный день, — Станислав Сергеевич взял костлявую руку Коли и выстрелил взглядом в календарь.
— Нет, не завтра, с понедельника ты здесь главный. В этом агентстве.
Вышли. Николай быстро оказался на своем старом рабочем месте.
— Оксана Сергеевна! Меня повысили! Я перехожу в новое крыло центра!
— Я рада за вас, Николай, надеюсь вы будете хорошим управленцем, — посмотрев своим косым глазом на него, она подметила. — Я посмотрела ваши бумаги. Они закончены, можете идти!
— Вы мне помогли? Спасибо!
— Вам спасибо! Вы всегда были мне как младший брат. Ступайте!
“Замечательная женщина, жаль, что она не согласится перейти на новую должность," — Николай с тоской в груди уходил из своего кабинета, из жизни Оксаны Сергеевны, открывая день все новым и новым людям.
Николай вылетел на улицу и стал щёлкать по кнопкам телефона:
— Карпов, я сегодня приду в бар! — помехи шли ровной гладкой волной, слова были понятны, а машины ещё со вчерашнего дня, как бы прекратили свое существование.
Осень, серая сказка, приходящая к нам после знойного плавления воздуха, снимает свой багровый плащ и распускает водяные струйки. Дождь шел мелкий, незаметный. Он, попадая на светофор, очищал огненный опал и создавал ядрёный изумруд. Николай шел мимо золоченого парка, проходя по главной аллее города, исчез в проходе между зданиями. Ярко высвечивающаяся вывеска намекнула на содержание.
— Коооляя! — мужчина повернул голову и сразу понял, откуда голос отвечавшего был ему так известен.
— Карпик! — в ответ гаркнул Николай, и они уже вместе вошли в состав живого обсуждения мира футбола, хоккея и прочих спортивных соревнований. Никогда не увлекаясь ими, Коля искал новых людей для общения, общих целей, мотивов. По залу проходили мощные бабы и мужики, показывающие свое доминантное положение в клубе. Они расталкивали каждого третьего худого, задирали в меру упитанных и считали себя истинными ценителями спортивного искусства. Вот сел один бородатый шкаф, алкоголь стекал по суровой бородке — прикрытию былых ран.
Возле села пухлая, по мнению Карпика, жаба, не то квакающая, не скулящая, не то ворчащая от каждого пропущенного гола. Минус попадание: особа завыла на весь бар, схватила кружку и вылила в себя все залпом. В этом она превзошла даже своего усатого напарника.
— Мне как-то скучно стало! — крикнул карпик, будучи уже навеселе. И пустился в пляс. Схватив за округлены живот "жабы", он почувствовал власть в клубе.
— Васёк, успокойсь. Ну, чё с парня взять — сказал бородач, а женщину это не остановило, она взяла парня и прокатила его по удлиненному столу.
— Карпов, пора уходить! — Карпову уже не поможешь. Он лежал на столе и редко моргал, поворачивая голову. Его тельце лежало, он пытался встать, но напоминал таракана, упавшего на лапки.
— Я короче пошел, — скромно подошёл герой и отрезал слово.
— Кнечно, иди. Я сам разберусь.
Николай вышел из этого злосчастного места. Каждый день одно и тоже! Слава богу! Сегодня без серьезных последствий. А то бывало иначе. Мимо текли ручейки. Они, смешиваясь с комками пыли создавали грязевые водовороты на дорогах. Ещё три многоэтажки и дом. Милый дом!
Солнце уже катится вниз. Николай дома. Спит. Луна сегодня полная. Все только начинается.