Замужем за Лордом, гл. 9

18+
Утром на кухне, ставя перед Линой тарелку с глазуньей и бутербродами, Макс спросил:
— Какие у тебя пожелания на сегодняшний день?
Лина ответила с мечтательностью в голосе:
— Мне бы хотелось навестить наш особняк.
— Нет, родная. Ты пока не в том состоянии, чтобы лезть несколько часов по сугробам, к тому же за прошедшие недели их навалило ещё больше. Выбирай что-нибудь попроще.
— Тогда я хочу в зоопарк.
Макс сел напротив неё со своей порцией яичницы.
— Как мне с тобой повезло. Большинство мужчин слышит такую фразу лишь от своих 5-6-летних отпрысков.
— А ты от меня.
— Я и говорю: повезло. А почему не на карусели, а именно в зоопарк? Ты там давно не была?
— Наоборот. Я бывала там очень часто. У меня там знакомый.
— Так. – Макс отложил вилку и грозно нахмурился. – У тебя есть знакомый мужчина?!
— Есть.
— И ты говоришь об этом так спокойно и без всякого стеснения?! Ну ты даёшь, жена! Придётся добавить пункты в брачный контракт.
— Кстати, ты мне их пока не озвучил.
— Не хочу торопиться. Мне нужно всё предусмотреть. В деле открылись новые обстоятельства.
— Так что? – с наигранной серьёзностью спросила Лина. – Отвезёшь меня на свидание?
— Конечно. Мне хочется взглянуть на соперника. Только захвачу свою шпагу.
— Шпагой ты его не достанешь.
— На такой случай у меня есть пистолет.
Лина поперхнулась чаем (кофе Макс исключил из её рациона).
— Не волнуйся, разрешение на него у меня тоже есть.
— И где он? – она совершенно по-детски вытаращила глаза.
— Там, где до него не доберутся такие неразумные малыши, как ты. В сейфе.
— А сейф где?
Макс расхохотался.
— Видела бы ты сейчас себя.
— У меня нет такой возможности (Макс вклеил обратно вырезанный ею кусок обоев). А зеркало в твоих глазах никуда не годится. Оно показывает неправду.
Макс протянул руку и сжал её ладонь.
— Поверь мне, только это зеркало её и показывает.

Через два часа они входили в Московский зоопарк. Макс пытался вспомнить, когда был здесь в последний раз. И не мог. Возможно, только в детстве, когда сам был 5-6-летним отпрыском. Лина уверенно вела его по дорожке.

В буднее утро в зоопарке практически не было посетителей. Они дошли до Круга катания, где в ожидании детей стоял пони с тележкой. Лина свернула к большому открытому вольеру с глубоким рвом за невысокой заградительной решёткой и кусочком «природы» позади него. Макс не сразу разглядел среди кустарника пару волков.
— Вот твой соперник, правда красивый? – Лина бросила на Макса лукавый взгляд.
— Напрасно ты меня сюда привела. Я вижу тут очаровательную особу женского пола. Считай, что и у тебя появилась соперница.
— Её зовут Рада, и за её внимание тебе придётся побороться с моим протеже, а ты не захватил с собой никакого оружия.
— М-да, справиться с ним голыми руками будет не так-то просто… Хотя он не производит впечатление грозного хищника. Скорее, просто осторожного.
— Он такой и есть. До сих пор не доверяет никому, кроме тех, кто за ним ухаживает.
— Ты и его имя знаешь?
— Как же я могу не знать имя того, кто мне так нравится. Тарзан. Он родом из Великого Устюга, где живёт твой дядя.
Макс с удивлением посмотрел на неё:
— Мои родители или бабушки-дедушки рассказали тебе какие-то неизвестные мне семейные подробности?
— Нет, этой тайной владею только я. Ты племянник Деда Мороза. Вот почему тебе подвластны чудеса, – Лина светло улыбнулась ему.
           Самец волка тем временем поднялся и, отряхнувшись от снега, подошёл почти к самому краю рва, пристально глядя на Лину.
            — Ничего себе, – тихо присвистнул Макс, – он смеет при живом-то муже махать моей жене хвостом!
           Лина отправила волку воздушный поцелуй.
— Скучал по мне, Тарзанчик? Я по тебе скучала…
Макс покосился на неё:
— Ты подвергаешь его жизнь серьёзной опасности. Во мне кипит ревность.
Волчица наблюдала за ними, приподняв голову.
Они ещё немного погуляли по зоопарку, наслаждаясь чудесным зимним днём.
— Ну вот. Моё желание исполнили. Теперь давай выполнять твоё.
— Тогда нам нужно вернуться домой. Выполнение моего желания требует уединения…

Полюбовавшись счастливой улыбкой, с какой Лина заснула после их ласк, Макс вышел на кухню, хотел налить себе кофе. Заиграл его телефон. Он, не глядя на вызов, схватил его, чтобы скорее ответить… чтобы громкий звук не разбудил Лину.

Она проснулась сразу: вдруг звонят с работы Макса, вдруг ему опять придётся прервать отпуск? Лина прислушалась. Голос звучал из кухни, но очень приглушённо, видимо, он закрыл дверь. Но она всё равно разобрала то, что он говорил…

— Откуда у тебя этот номер?! … … Послушай, Мила, мы никогда не давали друг другу никаких обещаний. Я всегда знал, что не был твоим единственным мужчиной. Ты всегда знала, что не была единственной для меня. Свободные отношения двух взрослых людей. … … … Я не могу с тобой встретиться. … … … Нет, и в ближайшем будущем тоже не смогу. Мила, я женился. У меня есть любимая женщина. … … … Не придумывай, ты никогда не говорила о своей любви. Это даже смешно. … … …

Лина почувствовала звон в ушах, потом появилось состояние странной лёгкости, словно земная гравитация перестала на неё действовать. «Макс, я улетаю, удержи меня!» – кричала она, но даже сама себя не слышала, не говоря о том, кто остался внизу…
*
— Ваша жена пережила клиническую смерть. Вам удалось запустить её сердце, но… ребёнок погиб. Мне жаль.
Макс слушал врача и не мог ухватить смысл того, что он ему говорил. Его продолжало трясти. Трясло с того момента, когда он обнаружил, что Лина не дышит. Пока к ним мчался реанимобиль, он сам пытался вернуть её к жизни. Делал искусственное дыхание, массаж сердца, умирал вместе с ней, пока не услышал слабый толчок под своей рукой…
Потом коридоры больницы, ожидание приговора…
— Мне необходимо быть рядом с ней.
— Пока она в отделении интенсивной терапии, это исключено. И не надо ссылаться на закон, – опережая возражения, произнёс врач. – Он не касается сердечно-лёгочной реанимации.
*
Любовь Сергеевна украдкой переглянулась с мужем, погладила сына по густым волосам, в которых появилась первая седина. Осторожно, боясь непредсказуемой реакции с его стороны, произнесла:
— Максим, нам понравилась твоя Лина, но… может, тебе нужно подумать о будущем и подыскать более здоровую девушку?
— Мама, ты в своём уме, что ты несёшь?!
— Нет, Люба, ну действительно, ты перегибаешь палку, – подал голос Андрей Леонидович.
Любовь Сергеевна вспыхнула:
— Просто я хочу, чтобы наш мальчик был счастлив, а с этой девушкой у него одни проблемы и волосы вон, седыми становятся!

Макс вскочил, быстро обулся, схватил куртку и вышел, хлопнув дверью. Внутри него бурлил вулкан. Это же надо такое брякнуть! Ну мать…
Он поехал в больницу к Лане. Нужно её предупредить. Слова врача о погибшем ребёнке затолкал пока глубоко внутрь себя. Эту боль ему ещё только предстояло осмыслить. Лишь бы Лина ничего не узнала. Он настоятельно потребовал этого от медперсонала.
— Мне нужно скорее поправиться, – прошептала Лана. – Это всё из-за меня. Болею я, болеет она, этого не изменить. Она начала отдавать мне свою силу, ещё когда мы сидели в животе у мамы. Поэтому и родилась более слабенькой. И продолжала делиться ею по жизни… Вот у неё самой ничего и не осталось. А мне сейчас нечем её поддержать…
Виктор гладил её по лицу. С состраданием смотрел на Макса.
— Вы с Линой две благородные души. Всегда готовы взять на себя чужие грехи, – тихо произнёс Макс. Про ребёнка он ничего не сказал.

Вышел из больницы на февральский мороз. Прежде чем перейти улицу к своему внедорожнику, подошёл к трамвайной остановке. Там было пусто, трамвай только что отошёл. Он сел на скамеечку, на которой они познакомились. Теперь он не понимал, почему там, на Небе, выбрали именно его в её ангелы-хранители… От него у Лины одни беды. Может, это знак, что ему нужно было вовремя остановиться?.. Помочь с выполнением «списка желаний» и отойти в сторону?.. Но как он должен был понять этот замысел?.. Как усмирить полюбившее сердце?..

Он сел в машину и снова поехал к Лине. Будет сидеть в коридоре, пока не прогонят. Лишь бы быть как можно ближе к ней.
Поздно вечером, уже дома, не раздеваясь лёг ничком на тахту, с тоской подумал, как хорошо тем, кто умеет плакать.
Позвонил Сергей. Он уже всё знал от Виктора. Точнее, не всё…
— Хочешь, приеду?
— Нет, Серый, спасибо.

Несколько раз звонила мать, он не ответил. Наверное, был неправ. Но ничего не смог с собой поделать. Позвонила бабушка. Сказала, что всё будет хорошо. Она тоже не знала, что как минимум для одного человечка хорошо уже не будет никогда… Врач сказал, что срок был четыре недели. Значит, всё-таки те метельные дни в Петропавловске… Макс хорошо знал женскую анатомию, знал всё об этапах беременности. Эти знания были частью его работы. Четыре недели – чуть больше макового зёрнышка, но уже человечек, со всеми необходимыми для жизни органами… Для жизни. Он всё-таки заплакал.

След.глава:http://proza.ru/2022/04/27/1587