Замужем за Лордом, гл. 13

  18+               
Дома он снял с корзины плед, малыши спали, уткнувшись носами друг в друга, так плотно, что Макс запереживал, не задохнутся ли они. Хотелось оттащить одного от другого (или всё-таки другой?), но жалко было портить умилительную картинку. Он взял телефон и сфотографировал их. Сразу перенёс все фотографии в телефон Лины. Завтра он порадует её. Завтра, возможно, её переведут из реанимации. Вот только все отдельные палаты были заняты. Тяжело придётся его стеснительной девочке… Правда, он уже придумал купить ей ширму. Какое-никакое, а уединение. Про встречу с Милой подумал коротко – будет решать эту проблему по мере поступления. Возможно, сегодняшнего разговора хватит, если ей хватит ума… Возможно, его «богатое» прошлое периодически будет о себе напоминать…

Оно напомнило. Его слова про звёзды в глазах жены настолько задели Милу, что она раздумывала над ними целых два дня. А потом решила лично проверить, что он имел в виду. Она приехала к больнице к самому открытию и, сидя в машине, караулила его приход. Едва он прошёл через проходную, она вбежала следом и в окошке выдачи пропусков жалобно сказала, что забыла номер палаты, в которой лежит подруга. К ней только что прошёл её муж, она не успела его окликнуть. Назвала ФИО Макса, получила ответ и разовый пропуск. Зайдя на территорию, походила по ней несколько минут и вышла. Не заявляться же в палату тогда, когда там находился Макс! Её план простирался гораздо дальше и был хорошо продуман. Поздно вечером она въехала во двор многоэтажек, где теперь жил Макс, и, обнаружив его внедорожник, проткнула колёса заранее припасённым ножом. Это его завтра как минимум задержит, она же успеет повидаться с той, кто занял её законное место в его постели. Возможно, ей удастся не только заглянуть в эти глаза-звёзды, но и погасить их сияние своими рассказами об их с Максом чудесном времяпрепровождении. У неё и несколько селфи сохранилось, сделанных втайне, зато очень пикантных.

Макс сразу увидел, как присела машина. Выругался. Подумал на подростковую шалость. Вызвал такси. Пока ждал, отнёс корзину с малышами обратно домой. Завозить их к бабуле-дедуле времени не было.

— Ну что? Сегодня у вас интересный исследовательский день. Только не лопните. Не съедайте всё сразу. – Он расставил на полу кухни мисочки с едой, закрыл двери в комнаты. Хватит им на первый раз прихожей, кухни и коридора.

Такси задерживалось. Зимние утренние пробки по щучьему велению не отменялись. В душе появился неприятный осадок, он нервничал. Он приучил Лину к тому, что появлялся у неё утром в восемь и помогал добраться до туалета. Она категорически не разрешила ему ставить под неё судно. И шла рядом с ним по коридору, преодолевая сильное головокружение – последствия сотрясения мозга, возражая и против того, чтобы он нёс её на руках. Уж скорее бы забрать её домой. Единственной радостью для неё были пока его визиты. Он усаживался рядом с её кроватью на стул, отгораживал их ширмой, рассказывал о питомцах, они вместе смотрели фотографии и тихонько смеялись, чтобы не беспокоить её соседок (кроме Лины в палате было ещё три женщины). И целоваться за ширмой тоже было удобно, и даже романтично, поскольку приходилось делать это очень тихо, скрываясь от любопытных ушей.

Если бы у неё был телефон, он смог бы предупредить, что задерживается. Но оставить ей мобильный ему не позволили. Волнение, едва возникнув, тут же разрослось, сжало в тисках сердце. Он позвонил на пост дежурной сестры, попросил передать, что сломалась машина и он ждёт такси, что обязательно приедет. Медсестра «успокоила», сказав, что у его жены посетительница, так что скучно ей не будет.

Про Милу он не подумал. Сначала в голову пришло, что это мать решила таким образом навести с ним мосты. Позвонил бабушке, сообщить, что не привезёт к ней сегодня их с дедушкой любимцев. Бабушка открыла секрет, что его мама у них в гостях с самого утра, караулит момент, когда он привезёт питомцев, чтобы с ним помириться.

Кто же тогда у Лины? Да ещё с момента открытия больницы для посетителей? Наконец приехало такси, Максу казалось, что они еле тащатся, настолько сильным уже было его волнение.

Мила вошла в палату ровно в ту минуту, в какую обычно входил Макс, и Лина, услышав из-за ширмы звук открывающейся двери, радостно села на кровати, чуть поморщившись от ломоты в затылке, вызванной её резким движением.

Мила обвела палату быстрым взглядом и уверенно направилась к ширме. От этого предмета исходило тепло заботы и любви, не было никакого смысла разглядывать других пациенток.

Лина встретила её сияющим взглядом. Если бы она могла себя видеть, то наверняка бы себе понравилась: тёмный ёжик на её голове уже выглядел стильной стрижкой, на нежных скулах горел румянец от предвкушения поцелуев, в огромных глазах светилась нежность, голубоватые тени вокруг них казались ничем иным, как признаком аристократичности. Она была красавицей. И Мила не могла этого не отметить. Хотя это и была красота совсем не того рода, какой бы она сама хотела обладать.

Лина сразу узнала её. В жизни ещё красивее, чем на фото в телефоне. Краска отхлынула от её лица, напряжение внутри тут же достигло предела, за которым могла последовать только очередная остановка сердца…

Мила молча опустилась на стул рядом с её кроватью.
— Мы незнакомы, – наконец произнесла она, хотя у неё было такое чувство, что девушка видит её не впервые.

Лина не ответила, пытаясь наладить дыхание и не позволить этой женщине ещё раз разрушить её жизнь. У неё в ушах вдруг зазвучал голос сестры: «…Если бы ему нужна была такая, он остался бы с ней, а не искал тебя…» Потом она вспомнила, как вчера вечером перед уходом Макс долго и нежно целовал её, не в силах оторваться, шептал ей столько чудесных слов… И дома её ждут рыжий котёнок и чёрно-серый забавный щенок, которым она ещё должна придумать имена. И ещё она связана обещанием – быть сильной, не позволить прошлому помешать будущему. Что могла сделать ей эта холёная женщина? Показать ещё раз фотографии своей обнажённой натуры? Да, она прекрасна. Это глупо отрицать. Показать фотографии, где они с Максом? Ей будет очень тяжело, но она обязана это пережить, она дала ему клятву, что переживёт… Нашептать каких-нибудь гадостей, типа того, что Макс не бросает её из жалости, потому что она больна?.. Но любовь в его глазах говорила сама за себя…

Мила уловила изменение во взгляде своей визави. Странным образом это напомнило ей изменение во взгляде Макса, когда она остановила его три дня назад у подъезда. Успокоение. Словно они увидели то, что неподвластно другим. Словно у них появилась невидимая защита, которую никому не пробить.

Она встала и вышла, не произнеся больше ни слова. В коридоре столкнулась с Максом. Испугалась выражения его лица, быстро прошмыгнула мимо.
Макс влетел в палату, забыв постучать. Линины соседки ойкнули, но извиниться он тоже забыл, скорее рванувшись за ширму, трепеща от мысли, что его любимой снова плохо, что его прошлое убило её.
Ему навстречу сияли звёзды в её глазах. И показалось, что она стала ещё прекраснее, чем он оставил её вчера. Лишь бы волнение, вызвавшее это сияние и румянец, не повлекло нового приступа.
— Ты не представляешь, – встретила она его словами, которые он опять не смог предугадать и счастливо рассмеялся, – я чувствую себя такой храброй, что даже попрошу тебя подать мне судно.

След.глава:http://proza.ru/2022/04/27/1604