Я буду ждать на темной стороне. Книга 1. Глава 70

Выглянув из-за двери, Лисов осмотрелся по сторонам, затаив дыхание, и, остановив свой взгляд на лице спящей девушки, невольно усмехнулся. Ему только это и было надо. Он этого ждал и его ожидания вполне оправдались. Действие снотворного подействовало на Литковскую моментально. Осталось только применить возбудительное средство и основная цель будет достигнута. Найти бы ещё того, на ком можно было бы их испытать, прежде чем рискнуть подсыпать это снадобье самой Евангелине. А сейчас он преследовал совсем другие цели и действовать надо было как можно скорее.

Ещё раз осмотревшись, он прислушался к звукам в коридоре. Вокруг было тихо. По большей части народ гулял во дворе, либо сидел в номере, и ему не было никакого дела до того, что происходило здесь, в этой комнате. Во всяком случае он надеялся, что его никто не обнаружит и он успеет покинуть номер задолго до того, как сюда заявятся Гольдштейн с Рамахеевой. Убедившись, что в коридоре все спокойно, он аккуратно прикрыл за собой дверь, и снова покосившись на Евангелину, медленно приблизился к ней. Выражение её лица показалось ему на миг самым безмятежным из всех когда-либо им увиденных, но прежде чем приступить к самому делу, ему надо было убедиться, что она действительно спит и ничего не слышит.

Остановившись напротив её постели, он скользнул взглядом по прикроватному столику, где она хранила всякие безделушки, однако не найдя там того, ради чего он, собственного говоря, все это и затевал, разочарованно вздохнул. Подойдя к ней поближе, Артем склонился над её лицом, глядя на неё, и ощущая вблизи её равномерное дыхание. Похоже, Евангелина крепко спала, никак не отреагировав на взмах его ладони над её лицом. И продолжая любоваться чертами её лица, Лисов невольно поймал себя на мысли, что был бы не против с ней немного «развлечься». Жаль,  обстановка не совсем располагала к подобным игрищам. В любой момент сюда могли вернуться их одногруппники, поэтому действовать надо было быстро и решительно, не теряя головы от созерцания её соблазнительных «прелестей».
 
Порыскав по её вещам, перевернув верх дном всю её косметику, однако так и не отыскав необходимого, он снова покосился по сторонам. И обнаружив наконец её телефон на зарядке где-то в районе плинтуса, опустился на колени, отключая его от розетки. Собственно, сейчас ему было нужно только это, что-то другое в данный момент его не особо интересовало.

С её перепиской в соцсетях, куда она выходила на ноутбуке, он был знаком «от» и «до», но то, что оставалось на её телефоне, до сих пор пребывало вне зоны его доступа. Главным образом потому, что на гаджете был установлен пароль. И как не пытался он подобрать к нему комбинацию цифр между теми скудными моментами, когда Евангелина оставляла телефон у себя, все эти попытки почти всегда заканчивались для него неудачей. Контроль за её перепиской оставался вне зоны его влияния. И мало сомневаясь, что она согласится поделиться с ним теми заветными цифрами, через которые он мог спокойно получить доступ к её телефону, ему пришлось воспользоваться последним действенным способом получить желаемое.
 
Пустить в ход её биометрические данные, если таковые она могла использовать, зашифровав пароль телефона. Он не мог знать наверняка, хранил ли её телефон отпечатки пальцев, но это можно было проверить. И если вдруг окажется, что пароль состоит только из цифр и её биометрические данные не имеют к этому никакого отношения, тогда ему придется придумать что-то другое. Попытаться узнать эти цифры путем обмана, либо пригрозить ей в обмен на определенные блага.

Сейчас же у него появилась возможность ознакомиться с ещё одним видом её переписки, (той, что она вряд ли успела удалить), не ожидая от неё слишком многого. Во всяком случае ему надо было убедиться, что снять пароль с телефона можно было и посредством снятия отпечатков пальцев, и только ради этого он был готов перебрать их все на её двух её ладонях, лишь бы ознакомиться с тем, что не мог прочитать в иное время. Не теряя попусту время, он отключил зарядное устройство от телефона, и, подхватив свисавшую с кровати ладонь Литковской, принялся по очереди прикладывать к сканирующему окошку на задней панели гаджета один за одним пальцы её левой руки, повторив то же самое и с правой.

Терять надежду было нельзя, ведь в одном случае система могла считать отпечатки, в другом, — могла их просто не распознать. Увы, то ли он долго держал её пальцы над сканером, то ли вообще неправильно их держал, за это время система так и не смогла толком ничего с них считать. Но не спеша так быстро сдаваться, хорошенько потерев подушечки её пальцев, чтобы они стали ещё более чувствительными, он повторил все то же самое ещё раз, пока ему не улыбнулась удача. Система отреагировала на отпечаток её указательного пальца правой руки и телефон был моментально разблокирован.

С трудом сдержав радостный вопль, Лисов оставил в покое её руку, и, тут же присев на край кровати, принялся копаться в переписки, время от времени кидая настороженные взгляды в сторону дремлющей девушки. Как будто она могла вот-вот проснуться, придя в ужас от его кощунственных действий.

Быстро пролистав кучу малоинформативных сообщений от их однокурсников, он поискал вкладку с именем Сильвестра, однако так и не обнаружив в его посланиях к ней ничего романтического, слегка перевел дух, как будто ожидал увидеть там что-то совсем другое. На восторженные сообщения от её немногочисленных поклонников он почти не обратил внимание, и, успокаивая себя мыслью, что между ними не могло быть ничего серьёзного, (в противном случае, он бы это почувствовал), Лисов хотел перейти к следующей вкладке, когда в коридоре послышались чьи-то приглушенные шаги и смех. Кто-то из девочек возвращался сюда, покинув компанию Феклы. Только этого не хватало! Нельзя было, чтобы кто-то из них застукал его прямо здесь, неправильно истолковав его пребывание в этой комнате. Следовало покинуть помещение как можно скорее!

Не беда, что он так и не успел ознакомиться с остальной её перепиской. В основном, его интересовал её эпистолярный диалог с Сильвестром, на прочее можно было спокойно махнуть рукой. Но и того, что он увидел, перечитав отдельные сообщения, в какой-то степени избавляло его от беспочвенных подозрений, если только большая часть переписки не была удалена самой Литковской. И как ему показалось, между этими двумя не было ничего такого, что могло указывать на любовную связь. Евангелина поддерживала с Сильвестром чисто дружеские, если не сказать официальные отношения. И как парень он её мало интересовал. По крайней мере, пока.

Прислушиваясь к голосам в коридоре, Артем отпрянул от девушки, и вернув телефон на место, сделав пару шагов назад, отходя от её кровати. Голоса приближались. Надо было что-то предпринимать. Бросив все, он бесшумной походкой направился к выходу из комнаты. И прежде чем покинуть эти скромные хоромы окончательно и бесповоротно, слегка прищурившись, бросил в сторону Евангелины оценивающий взгляд. Как будто переживая, что она сейчас проснется, и, застигнув его на горячем, отпустит в его адрес парочку нелицеприятных комментариев.

Остановившись напротив двери, он к чему-то прислушался. Пока что попытка выхода из помещения была чревата риском оказаться пойманным на месте. Надо было дождаться, когда снаружи станет спокойно. Бурно обсуждая что-то между собой, девочки прошли мимо. Их номера, очевидно, располагались в другом месте, значит, у него появился шанс выскользнуть отсюда незамеченным. Что он и сделал, подождав, когда голоса стихнут совсем. Наконец в коридоре установилась прежняя тишина. И больше не мешкая с принятием решения, медленно отворив дверь, Артем покинул комнату, оставляя спящую девушку одну. Ему очень хотелось надеяться, что проснувшись, Евангелина не обнаружит ничего странного. Не заметит, что её телефон брали в руки, знакомясь с её перепиской. И до последнего надеясь остаться незамеченным, Лисов отправился к себе, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания.

Ему повезло. По причине послеобеденного сна коридор пустовал, что позволило ему беспрепятственно добраться до собственного номера. Теперь оставалось испробовать на ней возбудитель. Но кому его подлить, чтобы посмотреть, как он повлияет на человеческий организм и не подсунули ли ему подделку, об этом он не имел пока никакого понятия. Однозначно, такой «жертвой» должна оказаться кто-то из девушек, но кого пустить под удар, над подходящими кандидатурами ещё надо было хорошенько покумекать, стараясь так приложить к этому делу свою руку, чтобы не выказать своей причастности.

Евангелина проснулась ближе к шести часам вечера, сгорая от жажды. Благо в номере ещё оставалась непочатая бутылка, чем она поспешила воспользоваться, окончательно приходя в себя после затянувшегося сна. За окном солнце по-прежнему не спешило покидать небосвод, правда, палило уже не так интенсивно, как в три часа дня. А ближе к семи часам до её слуха донеслись восторженные возгласы Феклы, игравшей с остальными в волейбол во дворе. Легкий сон не принес долгожданного облегчения. Разбитое состояние только усугубило её общее самочувствие. И списав происходящее с ней на тепловой удар, она принялась переодеваться, заранее отыскав свое платье со шнуровкой на декольте.

Сейчас ей как никогда хотелось очутиться во дворе, пройтись по свежему воздуху. Она чувствовала, что если пробудет в душном номере ещё пару минут, то попросту задохнется.

Сборы не заняли слишком много. И когда с последними приготовлениями было покончено, расчесав локоны, она покинула номер, довольно быстро очутившись за пределами дома. Ближе к вечеру двор ожил окончательно. То тут, то там раздавались голоса. Народ приходил в себя стекаясь кто к бассейну для повторного заплыва, кто в сторону беседки, чтобы поужинать. Находясь в полном раздрае и не зная, к кому примкнуть, Евангелина внезапно услышала гневный возглас Феклы.

Пытаясь забить гол команде конкурента, Дорофей слегка перестарался на своем поприще, и, выпустив из рук мяч, с ужасом наблюдал за тем, как улетев в сторону ворот и наткнувшись на зубцы тамошнего парапета, тот моментально лопнул, став непригодным для дальнейшей игры в волейбол. Позже, когда на землю опустились первые сумерки, одев этот мяч, (точнее то, что от него осталось), на палку, Фекла поднесла к нему огонь, и, устроив из этой штуковины некое подобие факела, ещё долго бегала с ним по двору, передавая горевший мяч братьям, пока Дорофей не забросил его за пределы базы, не боясь спровоцировать пожар.

Вечером девочками было принято решение устроить барбекю. Поддержав эту идею, остальные бросились разводить костер в надежде поскорее полакомиться каким-нибудь неординарным блюдом. Мясо жарили Дмитрий, Зонтинов и Эл. Другие гости ребятам больше мешали, чем помогали. Воздух был напоен ароматами вареной кукурузы, свежее-разрезанных арбузов, мяты и горящих «качалок», сорванных накануне из зарослей камыша, к которым примешивался аромат роз, растущих недалеко от веранды. Лучше обстановки для вечернего пикника нельзя было придумать. Распределившись по группам, народ общался, периодически пробуя на вкус приготовленные блюда. Присматриваясь то к одной группе, то к другой, Евангелина долго не могла выбрать, к кому ей следовало примкнуть, пока не услышала голос Новаковского. Устроившись недалеко от беседки, где был костер, на котором готовилось мясо, он сидел в компании одногруппниц, делясь с ними подробностями своего утреннего времяпровождения в комнате Золотовицкого:

— Посидел немного с ними, поболтали часа два. Теодор показал мне рамки. Рассказал немного про биолокацию, упомянув, что нашел в интернете статью про старого знахаря, который с их помощью проводит диагностику, свободно называя группу крови и резус. Также у него хорошо развито ясновидение. Сейчас говорит, он увлекся геопатогенными зонами, их ещё называют зонами Хартмана. У Золотовицкого, как я понял, есть целый трактат о них из разных источников.

Позже он начал рассказывать про его знакомую, которая якобы левитировала в детстве, то есть летала, ненадолго и невысоко отрываясь от земли, а также видела ауру людей.

Звучало вполне убедительно. Евангелина не могла с ним поспорить, отказываясь принимать участие в этой дискуссии. Об увлечении этим парнем магией она была в курсе. Потому как проходя каждое утро мимо номера, где размещался Теодор, неоднократно слышала его разглагольствования в кругу Зонтинова и Сильвестра, пытаясь в их присутствии запустить на своем ноутбуке какие-то мантры. Из этого номера сквозь смех и болтовню Алекса до её слуха доносились звуки тибетских напевов под стук барабанов и звон труб. Происходящее там её тогда чрезвычайно заинтересовало, и не в состоянии удовлетворить свое любопытство, она была вынуждена туда зайти, чтобы воочию полюбоваться увиденной картиной.

Хозяйничая за ноутбуком Теодора, Алекс открывал на нем все папки подряд, включая то одну мантру, то другую, пока не набрел на напевы в исполнении какого-то мужика, тянувшего своим низким голосом протяжные гласные под игру на баяне. Увы, при всех своих потугах выдать высоко-духовную музыку до схожести с мантрами его напевы все-таки не дотягивали, либо собравшаяся публика их попросту не понимала. О чем позже поставил их в известность взбешенный Золотовицкий, когда бросив попытки найти ещё более экстремальную музыку, Алекс начал исполнять под эти мантры какой-то танец с выкрутасами, чем невероятно оскорбил самого Теодора, не рисковавшего проделывать что-то подобное под священные песнопения, но что с успехом реализовал брат Новаковского, который пребывая в тот день в отличном расположении духа, пытался развлечь окружающих, не переставая удивлять народ своим беспечным отношением к жизни.

Сейчас он находился в компании Феклы, её братьев и деда, и, рассказывая им какие-то анекдоты, он при этом громко хохотал, рискуя подавиться шоколадными конфетами. К подобному виду сладостей у него была особая мания. Можно даже сказать, нездоровая привязанность. Редко контролируя себя в поедании шоколада, он останавливался только тогда, когда его запасы окончательно заканчивались. Что-то похожее происходило с ним и здесь, вынюхивая местонахождение шоколадных конфет подобно ищейке.

Вечером к столу было поданы конфеты с ореховым пралине и лесным орехом. Разумеется, он не обошел их вниманием, набросившись на них подобно оголодавшему коршуну. И когда Егор хватился конфет, мечтая попробовать хотя бы одну из них, на столе к тому времени из сладостей почти ничего не осталось.

— Такой малой, а такой прожорливый... — проворчал Новаковский, снова возвращаясь к кузине и её деду, который успев завязать знакомство с Мельчуцкой, приглашал её к себе, намекая на неоднозначные развлечения.

— Малышка, не переживай! — по-деловому обратился к ней старик, поправляя на своей переносице очки со слегка запотевшими от перевозбуждения стеклами. — Моя фарфоровая курочка научит тебя играть в сопрано!

«Ох, нихрена себе «малышка»! — подумала Евангелина, окинув нечаянным взглядом оплывшую фигуру Мельчуцкой, весившей сейчас где-то под центнер. И пытаясь хоть как-то избавиться от обступивших её неприятных видений, направилась в сторону столика, за которым хлопотала Соня со своим братом и Нелли, раскладывая на жаровне мясо, початки кукурузы и грибы.

Окончательно перетянув на себя внимание публики, Галочка разглагольствовала о своих мнимых достижениях в учебе, таская чипсы из пакетика смирно сидевшего рядом с ней Айка. Поджав под себя ноги, мальчик держал в одной руке упаковку, второй — размахивал в воздухе наполовину сгоревшей и дымившей «качалкой», отгоняя комаров. Подсев к ним поближе, Новаковский тут же раскритиковал одногруппницу, намекая на её неприкрытое воровство чипсов у Айка:

— Тебе мало трех порций барбекю, так теперь пытаешься ещё и у ребенка отобрать харчи?! — пошутил он, вызвать встречный огонь.

Отбиваясь от комаров, Айк уронил пачку чипсов на свои джинсы, и, пользуясь моментом замешательства ребенка, Мельцукая похватала их рукой, не оставляя ему ни единого шанса их попробовать.

Переходя мысленно от одного лица к другому, однако так нигде не обнаружив Лисова, Евангелина остановила взгляд на ещё одном парне. Ей моментально бросилось во внимание недовольное лицо этого сноба, прослывшего здесь ещё тем стилягой и чистоплюем. Со слов самой Сони гордыня для него никогда не была пустым звуком, и постоянно находя малейший повод для критики чуть ли не с первого дня заезда сюда, этот тип уже давно заслужил званием самого недовольного гостя.

Его бесило все. Начиная от уровня выставленного в номере кондиционера, заканчивая меню здешнего питания. И давно прославившись своим неуживчивым характером в любой компании, он имел вполне безобидную внешность и по-настоящему никому не пакостил. То был редкий вид типа личности, который вместо того, чтобы улаживать конфликты, как это делал, к примеру, Радомир, он, наоборот, раздувал их из ничего, превращая любую мелочь в настоящую проблему. И имея возможность понаблюдать пару раз за его ссорами с обслуживающим персоналом, Евангелина не переставала удивляться тому, как можно было иметь такой желчный характер, когда никто из присутствующих не желал ему зла.
 
Все ему было не так, и не то. Это был человек, которому невозможно было в чем-то угодить, потому что он все время находил к чему придраться, показав свой характер в первый день пребывания на базе. Евангелина слышала, как он негодовал, споря с администрацией относительно кондиционеров: то ему было слишком холодно, то он умирал от жары, считая их неисправными. Такого же мнения он придерживался о здешней кухне, находя несъедобным чуть ли не каждое второе поданное ему блюдо, а её одногруппников и вовсе считал грубыми варварами, привыкших общаться между собой на непонятном для него диалекте.

Похоже, этот тип уживался только с собственной девушкой, с которой вел себя чуть иначе. В противном случае он бы давно её потерял, пребывая в поисках новой пассии. А стоило ему попасть в общество, как его поведение резко менялось. Причем сугубо в отрицательную сторону.

Давно привыкнув к капризам одногруппника, Соня, в конце концов, перестала придавать им какое-либо значение. И когда он, пожаловавшись на несносное поведение отдельных лиц, заявил, что завтра соберет свои вещи и уедет, они с Нелли только снисходительно улыбнулись ему в ответ, прекрасно понимая, что ничего подобного он не сделает, забыв о причине своего нервного припадка буквально на следующий день. Не подозревая ничего о его быстрой отходчивости, Евангелине «посчастливилось» столкнуться с этим типом, как только поблагодарив девочек за прекрасный вечер, она отправилась к себе, столкнувшись с ним возле лестницы. 

Не глядя себе под ноги, он шел вперед, лихорадочно о чем-то размышляя. Этот тип шагал прямо в её сторону. И прекрасно осознавая, что встречи с ним уже не избежать, она как ни в чем не бывало пошла ему навстречу, надеясь, что он её не заметит, да не тут-то было.

Чуть не сбив её с ног, парень на мгновение остановился, окинув её рассеянным взором, как будто вспоминая, кто она и откуда здесь взялась, после чего скривив губы в странной ухмылке, словно хотел сказать ей что-то дерзкое, но передумал, продолжил рассматривать её, отмечая для себя какие-то новые детали.

Его серо-зеленого оттенка глаза пристально изучали её фигуру, вбирая в себя увиденное. Воспользовавшись его замешательством, Евангелина проскользнула вперед, стараясь держаться от него как можно подальше, и мгновенно очутившись на этаже, где располагался её номер, ускорила шаг. Зоя с Рамахеевой наверное готовились ко сну, хотя время было ещё не поздним.

Ей в жизни не приходилось видеть столь гордого выскочки! Что ж, в следующий раз она постарается обойти его стороной и впредь не попадаться ему на глаза. Проходя мимо комнаты, где обитали Терехов с Зонтиновым и Сильвестром, она услышала звуки голоса ведущего и отборной ругани, срывающейся с уст Дмитрия. Парни, похоже, смотрели на его ноутбуке показательный тур кикбоксингу некоего мистера Сэна, о котором кузен ей накануне прожужжал все уши, не замечая, как мало интересуют её боевые искусства. Её шаги так никто и не услышал. И посчитав, что в этот раз ей несказанно повезло, она толкнула вперед дверь, врываясь в свой номер, и тут же запираясь изнутри, как будто за ней кто-то гнался на всех скоростях.


Книга 1. Глава 71

http://proza.ru/2022/04/28/1313