Несуны

   Несуны появились в советское время  на фоне голодноватого существования. Они  расхищали все и везде  — лес, бензин, металлы и  утильсырье, проявляя недюжинное мастерство.
  В конце семидесятых полки магазинов пустовали.Городские жители могли  по талонам  приобрести мясо или колбасу, сливочное масло, чай или кофе, сахар. Спокойно могли покупать  молочные продукты и хлеб. Это молоко, кефир в стеклянной посуде, сыр типа «Омичка» в пластмассовой упаковке, а хлеба  в одни руки – две буханки.
  Я, приехавшая  учиться в город из сельской местности, проживала в общежитии.  Студентам талоны не выдавали.
  После летних каникул наш  курс  отправили на  практику на маслозавод. Я с подругой попала в маслоцех. Масло готовили под названием «Любительское», высшего сорта, отправлялось вышестоящему руководству, а часть – в Москву. Городские  жители по талонам покупали сливочное масло. На работе  можно было  вдоволь лакомиться маслом.Рабочие  с маслоцеха с первого дня  нас  научили, как можно вынести  в определенный день  масло через проходную. Голодному студенту всегда  кушать хотелось. Вот и решили рискнуть: в  специальную бумагу наложив  по сто грамм масла, обмотали  талию платком. На проходной посмотрели на нас, но проверять не стали – выпустили. В общежитии наелись, из остатка масла картошку  пожарили.
  Прошло время. Собралась к родне в гости. Тетя работала на кондитерской фабрике. В то время магазины были пусты – ни конфет шоколадных, ни шоколада, только карамельки типа подушечки. Она быстро поставила тесто и  на газовой плите пожарила пирожки с картошкой. Перед уходом  мне вручила  бумажный кулек с  большим куском  чистого шоколада. Я была в шоке! Тетя мне  тогда сказала:
 – Приходится приспособиться в жизни. Все несут, и я несу.
  Я спросила: «Разве  большими кусками шоколад бывает?» Она продолжила разговор: «На фабрику привозят в бумажных коробках, по 10 кг в каждой. Договоришься заранее в проходной, и они кушать хотят, не оставишь же  без подарка. Все хотят выжить в голодное время».
 Моих  родителей не помню, чтоб  в доме появлялась  воровская пища. Талонов в поселках и деревнях не выдавали. Они часто ездили в Татарию, в Отню за сахаром, мукой. Там   все продукты питания продавались  без талона, лишь бы  были деньги. Мама сахар хранила до лета, никому не позволяла открывать пакет. Все лето собирали ягоды – землянику, чернику, бруснику, клюкву. Землянику и чернику так не сохранишь без сахара, портится. Мясо в магазине не продавалось, все жители  поселка держали поросенка, гусей, уток и куриц. Выстаивая в  длинной очереди по несколько часов, каждому в руки выдавали по две буханки ржаного недопеченного хлеба. Мама хлеб сушила   на черный день и складывала в холщовый мешок. Позже, став студенткой, я стала привозить по шесть буханок.
  Конец восьмидесятых. Началось сокращение штатов на заводах. Народ голодал. Если бы не выдавали  талоны в городе, что было бы? Без городской прописки невозможно было устроиться на работу. Прежде чем устраиваться, в отделе кадров в паспорте  смотрели прописку. Удивительно, но мне повезло с получением городской прописки. Случайное знакомство  в троллейбусе с  начальником ЖКО решило мою судьбу. Узнав, что он работает в ЖКО, согласился предоставить комнату с пропиской. Я сама тогда не верила, но после прописки устроилась на работу, где  в ту пору шла большая стройка. На работу брали через хороших знакомых. Решила набраться наглости и обратиться к дальней родне. Он долго думал и сообщил о хорошем друге. Его   попросил меня устроить в цех по моей специальности. Все-таки свое слово выполнил. Когда первый раз появилась  на работе, начальница цеха  задала мне вопросы:
– Как же  смогла попасть в цех, ведь принимают исключительно по знакомству? Кстати, я договорилась оставить одну вакансию хорошей знакомой.
  Что я могла ей ответить, промолчала. Она так  недоброжелательно меня приняла, хотела любыми способами избавиться от меня: устроила экзамен. Да такой, назубок  выучить все инструкции. Я же настырная, с прямой цели не поверну – выучила назубок, смогла сдать. Не получилось у нее принять  хорошую знакомую.
   Мы работали, а параллельно строилась станция. Несуны  во всю орудовали на стройке. В свободном доступе  валялись  трубы разных диаметров, силикатные  и красные кирпичи, цемент, строительные материалы. Охрана существовала, но ради галочки. Станция  работала по трехсменке. В ночную смену  начиналась  муравьиная «работа». Несуны всю ночь готовили трубы, кирпичи, цемент, загружали в свои машины  и вывозили в  садовые участки. Если  в выходные попадалась дневная смена,  тогда  днем собирали и вывозили. Так многие  построили  неплохую дачу.    
    Начальство наглее оказалось. В бухгалтерии оформляя, как  отходной материал, вывозили большими Камазами  кирпичи, бетонные плиты, трубы. Впоследствии  в пригороде появлялись  двухэтажные коттеджи.
 В то время  у многих собственной машины не было. Те в приготовленных  сумках   старательно приспособились вывозить  материал после  каждой смены. Был один начальник смены, бывший военный офицер. Он каждую смену по восемь штук  красного кирпича выносил в сумке. Впоследствии построил гараж.
  Другой, с виду незаметный и тихоня, не пьющий и исполнительный, считался передовиком производства, фотография висела на видном месте, каждый праздник ему вручали грамоты, впоследствии получил   звание заслуженного работника. С ним часто приходилось встречаться  в одной смене. Ни разу не было на смене, чтоб он не утащил «продукт». В  своем кармане таскал  холщовую сумку.Он пристрастился вытаскивать мелкую  гальку для постройки второго этажа гаража. Что только он не таскал! Все, что лежит  плохо и можно утащить. На земле   увидел кабели использованные, умудрялся во время работы сверху расчищать пластмассовое покрытие, а алюминий диаметром шесть  сантиметров,  понемногу наматывал и выносил через проходную. Он умудрялся  во время смены  новые провода из меди собирать, рубить, наматывать на пояс и выносить. А дома  чистил  верх кабеля, а медь сдавал. Вроде сам не бедный, зарплату хорошую получает, и дети живут самостоятельно, а ему все мало. Я ему как-то вопрос задала:
– Зачем все это, вторую жизнь хочешь прожить. Имеешь   заслуженное звание, а тебе все мало. Не попался   ни разу на краже. Везунчик же ты!
– Мне  одной грамоты хватило бы, зачем медали мне! Лучше бы  по совести других награждали. Мне  вручают медали, хотя я исполнительный, вовремя  всю работу выполняю,и в мой адрес нет упреков. Я – несун, но все молчат, – он ответил.
Разговорились с ним насчет бревен. Хотел он сарай построить на садовом участке.Мне и говорит:
– Буду готовить бревна в лесу. Отметил деревья, спозаранку  поеду расчищать  кору, и по одной буду вывозить.
– А если попадешься, штрафанут. Не боишься?
– Знаю, когда вывозить. Ночью все бревна перетащу.
  Так он все лето поработал для себя,  построил  большой сарай.  Детей  своих он не заставит. Они считают, и без этого можно прожить.
  Везет же  несунам! Легкие деньги идут, только трудись. Несуны  готовы всю ночь  пахать для себя. Какой пример они  показывают своим детям! Ведь несун – грабитель общественного состояния.
   Пришло  другое время. Охрана стала качественнее  работать, везде увешаны камеры. Как-то умудряются  и ныне выносить. И охранники подкупные. Как они сами   говорят, камеры отключишь  и вновь  включишь. За деньги идут на преступление, но тяжело доказать.  Все схвачено.
  Несунов полно в детском саду. Особенно нянечки таскают пищу домой. Одну такую знаю: проработала больше тридцати лет. За этот промежуток времени на еду деньги не тратила. Вот так прожить до пенсии, но  в один из дней попалась на удочку. Начали проверять сумку, а там еда. Попросили уволиться по собственному желанию, не доводя дело до суда. После увольнения  она долго страдала. Осталась без бесплатной еды. Другую знаю, как с детсада тащит детские игрушки, резинки, заколки, мыло, порошок, не говоря  о  пище.
   Я лично в таком месте не работала, где можно было бы вынести. Стала ли я несуном, мне неведомо.
7.04.22