Алиса 1

Посвящён Алисе Сухановой 30.04.2012 г.р из Липецка. На один страшный диагноз в мире стало меньше.


– Лео! –  воскликнула во сне Алиса и проснулась.
Она оглядела комнату, включила ночник, в виде ёжика, на солнечных батарейках, и уселась, свесив ноги с кровати. Её взгляд остановился на синем одеяльце, развернутом на полу, где Лео обычно отдыхал. После того, как он пропал, не проходило и дня, чтобы она не думала о нем. Алиса не хотела мириться с безрезультатными поисками любимца.
Она вновь и вновь с нежностью возвращалась в прошлое, когда они с мамой наконец выбрались и купили щенка. Алиса хотела только определенную породу, -  только хаски. Выбор породы был не случайным. Попадались разговорчивые продавцы. Они рассказали о щенках, о достоинствах той или иной породы. Пушистые, маленькие комочки жалобно скулили, рассеянно озирались вокруг.
– Остались два щенка, остальных забрали утром, -  начал было очередной продавец. – Немецкая овчарка в рейтинге самых смышлёных собак, а какой защитник будет для вашей дочери!
– Спасибо,– отвечала мама Алисы, – но пусть она сама выбирает породу. Мы с ней договорились. Она сама выбирает, сама воспитывает,  ухаживать будет самостоятельно.
Они подошли к вольеру, где содержались хаски. Алиса протянула руки к щенку, прижала к себе, заулыбалась, глядя на маму. Она так долго упрашивала взять щенка. Мама видела, как Алиса ухаживала за другой взрослой хаски, чей хозяин не уделял ей достаточно времени, вернее бросил её на произвол судьбы, в то время, когда она должна была ощениться. Впервые, увидев эту собаку в подъезде, не зная, чья она и как её зовут, Алиса обратилась к ней: « Голубые глазки!».  Собака дружелюбно виляла хвостом и внимательно рассматривала Алису.
– Ты кушать, наверное, хочешь? Собака, сделав два шага вперёд, остановилась, и быстрее завиляла хвостом. Алиса полезла в карман и, найдя мелочь, обрадовалась. –Подожди, я тебе кое что куплю.
Магазин был рядом, в следующем подъезде. Алиса купила корм для собак и выбежала. Голубые глазки уже поджидала, принюхиваясь к воздуху. Позже Алиса узнала, что собака принадлежит соседям, у которых очень плохая репутация. Они были алкоголиками. Голубые глазки бродяжничала днём, а ночью жалобно скулила возле подъезда. Хозяин выходил, запускал собаку домой. Иногда, перепив лишнего, часа в два ночи, хозяин выходил из дома и громко орал на всю улицу, звал ее по имени.
Так Алиса узнала, что собаку зовут Дези. Однажды, выйдя на лестничную площадку, Алиса увидела Дези и дворнягу Рыжика. Они вместе сидели, ожидая, что их кто - нибудь покормит. Дези первая подошла к Алисе и уткнулась носом в ладошку новоявленного друга.
– 'Сейчас я вам вынесу овсянку,' – сказала Алиса.
Она скрылась на мгновение и вскоре появилась с тарелкой в руках. Выведя собак на улицу, она выложила кашу под дерево, где люди могли оставить еду для бездомных животных. Алиса знала некоторых людей, которые в определённые дни с двумя большими пакетами ходили по микрорайону и кормили четвероногих. Завидя издалека кормилицу, кошки бежали к ней навстречу. Свою благодарность они выражали нежным мяуканьем и неизменным желанием потереться о ноги кормилицы. Как только она отходила, коты начинали перебранку за самый лакомый кусочек.
За окном послышался лай.  Очнувшись от горьких дум, Алиса подошла к окну. Свет уличного фонаря освещал трех собак. Сразу видно было, что  трех дворняжек, которые выясняли отношения. «А Лео не лаял, – подумала Алиса. – Он изредка выл, когда у него зашкаливали эмоции, но в основном молчал. И практически не имел запаха, это редкое явление для собаки. А вот дворняги были весьма запашистыми, даже после мытья,  они быстро восстанавливали прежний свой запах»
 Несколько месяцев назад ей и активистам из клуба помощи животным удалось спасти от отстрела собак: Дези и Рыжика. В первый раз, приехала синяя шестёрка с тремя мужиками, двое из которых вышли с длинными ружьями, а пожилой водитель остался в машине. Когда они перепутали, а вернее даже не разбирались какую собаку нужно отстрелить, и попали в первую попавшуюся, разразился скандал. Люди из отстрела не предполагали, что прямо в подвале жилого дома, расположено КСК.
Руководитель и его помощник являлись любителями и защитниками животных. Люди с ружьями вошли в подвал и выстрелили в голову. Выстрел был сделан практически в упор, шанса на спасение у собаки не было. На грохот вылетели люди. Первыми с криками выскочили руководители КСК, а дальше подбежали соседи, у которых тоже были животные.
Гульмира, соседка с первого подъезда, разносила их в пух и в прах. У неё в двухкомнатной квартире содержались восемь кошек. Квартира расположена на первом этаже, и, естественно, вся кошачья шайка сидела часто на подоконнике. Живописную, ухоженную, разношерстную картину, заметили и дворовые коты. Хоть их кормили неравнодушные люди, полосатые питомцы все равно выпрашивали себе покушать у Гульмиры, преданно восседая по ту сторону окна, и завидуя тем, кто жил внутри, временами вставая на задние лапы, царапая стеклянную преграду.
Так,  под ругань и угрозы сил небесных, шестёрка уехала. Мужики, высунувшись из окна, проклинали тех, кто их вызвал, заверяя, что больше не появятся возле этого дома. После этого события пришлось срочно искать другое место для собак. Алиса разговаривала с хозяином Дези, он разрешил её увезти. Он, с трясущимися руками и опухшим белым лицом, заявил, что только рад этому. «Мне самому жрать нечего»,– заявил он.
Машину подогнали к подъезду. Дези не оказывала никакого сопротивления, с любопытством рассматривая новых людей. Вот только прыгать в машину не захотела. Алиса взяла её на руки и усадила на заднее сиденье. Как только машина тронулась, Дези закрутила головой, пытаясь понять, что происходит.
– Все будет хорошо, Дези, – приговаривала Алиса. – Ты ничего не должна бояться. В больнице тебя подлечат. Я буду тебя навещать. А вот хозяина бывшего придётся забыть. Ты не нужна ему, Дези. Поняла меня? – с нежностью в голосе произнесла Алиса. Дези внимательно посмотрела на Алису, как - то тяжело вздохнула, легла на пол, свернувшись калачиком.
Вначале Дези пристроили в лечебницу. Она была стерилизована. Нашли нового хозяина. Но в тот день, когда должна была приехать машина и забрать Дези, собака сорвалась с привязи и убежала.
Рыжик был умной и доброй дворнягой. Самым преданным другом для Дези. Они везде были вместе. Рыжик чувствовал людей издалека, бегая за добрыми людьми и держась на расстоянии от злых. Последним он демонстрировал агрессивный лай. Рыжику тоже подыскали место. В первый день, передержки он попал в один вольер с какой - то облезлой и очень нервной псиной. Завидя Рыжика, она устроила настоящую истерику.
Рвалась с цепи, чтобы кинуться на него. Алиса и двое из группы помощи животным растерялись. Пришлось срочно покупать куриные шейки, чтобы как- то её задобрить, ведь Рыжику предстояло с ней какое - то время быть в одном вольере. Первые минут пятнадцать Рыжик вёл себя как истинный джентльмен, не реагируя на ее лай и не поворачивая головы в её сторону. Но эта шельма даже после мясных шеек успокаиваться не хотела.
С ней пытались поговорить, погладить, напомнив, что и она была бродяжкой и не кушала долгое время. Как её нашли, почти обездвиженную от голода и холода. А теперь у неё и будка теплая, и покушать все свежее и мясное. На какой - то миг она затихала, пытаясь припрятать косточки в землю. Но увидев, что Рыжик посмотрел в её сторону, на ее косточки, с пущей силой накинулась на него. Выхода другого не было, кроме как оставить Рыжика с ней и отойти. Они завернули за бетонные ограждения, и, к своему удивлению, услышали тишину.
В тот вечер, когда Лео исчез, они гуляли вместе неподалёку от аэропорта. Алиса была на велосипеде. Она приобрела его сразу, как только начались проблемы с автобусами и с нескончаемыми заболеваниями, которые так легко могли передаваться от человека к человеку.
Была ещё одна извечная проблема – несоблюдение определённого количества, допустимого при эксплуатации автобуса. В этих давках, особенно, в час пик, с людей слетали пуговицы, рвались колготки, зацепившиеся за чужие сумки и предметы, а самое скверное, что автобусы редко мыли. В такой толчее, в пыли, и без свежего воздуха, минуты казались адом.
Были моменты, когда людям запрещали выходить на улицу не в свой день. Через КСК передали пропускные карты, и человеку  разрешалось выходить только по ней. Эти ограничения можно было обойти волонтёрам и тем людя, что обменивались  пропускали. Чуть позже руководство города запретило легковым машинам ездить. В выходные дни был полный запрет и на автобусы, и на машины. Особо дерзкие и жаждущие свободы пересели на мотоциклы и велосипеды.
Самые радостные мгновения для Алисы – взять рюкзак с водичкой и бутербродами, вывести на улицу велосипед и вместе с Лео накручивать километры. Уехав, как можно дальше от дома, она решила передохнуть, попить воды и ответить на пропущенный звонок. Поводок Алиса зацепила за ручку велосипеда и полезла в рюкзак. Послышался лай. Посмотрев в сторону, она увидела чужую собаку, внимательно наблюдавшую за ними. Лео резко вскочили бросился за ней. Велосипед упал, а Алиса не удержала его, и поводок слетел.
- Лео! – крикнула Алиса. – Вернись, я сказала, вернись!
Незнакомая собака рванула назад, словно испугавшись Лео. В частном секторе собаки скрылись. Алиса помчалась в их сторону. Она объездила весь сектор. Попадались люди, она спрашивала у них о собаке, но никто ничего не видел. С тех пор, как Лео исчез, прошло две недели.
Алиса взглянула на часы, -  циферблат показывал полпятого.
- Такая рань,  – произнесла Алиса. В голове пронеслись, запомнившиеся моменты с Лео.
Яркое солнце слепило глаза. На островок можно было попасть через старый железный мост. Он представлял собой жалкую картину. Нынешнее руководство таких мостов не замечает, не изменено только вечное их авось. Алиса и Лео исследовали всё, что им попадалось на пути, фотографируя подобные заброшенные объекты времен советского периода и дома, представляющие архитектурную ценность 18 - 19 веков, которые тоже безжалостно уничтожались.
Особое внимание занимало здание в центре города. Оно стояло с Советских времен в заброшенном состоянии, напоминая чем - то Колизей в Риме. Одни стены, внутри ничего. Заходить внутрь боялись даже бомжи. После вторичного пожара, уничтожившего все, руководство только разводило руками. Во время перестройки, его выкупил частник, говорят, за копейки. Общественность протестовала, люди требовали реконструкции сооружения. Алиса заинтересовалась и, решила собрать побольше информации.
 Проходя в очередной раз по мосту, Алиса заметила, что внизу, в мелкой речушке,  со слабым течением, находятся рыбьи - ясли. Огромный косяк рыбы лежал почти неподвижно, лишь изредка несколько десятков особей извивались, отражая серебристой чешуей блики солнца. – 'Столько раз я здесь проходила и не видела, что у меня под носом!' – подумала Алиса.
Остановившись, она решила спуститься, чтобы поближе рассмотреть, где рыбки подрастают. Путь следования подросших рыб лежал вдоль узкого, но длинного канала, на берегах которого сидели близко друг другу рыбаки. Казалось, что они сидели не только часами, но и днями.
Среди множества поваленных деревьев, стояли уцелевшие после сильных ураганов. На ветвях сидели маленькие птички. Их счастливое пение было переливистым и успокаивающим. Алиса подошла к речке, всматриваясь в прозрачную воду, в мимо проплывающих серебристых рыбёшек. за кустами, нависшими над каналом, сидели рыбаки. Лео привлекли движения молодого паренька, пытающегося насадить на крючок наживку. Он было метнулся в его сторону.
– Нет, Лео, нельзя, – осадила его Алиса.
Паренек оглянулся. Он не сидел, как многие, а забросив удочку, стоял  в воде и терпеливо ждал. Волнистые, густые, непослушные, иссиня - чёрные волосы переливались на солнце. Темные добродушные, смеющиеся глаза с интересом смотрели. Нос с горбинкой придавал лицу, что - то хищное и явно указывал на принадлежность к восточному типу людей. Паренёк весело подмигнул Лео и выпалил, глядя на Алису:
 – Какая у тебя элитная собака! Хочешь порыбачить? Твой пёс уже облизывается.
– Я не умею, – ответила Алиса.
– А что здесь уметь? На крючок лакомство для рыб, и сиди жди. Попробуй хотя бы. Не бойся.
– Я не боюсь. Одну рыбку для Лео можно поймать.
– Одной мало будет, поймай штук пять хотя бы. А я познакомлюсь с твоим псом. Красивая порода получилась у чукчей, надёжные няньки для детей, и обогревателя зимой не надо.
– Как тебя зовут?
– Иракли! А тебя?
– Алиса!
– Очень приятно, – улыбаясь, ответил он и тут же добавил: – Нравится мне твоя собака. Как её зовут?
– Это Лео.
– Ну, Лео, будем знакомы.
Лео завилял хвостом, слегка наклонив голову, сделал пару шагов в его сторону, пытаясь  чутьем классифицировать в своей памяти запах незнакомца.
– Что учуял? – гладя Лео по голове, спросил он. – Криса почувствовал, да?
– Крис – это твой пёс? – удивлённо спросила Алиса
– Да. Лабрадор.
– Почему он не с тобой?
 – Он дома. У него с лапой проблемы были. Подлечили. Уже все хорошо, через пару дней начнём гулять вместе. Я ему жизнью обязан. Я так сильно переживал, когда решил, что он не сможет ходить.
– Жизнью обязан? – спросила Алиса, и на лице мелькнула тень сочувствия.
– Пару лет назад он нас с мамой разбудил. Вся квартира была в дыму. Отец был пьяный, поставил еду в духовку и заснул. Я как проснулся, то решил, что ослеп. Ничего не было видно. И сразу почувствовал удушье. Чуть все лёгкие не выплюнул из - за кашля, побежал на балкон. Зима была. Открыл его, выскочил, чтобы набрать в легкие воздуха и маму искать. Но маму Крис, оказалось,  разбудил. Она выключила духовку и открыла окно на кухне. А отец уснул, чтобы уже не проснуться. Спасти его не удалось.
– Иракли, мои соболезнования твоей семье…– тихо произнесла Алиса.
– Спасибо. Смерть - стандартное явление, которое прочно прописано в жизни каждого. Нужно быть готовым ко всему. Смерть – это конец для тех, кто считает это концом. Вот я смотрел как - то программу,  и там рассказали о некой деревне аборигенов, где жители радуются, когда умирает человек. Ведь, по их убеждениям,  он встречается на небесах со своим богом. Они танцуют и поют. У них гроб в виде деревянной коровы, внутрь кладут покойника, после всех ритуальных моментов, сжигают. Я, когда увидел это,  был в лёгком шоке, ведь в нашем обществе принято переживать и горевать. У всех траур, и он может длиться месяцами. А потом я задумался: - а ведь правы обитатели той деревни. Если это неизбежно для всех из нас, то стоит ли так убиваться.
– Ничего подобного я не слышала. Если честно, то мне нужно подумать над этим. Я не меньше твоего нахожусь в состоянии недоумения.
 Просидев в ожидании минут десять, Алиса заметила, что поплавок дернулся. Лео подскочил, весело запрыгав на месте.
– Клюёт, Лео, смотри, клюёт! – воскликнула Алиса.
– Тяни ее потихоньку. Значит, что ещё поймаешь себе на уху.
Иракли улыбался, смотря на весёлую девчонку и поглаживая не менее радостного пса. Первая рыбка прыгала на земле, хватая ртом воздух и раздувая жабры. Следом Алиса поймала ещё три рыбки и заявила:
– Ну все! Возвращаю удочку обратно. Спасибо большое, нам с Лео нужно ещё погулять. Взгляд Алисы упал на рюкзак,  увешанный значками.
– Иракли, ты увлекаешься значками? Ты даже брелок в виде Эйфелевой башни привесил. Зачем?
– Реклама. Таким образом я познакомился со многими. А у тебя значки имеются?
– Да. У меня целые серии кораблей, машин, города героев. И такая же Эйфелева  башня. Мне её подарили. Сказали, что купили в самом Париже. А ты где её взял и зачем перекрасил в зелёный цвет?
– По поводу Парижа сомневаюсь. Я свой брелок приобрёл в нашей столице, совершенно случайно, а перекрасил, так как желтизна стала чернеть. Твой брелок у тебя с собой?
– Да.
Сняв свой рюкзак,  Алиса открыла второе отделение и вытащила такой же брелок.
– Два одинаковых брелока и без ключей, интересно.
– Знаешь, я не видела значка с Моно Лизой. А кто эти двое, где написано Modern Talking?
– Это любимая группа моей мамы. Они зажигали в 80- х годах. Ей тогда лет четырнадцать было. Я столько обмена сделал с этими значками. Знаешь, какие самые дорогие значки из - за технологии изготовления?
- Нет не в курсе.
- Ситалловые значки. Китайгородский, учёный из СССР, создал уникальный материал стеклокристалический. Назвал его ситалл. Представляешь, этот материал используется при создании ракетных обтекателей. И не только в военной - промышленной  отрасли, но и в оптической продукции. Первым значком был "Ильич". А то, что у тебя сериями, вообще круто! Продашь?
– Нет. Это память об отце, когда он приезжал из разных городов, то привозил значки. По ним я узнавала много нового. Мама говорит, что чем дальше, тем дороже они будут стоить.
– Это правда! Особенно монеты в цене, если в идеальном состоянии. А Моно Лизу могу подарить. Хочешь? Бери! Мне приятно будет, как бы на память о встрече.
– А мне нечего тебе подарить, – ответила грустно Алиса.
– Ничего страшного. Пообещай, что ещё встретимся и погуляем с питомцами.
– Договорились! – просияла Алиса. –Мы на прогулки обречены.
Лео весело забегал, пытаясь то встать на задние лапы, то вновь лечь.
 – Слушай, а давай я с вами немного пройдусь?
– Мы не против.
Иракли быстро собрался, упаковал свою удочку, взял  улов в размере шести рыбок среднего размера и, сияя, заявил, что готов.
– Алиса, я заметил, что у тебя планшет в рюкзаке. Ты рисуешь?
– Рисую. Я люблю пастель. У меня несколько всего работ. Я пыталась нарисовать Лео и портреты знакомых.
– Где ты учишься?
– Нигде. Смотрю уроки рисования.
– Рисуешь на коленках, значит?
– Да, – смеясь, ответила она.
– Это плохо. Я тоже долгое время так делал, а потом пошёл в студию. У нас препод сильный. Он в книгу вошёл, как один из лучших художников города. Проводит собственные выставки, его ученики получают престижные награды. Рисовать нужно сидя перед мольбертом, рука слегка вытянута вперёд. Мы пишем портреты только на глаз. Проверка – это два шага от мольберта, сразу видны ошибки. Приходи к нам, не пожалеешь, и прогресс быстрее будет виден. Я серьёзно. Если имеется тяга, то необходимо ее развивать. У нас скоро плэнеры начнутся. Ты как относишься к публике?
– Нормально. Почему ты спросил?
– Когда мы занимаемся в городе, то часто слышим и видим, как в нашу сторону показывают пальцем и громко говорят: - «Смотри, художники!» - Ко всему нужно относиться спокойно. Просто этого не замечать. Конечно, все это надоедает, так что, поняв задание, я надеваю наушники и работаю.
Алиса захохотала, приговаривая:
– Надо же, и такое бывает!
Спустя несколько дней, Алиса пришла в художественную студию. Молодой преподаватель оказался внимательным и разговорчивым, весьма живым молодым человеком. Он просто и доступно объяснял азы изобразительного искусства. Урок длился полтора часа. Это время буквально пролетало, едва успевали садиться перед мольбертом, как нужно было вставать.
В один из дней на уроке Иракли не было. Алиса не любила рисовать со смартфона, как это делало большинство. Она распечатывала подобранный образ или выбирала картинки, которые имелись у преподавателя. Выйдя в очередной раз из студии, она решила прогуляться пешком. На центральной площади её взгляд остановился на библиотеке.
– Алиса! – послышался голос сзади. Она оглянулась. Иракли подлетел на велосипеде. – Привет! Ты куда направилась?
– Привет. А ты почему пропустил урок? – спросила она
– Рентген делал Крису. Ты просто гуляешь?
– Хотела зайти в библиотеку. Как твой пес?
– Уже отлично. Скоро познакомлю вас, – радостно заявил он и тут же добавил: – А в библиотеку зачем?
Алиса рассказала Иракли о своём желании узнать побольше о том злополучном здании. Иракли слушал её внимательно, не перебивая. Когда она закончила, присвистнул:
– Думал, что с тобой подышим воздухом, но ты меня заинтересовала. Сколько раз проезжал мимо и ничего не знал о его трагической судьбе. Как думаешь, в библиотеке буфет есть? Я с утра ничего не ел. Давай вместе перекусим и быстрее в два раза перелопатим всю литературу. Знаешь, когда я начинаю интенсивно думать, а думать я начинаю, как только открываю глаза, так сразу хочется перекусить.
– Я думала, что кушать хочется после физических нагрузок.
– Нет. Ты ошибаешься. Вот взять, к примеру, Лермонтова. Я читал о нём. Он постоянно ел и был стройным, как я. Причём ел все подряд. Над ним даже друзья как - то решили подшутить. Они ему испекли пирожки с опилками, и он их съел, ничего не заметив.
– Ой, Иракли, врёшь же! – воскликнула Алиса.
– Когда я тебе врал? – смеясь, ответил он
– У тебя вечно хитро - мудрые глаза со смешинкой. Ты ещё тот. Сам себе на уме.
Иракли расхохотался. Алиса серьёзно на него посмотрела. От этого взгляда он совсем закатился, вытирая слезы. Наконец произнёс:
– Ах, вот какого ты мнения обо мне!
– Как видишь, я тебя раскусила. Ты любишь приукрасить или придумать отсебятину. Фантазер – вот ты кто!
– Про Лермонтова я сказал тебе правду. А то, что я люблю блеснуть фантазией, -  так это не каждому дано. Я ещё больше проголодался. Рядом с твоей библиотекой находится кафе 'Voyage' . Пошли. Все за мой счёт.
 Кафе находилось на пересечении улиц, в старом доме, отстроенном в 1951 году. Таких домов осталось совсем мало. Многоэтажки с паркингами постепенно вытесняли ностальгические воспоминания отгремевших бурь. Над фасадом поработали дизайнеры, придав крохотному кафе сходство с уголком Франции. Возле входа располагались огромные клумбы, выполненные в виде чашек с блюдцами, из которых под дуновением ветра всем входящим отвешивали поклоны разноцветные цветочки. Со второго этажа змейкой спускались вьюны, цепляясь своими липкими стеблями за все выступы.
– Знаешь, как называются эти растения? – спросила Алиса.
– Нет. В цветах ничего не понимаю.
 – Чаще всего фасад дома украшают с помощью роз, девичьего винограда и хмеля.
Вывеска кафе была явно позаимствована из прошлого. Рекламные щиты гласили о комплексных обедах и бизнес - ланчах. Уютная обстановка, жёлтые и синие диванчики красовались повсюду с разноцветными подушечками. Иракли выбрал жёлтый диван, а Алисе пришлось сесть на синий, напротив него.
Улыбаясь, официантка предложила им меню, пожелав доброго вечера. Алиса внимательно разглядывала Иракли. В ней боролись два чувства: что  то в нем притягивало и что - то настораживало. Нет, он как человек не вызывал опасений, но его внутреннее состояние, как будто мучало его. Он пытался избавиться от чего - то, пытался словно задушить что - то, но ему это не удавалось.
Он хотел казаться беззаботным, равнодушным, но Алиса чувствовала, что все это напускное: - резкая смена настроения, погружающая его в задумчивость, отрешенность. Женское любопытство одерживало вверх над ней, когда она гнала свои мысли. « Тогда что же с ним на самом деле?» – задавала она себе вопрос.
Она неоднократно ловила себя на мгновенных порывах, которые невозможно было объяснить. Поток чувств захлестывал и уносил далеко за собой, не оставляя шанса на спасение во благо покоя. Проницательные, блестящие глаза Иракли вопросительно сверлили её. Он быстро просмотрел меню, воскликнув:
– Вот, что я буду! Картофельное пюре с котлетой и апельсиновый фреш. А ты?
– Повторю твой заказ.
 Иракли победоносно улыбнулся, откинувшись на спинку дивана.
– Расскажи ещё об этой гимназии. Что мы имеем на сегодня.
– Я забила инфо в Гугл. Хотела узнать, когда здание построили, но там из разных источников выпадают разные даты.
– Весело, – задумчиво ответил он. – Ты сказала, что в первый раз он горел в 1917 году. Так?
– Да.
– Потом прошло ровно 69 лет. А может быть, нужно отнять от 1917 года 69 лет, и мы получим дату постройки?
– Иракли, я серьёзно с тобой разговариваю.
– А я вполне серьёзно отвечаю. Сама подумай, столько шестерок, переверни девятку. Это рок. Жертвы были?
– Вроде нет.
– Ваш заказ! – учтиво произнесла официантка.
– Благодарю, – ответила Алиса. Она посмотрела на Иракли,  который был уже в предвкушении трапезы.
– Ой, девушка, я забыл салат «Летний».
– Поняла вас, выполним.
– Алиса, может быть, ты это тоже повторишь?
– Не подкалывай! – улыбнулась она. – Если твоя версия с гимназией окажется правдивой, то я буду шокирована.
– Ты не только этим будешь шокирована. Все, кто общался со мной, время от времени испытывали шок за шоком, – рассмеялся он.
– Какого ты о себе мнения.
– О, да! Я себя люблю.
– Я это заметила. Доля эгоизма и самоуверенности прям искриться в тебе. Пока Алиса разбирала вилкой свою порцию, понемногу уплетая, взглянув на Иракли, обнаружила, что картофель с котлетой уже исчезли с его тарелки, оставался лишь салат. Бокал апельсинового фреша быстро опустошался. Аппетит у него был отменный.
– Алиса, как урок прошёл? Как твоя штриховка?
– Ой, не спрашивай! Ещё нужно много тренироваться.
– Ты слишком много уделяешь этому времени. Преподаватель сказал же тебе, что на первых этапах нужно только обозначить всё. Твой рисунок это не доподлинное в деталях или тенях. Вот у некоторых, чувствуется сходство, но портрет мёртв. На него можно взглянуть один раз, и больше возвращаться к нему не захочется. Понимаешь? Или взять нашу Лию. Она ловко орудует красками, любит масштабность, у неё плавный переход, но вот какая особенность, которую заметил не только препод. Все портреты, совершенно других людей, похожи на неё. Видишь, как она себя изучила, как она себя любит и куда эта любовь необъёмная лезет. Она в других видит лишь собственное отражение. Ты помнишь, как недоуменно на её работу смотрел учитель?
– О! Да- а- а, –  Алиса и покатилась со смеху.
Ее смех был звонким и заразительным. Прядь светлых волос упала на бледное лицо. Голубые глаза увлажнились. В это мгновение она была особенно привлекательна. Она обладала редчайшим даром, очаровывать с первых секунд знакомства. Она могла вдохновлять, не осознавая этого. Она могла стать Музой, столь необходимой для каждого художника. Миниатюрная копия женственности, врожденного кокетства и нескрываемого бунтарства.
Иракли не удержался, и они вдвоём закатились. Успокоившись, он у неё спросил:
– Тебе учитель на кого посоветовал обратить внимание? На какого художника?
На Серова!
– Ну, и прочла о нем? Какой портрет запал?
– Биографию смотрела и его работы.
– Алис, вот когда ты работаешь над портретом, что ты чувствуешь?
– Причастность к чему - то возвышенному, избранному и, несомненно, вечному. Способность изобразить форму, объем, глубину придаёт значимость моей жизни. Иметь свою манеру исполнения, отдать свои чувства бумаге, холсту – вот к чему стремится художник. Каждая картина, как мозаика чувств, собрав воедино всё, можно получить, на мой взгляд, сумасшедшую душевную подпитку.
– Молодец! Чувствуется, что об этом ты задумывалась неоднократно и тобой управляют особое чувство и желание -  не раствориться в безликом и убогом.
Расправившись с ужином, они завернули за угол, чтобы окунуться в библиотечный мир. В царство известных фамилий, выдающихся книг и задокументированной правды.
– Строительство женской гимназии было начато в 1902 году. Ты проиграл, Иракли! Надо было с тобой поспорить. Я выиграла бы, – весело заявила Алиса.
– Да бы мешает. Не могли они пораньше начать его возводить? Смотри, что пишут: «В первый раз пожар произошёл из - за неосторожности девушки, уронившей керосиновую лампу. А второй раз шли сварочные работы, и вновь искра. Примечательно, что в 1918 - 1919 годах, это здание являлось штабом атамана Анненкова. В дальнейшем партийная школа. Вскоре был построен третий этаж. Во время Великой Отечественной войны был госпиталем, и здесь же наш город узнал о победе Советского народа с фашизмом». Это здание определённо должно жить.
– Смотри, как жёстко и правдиво написано. «Памятник архитектуры и бесхозяйственности».
– Да! Это сильно. Пером разбомбили власть.
 - Не знаю насколько правда, когда началось строительство женской гимназии, цемента не было. Во время многочисленных испытаний это здание выстояло. Из Ленинграда приезжала комиссия, изучавшая состав раствора между кладкой и выяснилось, что там смесь песка и куриных яиц.
- Фантастика! - воскликнул Иракли. - А в наши дни на трубы цементного завода, япошки предложили установить фильтры, чтобы экология была чище, но крупицы высококачественного цемента забирали бы себе.  Нашим не под силу сделать такие фильтры, но японцам отказали. По мнению нашего руководства лучше пусть летит на дома и оседает в легких, чем достанется кому то.
    Изучая материалы о зооветинституте, Алиса наткнулась на купца Плещеева.
- Слушай, Иракли, здесь пишут, что огромный вклад в развитие города внёс Плещеев. Благодаря ему у нас появился телефон, стала выпускаться газета, открылась женская гимназия, появилось электричество и водопровод, а ещё перевёл отопление с древесного на угольное.  Железная дорога была проложена.
- Ого!! – воскликнул Иракли.
- И ещё, на его средства была введена в строй церковь во имя Александра Невского.
- А улица у нас названа в его честь? – задумчиво спросил он.
 - Ни одной нет. И мало кто знает и хочет знать историю своего города.
 - В школе этого не преподавали.
- Я где-то слышала,  что школа учит тому, чего не существует.
 - Алиса, а твой предмет в школе какой был любимый?
– История России, особенно средние века, богатыри и завоевания, собиратели земель русских. Много читала о Иване Грозном.
– Богатыри, говоришь?  И конь говорящий Юлий, которого Шамаханская царица хотела отправить на живодерню?
– Ага, – в том же тоне ответила она ему. – И Шамаханская царица.
– Мультики любишь до сих пор?
– Я как вижу, и ты в них  разбираешься!
– Да, классный текст, прикольный. Это вообще должен быть твой любимый мультсериал.  Ну, что, завтра Криса и Лео познакомим?
– Договорились! Вот это будет встреча. Надеюсь, что они подружатся.
            - Иракли, а какая твоя любимая книга?
– «Вешние воды» Тургенева. Всякий раз, кажется, что все изменится, словно я могу изменить сюжет, все переписать. Что главный герой не станет рабом той куклы: богатой, властной, красивой и до жути распущенной. А знаешь, как он начинается? Главный герой возвращается со светских посиделок, которыми пресытился.  Устало перебирал вещи в столе. Он любил хранить различные подарки. И вот, в его руки попадает гранатовый крестик. Он внимательно его рассматривает, силясь вспомнить от кого, и вдруг, вспомнив, вскрикнул…
– Интригующе! А дальше? – с нескончаемым любопытством спросила Алиса.
– А дальше, ты возьмёшь книгу и прочтёшь. Я не Тургенев и описать так не смогу. А недавно я прочел в советском журнале «В едином строю» -  заметку о женщине Хелен Келлер. Будучи слепой и глухой, она закончила два высших образования и написала книгу «Мир, который я чувствую».
– Ну, хотя бы вкратце расскажи. Вот ты так всегда!
– Обойдёшься, – ответил он и расхохотался.
– О слепоглухих никогда не слышала. Это, наверное, целое откровение для нас. Я хотела бы почитать.
– Как насчёт прогулки по острову? Я хочу пару дней переночевать на берегу реки вместе с Крисом. Я присмотрел место. Туда трудно добраться незамеченным, поскольку вокруг заросли непроходимого кустарника.
– Тебе не страшно будет ночевать одному?
– Нет. Мне нечего бояться. Средства связи имеются, охранник тоже, и кусты сродни укреплениям,  страшно колючие. Бинокль с собой прихвачу. Оценишь место моего будущего обитания?
– Робин Гуд в наши дни,– расхохоталась Алиса.
– А знаешь, недавно на базаре я увидел женщину, похожую на Джейн Эйр, честное слово! Одежда на ней такая была старомодная, этот чепчик на голове. Я даже сфотографировал её со спины. Я как - то читал, что в американской прессе был описан странный случай. Выбегает на улицу взбудораженный человек, дико озирающийся вокруг, словно ничего не понимает, что происходит. У прохожих он спрашивает, где мол такая - то улица. Люди разглядывают его  с любопытством. На нем одежда, давно вышедшая из моды, волосы взъерошенные. Вид человека, вырвавшегося из прошлого столетия и влетевшего в новый век. Никто не знал такой улицы, о которой он твердил. Видя, что никто ему помочь не может, бросился через оживленную магистраль и был сбит. Расследовав это происшествие, полиция осталась в недоумении и ответить на все вопросы не смогла, но подтвердила, что он искал улицу, которая действительно существовала в прошлом и была переименована. Одежду на нем можно было найти у наших дедов в старых шкафах или в гардеробной киностудии. Установить личность не удалось, никак документов при нем не оказалось.
– Боже, Иракли, тебе только фантастику писать, а не картины, хотя лучше и то, и другое. Будешь, как Никита Бичурин. Он все сам изучал, сам писал и потрясающе рисовал. Кстати, его труды скупались Санкт - Петербургской библиотекой.
– Бичурин, говоришь? Это не тот ли, что с Китаем?
– Да, он самый. Он китайский любил больше русского. Будучи совсем стареньким, лёжа в своей келье, он ни на кого не реагировал почти и не отвечал, но однажды проведать его пришел какой - то китайский мандарин. Он заговорил с ним. Как только Бичурин услышал китайскую речь, то сразу заулыбался и взор его прояснился. Он ответил ему по - китайски. Вот из этих строк, я сделала вывод, что китайский он любил больше русского. Гений. Знаменитый востоковед. Он создатель первого русско - китайского словаря. Он говорил, что самый лёгкий и красивый язык – это китайский. Как у большинства гениальных, его жизнь была искромсана драмой и трагедиями.
– Знаешь, Алис, иногда мне кажется, что только через потрясения куется гениальность.
– Помнишь, ты показывал портрет неизвестной девушки, он ещё нашему преподу очень понравился? Я хотела бы ещё раз взглянуть на него.
– Помню, но я его уничтожил.
– Зачем? – изумилась Алиса. – Это твоя самостоятельная работа. С таким чувством написанная! Зачем?
– Мне стало больно, и я её уничтожил, – сказал Иракли и резко осекся.
 Алиса уставилась на него. Глаза подозрительно сузились, лицо стало серьёзным:
– Как может быть больно, если ты скачал, как говорил, фото в интернете? Так ты её знал или нет?
Иракли, не зная, как выкрутиться, потёр лоб рукой и прямо взглянул девушке  в глаза:
– Ну, какая разница, знал я её или нет, – начал было он.
Она оборвала его:
– Ты знал её и не хочешь, чтобы это знали другие. Иначе тебе не было бы больно. Вы поссорились, и ты решил отомстить. Но знай, что подобное не повторить. И дело не в том, что ты не сможешь написать её черты. Сможешь, но ты убил к ней свои чувства. Пройдёт время, и ты будешь жалеть об этом поступке. Я думала, что ты выше человеческих обид.
Алиса резко встала и пошла.
– Не провожай меня! Пока! – донеслось до него. Она сказала это даже не оглянувшись.
– Алиска! Ты чего ? – крикнул он ей вслед, но ответа не получил. Она уходила стремительно. Впервые он растерялся, не зная, что делать и что думать.
Ранним утром Лео схватил за край одеяла и потянул его на себя, отходя назад от дивана.
– Лео! Я спать хочу!
Увидев, что Алиса открыла глаза, он помчался в коридор, давая понять, что его нужно выгуливать.
– Подожди немного, – зевая и потирая глаза, взмолилась Алиса. Подойдя к зеркалу, взглянула на себя. Волосы после вчерашнего душа стояли дыбом. Смартфон лежал рядом. Задев его пальцем, увидела непрочитанное сообщение: «Алиска, я жду тебя на острове. Замариновал курочку и овощи, так что на свежем воздухе отведаем пищу странников».
– О! Боже!– простонала она, едва дочитав до конца.
Умывшись, расчесав волосы, Алиса направилась в коридор. Лео запрыгал, держа в зубах поводок.
Алиса натянула кепку, пристегнула поводок к ошейнику и пошла за радостным Лео.
– Кто кого выгуливает, я тебя или ты меня? – обратилась она к псу. Лео посмотрел на хозяйку и громко гавкнул. – Понятно. Значит, ты меня. Ну, что, вперёд на островок. Как раз и позавтракаем. Посмотрим, какой из него кулинар.
Сев на велосипед, она помчалась, рассекая воздух, а бежавший рядом Лео ликовал от радости. Остров был запущен. Сухостой валялся всюду. Пересекая второй мост, по правую сторону, Алиса увидела костёр. Иракли и Крис сидели рядом, временами отбиваясь от комаров. Подъехав ближе, она окликнула его. Он оглянулся. Крис подскочил, завиляв хвостом.
– Привет. Могла бы и ответить на сообщение.
– А я люблю сюрпризы. Салют!
Алиса спустила Лео с поводка, который с любопытством разглядывал Криса. Взглянув на Алису, потом на Криса, виляя хвостом, он подошёл к нему. Поприветствовав друг друга, через минуту они уже играли вместе. Когда Лео отвлёкся на ветку, пытаясь её дотащить, Крис подбежал к Алисе и, осторожно обнюхал.
– Крис, знакомься, - это Алиса. Она мой друг. Так что прошу любить и жаловать.
Тем временем Лео бросил ветку и подскочил к Крису, увлекая его за собой.
Запах приготовленной пищи просто дурманил.
– Какой аромат, Иракли! – с нескрываемым восторгом произнесла Алиса
– Присаживайся, я сейчас положу твою порцию и для Лео.
– Лео тоже добряк, но страшно любопытный. Порой не ожидаешь его совсем, а он уже сзади наблюдает за тобой. Твой Крис королевских кровей. Любимец семьи и детей. Собака отличается благодушным нравом и устойчивой психикой. Но проказник, впрочем, как и другие.
Она погладила Криса по голове, а он того и ждал. Быстрее завиляв хвостом, решил поиграть с ней. Он быстро отбежал и принёс мячик, встав неподалёку, ослабил сжатие пасти, что позволило мячу выскользнуть в сторону Алисы.
– Крис, поиграй с Лео, а мы перекусим. Потом с тобой поиграем.
Крис гавкнул, схватил свой мячик и побежал в сторону Лео, видимо, решив ему предложить подобную игру.
– Где твоя палатка?
– Позади тебя в кустах –ответил Иракли, переворачивая с важным видом куски курицы. Алиса пошла в сторону кустов.
– Ты что на нее накинул? Защитную сетку?.
– Да, чтоб не бросалась в глаза. Там кроме спального мешка и рюкзака ничего нет.
–Зна¬чит, ты на природе решил подкармливать комаров? – рассмеялась она.
– А тебя вчера какая муха укусила? – спросил он, прищурившись. Алиса замолчала на мгновение, потом резко подняв голову и пристально глядя ему в глаза, сказала:
– Мне вчера пришла в голову мысль, что все эти ссоры, обиды, это от того, что людям не хватает эмоций, не хватает адреналина, вот они и ищут новизны. Им скучно. А любая интрига слегка стряхивает, вносит разнообразие. Художники же наполняются через своё творчество. Мы ищем уединение, чтобы обдумать свой замысел, ведь только тишина и сосредоточенность позволяют рождаться сугубо индивидуальному. И у каждого из нас своё оружие: у меня акрил, а у тебя карандаш.
– Мне нравится, как ты сказала, но, как видишь, и это не помогает. Я вчера читал Блока, когда - то я его завалил на экзамене, но теперь свободно цитирую. Я написал вчера стихотворение. Хочешь прочту?

– Конечно, хочу! – воскликнула Алиса.

 Иракли улыбнулся, рассматривая языки костра, прочел:

– Да, таинственность прекрасна! И ты не сбросишь вуаль,

Средь тысяч глаз мне не подвластно, узнать одну – твою печаль

И ты уйдёшь, исчезнут строки, твой мир наполнится иным:

Безмятежным и высоким, а для меня навек чужим.

–Это ты написал для неё? Неужели я присутствую при рождении поэта? – прижав руки к губам, слегка кокетничая, произнесла она.

– Да,  ладно тебе. Прочитал один стих Блока, уж больно классный, и вдруг понеслось что - то во мне, схватил ручку и записал.

– Это Муза тебя посетила, – смеялась  Алиса. – Она решила, что ты должен раскрасить свои чувства, если уж не красками, то тогда словами.

 – Да, будет тебе, Алиска, вовсе и не ей писал

 – Хм… – вырвалось у неё. - А для кого же?

– А вот и не скажу!

– Потому что ты трус! – захохотала она

– Это ты трусиха! Ещё какая трусиха! Ты по старому мосту прокатилась?

 – Да,  – ответила она.

– Не страшно было?

– Неприятно,  скажем та­к. Пешеходная; доро­га просто убита. В нескольких местах отлетели фрагменты моста. Несколько меся­цев назад мост закры­вали. Я думала,  на ре­конструкцию. Оказал­ось, чтобы положить новое покрытие и вместо двух; полос сделать четыре, увеличив нагрузку. Решения влас­тей временами вызыва­ют  искреннее удивление.

– Ну, что, попробуем моё блюдо? Нам не понять наших правителей, как им не спуститься до нас.

– Давай, действитель­но аромат обалденный. На природе всё получается намного вкус­нее.

– Я с собой прихват­ил батон,  его сейчас обжарим. А на обед я приготовлю уху.

– Вау! Вот это; се­годня у нас шеф - пова­р.

– Держи тарелку, Алис.

Она взглянула на приготовленное блю­до. Едва по­пробовав кусочек, Али­са; почувствовала, как Лео положил лапу на колено.
– Я много не смогу скушать, так что Лео, чуть – чуть бедрышка тебе перепадет.





Рисунок сделала нейросеть под руководством художницы К. М