ЩУКА

Кто и где придумал эту снасть, и кто первым в посёлке стал её применять, Георгий не знал, да и знать ему было в общем-то ни к чему. Ну, придумали и придумали, и особо-то больно ничего-то в ней и не было.  Взяли короче удилище пожёстче от поплавочной удочки. Это первое. На конец, кивок от зимней приладили, да леску или жилку как раньше говорили не толстую. А на неё мормышку среднего размера присобачили. Вот в общем-то и вся снасть. это, как говорят, скрестили бульдога с носорогом.  Поплавка на ней нет и ловить, конечно, лучше всего с лодки. И надо внимательно следить за кивком. Это какое зрение надо? Хорошо если кивок большой и чуткий. Такие вот пироги. А Георгий-то привык ловить на поплавочную снасть. С ней всё ясно. С раннего детства она ему в душу как говорят запала. Первый его опыт был с отцом на речке, на Суре, на Камешках. Сколько лет ему было тогда он точно и не помнит, но только в школе он уж точно не учился. И удочек-то своих у них тогда не было и в помине. Отец взял на время у соседа дяди Коли, как говорят на прокат и это после того, как Герка стал канючить и проситься на рыбалку. А рыбалку эту он запомнил на всю жизнь. А как тут не запомнишь. Дела-то тогда ведь до крупных слёз дошло и так сильно, взбудоражило и взволновало детское сердце и душу.  Не хотела у Герки рыба ловиться, ну никак и всё тут, ну совсем, а отец в то время ловил – да ловил, хоть и менялись они удочками, из-за того, что Герке казалось, что очень уж очень плохая ему удочка досталась. А у отца то крупный, да жирный пескарь, то подуст краснопёрый, то густера серебряная, то окунь полосатый и всё это он на самодельный кукан нанизывал. Дело дошло до горьких слёз и Герка так расстроился, что, ослушавшись, один ушёл домой. Догнав сына уже в посёлке, отец долго успокаивал его и пообещал сделать хорошую удочку. После этого они с специально ходили в лес и принесли оттуда длинные палки орешника, который ещё называют лещиной. Так вот эти палки с тонкими концами отец несколько штук прибил к срубу соседского дома, стена которого выходила к ним во двор. Он пояснил Георгию, что это для того, чтобы они высохли ровными и прямыми. Потом вопрос стал о леске. Обычно это были белые тонкие нитки, десятого номера и было уж совсем хорошо достать белый конский волос из хвоста лошади. С поплавками было проще, гусиное перо или сосновая кора, а повезёт и пробку от бутылки можно было приспособить. С крючками дело было тоже не простое, некоторые мужики даже делали самодельные из какой-то там особой проволоки. Но со временем всё стало меняться. Герка хорошо запомнил магазин на старой рыночной площади.  Продавца звали дядя Миша и фамилия у него была интересная и забавная – Шкуркин. В одной половине у него был магазин, а в другой склад, куда он принимал всякую всячину. Говорили, что этот магазин от заготконторы. И Герка помнит, чего туда принимали: разный там металлолом, тряпьё, кости, картошку, и даже речные ракушки. Говорили на пуговицы. А за это можно было приобрести крючки и «жилку». Леску поначалу называли жилкой, и Герке было не понятно почему. Но отец объяснил, что в далёкие времена люди для ловли рыбы применяли прочные, тонкие жилы животных, а крючки были костяные. Крючки крючками. А вот с мормышкой Герка познакомился гораздо позже и совсем случайно. Ловил он как-то подуста на Суре с баржи, там, у старого деревянного Сурного моста. Хорошо он ловился и на Камешках, но там надо было заходить в воду. Здесь тоже перед тем, как ловить нужно было на печине, раздевшись, зайти в воду и руками, накопать «овсяник», бабочку однодневку, а потом уж, усевшись на корме заброшенной баржи ловить рыбу. Он запускал снасть с наживкой, на быстряк выбивавшийся и крутивший воду из-под кормы старой посудины и внимательно наблюдал за поплавком ожидая поклёвки. И когда поплавок вдруг резко уходил под воду, Герка делал лёгкую подсечку и видел, как из глубины сопротивляясь, открывая рот, двигая жабрами, плавниками и хвостом всплывает подуст приличных размеров. А в толще прозрачной воды он казался совсем уж большим. Для мальчишки это были сильно волнующие моменты. И вот однажды он вдруг услышал на берегу звуки мотора и увидел остановившийся на круче мопед. После того как мотор заглох, рядом с Геркой совсем неожиданно появился невысокий худой мужчина, который молча стал наблюдать за действиями рыбака. Также молча и быстро он исчез. Потом появился вновь, но уже с только что срезанным корявым удилищем из черёмухи. К нему была привязана леска и поплавок, а на конце лески ярко поблёскивала дробинка с крючком. Насадив кусочек червя, он тоже забросил свою снасть.  И через момент уже вытаскивал хорошего подуста, что не мало, удивило Герку. И так они, то поочерёдно, то одновременно выуживали бойкую и красивую рыбу, сверкавшую на солнце серебристой чешуёй и ярко оранжевыми плавниками. Через некоторое время, мужчина сказал:
- Так. Хорош. Мне на уху хватит. Держи мою удочку. Дарю! А я дальше поеду. Где-то надо остановиться и уху сварить. Отдохнуть. А то ведь я из города пилю. Сто двадцать км на этой швейной машине. Устал.
- А чо это за крючок? – спросил тогда Герка.
— Это не крючок. Эта штука, мормышкой называется. Она для того, чтобы лучше рыбу привлекать. Попробуй. Увидишь.
Герка попробовал и убедился, что на мормышку рыба клюёт лучше и крупнее. Он очень берёг её, эту блестящую штуковину с крючком, но однажды, кто-то там невидимый в воде, ну, конечно же, очень крупная рыба по убеждению Георгия, взяла и лишила его драгоценной мормышки. Потом это как-то всё со временем, само собой забылось. И с мормышками он вновь познакомился уже только на зимней рыбалке. А вот теперь получается и на летней, когда появилась «резинка», как называли рыбаки резиновую надувную лодку. Хорошо было у коряг или травы поставить лодку на колья, подкормить и, увидев шевеления травинки в воде тихо и аккуратно опустить наживку с мормышкой прямо так сказать рыбе чуть ли не в рот. А в августе, когда вода становилась холодней, и начинала жировать щука и окунь, можно было, не имея спиннинга, а где его тогда было взять-то, хорошо порыбачить и на мормышку, насаживая на крючок маленькую рыбку-малявку. Её ловили тут же в озере сеткой-молявочницей или черпалом с мелкой ячеёй. И вот однажды, когда Герка рыбачил на Полянской Сурке, так называлось большое красивое озеро старица Суры с разными заводями и отрогами.  И чтобы лучше ориентироваться рыбаки в своё время дали приметным местам этого озера свои народные названия. Если ты подъезжал со стороны села Полянок, то попадал к округлому местечку с названием Песочное, с песчаным дном, проезжая дальше попадал на Кресты, где направо отходила отрога Лосиный Зоб, доходивший почти до самой реки Суры. А ещё дальше прямо, ты попадал к месту у Ручья. Ручей впадал в озера с левого берега. А ещё дальше, находилось широкое место, с заводиной поросшей камышом и кувшинками и называлось оно Череночным. А за ним следовало узкое место, Перешеек. За Перешейком находился Слободной Конец, тоже с хорошей заводиной, уходившей к горе Шапанде. Во многих местах на берегах толпились деревья дубов и елошника, а за ними пряталась черёмуха, издававшая по весне сводящий с ума аромат.  Некоторые из деревьев сбегали к самой воде отражаясь как в зеркале.  И вот как-то Герка плыл среди этой красоты на лодке мимо места с названием Череночное. И то, что он увидел, сильно тогда подействовало на него. По листьям кувшинок и траве легко передвигалась водяная курочка, занятая своим делом. Георгий пожалел, что с ним не было ружья. Но в какой-то миг из воды как в замедленном кино, а может это ему просто так показалось, появилась зубастая пасть огромной щуки и схватила курочку. Нет всё конечно было не в кино, а наяву… Курочка издала непонятный громкий, жалобный, тревожный звук, а щука, с лёгким всплеском с добычей скрылась в воде. Потом они вновь на какой-то миг появились на поверхности, и Георгий видел, как курочка пыталась делать движение крылом и ногами. Но затем они вновь исчезли в потревоженной ими водной среде и теперь уже навсегда. И снова Георгий стал ещё сильнее сожалеть о не взятом ружье. Он невольно вспомнил как однажды зимой в ручье, вытекавшем из озера на отмели, подстрелил приличную щуку, потом ещё весной в небольшой речке тоже. Здесь казалось ему, можно было расправиться и с этим зубастым монстром.  И была бы у него тогда в добыче сразу рыба и дичь. Но какая это была щука! Не щука, а настоящий крокодил. Георгий стал рассказывать об этом случае друзьям. И все начали думать и предлагать, чем её можно поймать. Кто-то советовал сетью, кто-то предлагал поставить кол с леской и большой наживкой. Вспомнили о ловле на кружки. Но какой нужен был кружок?  Поговорили, поговорили, а до дела так и не дошло. Георгию, однако, впало в голову слово кружки. И они закружили ему голову. И он сделал целых пять кружков. Выкрасил с одной стороны светлой краской с другой красной, чтобы лучше было заметно. Приладил леску с грузилом, а вот с крючками дело обстояло плоховато. Нет, крючки были, но не очень большие, а тройников в помине не было. Короче пришлось привязать какие у него имелись.
И вот снова Георгий на Сурке, на том же самом месте, на Череночном. Он вынул из коляски мотоцикла и накачал лодку. Тихо спустил её на воду. Она слегка закачалась на зеркальной глади озера. Лёгкие едва заметные колебания воды от лодки привели в движение отражения деревьев и кустов. Георгий взял не большой бидон с живцами. Карасей он наловил ещё накануне. Кружки, удочка, малявочница, подсачек и вёсла уже лежали в лодке. Он сел в лодку, взял вёсла в руки, и она плавно заскользила по поверхности озера, волнуя и раздвигая отражавшуюся красоту. Первым делом Георгий направился к тому месту, где огромная щука тогда разделалась с водяной курицей. Здесь он зарядил первый кружок. Выбрал крупного карася из бидона и подцепил на самый большой крючок жерлицы-кружка и опустил его в воду. Так он расставил все кружки. Отплыл немного подальше, но так чтобы было видно расставленную снасть. Наловил малька и стал рыбачить. Иногда он посматривал в сторону расставленных кружков, но те мирно дремали на воде. Солнце, перебегая от тучки к тучке, готовилось спрятаться за кронами деревьев на берегу. Георгий уже достаточно наловил окуней и щурят и раздумывал, как поступить дальше. Оставить кружки он не мог и подумывал собираться домой. Но вдруг ему показалось, что тот кружок, который он поставил первым, вздрогнул и шевельнулся. Затем его антенна наклонилась, и он перевернулся. Дальше он стал вращаться на одном месте как юла. Георгий знал, что щука, взяв наживку, отходит с ней в сторону. Потом перехватив живца, направляет его головой в пасть и заглатывает. И Георгий стал ждать. Но вы представляете, как и сколько можно дожидаться? Ему казалось, время замерло и сжалось, готовясь к прыжку. Сколько прошло времени, он, конечно, точно не знал, но ему казалось, что очень много и достаточно. В его душе рыбака и охотника разгоралось нетерпение. Оно сменялось ликованием. Он даже уже представлял, как будет хвастаться перед друзьями своей добычей. И он решительно направил лодку к кружку. Плывя, он размышлял, что лучше сделать, сразу подсечь и выуживать или потихоньку подводить щуку к лодке. Если резко подсечь, то она может рвануть и крючок, и леска тогда могут не выдержать. Буду подводить потихоньку решил он и подплыв, взял кружок, затем леску и не торопясь, плавно стал выбирать. Он сразу почувствовал, что там на том конце, что-то есть и приличное. И вот у резинового борта лодки показалась здоровенная щука. Она потом даже спокойно положила большую голову на резиновый борт. Да что там большую. Огромную голову. Георгий смотрел на неё. Щука смотрела на него своими искрящимися влажными газами. И тут Георгий заметил, что щука в огромной пасти держит свою добычу, того большого карася, которого он собственноручно насадил на крючок. Что произошло дальше, Георгий не понял. Леску, которую он держал обеими руками осталась в его левой руке, а правая, машинально, молниеносно схватила щуку за голову. После этого он, потеряв равновесие чуть не упал с лодки в воду. Но он быстро как говорят очухался и пришёл в нужное состояние от брызг огромного водяного фонтана, обдавшего его, извергнутого щукой, которая стрелой устремилась вглубь своей стихии.
Георгий долго никому не рассказывал об этом, но потом всё-таки решился.