Балахманная

Виктор Матюк

Балахманная

Даль туманная, речь пространная, женщина балахманная за рулём,
В её руках безумец «Фаэтон", он на всех парах несётся под уклон,
Внезапный крик, похожий на стон изумил воображение,
Неужто вновь светопреставление? Вместо пьянки – отрезвление?
Баба с Таганки решила забрать холостяка с очередной гулянки,
Он у неё для приманки толстых кошельков, когда хороший клёв,
Многие из мужиков попадаются на женский крючок, бабы в этом деле знают толк!
Он – тёртый тамбовский волк, ну что же он плачет, расставаясь с небом?
Он бы радовался уходу, если бы не скопище болтливого народа,
Ужасная погода вызывает слёзы у отдельных лиц,
У приличного мужчины трясётся кадык, он к этому давно уже привык,
У него душа горит, и сердце на всю округу рыдает и громко плачет,
А толпа судачит и так, и сяк, но наседают тьма и мрак, в душе кавардак,
Мыслить здраво – моё право, но не получается никак, что ни шаг, то попадаешь впросак!
Прочь, воображение! Поосторожнее, осуждение толпы! Увы, ей не прыгнуть выше головы!
Надежды и мечты недолговечны, минуты любви скоротечны! Иссякли легковерия родники,
Пришло время взглянуть себя и свои грехи по-мужски! Достали слухи,
Они бьют по уху старика и старуху, могут насмерть разбить и обо всём на время забыть,
Но им не изменить ход жития, всё так же петляет скользкая стезя среди рытвин и ям,
В отдалении виден златоглавый храм для мещан и для горожан, всё тот же ужас не уходит с глаз,
Он о себе напоминает каждую секунду, каждый час, иду с опущенной головой полями и лугами,
Преклоняю колени в православном храме, свеча едва колышется перед алтарём,
Там сумрачно даже днём, гребу одним весло, практически не управляю челном,
Он предоставлен воле волн, качает в нём! Зачем я прыгнул в эту лодку?
Пришлось даже изменить походку, дабы на фоне серой небесной мглы
Местные козлы в мою душу бандитской походкой небрежно не вошли!
Жизнь казалась пустяком, вдруг она покатилась кувырком, дым и смог за окном,
Всё идёт на слом, зато Стратилат грозами богат, они повсюду в этот день гремят,
Напоминая преисподнюю иль Ад! Скользнув между грозовых и очень сумрачных туч,
На землю спустился яркий солнечный луч, вспыхнут мигом небосклон,
Стремглав затих речной затон, крики стон разбудил спящую округу,
Пьяный грешник это поставил себе в заслугу, это он поднял шум с испугу,
Видите ли, ему показалось, что жить самую малость осталось,
Плоть испугалась, она живёт в сумрачной тени страждущей во сне земли!
Скрипит колесо старой телеги, она едет по земли, а не по снегу,
Солнечные струи радуются и тут же негодуют, что тому причина?
Погасшая в святом углу едва горевшая  восковая лучина!
Трудно этот мир, что простирается кругом, обойти пешком,
То закат, то полдень, то рассвет, играет всеми цветами радуги солнечный свет,
Любуясь на его закат, деревья и кусты на огромном холме негромко шумят,
Страсти наплывают по тропе, и тут же все мысли о судьбе исчезают во мгле,
Остаётся только смог густой, я же пытаюсь скрыть за высокой скалой от неприглядного рока,
Похоронило весну лето, она гуляет где-то на самом краю непостижимого и прекрасного света!
А вот и она – женщина балахманная, статная, на вид приятная, но не понятная,
Умная и знатная, в ней барская кость, с ней трудно решить любой вопрос,
Ей предлагаешь и то и это, можешь с ней спорить до рассвета,
 А она, как неприкаянная птица на суку, прилетела, поседела,
Сделала полдела – всполошила всю толпу, но не смогла разогнать свою тоску!
Как она идёт, гребёт, как по реке новенький теплоход, какая походка, какая стать,
Ни сесть, ни встать, ни взгляд от этой бабы не оторвать, по виду – ****ь,
А глубже копни – мало ли что люди с зависти говорят, им нутро одинокой бабы не понять!
Она не лезет в грязь, хотя мужики вокруг неё с утра до ночи торчат, все её хотят к себе прижать,
Но её наскоком не взять, купить водку или коньяк, ты её и эдак и так, она не соглашается никак!
Глаза и я впираю в сумрак ночи, и вижу приятное и статное естество воочию,
Её хочу, что именно? Об этом промолчу, все долги оплачу, в святом углу поставлю свечу,
Быть может, опомнюсь ближе к утру, и буду плакать и стенать, что продался бабе за пятак,
Но я хочу её сейчас и мне плевать, когда и как она мне сможет страсть поднять до небес!
Думаю, что она прошла уже ликбез, на ней много местных повес уже поставили крест,
Все получили отказ не в первый и не в последний раз, я же бабы милее, приятнее и краше
Не встречал в своей кровати, в пылу страстных объятий там были всякие:
И рыжие, и смуглые и конопатые, всех их не упомнишь, толь кол душу растеребишь,
Бог весть, кого из себя возомнишь, и полетишь вниз, непредсказуема жизнь!
Заискрив, она тут же меняет свой мотив. Но душа уже пробуждена, а плоть потягивается от сна!
А она лежит на спине, что бормочет во сне, её мысли далеко в стороне,
Её же всё равно, с какой стороны ты начнёшь баловство, оно не изменит ничего!
Косясь в сторону балахманной девицы, собираю всю информацию по крупицам,
С кем и как она проводит время по ночам, скрипят ли половицы под задницей статной девицы?
У этой тигрицы взгляд голодной волчицы, в шафранной жижице мечтаний
 Больше вопросов, чем торжествующих восклицаний! Пушкин о Керн сказать когда-то смог:
«Я её намедни уёб, а вот тебе, мой друг, долг вернуть ещё не смог!»
В тот день ему удачно улыбнулся гороскоп,
Не стану казнить перед толпой род людской,
Не буду поворачиваться к женщинам спиной,
У них есть место, где приятно и тепло и даже птицы гнездятся,
А мужики приносят свои яйца, на пальцах тех пришельцев не сосчитать,
Чтобы вовнутрь того гнездовья попасть, нужен ум, мощь, сноровка и талант!
Для глупой головы сокровенные мечты останутся мечтами, а радужные сны – наивны и просты.
Как серые миражи во время кромешной темноты! Надежда умерла, она душу обожгла,
И не дожила до Судного дня, когда голову долу склоня, судьбу кляня,
Я едва живым выскочил из полыхающего огня, оказывается, она ждала.
Когда же я решусь и в её страстных объятиях до утра окажусь!
Любовь ли это? Желторотые поэты в ней увидели огненный хвост кометы,
Но я полураздетым напевал неприступной женщине Одесские куплеты,
И въезжал дуплетом во все таинственные места, голь на выдумку щедра!
Вот тогда из искры возгорелось пламя, возникли серьёзные желания,
Во имя и для сотворения более сильного волнения решаюсь на отчаянный шаг,
Ход конём и мат, она согласна на законный брак, неужто я - Геракл?
Один из невзрачных писак не прочь использовать блуд и мат,
На всю жизнь запомнил тот половой акт, когда перед ним преклонились небеса,
А с неба сошла путеводная звезда! Судьба расплатилась сполна за тупого быка,
Жадного на приятные слова, его страсть к завершению близка, а любовь была чиста,
С раннего утра в голове царит пустота, жизнь начата с чистого листа,
Баба ушла с родного подворья, оставив за спиной злословье,
Закончилось застолье, былое бессилье голос взаимной любви заглушил,
Кто же из нас пылко и нежно хотя бы один раз в жизни не любил?
Кто страстную любовь никогда не хоронил? Только сказочный исполин,
Он отшельником всю оставшуюся жизнь прожил,
И до глубокой старости в одиночестве дожил!
Судьба нанесла удар тебе, брак расторгнут не по твоей вине,
Ты просто-напросто не мог так долго оставаться в глубокой борозде,
Где тебе пытались заживо похоронить, и навеки тебя обременить будничной заботой,
В дневной и ночной работе есть что-то, что тщедушностью враз покрывает твоё лицо!
Зачем было так быстро жениться? Чтобы с волей навсегда распроститься?
Пока у тебя есть мощь, и есть силы, ты дорог и приятен для женщины милой,
Когда же потеряно всё, ты для неё уже – не божество,
И она знать не хочет, как имя и отчество твоё?
Тот, кто создал этот мир, на себе все его прелести загодя не ощутил,
Он дал человеку возможность любить и за допущенные ошибки не стал корить,
Но все печали семейной жизни упираются в розни, дрязги и скандалы,
Разум обветшалый  не мог заранее предвидеть предстоящие кошмары!
Любить и ненавидеть одновременно нельзя, нет дыма без огня,
Коль всё же всё то, что тебя к женщине влекло,  похоже на Любовь,
Будь готов принять на себя невыносимую тоску и  острую боль!
По идее должно душа и тело быть одно, но если что-то раньше времени истлело,
Зачахнет жизнь, откуда у тебя смертные грехи взялись? Всему виной женский каприз,
Ты между землёй и небом завис, семья потеряла всякий смысл, но ты борись,
За прежние грехи расплатись, взгляни на механизм расплаты со стороны,
Мысленно на нём задержись, в семье все равны, но муж ровнее жены!
Коль в твоей душе птица вольности жива, и не осталось прежнего пыла и огня,
Считай, что любовь и страсть мертва, ты напрасно мучился и страдал,
Холод презрения твою душу и плоть уже ковал в цепи свои,
Нет ни страсти, ни любви, ни бурления гормонов в крови!
Презри происходящее, забудь о прошлом, чти настоящее,
Над тобой царящее, оно бежит вперёд, на волнах случайности любовь плывёт,
Грехам давно уже потерян счёт, что такое – не везёт и как с ним бороться?
Откуда неприязнь у людей берётся? Мыслитель одинокий, погрязший в пороке,
В глубокие раздумья погружён, множеством вопросов литератор окружён?
Чем опечален он? Дама та, что к нему в дом легко вошла, была прекрасна,
Как лань, она ему отдала дань любви и уважения, он встал на стезю преткновения,
Горести и огорчения всколыхнули семейную жизнь, любовь и постель потеряли всякий смысл!
У тебя нет нескольких жизней, и чем жена твоя капризней, тем тебе уже один хрен:
Когда, где и с кем, но зачем? Всё - тлен, всё - суета! Ни  огня, ни фонаря,
Кое-где дрожит свеча вблизи открытого настежь зарешеченного окна,
В мутном взоре только любовь и горе, сонмы тайных духов жужжат над ухом!
Неловким движением усталых рук, ищу вокруг себя приятную женскую грудь,
И запах знакомых губ вызывает в паху изнурительный зуд, замыкается круг отношений
На стезе искушений, да, я пленник её горнила, что было, то было, хотя оно и прошло
И говорят, что назад уже не возвращается оно, ношусь по дому, как птица в клетке,
Доедаю жалкие объедки, вспоминаю огонь, полыхающий в печке и скрип в женском сердечке,
Мужской наконечник пронзил кишечник и всё, что ниже него, пусть люди грешника простят,
Они прощают небо, когда пшеницу молотит град! Ночь туманная, женщина балахманная,
Жизнь с ней – не каша манная, желанная и странная, неугомонная и неподъёмная,
Она, как гора свалилась с плеч, без взаимных обещаний и лобзаний случилось расставание,
Потом уже возникло человеческое желание: понять и осознать, почему и, как и ради чего
Случилось то, о чем не напишешь в тетради и не спрячешь в котомку, не расскажешь потомкам,
А наедине до утра решаешь сложную головоломку!
Пытаешься жить по уму, ставишь свечу в святом углу,
Стыдно самому, но река забвения мимо течёт,
У неё множество своих забот, и будущее поколение
Так же само подпадёт под искушение женщины статной,
С виду приятной, но не понятной до конца, она мелькнула, как виденье,
В тот миг появилось в душе надежда на спасенье, что новое прегрешение не случится
 И белый свет никогда уже не затмится, но всё, что сделано в ратном труде
Двумя влюбленными в себя телами, останется на зыбкой грани подсознания!
Через годы и века душа грешного человека будет помнить все её слова,
Она ушла, казалось, не навсегда, испарилась вода из смрадных болот.
Но былая любовь вновь и вновь память тревожит, а страсть к себе влечёт!
Вечно следуя разностороннему уму, до конца жизни остался верен чувству одному,
Он был любим, любовь порхала рядом с ним, потом ушла с другим, он немыслимо страдал.
Мерзкий холод ненависти его сердце на краткое время сковал, а потом отстал,
Он пристал к душе, заставил её споткнуться на крутом вираже,
Едва ли грешник не оказался в тюрьме, ему не хотелось себя насиловать,
Другую любить и нелюбимой женщиной жить, ему пришлось голову перед случаем склонить,
И бога о снисхождении  молить, бог промеж нас, да пребудет тот благоприятный час,
Когда Его всесильный Дух мелькнёт в отдалённой мгле, словно молодея лань на отвесной скале,
И он будет прощён, его взгляд взметнулся ввысь, словно бы за ним былые думы вновь гнались,
Они ему кричали: «Остановись, на одной женщине не заканчивается мирская жизнь!
Не в бабах смысл земного бытия, есть ты, есть Твои сокровенные думы и мечты
И есть Всевышний судья, Ему одному принадлежат грешные души и сердца,
Не трепещи в медленном огне, за всё ответишь на Праведном Суде!»
Трудно влюблённому, будто новорожденному, призреть удар судьбы,
Старик не смог снизойти до униженья и всенощной мольбы!
Ревность моя острее вражеского копья, она, как стрела вошла в плоть,
На путь истины наставить мягкий как воск мозг, сузился зрачок,
Сделан глубокий вдох, боль вот-вот свалит с обеих ног,
Она терзала плоть до белого дня, вот и тревожила она
Почти три года, лишая пиши, воды и сна! Глаза застила пелена,
Благодаря промозглому ветру он преодолел духовную горесть и пустоту,
Отправил бывшей зазнобе письмо в красочном конверте,
Но ведьму ту не научишь уму-разуму! Пыл его страстей
Исчез в сумраке городских фонарей, ему вспомнился святой Моисей,
Он был всех евреев умней и мудрей, ему пришлось отказаться от друзей,
Царских льгот, погрузив на себя множество мирских забот, потерять счёт текущим дням,
Он босиком шёл по раскалённым камням, не потому что был неистов и упрям,
Истина разрывала его по частям, его путь не был прям, множество рытвин и ям
Встречалось там, где рос чертополох и бурьян! Клевета расставляет сети,
В неё попадают даже дети, воробей порхает, жадно зоб свой скудной пищей набивает,
На завалинках судачат соседки, в гости заходят слишком редко, жизнь, как конфетка не удалась,
Плоть с годами постарела, на лицо стариковскую маску надела, да и тело немного ослабело,
Судьба нагло лгала глядя пристально  в глаза, она коверкала фразы и слова,
Ей ничья помощь не была нужна, от одиночества схожу с ума, старости фреза
Шлифует немощное тело, прошлое отболело, отзвенело, но не улетело бог весть куда,
Лишь душа вечно молода, её годы не страшат, хотя коленки изредка и у неё дрожат!
Чужого превосходства вид нас раздражает, нервирует, да и душа немыслимо болит,
Трудно жить сегодняшним днём, легче скуку переносить вдвоём,
Когда же за окном грянет гром, тогда в твои годы жить поздно,
Небо предупреждает грозно, что ты живёшь несносно!
Каждый из нас – сын своих дум и дел, ты - жив и цел,
Ты уцелел,  к беспутной женщине прикипел, небось, очумел,
Взгляд померк, ты немного постарел, но не истлел до конца,
Сказывается наследие отца! Заслуги отца на сына не распространяются,
Люди с одиночеством постепенно свыкаются, редко когда вновь влюбляются!
Предательство никому не нравится, пусть баба-красавица с другим общается,
Я же, как-никак пройду сквозь мрак, доберусь до своего ковчега по дождю и снегу,
Авось, небо предоставит мне место для последнего ночлега! Молния сверкает раньше грома,
Бывшая любовь внутри дома, как икона, несколько капель  валерианы и брома заглушают боль,
Плюс несколько капель кубинского рома и ты вновь дома, там твои хоромы,
Здесь же твой затвор, его окружает двухметровый забор, там для мыслей простор!
Сострадание предшествует любви, момент лови, одним днём живи,
Не откладывай жизнь на потом, она пройдёт,
Как  мираж за открытым настежь окном!
Не усердствуй некстати, с тебя довольно, с тебя страданий хватит!
С той женщиной тебе уже не поладить, кто платит, тот заказывает шампанское,
Не крымское, а итальянское! Нам предвидеть: будущее  время не дано,
Не мечтай, что завтра здесь наступит долгожданный рай, так мыслить неумно!
Ты тогда поступил опрометчиво, делать нечего – за тебя всё уже решено!

г. Ржищев
22 июня 2020г.
19:13