Та еще коловерть-22. Глава 36

 Через несколько минут в гости к Добрыниным пожаловали Володя и Лиза Осиповы... В подарок генералу они приготовили хорошую, дорогую гитару...

     Они же привели обратно помятого, замерзшего и очень злого Носова-сына.

     Поскольку Носов-отец в продолжение всего разговора собственного сыночка с Ниной находился с Гурамом в подвале, любуясь домашней сауной Гурама и мечтая сделать в своем доме такую же, по возвращении его сначала удивило отсутствие сына в гостиной, а потом и появление помятого, ушибленного, злого и замерзшего потомка, приведенного в дом незнакомыми Носову-отцу людьми. Он тут же хотел задать своему чаду парочку-другую неудобных  вопросов, но воздержался, отложив все вопросы до дома...

     Но он совсем не знал порядки в семье Добрыниных-Кипшидзе...

     - За что спикировал с крыльца этот Як-истребитель с яйцами? - прямо спросил Гурам у Вадимов.

     - За неподобающее поведение по отношению к девочкам... - с видом кота, нажравшегося сметаны, ответил Добрынин.

     - С этого места, пожалуйста, поподробнее... Кого он обидел?

     - Ниночку и Машеньку. - ответила свату Лидия Михайловна.

     - Когда и каким образом?

     - Сначала много лет назад... - ответила старая дама.

     - А сегодня еще и добавил... - подсказала Марго.

     - Девочки, расскажите мне о его "подвигах".

     И Нина с Машкой повторно рассказали Гураму всю некрасивую историю их знакомства.

     Носов-старший поступил единственным образом, подобающим мужчине - навалял своему потомку прямо в гостях охренительнейших люлей, не отказал себе в удовольствии собственноручно спустить своего придурка с крыльца, и напоследок велел засранцу убираться домой...

     Вернувшись в дом, он попросил прощения у Нины с Машкой...

     Все это время Гурам и Вадимы с удовольствием наблюдали за происходящим, а чета Осиповых никак не могла уловить момент, подходящий для вручения другу подарка.

     Как только извинения Носова-старшего были приняты девушками, Елена Гурамовна помогла Осиповым...

     - Папочка, - рассмеялась женщина, глядя на умопомрачительную гитару, - сбылась еще одна твоя заветная мечта...

     - Да, Котенок, теперь я буду тренькать колыбельные внукам на хорошем инструменте.

     - Гурамчик, - попросила Лиза Осипова, - а можно тебя попросить сегодня вечером дать поиграть на твоей новой гитаре Мишеньке?

     - Сколько угодно... - улыбнулся Гурам. - Главное, чтобы сам Мишка рискнул взять ее в руки...

     - Миша... - жалобно попросила госпожа Осипова.

     - Мишенька... - присоединилась к ее просьбе Лиза Берсенева.

     - Ладно... - согласился Миша. - Уговорили... Попробую вам сыграть что-нибудь...

     - А спеть? - спросила госпожа Осипова.

     - Вряд ли... - ответил Миша.

     - Почему? - удивилась Лиза Берсенева. - Рана уже зажила... Пора пробовать петь, Мишенька...

     - Ты уверена в том, что хочешь этого?

     - Да! Уверена!

     - А если я не смогу?

     - Все присутствующие тебя поймут и отложат концерт до годовщины нашей свадьбы.

     - Хорошо, Лисенок, я попробую...



     И попробовал, когда градус выпитого добавил ему храбрости...

     Первым делом Миша, к удовольствию собственной жены и жены Осипова, спел "Лизавету"...

     И, совершенно неожиданно для всех присутствующих, на него изумленно уставился полковник-мент...

     - Парень, я тебя вспомнил...

     - Еще один... - вздохнула Лиза Берсенева.

     - Радуйся, девочка. - тут же оживленно защебетала Шапокляк.

     - Девушка, Вас я тоже вспомнил... - ответил полковник.

     - Каким образом? - удивилась Лиза.

     - Это ведь Вы сидели рядом со мной и не могли сдержать слез прямо в зрительном зале, когда Ваш муж пел "Ноктюрн" и "Лизавету"?

     - Только если перед этим он спел "Балладу" Высоцкого. - ответила Лиза.

     - Совершенно верно... С нее и начал...



Продолжение следует...